– старший группы поднял руку вверх в жесте «ОК».
– Тогда с богом!
Бойцы моментом запрыгнули в БТР, который стоял с разогретым мотором, и стальная машина урча поползла вверх по косогору.
– Пройдем, Жак, посмотрим на действо, – предложил Олег Палыч. Министр испуганно посмотрел на него.
– Не бойся, – засмеялся тот, – с опушки наблюдать будем.
Они вышли из рощицы, когда БТР уже остановился в метрах двухсот от замка, и солдаты начали спешивание. Гончаров взял в руки мегафон и принялся делать «последнее китайское предупреждение».
– Мы предлагаем вам подумать и сдаться! – орал он на французском в лучших традициях СС, – вам не сделают ничего плохого! В противном случае уже через полчаса мы разрушим ваш замок.
– Фигня какая! – сплюнул себе под ноги Жак, – они не знают, сколько это – полчаса.
– Тридцать минут, – ответил Булдаков, не отрываясь от бинокля. Министр скептически пожал плечами и устремил свой взор в сторону замка, откуда послышался смех и улюлюканье. Не наблюдая сколько-нибудь многочисленного войска, защитники Анжу всем своим видом выражали пренебрежение к угрозам Сергея.
В сторону БТРа полетели стрелы, но из-за большого расстояния втыкались в землю шагах в пятидесяти от нападающих. Это не бритские йомены, что со ста шагов попадали в монету, а дальность полета их стрел была около трехсот метров.
– Полагаю, это – ответ, – сказал Кимарин, – огонь!
Когда БТР произвел полный залп, замок почти лишился передней стены. Под камнем были похоронены наиболее рьяные защитники крепости, мечтающие окатить ненавистных славян кипящей смолой.
– Маленько не рассчитали эффект, – хмыкнул Ромащенко в паузе, пока установка перезаряжалась, – ползай теперь по развалинам. Пусть потом не отговариваются, что белый флаг куда-то затерялся.
Ушли ракеты со специальными капсулами в носовой части, в которых находился слезоточивый газ. Наполовину разрушенный замок окутало облачко белого дыма, а через некоторое время оттуда донесся кашель и вопли проклятий.
– Пора, – сказал Кимарин и надел противогаз. Остальная четверка последовала его примеру.
– Чего это они надевают? – спросил удивленный Жак.
– Намордники, чтобы не отравиться самим, – ответил Булдаков, не отрываясь от панорамы сражения.
Группа захвата уже шарила по уцелевшим помещениям замка. Найдя кашляющего и чихающего принца Генриха, Сергей Гончаров облегченно вздохнул. Трусливый принц оказался в числе живых – значит подполковник рассчитал все правильно. Парень ухватил светлейшее тело за шкварки и поволок его наружу.
Внизу уже парковались два грузовика, предназначенных для перевозки пленных. Сергей надел на будущего родственника наручники, и бросил глупое тело в кузов. Чертыхнувшись, он поспешил обратно в замок – газ рассеивался и, возможно, следовало ожидать некоторого сопротивления со стороны его защитников.
В кузове пара шустрых ребятишек: Плятковский и Абрамов – быстро проковали принца к скамейке. Так же спокойно и методично они поступали со всяким, кого им посылал Господь в образе бойца из группы захвата. Особо буйных угощали подзатыльниками и оплеухами.
– Кого ты припер! – заорали они, когда Латыш впихнул им очередного пленника.
– Брыкался сильно! – донесся голос из-под противогаза.
– Да ведь это – баба! – захохотал Славик. Васькины глаза стали больше иллюминаторов противогаза.
– Брыкалась сильно, – повторил он. Противогаз аж порозовел от смущения.
– Разбирайтесь сами! – буркнул Васек и ушел обратно.
Абрамов оглядел пленницу. Перед ним стояла лохматая и грязная девчушка лет семнадцати.
– Силь ву пле, мадемуазель! – галантно поклонился Слава и снял с нее наручники. Девица, изловчившись, пнула его в голень.
– Вали отсюда! – заорал он, взял ее за шиворот и выставил из кузова. Девушка погрозила ему кулаком и убежала.
– Нужно было ее… – таинственно начал Витек.
– Да ну, – отмахнулся Абрамов, – запах через респиратор чувствуется.
Пленных мужчин набралось двадцать три человека. Остальные стали жертвами артподготовки.
От Анжу до Парижа добирались почти сутки – дороги во Франко немногим отличались от довоенных советских. Такие «магистрали» Уинстон Черчилль называл направлениями.
Всех живых сгрузили у посольства, где их уже ожидал караул копейщиков и алебардистов. Пленные неуверенно топтались на одном месте и протирали воспаленные глаза. То один то другой время от времени прочищали горла; кашель стоял, как приемном отделении тубдиспансера.
