Я убежден, что у меня с вашим сыном найдется о чем поговорить.
— Отлично, мой дорогой. Встретимся за обедом в вагоне-ресторане.
Лорд Эмсуорт ушебаршился, а Псмит встал и закрыл за ним дверь. Вернувшись на место, он обнаружил, что Фредди смотрит на него со страдальческим выражением в своих довольно-таки выпуклых глазах. За последние несколько минут мозгу Фредди пришлось поработать куда больше, чем за годы и годы его нормального существования, и это напряжение болезненно на нем сказалось.
— Как это? — произнес он слабым голосом.
— Если, — ласково сказал Псмит, — я могу разъяснить то или иное ваше недоумение, не стесняйтесь обратиться ко мне. Что вас язвит?
Фредди судорожно вздохнул.
— Послушайте, он сказал, что ваша фамилия Мактодд.
— Совершенно верно.
— Но вы же сказали, что она — Псмит.
— Так и есть.
— Тогда почему папаша называет вас Мактоддом?
— Он думает, что я Мактодд. Это безобидное заблуждение, и я не вижу причин его рассеивать.
— Но почему он думает, что вы Мактодд?
— Это долгая история, и она может вам наскучить. Однако, если вы искренне хотите ее выслушать…
Никакая пропасть не могла бы превзойти глубиной внимание, с каким Фредди выслушал повесть о встрече Псмита с лордом Эмсуортом в клубе «Старейших консерваторов».
— Вы что же, хотите сказать, — спросил он затем, — что едете в Бландингс, притворяясь будто вы этот чертов поэт?
— В целом, так.
— Но зачем?
— У меня есть на то причины, товарищ… ваша фамилия? Трипвуд? Благодарю вас. Вы извините меня, товарищ Трипвуд, если я не стану их касаться. А теперь, — произнес Псмит, — возвращаясь к нашей крайне интересной беседе сегодня утром, которая, к несчастью, была внезапно оборвана, почему вы хотите, чтобы я украл колье вашей тети?
Фредди подпрыгнул. Смелость его собеседника настолько его заворожила, что на минуту он попросту забыл про существование колье.
— Черт возьми! — воскликнул он. — Это надо же!
— Мне тем не менее необходимы еще кое-какие пояснения.
— Замечательно складывается. — Колье?
— Нет, я о том, что найти способ, как вам проникнуть в дом, было бы очень трудно. И вот вы едете туда под видом этого поэта.
— Если, — произнес Псмит, терпеливо созерцая его сквозь монокль, — ваш бурный энтузиазм как будто не сразу передался мне, то отнесите это на счет того обстоятельства, что я не имею ни малейшего представления, о чем вы, собственно, говорите. Не могли бы вы дать мне кое-какие пояснения? Например, предположим, я соглашусь украсть колье вашей тети. Так что же я должен буду с ним сделать, когда и если оно будет украдено?
— Как что? Вручить его мне.
— Так, так. А что с ним сделаете вы?
— Вручу его моему дяде.
— А кому его вручит ваш дядя?
— Послушайте, — сказал Фредди, — может, я расскажу с начала?
— Превосходная мысль.
Скорость, с какой теперь несся поезд, понуждала вести разговор на крайне повышенных тонах, и Фредди нагнулся так, что его губы почти касались уха Псмита.
— Видите, дело вот в чем. Мой дядя, старик Джо Кибл…
— Кибл? — повторил Псмит. — Почему, — пробормотал он задумчиво, — мне знакома эта фамилия?
— Старина, да не перебивайте вы! — взмолился Фредди.
— Виноват.
— У дяди Джо есть падчерица, ее зовут Филлис, и она смылась и вышла замуж за типа по фамилии Джексон…
Псмит больше не перебивал рассказчика, но его лицо выражало все более и более живой интерес. Когда Фредди умолк, он ободряюще похлопал его по плечу.
— Следовательно, доход от этой кражи драгоценностей, если она состоится, будет употреблен на укрепление фундамента семейного очага Джексонов? — сказал он. — Я верно понял?
— Абсолютно.
— И нет опасности, извините меня за такой вопрос, что вы вцепитесь в добычу когтями и зубами, а затем используете ее для того, чтобы содержать себя в роскоши, к которой вы привыкли?
— Абсолютно никакой. Дядя Джо даст мне… э… кое-что для меня. Совсем немного, вы понимаете? Все обговорено. Вы тибрите колье и вручаете мне, я перекидываю его дяде Джо, а он его на время прячет. Скандал до небес, и дядя Джо получает перо в шляпу, обещав тете Констанции, что купит ей колье не хуже, затем он вынимает камни из оправы, отдает вставить их в новую оправу и дарит тете Констанции. Будто новое колье, если вы меня понимаете? Затем он выписывает чек на двадцать тысяч фунтов, и тетя Констанция, естественно, думает, что за колье, а он открывает для себя тайный личный счет. Посылает Филлис ее деньги, и все счастливы. Тетя Констанция получает свое колье, Филлис получает свои деньги, и ничего не меняется, только общий банковский счет тети Констанции и дяди Джо немножко усыхает. Ясно?
