— Кстати, Василий Николаич, — обратился доктор к своему сотрапезнику, — а вы здесь по делам, или как?
— Или как, — отозвался Василий, оторвавшись от фирменного компота «Трилистник» (в пабе все блюда именовались фирменными). Впрочем, и одежда детектива — цветастые «бермуды» и такая же майка — говорили о том, что здесь он действительно на отдыхе. — Надо же иногда, знаете, оторваться от дел, съездить на природу…
— А дела у вас, конечно же, первеющей важности, — заметил доктор. -Не скупитесь, Васенька, поделитесь сокровенным!
— Ну, отчего же не поделиться, — охотно сказал Дубов, — тем более, что именно от своих друзей я часто получаю советы и сведения, которые помогают мне установить истину. Но это строго конфиденциально — то, чем я сейчас занимаюсь, пока что под большим секретом. Ну да вы, Владлен Серапионыч, не из болтливых…
Подождав, когда от столика отошел официант, забравший пустые тарелки и принесший два стакана чая, Дубов приступил к повествованию:
— Этим делом меня в неофициальном порядке попросили заняться наши правоохранительные органы. Дело в том, что в Кислоярске появлялись всякие темные личности — бывшие спецназовцы, члены самых разнообразных экстремистских группировок и просто бандиты, причем многие из них ранее числились убитыми или пропавшими без вести. Короче, «солдаты удачи», а точнее — «псы войны». Ну, собственно, кое-что вам и так уже известно. Я имею в виду тот случай, когда вы с майором Селезнем чуть не поймали одну такую теплую компанию. Которая испарилась вместе с куркулем Виссарионом. Так вот, нашу милицию очень интересует, куда они все поиспарились. Может, легли на дно и ждут условного сигнала? А потом устроят эдакий небольшой веселенький переворот.
— Да, ну и дела, — задумчиво протянул Серапионыч, привычным жестом подливая в чай из скляночки. А Дубов продолжал:
— Хотя нет, один из них все же «засветился». Знаете, как говорят: «Узнаете каждого по делам его». Тот самый Мстислав Мыльник, которого опознал майор, в прошлом один из главарей Кислоярского, а затем Придурильского ОМОНа. На сей раз никто его не видел, иначе бы тут же арестовали, но его присутствие в городе выдали именно дела.
— И что за дела? — заинтересовался Серапионыч.
— Дела, скажем так, не совсем красивые, — немного замялся Дубов. -Все мы любим животных, так сказать, братьев наших меньших, но Мстислав делает это очень уж грубо и прямолинейно.
— Как и положено психопатической личности, — вставил Серапионыч.
— На сей раз жертвами его, гм, не совсем традиционных наклонностей стали две овчарки, один водолаз и горная овца из зоопарка, — сообщил Василий. — А насчет зацепок я вот что скажу — с Мстиславом и его головорезами в Придурильской Республике сталкивался, в самом прямом смысле, майор Селезень, так что я приехал в «Жаворонки» заодно еще и проконсультироваться с ним…
Однако закончить мысль Великому Детективу не удалось, так как в паб вбежали несколько человек в возбужденных чувствах.
— Доктор, скорее! — кричали они. — Такое несчастье!
— Ну что там еще случилось? — Серапионыч неспеша отставил в сторону недопитый чай. — Опять тяжелая алкогольная интоксикация?
— Савельич с трактором в канаву гигнулся! — одним духом выпалила бойкая старушка, возглавлявшая делегацию.
— Ну, так бы сразу и сказали, — спокойно поднялся из-за стола доктор. — Ладно, пойдем глянем, в чем дело. Ну там насчет медицинской помощи, или вскрытия…
x x x
Едва доктор в сопровождении сельчан покинул паб, человек в шляпе встал из-за своего дальнего столика и направился к Дубову. Его внешность показалась детективу знакомой, а когда тот приблизился, стало ясно, что это ни кто иной как Царь-Городский реформатор господин Рыжий. Правда, в шляпе, босоножках и мешковатом сером костюме он выглядел далеко не столь импозантно, как в шубе с царского плеча.
Стараясь ничем не показать удивления, Василий отодвинул в сторону посуду и жестом пригласил Рыжего за столик.
— Василий Николаич, я прибыл сюда по очень важному делу, — без предисловий и прочих царь-городских церемоний начал Рыжий, — и, несмотря на произошедшие между нами недоразумения, вынужден вновь обратиться к вам за помощью просто потому, что другого выхода не вижу.
— М-да, — протянул Дубов, — у меня есть правило — помогать даже тем людям, которые мне лично не нравятся.
— Ну что ж, — криво усмехнулся Рыжий, — мои дела, как и мои идеи, многим не нравятся.
— Ваши идеи, — спокойно отвечал Василий, — это ваше личное дело. Мне же не нравятся ваши методы. Более того, мне кажется, вы считаете, что цель оправдывает средства.
