– Ну как, пришел в себя? – раздался низкий голос, и рядом со мной выросла огромная фигура Энтони Дункана. Я ответил не сразу, но он продолжал довольно добродушно: – Ну и здорово же ты треснулся! Но ничего, все будет в порядке.
– Где я?
Вопрос был естественный для человека, который только что пришел в сознание и увидел, что находится в незнакомом месте.
– Какая тебе разница? Ты вне опасности.
Хоть я и не чувствовал себя вне опасности, но был рад, что около меня Дункан, а не тот жестокий человек, который беседовал с ним в башне. Я оглянулся. Позади стояла старая лачуга поросшая мхом; между камнями пророс вереск, а гнилая дверь еле держалась на петлях. Изнутри не доносилось ни звука. За хижиной стояло несколько платанов, а подальше виднелись верхушки других деревьев.
– Хочешь пить? – спросил Дункан.
– Да, пожалуйста.
Он вынул из корзины оловянную кружку и не торопясь направился к воде. Я притворился, что снова потерял сознание, и следил за ним, полузакрыв глаза. Это была моя единственная надежда. Я был убежден, что, кроме него, здесь никого нет, и если мне удастся опередить его ярдов на двадцать, то, чтобы поймать меня, потребуется кто-нибудь половчее Дункана. Мне бы только добраться до горы, а там сгустившийся туман поможет мне скрыться; правда, трудновато будет сообразить, где я нахожусь, и отыскать дорогу домой, но это не так уж важно. Главное – бежать.
Я ждал, пока Дункан дойдет до полосы прибрежной гальки и нагнется к воде. Я слышал, как он кряхтел и как хрустели суставы его больных, сведенных ревматизмом ног. Я готов был кричать от радости, слыша этот хруст в его коленях. Мне казалось, что я уже свободен.
Все мои мускулы напряглись. Его широкие штаны так заманчиво выделялись на фоне серой воды! Будь я поближе, я бы одним сильным пинком сбросил его в воду. Но вместо этого я вскочил на ноги и пустился бежать, огибая хижину. Если у него и был пистолет, он все равно не успеет его вытащить. В несколько прыжков я очутился на склоне холмика, поросшего деревьями и папоротником, и только теперь понял, как много сил отняло у меня падение. Меня шатало, ноги подкашивались, я спотыкался на каждом шагу. Лишь большим усилием воли я сумел заставить себя подняться на вершину холма.
– Вернись назад, дурачок! – кричал Дункан.
Но я продолжал бежать, ныряя между кустами. Впереди среди листвы блеснула вода. Позади себя я слышал тяжелые шаги Дункана. Я бросился направо и снова увидел металлический блеск озера. Тут только я начал подозревать истину: мы находились на крошечном островке.
Надо переплывать озеро. Но я не мог найти места, чтобы прыгнуть в воду и поплыть: остров со всех сторон был окружен острыми скалами; как зубцы, торчали они из мелководья. Я вошел в воду и попытался вброд добраться до глубокого места, но не успел замочить и колен, как Дункан сгреб меня. Я продолжал бороться, хотя совсем обессилел, но он облапил меня, как медведь, вытащил на берег и бросил на траву.
– Дурачок, – сказал он, – ты хочешь, чтобы тебя стреножили, как лошадь?
Он поволок меня обратно к хижине. В корзине с едой лежала веревка, предназначенная для того, чтобы связать меня. Он стянул мне ноги и, не разрезая веревки, связал руки. Сначала он хотел завести мне руки за спину, но потом пожалел меня.
– Ведь тебе надо же есть, – сказал он и связал мне руки таким образом, чтобы я мог двигать ими и с трудом подносить кусок ко рту.
В корзине был каравай хлеба, немного мяса и разная другая снедь, в том числе и маленькая бутылка вина. Он отрезал ломоть хлеба, кусок мяса и вложил их в мои связанные руки.
– Теперь управляйся как знаешь. Ножа ты у меня не получишь. Ну-ка, давай ешь. А то ждать придется долго.
– Чего мы ждем? – угрюмо спросил я.
Нагнув голову, я поднес руки ко рту и начал рвать мясо зубами. Я был голоден.
– Не твое дело. Скоро узнаешь.
Несколько минут мы молчали. Мысль моя напряженно работала. Я догадывался, где мы находимся. Значит, это не Дервентуотер, а, очевидно, один из маленьких островков на противоположном конце Алсуотера, в нескольких милях от башни. Но почему они не поленились притащить меня сюда и держать под стражей? Кого или чего они ожидали?
К счастью, любопытство мучило Дункана еще сильнее, чем меня. Искоса взглянув в мою сторону раз или два, он наконец не выдержал.
– Что ты там делал? – спросил он в упор. – Что тебе известно?
Я видел, что этого большого человека гложет тайный страх.
– Очень многое, – ответил я.
Не зная толком, как вести себя, я инстинктивно решил играть на его страхе и держать его в неизвестности.
– Кто еще знает об этом, кроме человека в башне?
Вот задача! Я не хотел будить его подозрения, чтобы он не напал на след Кит и не узнал, откуда я. Но, если они решат, что я действовал в одиночку, это тоже опасно. Уж очень соблазнительно расправиться со мной и заткнуть мне рот раз и навсегда; так они и поступили с бедным Томом.
– Скоро узнаете, – ответил я.
Его лицо исказилось.
– Да, – сказал он, – мы все узнаем, как только приедет сэр Филипп. У него ты заговоришь. Он умеет заставить людей говорить. Я-то хотел избавить тебя от этого. – Он сделал большой глоток из бутылки, как будто хотел утопить в вине свои мысли. Потом повернулся и пристально взглянул на меня, вытирая рукой свою черную бороду. – Мы должны все узнать, парень. От этого зависит наша жизнь. Ничего не поделаешь! Но я не хочу, чтобы тебе причинили боль. Я знаю, кто ты, знаю твоих родителей. Я не хочу затевать вражду, Я хочу, чтобы ты считал меня своим другом.
– Вы мой тюремщик, – злобно возразил я.
– Твое счастье, что это я.
– Почему?
– Другие не так мягкосердечны. Лучше расскажи мне, пока не подошли остальные. Клянусь, я не позволю им тронуть тебя пальцем.
– Я знаю, что меня ждет, если я расскажу: всадят в спину нож, наложат камней в камзол и похоронят на дне озера.
– Нет, нет! – возразил Дункан.
– А что же?
– Ты будешь сидеть на островке, пока не начнутся события. Ждать придется всего одну неделю. А потом можешь идти на все четыре стороны. Тогда уж ты ничем не помешаешь.
Но я был непреклонен.
– Я хотел бы доверять вашим друзьям так же, как верю вам, мистер Дункан. Но это невозможно. От меня вы ничего не узнаете.
У него вырвался жест нетерпения. Я видел, что он отчаянно тревожится за свою судьбу. Они все теперь всполошились. Сначала появился Том, потом я… Они теряются в догадках, есть ли здесь еще кто-нибудь, кроме нас. Конечно, они побоялись оставаться в башне, иначе меня сторожили бы там, а не тащили через всю долину на этот остров, что было сопряжено для них с таким риском и неудобствами.
Пусть сидят как на иголках! Оки не убьют меня, пока есть надежда выпытать все, что мне известно! Но стоит мне заговорить, и для них безопаснее будет прикончить меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52