Высмотрев в этой толпе принца Генриха, Сергей выволок его и сказал глядя сверху вниз:
– Что же ты, сука, наделал? Я ведь предупреждал: давайте по-хорошему – никого не тронем. А так и замок разрушен, и людей погибло сколько! А тебе, коровья морда, я лично все кости переломаю, если что-нибудь еще отмочишь! Я бы, на месте твоего брата, вздернул тебя.
Принц злобно глянул на него:
– Не зыркай! – предостерегающе сказал парень и поднес к светлейшему носу свой жилистый кулак, – не то я отправлю эту штуковину прогуляться по твоей отвратительной морде.
Гончаров не помнил, из какого кинофильма эта фраза. Но произнести ее стоило. Принц засопел.
– Ты не смеешь так со мной обращаться. Я – наследник престола!
– Да ну? – удивился Серега и, взяв Генриха за шиворот, приподнял его сантиметров на тридцать.
– Браво, сир! – раздались сзади рукоплескания. Гончаров обернулся не выпуская принца – перед ним стояли король, Жак и Булдаков, исподтишка показывавший подчиненному кулак. Министр засмеялся:
– Привыкаешь к виселице, Энрике? – принц задрыгал конечностями, как огромная лягушка.
– Ваше Величество! Меня оскорбляют, мне угрожают!
Сергей отпустил ябеду и сказал:
– Популярная беседа по этике.
– Сир, – произнес Людовик, – если бы вы разложили этого противного мальчишку и выпороли как следует, я бы произвел вас в кавалеры ордена Святого Духа.
В это время Генрих заревел от злобы и сознания собственного ничтожества. Еще не совсем оправившись от потрясения вызванного штурмом замка, король спросил у Олега Палыча:
– Что будем с ним делать? – посол, лузгавший тыквенные семечки, едва не подавился шелухой.
– Ваше Величество, не знаю – это ведь Ваш брат! Брат!!!
– Что-то мне подсказывает, – задумчиво произнес король, – что если я его сейчас повешу, то это будет правильный поступок.
Со стороны принца пахнуло вонью.
– А если я его оставлю в живых, – продолжал монарх, – то я оставлю в живых не брата, но смертельного врага. Жак, ты мне ничего не посоветуешь?
Министр наморщил лоб.
– Место шута у тебя все еще свободно?
– Благодарю покорно! Чтобы он ночью вонзил мне в спину нож!
– Может, стервец, – согласился Жак, – что бы такое придумать еще? Видишь, Энрике, все складывается к тому, что для блага Франко твое присутствие нынче полезней всего в царстве Мертвых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
– Тогда с богом!
Бойцы моментом запрыгнули в БТР, который стоял с разогретым мотором, и стальная машина урча поползла вверх по косогору.
– Пройдем, Жак, посмотрим на действо, – предложил Олег Палыч. Министр испуганно посмотрел на него.
– Не бойся, – засмеялся тот, – с опушки наблюдать будем.
Они вышли из рощицы, когда БТР уже остановился в метрах двухсот от замка, и солдаты начали спешивание. Гончаров взял в руки мегафон и принялся делать «последнее китайское предупреждение».
– Мы предлагаем вам подумать и сдаться! – орал он на французском в лучших традициях СС, – вам не сделают ничего плохого! В противном случае уже через полчаса мы разрушим ваш замок.
– Фигня какая! – сплюнул себе под ноги Жак, – они не знают, сколько это – полчаса.
– Тридцать минут, – ответил Булдаков, не отрываясь от бинокля. Министр скептически пожал плечами и устремил свой взор в сторону замка, откуда послышался смех и улюлюканье. Не наблюдая сколько-нибудь многочисленного войска, защитники Анжу всем своим видом выражали пренебрежение к угрозам Сергея.
В сторону БТРа полетели стрелы, но из-за большого расстояния втыкались в землю шагах в пятидесяти от нападающих. Это не бритские йомены, что со ста шагов попадали в монету, а дальность полета их стрел была около трехсот метров.
– Полагаю, это – ответ, – сказал Кимарин, – огонь!
Когда БТР произвел полный залп, замок почти лишился передней стены. Под камнем были похоронены наиболее рьяные защитники крепости, мечтающие окатить ненавистных славян кипящей смолой.
– Маленько не рассчитали эффект, – хмыкнул Ромащенко в паузе, пока установка перезаряжалась, – ползай теперь по развалинам. Пусть потом не отговариваются, что белый флаг куда-то затерялся.
Ушли ракеты со специальными капсулами в носовой части, в которых находился слезоточивый газ. Наполовину разрушенный замок окутало облачко белого дыма, а через некоторое время оттуда донесся кашель и вопли проклятий.
– Пора, – сказал Кимарин и надел противогаз. Остальная четверка последовала его примеру.
– Чего это они надевают? – спросил удивленный Жак.
– Намордники, чтобы не отравиться самим, – ответил Булдаков, не отрываясь от панорамы сражения.
