– Стало быть, это вас я тогда встретил в порту?
Спорить было бесполезно.
– Да. – Голос Эсме задрожал.
– И каким же ветром вас туда занесло, позвольте полюбопытствовать?
– Просто хотела посмотреть на праздник, как и вы, сэр.
– Вы хотите сказать, что ваш отец вам это позволяет? Я уже не говорю об этой железной леди, вашей компаньонке…
Эсме нахмурилась. Надо как-то дать понять этому типу, что он сует нос не в свое дело! Если он все пронюхает, то наверняка расскажет ее родным. Девушка почувствовала, как в груди у нее нарастает черная волна антипатии к ее недавнему спасителю. Кто дал ему право быть таким любопытным? Ей достаточно и того, что тетя Мириам контролирует каждый ее шаг, но Мил хотя бы родственница, а этот Уинтроп – посторонний…
Эсме гордо вскинула голову:
– Простите, но это не ваше дело, господин посол.
Она ожидала, что Уинтроп рассердится, но, судя по его взгляду, ее слова лишь раззадорили любопытство этого человека.
– Что ж, понимаю. – Он усмехнулся. – Вы убежали из дома. Я угадал?
– Меня пригласили, сэр!
– Разумеется – я полагаю, те самые две сиамские девушки. Но не думаю, чтобы у вас было разрешение посещать это празднество, не говоря уже о том, чтобы облачаться в сиамский костюм.
Упрямо склонив голову, Эсме молча смотрела на роскошный серый шелковый галстук Уинтропа.
– Нет-нет, – с комичной поспешностью произнес молодой человек, – если вы решили, что ваш костюм мне не понравился, спешу успокоить: вы выглядите в нем очень соблазнительно!
– Прошу вас, сэр…
– Что это вы так застеснялись, дитя мое? – В глазах Уинтропа загорелся лукавый огонек. – Меня этим не обманешь. Я уже успел понять, что вы девушка отнюдь не робкого десятка.
Собравшись с духом, Эсме твердо произнесла:
– Миссис Раштон говорила мне, сэр, о вашей… скажем так, не совсем лестной репутации. Правда, затем она уверила меня, что это просто слухи, но теперь я вижу – вы действительно опасный человек, лорд Уинтроп! Воля ваша, сэр, я не хочу больше танцевать!
Эсме попыталась вырваться, но Уинтроп лишь сильнее прижал ее к себе.
– Ну уж нет! – протянул он. – Танцуем до конца, иначе… Вы же не хотите, чтобы я рассказал вашей тетке о тех ночных похождениях?
– Вы не посмеете! Отпустите меня!
– Отчего же? Я должен ей это рассказать – для вашего же блага. Похоже, вы до сих пор не до конца осознаете, как опасно молодой красивой девушке разгуливать по ночам одной.
Эсме молчала, не в силах произнести ни слова – от обиды она словно утратила собственную волю, и теперь Уинтроп кружил ее по залу словно пушинку. Почему, в конце концов, в этом мире все так несправедливо? Чем она так прогневила Бога, что не имеет права хотя бы раз в году позволить себе невиннейшее развлечение – полюбоваться огнями, плывущими по реке?
Впрочем, – Уинтроп снова усмехнулся, – может быть, еще и ваша возьмет, вы сумеете заставить меня молчать…
Только сейчас Эсме с ужасом обнаружила, что они, танцуя, покинули бальный зал и находятся в пустой гостиной, а Уинтроп настойчиво тянет ее к распахнутой двери, ведущей на открытую террасу. Не успела она опомниться, как уже стояла наедине с ним под усеянным звездами небом.
Взгляд молодого человека недвусмысленно скользнул по ее телу.
– Что вы делаете? – Теперь уже Эсме перепугалась не на шутку. – И зачем привели меня сюда?
Несмотря на то, что они остановились, руки Уинтропа сжимали ее еще сильнее, чем прежде. На открытом воздухе было прохладнее, чем в душном бальном зале, но Эсме ничего не замечала.
Уинтроп улыбнулся:
– Я хочу предложить вам небольшую сделку, мисс, и уверен, что ее условия не будут для вас тяжелы. Я ничего не рассказываю вашей тетке о ваших похождениях… а вы мне за это оказываете одну небольшую услугу.
– Какую именно, сэр? – Хотя Эсме боялась задавать этот вопрос, но любопытство пересилило.
– Просьба моя, в сущности, ничтожна. Может быть, не очень скромна, но, учитывая тот свободный образ жизни, который вы ведете…
Эсме почувствовала, как из глаз ее брызнули слезы.
– Что бы вы обо мне ни думали, сэр, смею вас заверить – я не из тех, кто делает подобные одолжения!
– Не знаю, не знаю! – Взгляд Уинтропа недвусмысленно устремился в ложбинку между ее грудей.
– Чего вы от меня хотите? – прошептала она. Близость этого мужчины пугала ее и одновременно странным образом возбуждала.
– Только этого. – Наклонившись, Уинтроп коснулся губами ее губ.
Эсме неподвижно застыла, шокированная столь властным напором; но уже в следующий момент она нашла в себе силы отпрянуть и таким образом избежать непрошеного поцелуя.
В памяти Эсме вдруг всплыл отвратительный слюнявый поцелуй пьяного моряка.
– Что вы себе позволяете?! – вскрикнула она.
– А почему, собственно, я не могу себе этого позволить? – как ни в чем не бывало ответил Уинтроп. – Или вы станете уверять, что никогда раньше ни с кем не целовались?
– Целовалась… но…
– Но это все не в счет, не так ли? – Рука Уинтропа приподняла ее подбородок, заставляя очаровательную пленницу против воли смотреть ему в глаза. – Я полагаю, до сих пор вам приходилось целоваться лишь с сопливыми мальчишками да дряхлыми стариками?
Глаза Эсме вспыхнули, но она постаралась сдержать себя.
– Не совсем так, милорд. До сих пор мой опыт ограничивался лишь одним пьяным матросом. Но, как ни мал этот опыт, он позволяет мне сделать вывод, что между ним и некоторыми представителями высших классов разница, в сущности, невелика.
– Неужели эта свинья Хенли был первым, кто поцеловал столь прекрасный цветок? – Уинтроп в недоумении пожал плечами. И тут губы его снова коснулись ее губ.
На этот раз Эсме почувствовала, что ее сердце против воли начинает таять от его поцелуя; ей даже показалось, будто неведомая сила приподнимает ее над землей…
Она предприняла новую отчаянную попытку вырваться, но… ноги ее словно стали ватными.
Уинтроп по-прежнему крепко держал ее за талию, и, когда его язык вдруг скользнул ей в рот, Эсме не на шутку перепугалась. Испуг ее, должно быть, передался молодому человеку, ибо он тут же отпрянул от нее. В глазах его светилось искреннее удивление, а взгляд словно говорил: «Не может быть, чтобы тебе это не нравилось!»
И тут из глаз Эсме градом покатились слезы, а кулачки ее принялись исступленно бить в широкую грудь Уинтропа.
– Вы что, с ума сошли? – в отчаянии воскликнула она.
– Возможно. Но неужели эта пьяная скотина Хенли и впрямь был первым, кто вас поцеловал?
– Если вы не верите мне, сэр… – Слезы хлынули из глаз Эсме еще сильнее.
– Да верю, верю… – Уинтроп снова обнял ее, но на этот раз так нежно, как отец, успокаивающий ребенка. – Прости меня, крошка, я не хотел… Ну же, все теперь будет хорошо…
Словно ища у него защиты от него же самого, Эсме, продолжая тихо всхлипывать, крепче прижалась к груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99