Имя Кейна трепетало у нее на губах.
Вынырнув из странного состояния между сном и явью, Кейн услышал звук, похожий на стон, и подошел ближе к постели, на которой разметалась Гленна. Он вслушался и сквозь страстный стон разобрал свое имя. Кейн прилег рядом с Гленной, обнял ее, и она тут же успокоилась, уютно прижавшись к нему всем своим нежным телом.
Гленна не открывала глаз, потому что знала, что человек, которого она любила всем своим сердцем, видится ей только во сне. Ну что ж, во сне так во сне. Ей просто хотелось бы не просыпаться никогда.
Но она была для него живой и желанной женщиной, лежащей у него в объятиях. Кейн не имел больше прав на эту женщину, но безумно хотел ее. Гленна произнесла во сне его имя, и Кейн понял, что ее влечет к нему неведомая, необоримая сила. Он медленно наклонился и слизнул языком слезинку со щеки Гленны, удивляясь тому, что она не просыпается. Кейн сгорал от желания как можно скорее разбудить ее, и не только разбудить.
Пальцы его словно сами по себе расстегнули рубашку Гленны, обнажая два чудесных, словно изваянных из белого мрамора, полушария, увенчанные розовыми бутонами, от которых Кейн, как ни старался, никак не мог оторвать глаз.
— Гленна, взгляни на меня, — негромко позвал он.
Услышав знакомый голос, Гленна проснулась, и первым, что она увидела, были глаза Кейна — серебристо-серые, похожие на глубокие горные озера. Глаза, умевшие одним взглядом разжигать в ее крови пожар любовной страсти.
— Нет! — воскликнула Гленна и снова закрыла глаза. — Я не хочу просыпаться. Не будите меня.
— Гленна, любимая, посмотри. Это не сон, это я. Настоящий, из плоти и крови, — сказал Кейн, нежно прижимаясь губами ко рту Гленны. — Я здесь, рядом с тобой, а не во сне. Я с тобой, и тебя больше никто не тронет, поверь мне.
Гленна неохотно открыла глаза и недоверчиво посмотрела на Кейна.
— Кейн? Это правда ты? О боже! Но откуда ты? Как ты меня нашел?
— Я хочу помочь тебе, Гленна.
— Оставь меня! Ты сам не знаешь, во что впутываешься!
— Я прекрасно все понимаю.
— Я недостойна тебя, Кейн. После всего, что я сделала. Прошу тебя, уходи. Ведь я почти убила человека. А может быть, он уже мертв.
— Твой муж? — с усилием вытолкнул из себя это слово Кейн. — Нет, он жив, и, насколько мне известно, рана оказалась неопасной. Просто было много крови, вот все и решили, что он при смерти. Но что тебя толкнуло на это?
Гленна неожиданно повернула голову, и Кейн увидел на ее лице синяки и царапины.
— Ублюдок! — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Убить его мало! Но почему, Гленна? Почему он это сделал?
Гленна решила не рассказывать о том, что Джадд избил ее за связь с Кейном. Сказать так значило бы посеять такую вражду между Кейном и Джаддом, которая могла привести к самым непредсказуемым последствиям. Во всяком случае, Джадд был вполне способен отдать своим людям приказ убить Кейна. Гленна не перенесла бы этого. Ей нужно внимательнее следить за собой и не проговориться о чем-нибудь таком, что могло бы представлять угрозу для жизни Кейна. Она слишком любит его, чтобы подвергать опасности.
— Джадд в тот вечер был сильно пьян, вот и все, — ответила Гленна, осторожно выбирая слова. — Впрочем, я ничуть не жалею о том, что ударила его. Это можно назвать самообороной. Правда, я не думала, что таким маленьким ножом можно так сильно ранить человека. Еще раз говорю: я не хотела убивать его, только остановить, чтобы он перестал бить меня.
— О господи, Гленна, я готов убить его своими руками за то, что он с тобой сделал.
— Неужели я все так же сильно нравлюсь тебе, Кейн?