— Ясно. Хотя разобраться во всех этих колье не так-то просто. Пока вы рассказывали, я насчитал их что-то около семнадцати, но, видимо, ошибся. Да, мне ясно, товарищ Трипвуд, и могу сразу же сказать, что мое содействие вам обеспечено.
— Вы беретесь?
— Берусь.
— Естественно… — начал Фредди неловко, — я позабочусь, чтобы вам кое-что перепало. То есть…
Псмит остановил его укоризненным жестом.
— Дорогой товарищ Трипвуд, не надо опошлять радость нашего знакомства меркантильными соображениями. Что до меня, то счета предъявлено не будет.
— Как? Но послушайте…
— Любая помощь, которую я окажу, будет чисто любительской. Мне следовало бы сразу же упомянуть — но я не хотел перебивать вас, — что товарищ Джексон мой ближайший друг с нежного детства и что Филлис, его супруге, я обязан немногими солнечными лучами, озаряющими мое уныное существование. Я давно желал предпринять что-нибудь для облегчения их жребия и в восторге, что мне представился подобный случай. Правда, я не богат — по слухам, управляющий моего банка болезненно морщится при упоминании моей фамилии, — но все же не дошел до такой нищеты, чтобы взимать гонорар, если ради друга исполню простой долг вежливости, как-то: стибрю колье ценой в двадцать тысяч фунтов.
— Господи! Только подумать!
— Что именно, товарищ Трипвуд?
— Только подумать, что вы знакомы с Филлис и ее мужем!
— Совпадение, пожалуй, странное, но тем не менее так оно и есть. Не раз вкушал я холодный ростбиф под их кровом в воскресные вечера и весьма вам обязан за предоставление мне подобной возможности отплатить им за гостеприимство. Благодарю вас!
— Не за что, — сказал Фредди, несколько оглушенный таким красноречием.
— Даже если это скромное предприятие завершится катастрофой, мысль, что я сделал для юной пары все, что в моих силах, будет служить для меня источником утешения, покуда я буду отбывать положенный срок за решеткой. Она будет подбодрять меня. Тюремщики будут скопляться у моих дверей послушать, как я распеваю в моей темнице. Моя любимая крыса, подбирая скудные крохи моего завтрака, будет дивиться, почему я весело насвистываю, щипля утреннюю порцию пакли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— Отлично, мой дорогой. Встретимся за обедом в вагоне-ресторане.
Лорд Эмсуорт ушебаршился, а Псмит встал и закрыл за ним дверь. Вернувшись на место, он обнаружил, что Фредди смотрит на него со страдальческим выражением в своих довольно-таки выпуклых глазах. За последние несколько минут мозгу Фредди пришлось поработать куда больше, чем за годы и годы его нормального существования, и это напряжение болезненно на нем сказалось.
— Как это? — произнес он слабым голосом.
— Если, — ласково сказал Псмит, — я могу разъяснить то или иное ваше недоумение, не стесняйтесь обратиться ко мне. Что вас язвит?
Фредди судорожно вздохнул.
— Послушайте, он сказал, что ваша фамилия Мактодд.
— Совершенно верно.
— Но вы же сказали, что она — Псмит.
— Так и есть.
— Тогда почему папаша называет вас Мактоддом?
— Он думает, что я Мактодд. Это безобидное заблуждение, и я не вижу причин его рассеивать.
— Но почему он думает, что вы Мактодд?
— Это долгая история, и она может вам наскучить. Однако, если вы искренне хотите ее выслушать…
Никакая пропасть не могла бы превзойти глубиной внимание, с каким Фредди выслушал повесть о встрече Псмита с лордом Эмсуортом в клубе «Старейших консерваторов».
— Вы что же, хотите сказать, — спросил он затем, — что едете в Бландингс, притворяясь будто вы этот чертов поэт?
— В целом, так.
— Но зачем?
— У меня есть на то причины, товарищ… ваша фамилия? Трипвуд? Благодарю вас. Вы извините меня, товарищ Трипвуд, если я не стану их касаться. А теперь, — произнес Псмит, — возвращаясь к нашей крайне интересной беседе сегодня утром, которая, к несчастью, была внезапно оборвана, почему вы хотите, чтобы я украл колье вашей тети?
Фредди подпрыгнул. Смелость его собеседника настолько его заворожила, что на минуту он попросту забыл про существование колье.
— Черт возьми! — воскликнул он. — Это надо же!
— Мне тем не менее необходимы еще кое-какие пояснения.
— Замечательно складывается. — Колье?
— Нет, я о том, что найти способ, как вам проникнуть в дом, было бы очень трудно. И вот вы едете туда под видом этого поэта.
