Никто из наших такое не возьмет, а возьмет – сильно потом пожалеет. А я предлагаю тебе сердца! В вечное пользование. Бескорыстно, и считай, что даром. Ты ж ведь сам по себе не помрешь, а и помрешь, так ко мне те же чистые камни вернутся.
– Нет уж, – сказал Серпенте, не очень поняв, почему после его смерти в каменных сердцах не осядут его эмоции, но предпочитая не вникать в тонкости гномьих чар, – спасибо, мийстр Крида, но, с твоего позволения, я и теми, что есть обойдусь.
– Как хочешь, – гном закрыл шкатулку. – Передумаешь – приезжай.
На том и порешили. Хотя, конечно, мастер Серпенте точно знал, что не передумает. Собственные, живые сердца вполне его устраивали.
А три недели назад они с Йориком встретились в Нагиваросе, столице Регеда, и, отправив Жиндика Худьбу на восток – в Уденталь, сами скорым ходом двинулись в горы. В Гиени ждали, и надо было спешить в Карталь, а оттуда снова на север, уже с юной княжной Ядвигой, символом и штандартом будущего восстания. Йорик ворчал, что время не пришло, что готово не все, что прольется слишком много крови… Может, он и был прав, в конце концов, ведь именно он уже пять лет готовил государственный переворот. Но – что сделано, то сделано, ночи в Вайскове не отменить, а насчет кровопролития Эльрику пришла в голову одна интересная идея.
До Картальской столицы, города Велиграда, они добрались за считанные дни: под хребтом, по зачарованным переходам-порталам. Контрабандистам и прочей сволочи, вроде партизан, даже не снились возможности, открывающиеся перед теми, кто дружен с гномами.
Ну, Йорику, может, снились. Ведь снятся же ему сны о доме, правда?
Из Карталя обратно на север, в далекую Гиень, отправились точно так же, под землей. Захватив с собой книгу, княжну и Краджеса. Тот, похоже, после этого путешествия окончательно определился в своем отношении к Серпенте Квирилльскому, внес его в список врагов, на первую строчку, с пометкой: «держаться как можно дальше». Правильно сделал. От ума, или инстинктивно – это другой вопрос.
На поход до Карталя и возвращение в Гиень ушла в общей сложности неделя.
Краджес помалкивал, только непрестанно творил охраняющие знаки. Йорик беспокоился за княжну: не напугает ли девочку путешествие через колдовские подземелья. А чего там бояться, спрашивается? Это у поверхности подземелья мрачные и темные, а на тех глубинах, где порталы расположены – красота неописуемая. Живой камень, переливы света на золоте и серебре, самоцветные стены, и на сводах россыпи драгоценностей, как звезды, в ночном небе. К тому же, княжна – милое созданье, пятнадцати лет от роду, на колдовство и гномьи чары особого внимания не обратила: она всю дорогу огромными глазами смотрела на Серпенте Квирилльского. И слушалась каждого его слова, порой осторожно оглядываясь на Йорика Хасга. Стоит отметить, что Ядвига совершенно не боялась Дхиса, и пользовалась любой возможностью подержать змея на руках, чем тот беззастенчиво пользовался, обожая быть в центре внимания.
Реакция же самого Йорика на увлеченность Ядвиги правителем Десятиградья и его, правителя, ручной змеюкой, до смешного напоминала реакцию отца, вдруг осознавшего, что единственная дочка стала взрослой. И то сказать: командор уже пять лет нянчится с этой девчонкой. Он, конечно, знает, что ей уже не десять, и танцы на приемах у картальских магнатов стали для Ядвиги интереснее, чем куклы и рукоделье. Но он ведь сам говорил в Гиени, что княжна покамест ни в кого не влюблялась.
Ладно, она и сейчас еще не влюбилась, а так, фантазирует. Женщины, даже совсем юные, часто тяготеют ко всему страшному. К тому, что пугает. Вот и Ядвига…
Добравшись до северных отрогов, они, все вместе, заглянули в гости к мийстру Криде.
* * *
– Чем ты их подкупил? – поинтересовался Йорик, когда они остались вдвоем, в отведенных им покоях.
Да, именно так, вдвоем, в их покоях. Гномам, хвала Творцу, в голову не приходило задумываться над тонкостями взаимоотношения полов. Духи, они духи и есть, не интересны им существа из плоти и крови, и разницы между мужчинами и женщинами они никогда не поймут, и зачем она, эта разница – не поймут тоже.
– Подкупил? – переспросил Эльрик, не вдруг сообразив, о чем его спрашивают.
– Этот Крида, если я правильно понимаю, сделал украшения, которые ты везешь Легенде? Украшения с камнями, которые не продаются и не дарятся, а лишь обмениваются на живые сердца?
