Я наполнил опустевший бокал и набрал номер старого приятеля – одноклассника Гоши Маркова. В школе мы как-то не очень дружили, но потом, когда я вплотную занялся коммерческими раскопками, сошлись и даже какое-то время вместе ходили в секцию каратэ. Гоша был хорошим реализатором, его отец имел много знакомых в среде коллекционеров, а страсть к антиквариату у них Фамильная. Я добывал, Гоша перепродавал, так мы и жили. Кое-что он иногда брал для себя, как правило, монеты, но в основном грелся на посредничестве. И грелся, по всей видимости, неплохо. Будем надеяться, к сегодняшнему дню он дорос до торговли солидным товаром. Гоша взял трубку сам:
– У телефона.
– Привет паразиту общества от деклассированного элемента.
– А, это ты, – Гоша узнал и обрадовался. Он всегда радовался, когда я звонил. – Как съездил?
– Не без результата. Это и хотелось бы обсудить.
– Ты зайдешь или мне подъехать?
– Лучше подъехать. Кстати, у меня едва початая бутылка «Мартеля Медальон»...
– Ты в своем стиле.
– ... Так что по дороге шоколадку купи.
– О'кей, еду.
Гоша появился через двадцать минут. Как всегда, в новом, с иголочки, костюме. И был бы он похож на салонного француза, если б не характерная, типа самурайской, прическа в виде закрученного пучка волос на затылке. В свое время папа Марков отдал сына в престижную по застойным годам секцию каратэ, где Гоша проявил талант в гибкости и быстроте движений, а попутно получил прозвище Самурай. – Привет.
– Ну, привет, привет. – Я закрыл за ним дверь. – Тапочки надевай. Проходи. – Видел мою новую птичку?
– Которую? Белую «девятку»? – Машины были у Гоши второй страстью после антиквариата.
– Насчет «девятки» шутку понял! – возмутился Марков. – У тебя под окном стоит, взгляни.
Я посмотрел в окно. Внизу, точно под ним, был припаркован новенький коричневый, похожий на машину из будущего, «понтиак-трансспорт».
– Ого, да ты крутеешь!
– Не без того. Растем-с, – самодовольно промурлыкал Гоша.
– Обрати внимание на мой колониальный загар! – надо было и мне чем-то похвастаться.
– Хорош, достоин белого господина, – признал Гоша.
Я достал из серванта второй бокал и налил «Мартеля». Марков разломал на дольки «Марабу». Хороший горький шоколад, отлично идет под коньяк, хотя и очень твердый – с непривычки неудобен для употребления. Мы посидели, болтая на отвлеченные темы. Гоша вспомнил, кого встречал из наших общих знакомых, я рассказал пару приколов из поездки по Средней Азии и, как логическое продолжение, показал браслет и кинжал. Гоша загорелся. Он долго крутил браслет, изучая со всех сторон, потом поинтересовался, что означает надпись.
– Шейх аль-джабаль – Старец Горы, – авторитетно произнес я. – Есть мнение из компетентного источника, что эта штуковина принадлежала Хасану ас-Сабаху, так что она имеет еще и историческую ценность. Слыхал о таком?
– Кое-что доводилось, – задумчиво произнес Гоша. – Я слышал, что все это нашли, но там должен быть еще и перстень.
У меня приоткрылся рот. В узком кругу коллекционеров слухи расходятся быстро, но не настолько же. Я же только что приехал. Воистину, «слава мчалась впереди него».
– С перстнем неувязочка получилась, – неопределенно пояснил я, – но это оригиналы. Вот, гравировочку «джихад» на лезвии можешь посмотреть.
Гоша отложил браслет и вытащил лезвие. У меня по спине ощутимо пробежал холодок. Маркова, видимо, тоже что-то смутило, он убрал кинжал в ножны. Как там у Петровича? «Существенно увеличивается диаметр зрачка, и на лице выступают крупные капли пота»? Любопытно, но все коньячное умиротворение как ветром сдуло. Я снова был трезв и даже напряжен. Чтобы расслабиться, я поспешил снова наполнить бокалы.
– Полагаю, что можно найти клиентов, – вынес резюме Гоша. Судя по тону, покупатели будут оповещены в кратчайший срок, возможно даже сегодня. Марков клюнул, теперь оставалось не прогадать в цене. – Сколько ты за это хочешь?
Вопрос был задан ненавязчиво и чрезвычайно корректно, но внезапно – словом, в обычной Гошиной манере. И я был к нему готов. – Сто тысяч долларов. – Это просто невероятная сумма.
В уме я держал три суммы, готовясь выдать наиболее приемлемую, в зависимости от развития торга. Я четко представлял, что Гоша Марков, несмотря на молодость, спец в своем деле, что он отдает себе отчет в подлинности предметов и что он о них действительно слышал. Да и клиента он наметил. Теперь оставалось зафиксировать «ножницы» – разницу между моей ценой и зарядкой для покупателя, что и станет его заработком со сделки. Самурай вкалывал вовсю, и новенький «понтиак» был наглядным доказательством его успеха.
– За такие вещи вполне нормальная, – отчеканил я. – Как ты понимаешь, здесь важна историческая ценность.
– Не смеши меня, – сказал Гоша. – Эти старые мульки не стоят и пяти.
– Если бы был полный комплект, вместе с перстнем, я бы оценил его в двести тысяч.
– Их у тебя никто не купит.
– А сколько ты предложишь? Просто так сказки, ради интереса.
– Семь тысяч.
– Семь тысяч за личные вещи Хасана ас-Сабаха?! – Я задохнулся от праведного негодования.
– А ты хотел бы десять?
– Я хотел бы восемьдесят!
– Ха-ха. Пятнадцать.
– Семьдесят.
– За семьдесят ты можешь оставить их себе.
– Тогда я их лучше отнесу в мечеть и посмотрю, сколько там предложат.
– Хорошо, двадцать.
– Какие «двадцать»? Шестьдесят!
– Они не стоят шестидесяти. Я настоящий кинжал «Фэйрбейрн-сайкс» в Германии на распродаже купил за десять евро! Подлинник Второй мировой, в родных ножнах из кожи!
– Ну и че теперь?
– Пусть этот слегка подороже будет. В комплекте с браслетом – двадцать пять тысяч.
– Разуй глаза, это же реликвии!
– Учтем золото и сомнительные камни... Ну, тридцать.
– Не юродствуй, Гоша. Это тебе не к лицу. Пусть будет пятьдесят. Пятьдесят для ровного счета. Это моя окончательная цена.
– Жаль. Я думал, ты согласишься на тридцать пять.
– Только во имя нашего давнего знакомства и партнерства – сорок пять.
– Жаль, я думал, мы сойдемся во взглядах. Можешь идти в мечеть.
– И пойду. Сорок!
– Хорошо, – с неожиданной легкостью уступил Гоша. Мы встали и подняли недопитый коньяк: – За сделку века!
Очень не люблю торговаться с друзьями. Но с Марковым без этого никак.
* * *
Несмотря на вчерашнее возлияние, я проснулся со свежей головой. Французский коньяк хорош еще тем, что после него не бывает похмелья. Погода стояла преотличная – видимо, небесная канцелярия соизволила дать жителям передышку.
Есть не хотелось. Я надумал совершить перед завтраком прогулку до обменника, которая поможет нагулять аппетит, а скорее, мне просто хотелось выбраться на солнце, ибо осадки успели надоесть.
Я вытянул из книги двести долларов, накинул куртку и, не дожидаясь лифта, быстро спустился по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73