– Наедимся тогда досыта, – сказал я.
– И выспимся.
– И накупаемся в Дервентуотере. При этих словах Кит рассмеялась:
– Тебе разве мало вчерашнего купанья в Алсуотере?
– Я видеть не хочу твой Алсуотер!
– Это самое красивое озеро в мире, – обиделась Кит. – Не забывай, на его берегу мой дом, и я когда-нибудь снова буду жить там.
Дружеская перепалка не прекращалась до самого города. Джентльмен, которого мы разыскивали, жил на противоположном конце Кесуика, ближе к Кростуэйту, и, проезжая по узким улицам, я встретил много знакомых. Некоторые здоровались со мной и махали рукой в знак приветствия, другие таращили глаза, словно видели привидение, но я проезжал мимо тех и других, не останавливаясь. Приятно будет повидать старых друзей, когда мы покончим со своими обязанностями и я смогу спокойно прогуливаться по улице, не боясь, что меня схватят. А пока я был слишком занят делом, не терпящим отлагательства.
– А что, если его нет дома? – спросила Кит.
– Здесь полно других судей. Назад мы не вернемся. Будем ездить, пока кого-нибудь не разыщем.
Нам посчастливилось. Мы подъехали к дому сэра Армтуэйта в тот самый момент, когда он куда-то собирался отправиться. Перед крыльцом грум прогуливал двух оседланных лошадей. Это были красивые, выхоленные животные: чалый мерин и черная кобыла. Мистер Армтуэйт славился как знаток и любитель лошадей.
Когда мы спешились, он как раз спускался с лестницы – седой суетливый человечек с бородкой, покрытой изморозью седины, и бегающими глазками. Я знал его в лицо, но он понятия не имел, кто я такой.
– Ты ко мне, мальчик? Я спешу.
– У меня очень важное дело, сэр.
– Да? Какое же?
Я посмотрел на грума. Мне не хотелось говорить в его присутствии.
– С вашего позволения, сэр, дело это секретное. Может быть… Нельзя ли нам войти в дом?
Он окинул меня быстрым, испытующим взглядом и понимающе улыбнулся:
– Хорошо, мой мальчик, возможно, ты прав. Так войдем же, войдем!
Он знаком пригласил следовать за ним вверх по лестнице и повел нас через обширный холл на второй этаж, мимо галереи.
– Входите, мальчики.
Мы очутились в комнате с обшитыми дубовой панелью стенами, вдоль которых тянулись полки с бесчисленными рядами книг, а в окне красовался великолепный витраж из цветного стекла в виде герба. Я глянул в окно и увидел внизу розарий, по которому, как часовой на посту, расхаживал павлин. Мистер Армтуэйт жил на широкую ногу.
Когда дверь за нами закрылась, он засуетился еще больше, чем прежде.
– Выкладывай, мальчик. Здесь нас никто не услышит.
Он подбежал к окну и захлопнул форточку.
С помощью Кит я рассказал ему о наших расследованиях и открытиях. Он сидел в кресле, соединив кончики пальцев обеих рук, и время от времени восклицал:
– Боже мой!
Когда я кончил, он спросил:
– Чего же вы хотите от меня?
– Надеюсь, – несколько удивленно ответил я, – вы поступите так, как считаете нужным.
– Конечно, конечно. – Он одобрительно улыбнулся. – Я сообщу властям. Боже мой, какое счастье, что вы пришли ко мне и застали меня дома! Ведь вы могли обратиться к другим членам магистрата, и это привело бы к катастрофе. Они бы известили совсем не тех, кого следует, и все пошло бы кувырком.
Меня несколько озадачил его тон, но потом я решил, что это своеобразная стариковская манера выражать свои мысли. Люди вроде наших судей, как мне довелось приметить, иногда становятся весьма странными по той простой причине, что никто из окружающих не смеет – такие они важные – их открыто критиковать.
– Да, – сказал он с сухим смешком и медленно потянулся через полированный стол к оранжевому шнурку звонка, висевшего на стене, – было бы непростительно, если бы эта новость попала в чужие руки. Все наши планы оказались бы полностью нарушенными. Вы и представить себе не можете, как бы мы встревожились, если…
– Если вы дотронетесь до звонка, – раздался позади дрожащий голос Кит, – то получите кое-что, от чего ваши планы окончательно нарушатся!
Мистер Армтуэйт повернулся к ней, совершенно оторопев. Я быстро обернулся и ахнул от удивления.
Кит стояла бледная, плотно сжав губы и направив на судью пистолет.
– Ты что, с ума сошла? – крикнул я.
– Что это значит?.. – начал было мистер Армтуэйт.
Но она грубо оборвала его. За годы пребывания на посту судьи его, наверное, никогда так резко не прерывали.
– Вы прекрасно понимаете, что это значит, – сказала она: – Отойдите от звонка… Так-то лучше! Не двигайтесь. Пит, запри дверь и положи ключ в карман. Что ты стоишь, разинув рот? Этот человек такой же негодяй, как и все остальные. Зачем вам понадобилось звонить? – требовательно спросила она, снова поднимая свой пистолет.
– Милый мой, – сказал мистер Армтуэйт, немного опомнившись, – ты, кажется, не в своем уме? Что особенного, если я хотел позвонить? Надо написать и отослать письма…
– Да, но это не те письма, которых мы ждем и которые необходимо послать куда следует. Вы хотели предостеречь сэра Филиппа Мортона, и один Бог знает, что вы сделали бы с нами, лишь бы заставить нас молчать. – Потом она обратилась ко мне, не спуская глаз со старого судьи. – Нам не повезло, Пит. Он тоже из их шайки. Надо выбираться отсюда.
– Дай пистолет, – сказал я.
И она передала мне оружие, ни на минуту не сводя дула с мистера Армтуэйта.
Его лисьи глазки бегали по комнате, а выражение лица ясно свидетельствовало о том, что Кит сказала правду.
– Что, если через окно? – предложил я.
Кит подошла к окну и отворила его. Комната наполнилась ароматом ранних роз и запахом сырой земли.
– Здесь можно спрыгнуть, но старые кости мистера Армтуэйта, боюсь, не выдержат!
– Прекрасно. Прыгай, Кит, и беги к тому месту, где мы оставили лошадей. Через минуту я последую за тобой.
Она покорно перекинула ногу через подоконник. Краем глаза я видел, как ее загорелые руки схватились за подоконник, а затем исчезли. Снизу послышался глухой шум падения.
– Мерзавцы! – крикнул мистер Армтуэйт. – Мои розы!
Забавно, что человек, над которым внезапно нависла тень эшафота, больше заботился о любимых цветах, чем о собственной голове.
– Ни с места!
Я, пятясь, дошел до окна, до последней минуты не сводя с Армтуэйта дула пистолета. Затем я повернулся и прыгнул, упав на четвереньки в мягкую, унавоженную клумбу с розами. Мгновенно вскочив на ноги, я помчался за угол дома. Где-то в доме бешено надрывался колокольчик, как будто звонивший сошел с ума.
Кит уже сидела на лошади. Грум терпеливо проваживал взад и вперед чалого и вороную кобылу.
«Эх, была не была! – подумал я. – У нас перед носом лучшие кони в округе. Если мы сумеем их забрать, то только нас и видели… Если же они останутся у врагов, то мы и мили не проскачем на своих клячах».
– Сменим лошадей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52