– Мийстр Крида, – поправил Эльрик, – мийстр – это звание, которое надо заслужить, гномы им гордятся, так что не вздумай назвать нашего грайтена просто по имени.
– В ожерелье четыре десятка бриллиантов. Позволь обратить твое внимание на то, что люди до такой огранки пока еще не додумались, а гномы не спешат показывать смертным свое ювелирное искусство. Де Фокс, либо объясни, чем ты умудрился подкупить их, либо признайся, что банально сменял сердца на камни.
– Сорок штук? – обалдело уточнил Эльрик.
– Сорок два. Не забывай про серьги.
– Командор, твои шуточки иногда пугают, ты в курсе?
– Я вот не знаю, шучу или нет, – мрачновато признался Йорик. – Вы там, в Десятиградье, не брезгуете работорговлей.
– Но гномы не могут забрать сердце у того, кто не хочет его отдать!
– Да знаю я, – Йорик поморщился, – но мне очень не нравится то, что ты нашел общий язык с этими… силами. Любому жителю предгорий известно, что гномы злобны, жестоки и безжалостны. Им нравится убивать людей.
– Ну, и? – Эльрик подавил в себе желание встать и нависнуть над командором, просто чтобы увидеть, как изменится взгляд тигриных глаз. Просто, чтобы увидеть, что Йорик боится. Чтобы напомнить, что есть вещи, за которые никого нельзя осуждать в присутствии шефанго.
– Я хочу знать, как ты сумел договориться с ними.
– Со злобными, жестокими, безжалостными духами гор? – Эльрик сам услышал, как последняя «эр» раскатилась низким грудным рыком, отнюдь не свойственным человеческой речи, и сжал челюсти, удерживаясь от улыбки. Сейчас он вряд ли сумел бы улыбнуться по-людски. – Я их напугал.
Йорик чуть приподнял брови, выражая вежливое – очень вежливое – недоверие. Шефанго пугают тварных созданий, но духи, да еще такие, как гномы, не боятся вообще ничего.
– Я намного злее, – объяснил Эльрик, – и намного более жесток. Спроси у Краджеса, командор. Он подтвердит тебе, что гномы меня боятся. Впрочем, – он, все-таки, улыбнулся, но уже не так страшно, как мог бы минуту назад, – они мне еще и признательны. Тридцать лет назад я оказал им большую услугу.
Пауза была недолгой, но неприятной.
А потом Йорик сказал:
– Извини.
И Эльрик извинения принял. Снова напомнив себе, что это не первое возникшее между ними недоразумение, и, наверняка, не последнее. Вот чего он не мог понять, так это собственного странного ощущения, истолковать которое не получалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Нет уж, – сказал Серпенте, не очень поняв, почему после его смерти в каменных сердцах не осядут его эмоции, но предпочитая не вникать в тонкости гномьих чар, – спасибо, мийстр Крида, но, с твоего позволения, я и теми, что есть обойдусь.
– Как хочешь, – гном закрыл шкатулку. – Передумаешь – приезжай.
На том и порешили. Хотя, конечно, мастер Серпенте точно знал, что не передумает. Собственные, живые сердца вполне его устраивали.
А три недели назад они с Йориком встретились в Нагиваросе, столице Регеда, и, отправив Жиндика Худьбу на восток – в Уденталь, сами скорым ходом двинулись в горы. В Гиени ждали, и надо было спешить в Карталь, а оттуда снова на север, уже с юной княжной Ядвигой, символом и штандартом будущего восстания. Йорик ворчал, что время не пришло, что готово не все, что прольется слишком много крови… Может, он и был прав, в конце концов, ведь именно он уже пять лет готовил государственный переворот. Но – что сделано, то сделано, ночи в Вайскове не отменить, а насчет кровопролития Эльрику пришла в голову одна интересная идея.
До Картальской столицы, города Велиграда, они добрались за считанные дни: под хребтом, по зачарованным переходам-порталам. Контрабандистам и прочей сволочи, вроде партизан, даже не снились возможности, открывающиеся перед теми, кто дружен с гномами.
Ну, Йорику, может, снились. Ведь снятся же ему сны о доме, правда?
Из Карталя обратно на север, в далекую Гиень, отправились точно так же, под землей. Захватив с собой книгу, княжну и Краджеса. Тот, похоже, после этого путешествия окончательно определился в своем отношении к Серпенте Квирилльскому, внес его в список врагов, на первую строчку, с пометкой: «держаться как можно дальше». Правильно сделал. От ума, или инстинктивно – это другой вопрос.
На поход до Карталя и возвращение в Гиень ушла в общей сложности неделя.