— Да, я действительно так считаю, — снова усмехнулся Рыжий. — Хотя, конечно, с некоторыми оговорками…
— А я считаю, — резко прервал его Дубов, — что это аморально!
Рыжий смутился и уставился в окно. Над столом повисла неловкая пауза.
— Так вы мне поможете? — в конце концов спросил Рыжий.
— Да, я, конечно, постараюсь помочь, — уже успокоившись, отвечал Дубов, — хотя ничего конкретного обещать не могу. Кстати, господин Рыжий, как это вам удалось сюда попасть? Ведь ваши мудрецы утверждают, что это можно сделать только в полнолуние.
— Мудрецы немного ошиблись в расчетах, — не моргнув глазом, ответил Рыжий. — Оказывается, пропускная способность городища несколько шире: путешествовать можно ежедневно, вернее — еженощно, от заката до рассвета.
— А, ну понятно, — кивнул Василий. — И что за необходимость заставила вас вновь обратиться ко мне?
— Непосредственная опасность, грозящая Кислоярскому царству не только потерей государственной независимости, но и, боюсь, просто физическим уничтожением.
— Ну, это уж вы, пожалуй, преувеличиваете, — заметил Дубов, но, мельком взглянув на Рыжего, понял, что тот говорит на полном серьезе. — Что ж, тогда изложите ситуацию.
— Вот это уже деловой разговор, — с удовлетворением откликнулся Рыжий. — Суть дела такова. Князь Григорий, как вам, вероятно, известно, остался в живых и теперь перешел от угроз к самым недвусмысленным действиям — он сконцентрировал чуть ли не все свои регулярные войска на нашей границе, вблизи от деревни Каменка, и в любой момент может ввести их на нашу территорию. В столице началось брожение, многие бояре уже чуть ли не в открытую ждут князя Григория, чтобы вручить ему ключи от Царь-Города. Единственный, кто мог бы хоть сколько-то консолидировать народ перед лицом столь грозной опасности — это наш царь Дормидонт Петрович, но он, едва узнав о происходящем, тут же впал в новый запой, и даже наши лучшие лекари и знахари не в силах привести его в более-менее нормальное состояние. Хотя для него, скорее, нормальным состоянием является именно запой. Кроме того, что-то совершенно непонятное, но угрожающее происходит в Новой Мангазее…
— Это город, который когда-то давно присоединил царь Степан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Или как, — отозвался Василий, оторвавшись от фирменного компота «Трилистник» (в пабе все блюда именовались фирменными). Впрочем, и одежда детектива — цветастые «бермуды» и такая же майка — говорили о том, что здесь он действительно на отдыхе. — Надо же иногда, знаете, оторваться от дел, съездить на природу…
— А дела у вас, конечно же, первеющей важности, — заметил доктор. -Не скупитесь, Васенька, поделитесь сокровенным!
— Ну, отчего же не поделиться, — охотно сказал Дубов, — тем более, что именно от своих друзей я часто получаю советы и сведения, которые помогают мне установить истину. Но это строго конфиденциально — то, чем я сейчас занимаюсь, пока что под большим секретом. Ну да вы, Владлен Серапионыч, не из болтливых…
Подождав, когда от столика отошел официант, забравший пустые тарелки и принесший два стакана чая, Дубов приступил к повествованию:
— Этим делом меня в неофициальном порядке попросили заняться наши правоохранительные органы. Дело в том, что в Кислоярске появлялись всякие темные личности — бывшие спецназовцы, члены самых разнообразных экстремистских группировок и просто бандиты, причем многие из них ранее числились убитыми или пропавшими без вести. Короче, «солдаты удачи», а точнее — «псы войны». Ну, собственно, кое-что вам и так уже известно. Я имею в виду тот случай, когда вы с майором Селезнем чуть не поймали одну такую теплую компанию. Которая испарилась вместе с куркулем Виссарионом. Так вот, нашу милицию очень интересует, куда они все поиспарились. Может, легли на дно и ждут условного сигнала? А потом устроят эдакий небольшой веселенький переворот.
— Да, ну и дела, — задумчиво протянул Серапионыч, привычным жестом подливая в чай из скляночки. А Дубов продолжал:
— Хотя нет, один из них все же «засветился». Знаете, как говорят: «Узнаете каждого по делам его». Тот самый Мстислав Мыльник, которого опознал майор, в прошлом один из главарей Кислоярского, а затем Придурильского ОМОНа. На сей раз никто его не видел, иначе бы тут же арестовали, но его присутствие в городе выдали именно дела.
— И что за дела? — заинтересовался Серапионыч.
— Дела, скажем так, не совсем красивые, — немного замялся Дубов. -Все мы любим животных, так сказать, братьев наших меньших, но Мстислав делает это очень уж грубо и прямолинейно.