Группа захвата уже шарила по уцелевшим помещениям замка. Найдя кашляющего и чихающего принца Генриха, Сергей Гончаров облегченно вздохнул. Трусливый принц оказался в числе живых – значит подполковник рассчитал все правильно. Парень ухватил светлейшее тело за шкварки и поволок его наружу.
Внизу уже парковались два грузовика, предназначенных для перевозки пленных. Сергей надел на будущего родственника наручники, и бросил глупое тело в кузов. Чертыхнувшись, он поспешил обратно в замок – газ рассеивался и, возможно, следовало ожидать некоторого сопротивления со стороны его защитников.
В кузове пара шустрых ребятишек: Плятковский и Абрамов – быстро проковали принца к скамейке. Так же спокойно и методично они поступали со всяким, кого им посылал Господь в образе бойца из группы захвата. Особо буйных угощали подзатыльниками и оплеухами.
– Кого ты припер! – заорали они, когда Латыш впихнул им очередного пленника.
– Брыкался сильно! – донесся голос из-под противогаза.
– Да ведь это – баба! – захохотал Славик. Васькины глаза стали больше иллюминаторов противогаза.
– Брыкалась сильно, – повторил он. Противогаз аж порозовел от смущения.
– Разбирайтесь сами! – буркнул Васек и ушел обратно.
Абрамов оглядел пленницу. Перед ним стояла лохматая и грязная девчушка лет семнадцати.
– Силь ву пле, мадемуазель! – галантно поклонился Слава и снял с нее наручники. Девица, изловчившись, пнула его в голень.
– Вали отсюда! – заорал он, взял ее за шиворот и выставил из кузова. Девушка погрозила ему кулаком и убежала.
– Нужно было ее… – таинственно начал Витек.
– Да ну, – отмахнулся Абрамов, – запах через респиратор чувствуется.
Пленных мужчин набралось двадцать три человека. Остальные стали жертвами артподготовки.
От Анжу до Парижа добирались почти сутки – дороги во Франко немногим отличались от довоенных советских. Такие «магистрали» Уинстон Черчилль называл направлениями.
Всех живых сгрузили у посольства, где их уже ожидал караул копейщиков и алебардистов. Пленные неуверенно топтались на одном месте и протирали воспаленные глаза. То один то другой время от времени прочищали горла; кашель стоял, как приемном отделении тубдиспансера.
Высмотрев в этой толпе принца Генриха, Сергей выволок его и сказал глядя сверху вниз:
– Что же ты, сука, наделал? Я ведь предупреждал: давайте по-хорошему – никого не тронем. А так и замок разрушен, и людей погибло сколько! А тебе, коровья морда, я лично все кости переломаю, если что-нибудь еще отмочишь! Я бы, на месте твоего брата, вздернул тебя.
Принц злобно глянул на него:
– Не зыркай! – предостерегающе сказал парень и поднес к светлейшему носу свой жилистый кулак, – не то я отправлю эту штуковину прогуляться по твоей отвратительной морде.
Гончаров не помнил, из какого кинофильма эта фраза. Но произнести ее стоило. Принц засопел.
– Ты не смеешь так со мной обращаться. Я – наследник престола!
– Да ну? – удивился Серега и, взяв Генриха за шиворот, приподнял его сантиметров на тридцать.
– Браво, сир! – раздались сзади рукоплескания. Гончаров обернулся не выпуская принца – перед ним стояли король, Жак и Булдаков, исподтишка показывавший подчиненному кулак. Министр засмеялся:
– Привыкаешь к виселице, Энрике? – принц задрыгал конечностями, как огромная лягушка.
– Ваше Величество! Меня оскорбляют, мне угрожают!
Сергей отпустил ябеду и сказал:
– Популярная беседа по этике.
– Сир, – произнес Людовик, – если бы вы разложили этого противного мальчишку и выпороли как следует, я бы произвел вас в кавалеры ордена Святого Духа.
В это время Генрих заревел от злобы и сознания собственного ничтожества. Еще не совсем оправившись от потрясения вызванного штурмом замка, король спросил у Олега Палыча:
– Что будем с ним делать? – посол, лузгавший тыквенные семечки, едва не подавился шелухой.
– Ваше Величество, не знаю – это ведь Ваш брат! Брат!!!
– Что-то мне подсказывает, – задумчиво произнес король, – что если я его сейчас повешу, то это будет правильный поступок.
Со стороны принца пахнуло вонью.
– А если я его оставлю в живых, – продолжал монарх, – то я оставлю в живых не брата, но смертельного врага. Жак, ты мне ничего не посоветуешь?
Министр наморщил лоб.
– Место шута у тебя все еще свободно?
– Благодарю покорно! Чтобы он ночью вонзил мне в спину нож!
– Может, стервец, – согласился Жак, – что бы такое придумать еще? Видишь, Энрике, все складывается к тому, что для блага Франко твое присутствие нынче полезней всего в царстве Мертвых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123