— Если, — произнес Псмит, терпеливо созерцая его сквозь монокль, — ваш бурный энтузиазм как будто не сразу передался мне, то отнесите это на счет того обстоятельства, что я не имею ни малейшего представления, о чем вы, собственно, говорите. Не могли бы вы дать мне кое-какие пояснения? Например, предположим, я соглашусь украсть колье вашей тети. Так что же я должен буду с ним сделать, когда и если оно будет украдено?
— Как что? Вручить его мне.
— Так, так. А что с ним сделаете вы?
— Вручу его моему дяде.
— А кому его вручит ваш дядя?
— Послушайте, — сказал Фредди, — может, я расскажу с начала?
— Превосходная мысль.
Скорость, с какой теперь несся поезд, понуждала вести разговор на крайне повышенных тонах, и Фредди нагнулся так, что его губы почти касались уха Псмита.
— Видите, дело вот в чем. Мой дядя, старик Джо Кибл…
— Кибл? — повторил Псмит. — Почему, — пробормотал он задумчиво, — мне знакома эта фамилия?
— Старина, да не перебивайте вы! — взмолился Фредди.
— Виноват.
— У дяди Джо есть падчерица, ее зовут Филлис, и она смылась и вышла замуж за типа по фамилии Джексон…
Псмит больше не перебивал рассказчика, но его лицо выражало все более и более живой интерес. Когда Фредди умолк, он ободряюще похлопал его по плечу.
— Следовательно, доход от этой кражи драгоценностей, если она состоится, будет употреблен на укрепление фундамента семейного очага Джексонов? — сказал он. — Я верно понял?
— Абсолютно.
— И нет опасности, извините меня за такой вопрос, что вы вцепитесь в добычу когтями и зубами, а затем используете ее для того, чтобы содержать себя в роскоши, к которой вы привыкли?
— Абсолютно никакой. Дядя Джо даст мне… э… кое-что для меня. Совсем немного, вы понимаете? Все обговорено. Вы тибрите колье и вручаете мне, я перекидываю его дяде Джо, а он его на время прячет. Скандал до небес, и дядя Джо получает перо в шляпу, обещав тете Констанции, что купит ей колье не хуже, затем он вынимает камни из оправы, отдает вставить их в новую оправу и дарит тете Констанции. Будто новое колье, если вы меня понимаете? Затем он выписывает чек на двадцать тысяч фунтов, и тетя Констанция, естественно, думает, что за колье, а он открывает для себя тайный личный счет. Посылает Филлис ее деньги, и все счастливы. Тетя Констанция получает свое колье, Филлис получает свои деньги, и ничего не меняется, только общий банковский счет тети Констанции и дяди Джо немножко усыхает. Ясно?
— Ясно. Хотя разобраться во всех этих колье не так-то просто. Пока вы рассказывали, я насчитал их что-то около семнадцати, но, видимо, ошибся. Да, мне ясно, товарищ Трипвуд, и могу сразу же сказать, что мое содействие вам обеспечено.
— Вы беретесь?
— Берусь.
— Естественно… — начал Фредди неловко, — я позабочусь, чтобы вам кое-что перепало. То есть…
Псмит остановил его укоризненным жестом.
— Дорогой товарищ Трипвуд, не надо опошлять радость нашего знакомства меркантильными соображениями. Что до меня, то счета предъявлено не будет.
— Как? Но послушайте…
— Любая помощь, которую я окажу, будет чисто любительской. Мне следовало бы сразу же упомянуть — но я не хотел перебивать вас, — что товарищ Джексон мой ближайший друг с нежного детства и что Филлис, его супруге, я обязан немногими солнечными лучами, озаряющими мое уныное существование. Я давно желал предпринять что-нибудь для облегчения их жребия и в восторге, что мне представился подобный случай. Правда, я не богат — по слухам, управляющий моего банка болезненно морщится при упоминании моей фамилии, — но все же не дошел до такой нищеты, чтобы взимать гонорар, если ради друга исполню простой долг вежливости, как-то: стибрю колье ценой в двадцать тысяч фунтов.
— Господи! Только подумать!
— Что именно, товарищ Трипвуд?
— Только подумать, что вы знакомы с Филлис и ее мужем!
— Совпадение, пожалуй, странное, но тем не менее так оно и есть. Не раз вкушал я холодный ростбиф под их кровом в воскресные вечера и весьма вам обязан за предоставление мне подобной возможности отплатить им за гостеприимство. Благодарю вас!
— Не за что, — сказал Фредди, несколько оглушенный таким красноречием.
— Даже если это скромное предприятие завершится катастрофой, мысль, что я сделал для юной пары все, что в моих силах, будет служить для меня источником утешения, покуда я буду отбывать положенный срок за решеткой. Она будет подбодрять меня. Тюремщики будут скопляться у моих дверей послушать, как я распеваю в моей темнице. Моя любимая крыса, подбирая скудные крохи моего завтрака, будет дивиться, почему я весело насвистываю, щипля утреннюю порцию пакли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72