— Как и положено психопатической личности, — вставил Серапионыч.
— На сей раз жертвами его, гм, не совсем традиционных наклонностей стали две овчарки, один водолаз и горная овца из зоопарка, — сообщил Василий. — А насчет зацепок я вот что скажу — с Мстиславом и его головорезами в Придурильской Республике сталкивался, в самом прямом смысле, майор Селезень, так что я приехал в «Жаворонки» заодно еще и проконсультироваться с ним…
Однако закончить мысль Великому Детективу не удалось, так как в паб вбежали несколько человек в возбужденных чувствах.
— Доктор, скорее! — кричали они. — Такое несчастье!
— Ну что там еще случилось? — Серапионыч неспеша отставил в сторону недопитый чай. — Опять тяжелая алкогольная интоксикация?
— Савельич с трактором в канаву гигнулся! — одним духом выпалила бойкая старушка, возглавлявшая делегацию.
— Ну, так бы сразу и сказали, — спокойно поднялся из-за стола доктор. — Ладно, пойдем глянем, в чем дело. Ну там насчет медицинской помощи, или вскрытия…
x x x
Едва доктор в сопровождении сельчан покинул паб, человек в шляпе встал из-за своего дальнего столика и направился к Дубову. Его внешность показалась детективу знакомой, а когда тот приблизился, стало ясно, что это ни кто иной как Царь-Городский реформатор господин Рыжий. Правда, в шляпе, босоножках и мешковатом сером костюме он выглядел далеко не столь импозантно, как в шубе с царского плеча.
Стараясь ничем не показать удивления, Василий отодвинул в сторону посуду и жестом пригласил Рыжего за столик.
— Василий Николаич, я прибыл сюда по очень важному делу, — без предисловий и прочих царь-городских церемоний начал Рыжий, — и, несмотря на произошедшие между нами недоразумения, вынужден вновь обратиться к вам за помощью просто потому, что другого выхода не вижу.
— М-да, — протянул Дубов, — у меня есть правило — помогать даже тем людям, которые мне лично не нравятся.
— Ну что ж, — криво усмехнулся Рыжий, — мои дела, как и мои идеи, многим не нравятся.
— Ваши идеи, — спокойно отвечал Василий, — это ваше личное дело. Мне же не нравятся ваши методы. Более того, мне кажется, вы считаете, что цель оправдывает средства.
— Да, я действительно так считаю, — снова усмехнулся Рыжий. — Хотя, конечно, с некоторыми оговорками…
— А я считаю, — резко прервал его Дубов, — что это аморально!
Рыжий смутился и уставился в окно. Над столом повисла неловкая пауза.
— Так вы мне поможете? — в конце концов спросил Рыжий.
— Да, я, конечно, постараюсь помочь, — уже успокоившись, отвечал Дубов, — хотя ничего конкретного обещать не могу. Кстати, господин Рыжий, как это вам удалось сюда попасть? Ведь ваши мудрецы утверждают, что это можно сделать только в полнолуние.
— Мудрецы немного ошиблись в расчетах, — не моргнув глазом, ответил Рыжий. — Оказывается, пропускная способность городища несколько шире: путешествовать можно ежедневно, вернее — еженощно, от заката до рассвета.
— А, ну понятно, — кивнул Василий. — И что за необходимость заставила вас вновь обратиться ко мне?
— Непосредственная опасность, грозящая Кислоярскому царству не только потерей государственной независимости, но и, боюсь, просто физическим уничтожением.
— Ну, это уж вы, пожалуй, преувеличиваете, — заметил Дубов, но, мельком взглянув на Рыжего, понял, что тот говорит на полном серьезе. — Что ж, тогда изложите ситуацию.
— Вот это уже деловой разговор, — с удовлетворением откликнулся Рыжий. — Суть дела такова. Князь Григорий, как вам, вероятно, известно, остался в живых и теперь перешел от угроз к самым недвусмысленным действиям — он сконцентрировал чуть ли не все свои регулярные войска на нашей границе, вблизи от деревни Каменка, и в любой момент может ввести их на нашу территорию. В столице началось брожение, многие бояре уже чуть ли не в открытую ждут князя Григория, чтобы вручить ему ключи от Царь-Города. Единственный, кто мог бы хоть сколько-то консолидировать народ перед лицом столь грозной опасности — это наш царь Дормидонт Петрович, но он, едва узнав о происходящем, тут же впал в новый запой, и даже наши лучшие лекари и знахари не в силах привести его в более-менее нормальное состояние. Хотя для него, скорее, нормальным состоянием является именно запой. Кроме того, что-то совершенно непонятное, но угрожающее происходит в Новой Мангазее…
— Это город, который когда-то давно присоединил царь Степан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108