Краджес помалкивал, только непрестанно творил охраняющие знаки. Йорик беспокоился за княжну: не напугает ли девочку путешествие через колдовские подземелья. А чего там бояться, спрашивается? Это у поверхности подземелья мрачные и темные, а на тех глубинах, где порталы расположены – красота неописуемая. Живой камень, переливы света на золоте и серебре, самоцветные стены, и на сводах россыпи драгоценностей, как звезды, в ночном небе. К тому же, княжна – милое созданье, пятнадцати лет от роду, на колдовство и гномьи чары особого внимания не обратила: она всю дорогу огромными глазами смотрела на Серпенте Квирилльского. И слушалась каждого его слова, порой осторожно оглядываясь на Йорика Хасга. Стоит отметить, что Ядвига совершенно не боялась Дхиса, и пользовалась любой возможностью подержать змея на руках, чем тот беззастенчиво пользовался, обожая быть в центре внимания.
Реакция же самого Йорика на увлеченность Ядвиги правителем Десятиградья и его, правителя, ручной змеюкой, до смешного напоминала реакцию отца, вдруг осознавшего, что единственная дочка стала взрослой. И то сказать: командор уже пять лет нянчится с этой девчонкой. Он, конечно, знает, что ей уже не десять, и танцы на приемах у картальских магнатов стали для Ядвиги интереснее, чем куклы и рукоделье. Но он ведь сам говорил в Гиени, что княжна покамест ни в кого не влюблялась.
Ладно, она и сейчас еще не влюбилась, а так, фантазирует. Женщины, даже совсем юные, часто тяготеют ко всему страшному. К тому, что пугает. Вот и Ядвига…
Добравшись до северных отрогов, они, все вместе, заглянули в гости к мийстру Криде.
* * *
– Чем ты их подкупил? – поинтересовался Йорик, когда они остались вдвоем, в отведенных им покоях.
Да, именно так, вдвоем, в их покоях. Гномам, хвала Творцу, в голову не приходило задумываться над тонкостями взаимоотношения полов. Духи, они духи и есть, не интересны им существа из плоти и крови, и разницы между мужчинами и женщинами они никогда не поймут, и зачем она, эта разница – не поймут тоже.
– Подкупил? – переспросил Эльрик, не вдруг сообразив, о чем его спрашивают.
– Этот Крида, если я правильно понимаю, сделал украшения, которые ты везешь Легенде? Украшения с камнями, которые не продаются и не дарятся, а лишь обмениваются на живые сердца?
– Мийстр Крида, – поправил Эльрик, – мийстр – это звание, которое надо заслужить, гномы им гордятся, так что не вздумай назвать нашего грайтена просто по имени.
– В ожерелье четыре десятка бриллиантов. Позволь обратить твое внимание на то, что люди до такой огранки пока еще не додумались, а гномы не спешат показывать смертным свое ювелирное искусство. Де Фокс, либо объясни, чем ты умудрился подкупить их, либо признайся, что банально сменял сердца на камни.
– Сорок штук? – обалдело уточнил Эльрик.
– Сорок два. Не забывай про серьги.
– Командор, твои шуточки иногда пугают, ты в курсе?
– Я вот не знаю, шучу или нет, – мрачновато признался Йорик. – Вы там, в Десятиградье, не брезгуете работорговлей.
– Но гномы не могут забрать сердце у того, кто не хочет его отдать!
– Да знаю я, – Йорик поморщился, – но мне очень не нравится то, что ты нашел общий язык с этими… силами. Любому жителю предгорий известно, что гномы злобны, жестоки и безжалостны. Им нравится убивать людей.
– Ну, и? – Эльрик подавил в себе желание встать и нависнуть над командором, просто чтобы увидеть, как изменится взгляд тигриных глаз. Просто, чтобы увидеть, что Йорик боится. Чтобы напомнить, что есть вещи, за которые никого нельзя осуждать в присутствии шефанго.
– Я хочу знать, как ты сумел договориться с ними.
– Со злобными, жестокими, безжалостными духами гор? – Эльрик сам услышал, как последняя «эр» раскатилась низким грудным рыком, отнюдь не свойственным человеческой речи, и сжал челюсти, удерживаясь от улыбки. Сейчас он вряд ли сумел бы улыбнуться по-людски. – Я их напугал.
Йорик чуть приподнял брови, выражая вежливое – очень вежливое – недоверие. Шефанго пугают тварных созданий, но духи, да еще такие, как гномы, не боятся вообще ничего.
– Я намного злее, – объяснил Эльрик, – и намного более жесток. Спроси у Краджеса, командор. Он подтвердит тебе, что гномы меня боятся. Впрочем, – он, все-таки, улыбнулся, но уже не так страшно, как мог бы минуту назад, – они мне еще и признательны. Тридцать лет назад я оказал им большую услугу.
Пауза была недолгой, но неприятной.
А потом Йорик сказал:
– Извини.
И Эльрик извинения принял. Снова напомнив себе, что это не первое возникшее между ними недоразумение, и, наверняка, не последнее. Вот чего он не мог понять, так это собственного странного ощущения, истолковать которое не получалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87