..
- Кончаю... - застонал Гиг. - А - а - а... Что за женщина! Если бы хоть
одна из моих шлюх была хоть отдаленно похожа на нее!..
- Прочь отсюда, раб! - взвизгнул Тирс, тревожно сверкнув глазами. - Сюда
идет стража!
Он дал пинок отскочившему Гиту и, схватив - копье, вытянулся у дверей
алебастрового зала. Едва сластолюбец скрылся за портьерой, как из конца
коридора послышался топот нескольких десятков тяжелых шагов и в прихожей
появился.отряд дворцовых гвардейцев. Это были римляне, ветераны Антония. На
их круглых щитах было выбито имя Клеопатры, а их бронзовые доспехи украшал
рельефный профиль царицы.
- Антоний ожидает повелительницу в зале Юпитера, - торжественно возгласил
центурион - старый галл по имени Бренн. - Coблaгoвoлит ли oнa выйти?
- Думаю, что да, - с льстивым поклолом отвечал евнух. - Я доложу
государыне...
И, приоткрыв дверь, он проскользнул в алебастровый зал.
Клеопатра закончила одеваться. В последние месяцы, когда стража в тревоге
ожидала развязки войны между Антонием и Октавианом, царица, к всеобщему
удивлению, ударилась в почитание старых египетских святынь. Она начала во
всем подражать женам древних фараонов, даже в одежде. Греческая туника и
стола были оставлены ею, парадной одеждой Клеопатры сделался каласирис -
тесно облегающий вязаный "футляр", обрисовывающий фигуру и настолько узкий,
что ходить в нем можно было только мелкими шагами. Поверх белоснежного
каласириса она надела такой же белоснежный жилет, оставлявший открытой
грудь. Жилет был усыпан драгоценностями, а на грудр широким воротником
сверкали два десятка изумрудных и берилловых бус, добытых Клеопатрой в
гробницах древних фараонов. Убранство довершал пышный черный парик,
геометрически обрамлявший прекрасное лицо с правильными греческими чертами.
Дугообразные брови и длинные загнутые ресницы глаз были подкрашены тушью,
рот алел мягким кармином.
Когда Клеопатра вышла из зала, легионеры склонились перед ней - не
столько из почтительности, сколько пораженные ее необычайной красотой.-
За царицей шла Хрисида, обмахивая ее страусовым опахалом. Далее следовали
другие девушки. Маленькая процессия, окруженная воинами, направилась по
гулким переходам полупустого темнеющего дворца.
Выходя из алебастрового зала, Клеопатра успела заметить под тяжелой
парчовой портьерой у стены чьи - то босые черные ноги... Она тотчас поняла,
что это снова Гиг. Она рещила при первом удобном случае сказать Антонию об
этом назойливом рабе; его слишком откровенные и жадные взгляды раздражали
царицу.
Антоний дожидался Клеопатру в небольшом, овделанном мрамором зале, стены
и потолки которого украшали барельефные сцены из жизни главного римского
бога. В боевой кольчуге, одетой поверх льняной туники, Антоний выглядел еще
довольно моложаво для своих пятидесяти пяти лет, хотя военные поражения и
измены последних месяцев сильно состарили его. Он был высок, статен и
красив, блестели его глубокие синие глаза, завивались прядями черные
волосы, обильно посеребренные сединой. На открытом суровом лице читались
тревога и скорбь. При появлении Клеопатры морщины на его лбу разгладились,
а затуманенный взгляд прояснился.
Когда они остались одни" он с криасом: "О! моя царица!" - бросился перед
ней на Кошении принялся осыпать страстными поцелуями ее руки, унизанные
перстнями.
- Есть ли сообщения от Октавиана? - спросила царица. - Что с нами будет,
когда он войдет в город?
- Я направил ему около дюжины писем, но ответа не получил ни на одно! -
воскликнул в отчаянии Антоний. - Умолять его бесполезно, он ненавидит меня!
- Я уверена, что он пощадит вас, - продолжала царица, - мы ему нужны
живыми для того, чтобы в триумфе провести нас по улицам Рима перед ликующей
толпой...
- Нет, этого не будет! - Антовий с силой сжал те руки. - Я лучше убью
себя.. Умрем вместе, Клеопатра, покажем хотя бы смертью своей нашим
клеветникам пример самопожертвования и благородства!
- Умереть? - Клеопатра в испуге отшатнулась, вырвала руки из его рук. -
Какое страшное слово ты произнес...
- Но это лучше, тем те унижения, которые готовят нам Октавиан!
- Нет, нет - . Мне страшно слышать такие речи... - застонав, Клеопатра
прошлась по залу.
Подойдя к окну, она с минуту невидящим взором смотрела на последние
догорающие отблески, заката.
- Неужели все пути для бегства отрезаны? - обернулась, наконец, она к
Антонию.
- Бежать недостойно римлянина, - глухо ответил тот. - Лучше умереть в бою
или броситься на. меч, чем покрыть свое имя позором на все времена.
- Но я те хочу умирать!
- Я для тебя пожертвовал всем, Клеопатра, - Антоний заговорил быстро и
страстно, не свода с лица Клеопатры горящих глаз. - Ради тебя я отказался
от власти в Риме и уступил Италию Октавиану; посвящая тебе все свое время,
я перестал заниматься государственными девами, управление восточными
провинциями ускользкуло из моих рук, мои наместники один за другим стали
изменять мне и переходить ва сторону Октавиана...
- Но при чем здесь я? Ты сам назначал их!
- Всюду предатгельство, обман, измена... - продолжал Антоний и глаза его
затуманились слезами. - Прошлой ночью пришли дурные вести из Кирены.
Наместник Ливии Луций Скарп, мой старый друг, обязанный мне своей карьерой,
которому я приказал стянуть войска к Александрии, подчинил свои легионы
Октвиану...
При этом известии Клеоптра вскрикнула в ужасе.
- Значит, надежды нет?
- Надеятъся нам осталось только на милость богов,- мрачно заключил
Антоний.. - Может бытъ, там, в неведомых долинах Страны Мертвых, они
соединят нас так, как мы были соединены на земле...
- Лишиться престола, жизни... - прошептала Клеопатра. И добавила
мысленно, устремив взгляд на Антония: "Из - за этого старого, грубого
вояки, которого я никогда не любила.."
Тот вздрогнул, словно прочитав ее мысли.
- Клеопатра! - он бросался к ней. - Почему ты так холодна ко мне все эти
последние дни? Ведь я люблю тебя даже больше, чем прежде! Скажи, скажи же
мне, что и ты меня любишь...
Клеопатра не ответила. Замешкавшись, она опустила глаза.
- Горе мне... - простонал Антоний. - В эти минуты я должен быть у
Канопских ворот, где мои верные воины из последних сил сдерживают натиск
легионеров Октавиана... А вместо этого я здесь, у твоих ног.. Я все принес
тебе в жертву, Клеопатра, все - карьеру, славу, владычество над Римом, а ты
за это платишь мне черной неблагодарностью! Я отрекся от собственных
предков, чтобы соединиться с тобой узами брака и положить начало новой
царской династии в Египте. Ты знаешь сама, что - именно это дало повод
Октавиану развязать против меня войну!
- Да, Антоний, я знаю, - слабо, как эхо в дворцовых переходах,
откликнулась Клеопатра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24