— Бездарь! — с нескрываемым презрением процедил Чумичка, — у тебя хватило ума только на то, чтобы украсть мою колдовскую книгу, а пользоваться ею ты так и не научился!
Чумичкины спутники наблюдали за этой сценой через полуприкрытую дверь. Дубов ерзал и то и дело поглядывал на майорские часы.
— Ну скоро он там?! — не выдержал наконец детектив. — Поймите, это как раз тот случай, когда промедление смерти подобно. Царевна разгуливает по замку в подозрительной компании, князь заперся в своей спальне — ясно, что тут что-то не так.
— Да, пора поторапливаться, — согласился майор Селезень и решительным шагом вмаршировал в спальню. Увидав могучую фигуру Александра Иваныча, Каширский еще более побледнел и в ужасе прикрылся одеялом.
— Этот? — ткнул пальцем в его сторону майор.
— Этот-этот, — злорадно закивал Чумичка.
— С вещами на выход. И живо! — вежливо пригласил Каширского майор.
Однако незадачливый маг и чародей еще больше забился под одеяло и, вновь схватив колдовскую книгу, принялся невнятно читать какие-то заклинания. Но на Селезня они, похоже, не очень-то подействовали.
— Вставай, Каширский, кончай дурить! — И с этими словами майор легонько приложил чародея «Командирскими» часами, отчего тот без чувств свалился на пол рядом с кроватью. — Ничего, оклемается.
Не дав Каширскому придти в сознание, Селезень с Чумичкой быстро завернули его в простыню на манер египетской мумии и вынесли в коридор.
— Ну, теперь куда? — спросила Чаликова.
— Туда, — указал Чумичка на небольшую лестничку, ведущую наверх.
Миновав пыльный чердак, путники выбрались на плоскую каменную крышу. И, кажется, вовремя — внизу, на площадке перед домом, уже собралось довольно много народу, в том числе и бритоголовых чернорубашечников. Василий даже уловил несколько отдельных выкриков:
— Да сюда они вошли, я сам видел! И царевна с ними!
— А князь по-прежнему не отпирает!
— Что делать — двери ломать, что ли?
— Да ты что, как можно…
Тем временем Чумичка быстро раскатал рулон и расстелил на крыше ковер — он оказался весьма большим, хотя несколько протертым и не без дырок. Поверхность ковра была выткана восточными узорами и надписями арабской вязью, что однозначно указывало на его происхождение. Погрузив немногочисленную ручную кладь и «мумию» Каширского, путники сели на ковер, а Чумичка стал делать резкие пассы руками и бормотать заклинания. Еще минута — и ковер медленно оторвался от поверхности и завис в воздухе примерно в полуметре от крыши.
— Держитесь крепче! — крикнул Чумичка, и ковер стал сначала медленно, а потом все быстрее подниматься вверх. Когда он оказался на высоте человеческого роста, на крыше появились княжеские охранники. Увидев поднимающийся ковер, они бросились к нему, кто-то даже попытался метнуть в беглецов секиру, но было поздно — ковер уже летел над замком.
— Ну, кажется, обошлось, — облегченно вздохнул Дубов, когда ковер-самолет, постепенно набирая скорость и высоту, пролетал над башнями, которые уже не казались столь грозными и неприступными. Однако действительность показала, что опасность миновала не совсем — раздался грохот, и рядом с ковром замелькали какие-то круглые темные предметы.
— Да они же в нас из пушек! — сообразил майор. Чумичка что-то поспешно забормотал, и ковер-самолет, резко дернувшись, взмыл вверх, отчего у пассажиров даже в ушах заложило. И лишь когда они отлетели на более-менее безопасное расстояние от негостеприимного замка, Чумичка вернул летательный аппарат к прежнему режиму полета. Теперь ковер плавно летел над полями, едва не задевая верхушки редких деревьев.

x x x
ГЛАВА ПЯТАЯ.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Ковер-самолет летел над унылыми полями, окружавшими замок князя Григория — трудно было поверить, что когда-то, всего лишь пару веков назад, тут зеленела знаменитая Белая Пуща, от которой стараниями последнего правителя осталось одно название.
— А лошадок-то мы оставили, — вдруг вспомнил майор Селезень. — Да еще и золотую карету.
— Хорошо хоть сами выбрались, — возразила Чаликова.
— Все ж таки казенный инвентарь, — хозяйственно вздохнул майор. И, переменив тему, добавил: — А погодка-то, знаете, не шибко летная…
Действительно, погода, столь благоприятная в дни путешествия от Царь-Города до замка князя Григория, теперь не слишком баловала наших путешественников: моросил мелкий дождик, на который можно было бы не обращать внимания, если бы не резкие порывы ветра, превращавшие каждую капельку в острую мокрую иголку.
— Ничего, зато быстрее доберемся, — зевнул Чумичка. — И вот еще что… Я вам должен сказать что-то очень важное.
— Насчет князя Григория? — заинтересовалась госпожа Хелена.
— Нет, насчет вас. Дело в том, что Рыжий отдал мне указание, когда все будет сделано, превратить вас всех — ну, в общем, во что-нибудь.
— Погоди, Чумичка, ты ничего не путаешь? — изумленно переспросил Василий.
— Ничего я не путаю. Я спросил у Рыжего: «В кого превращать?». А он ответил: «Ну, можешь превратить Дубова в дуб, Селезня в селезня, баронессу в барана, а Чаликову — в чайку». Но вы так по-человечески отнеслись ко мне, что я просто не могу…
Это сообщение повергло пассажиров в настоящий шок. Первым прервал молчание майор Селезень:
— А я сразу понял, что за птица этот Рыжий!
— Но не до такой же степени, — вздохнула Надя.
— И что нам теперь делать? — задался практическим вопросом Василий.
— Не бойтесь — долетим, а там что-нибудь придумаем, — беспечно махнул рукой Чумичка. — А теперь я хочу немного вздремнуть.
— Ну еще бы: мы хоть за решеткой, а выспались, а тебя покойник совсем залюбил! — ляпнул майор. — Что называется, до смерти.
— В случае чего разбудите. — С этими словами Чумичка улегся посреди ковра и, положив голову на «мумию» Каширского, тут же захрапел.
— Ну что ж, — после недолгого молчания сказал Василий, — теперь все окончательно встало на свои места.
— В каком смысле? — удивилась баронесса.
— В том смысле, что события последних дней четко выстраиваются в единую версию. Уверен, что если и не полностью, то на девяносто девять процентов она соответствует действительности.
— Это та версия, что вам подсказал пастушок Васятка? — припомнил майор.
— Да, именно та.
— И что, о намерении Рыжего нас погубить он тоже предупреждал? -удивилась баронесса.
— Нет, но этот факт вполне вписывается в общую схему. — Василий поглубже запахнул на себе кафтан. — Попытаюсь обрисовать картину, как я ее вижу. Международное положение Кислоярского царства очень шатко и ненадежно — его постоянно держит в напряжении сосед, князь Григорий. Ситуация усугубляется еще и тем, что многие влиятельные сановники Царь-Города являются тайными, а то и явными сторонниками князя Григория и видят в нем орудие против царя Дормидонта, а если точнее — против, назовем его так, обновленческого курса, который пытаются проводить Рыжий и его люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108