— Этот Джадд хуже бешеного пса, — ловко сманеврировал Кейн. — Если бы еще я смог понять причины, по которым ты за него вышла, все стало бы гораздо проще.
Неважно, чьей женой была или считалась эта женщина. Тело Кейна реагировало на ее близость, тянулось к ней, наливалось огнем желания. Он хотел ее. Здесь. Сейчас.
Гленна думала о том же — о близости с Кейном. Хотя бы еще один раз. Пускай самый последний. А уж завтра она сможет облегчить душу, рассказав ему о новом прииске, который сыграл такую роковую роль в ее жизни. О прииске, ставшем причиной ее странного, хотя и законного брака.
— Если ты выслушаешь меня, Кейн, и постараешься понять, — чуть слышно сказала Гленна, — я расскажу тебе все. Но только не сейчас, чуть позже, хорошо?
— Надеюсь, что ты сдержишь свое обещание, Гленна, — сказал Кейн. — Я давно хочу разобраться в том, что же на самом деле произошло. Очень хочу.
— А теперь обними меня, Кейн, — прошептала Гленна, прижимаясь к его плечу. — Мне, как никогда прежде, нужна сейчас твоя сила.
Кейн застонал, словно от боли, его ладони крепко обхватили бедра Гленны, и она смогла убедиться в том, что он жаждет ее с такой же силой, как и она — его.
— Теперь ты знаешь, как я хочу тебя, любимая? Да, я знаю, ты замужем за другим, но я ничего не могу с собой поделать.
— Забудь Джадда. Я хочу только тебя и не позволю ему встать между нами.
— Моя защитница, — прошептал Кейн, нежно прикусывая мочку уха Гленны. — Только, знаешь, я и сам не боюсь ни Джадда, ни его головорезов.
Другое не давало покое Кейну. У него не шло из головы, что Джадд Мартин держал Гленну в своих объятиях и занимался с ней любовью — точно так же, как сейчас Кейн.
«Сколько же раз он занимался с ней любовью? — думал Кейн. — И сколько раз Гленна ответила ему взаимностью? Сколько раз взлетела вместе с ним к золотым небесам?»
Эти мысли сводили его с ума. Кейн хотел бы полностью избавить Гленну от воспоминаний о Джадде. Хотел, чтобы ее тело помнило только его, Кейна, ласки, прикосновения, поцелуи и мужское проникновение в тайные глубины лона.
Кейн осыпал ее обнаженную грудь поцелуями, лаская языком маленькие тугие соски, и Гленна издала свой первый стон.
Кейн быстро, ловко стянул с нее мальчишеские брюки. Теперь она лежала перед ним полностью обнаженная, Кейн целовал ее живот, и грудь, и, конечно же, волшебный маленький треугольник, покрытый тугими колечками волос, уходящий в таинственную глубину бедер.
Гленна стонала, сгорая от нестерпимого желания.
— Еще не время, любовь моя, — прошептал Кейн. — Я хочу любить тебя так, чтобы после меня ты забыла всех остальных мужчин на свете.
— Но, Кейн, никто…
— Милая, позволь мне любить тебя.
Он сильнее обхватил Гленну за талию, притянул к себе и продолжал осыпать все ее тело поцелуями. Гленна застонала от наслаждения, и Кейн обхватил руками тугие бедра Гленны, наклонился и умело стал ласкать языком ее лоно. Он держат Гленну крепко и не отпуска:, подводя ее к экстазу, желая доставить радость прежде всего ей, а не себе.
И только когда все тело Гленны охватила сладостная дрожь, он вошел в нее легко, осторожно, с каждой секундой наращивая ритм любовного танца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Вынырнув из странного состояния между сном и явью, Кейн услышал звук, похожий на стон, и подошел ближе к постели, на которой разметалась Гленна. Он вслушался и сквозь страстный стон разобрал свое имя. Кейн прилег рядом с Гленной, обнял ее, и она тут же успокоилась, уютно прижавшись к нему всем своим нежным телом.
Гленна не открывала глаз, потому что знала, что человек, которого она любила всем своим сердцем, видится ей только во сне. Ну что ж, во сне так во сне. Ей просто хотелось бы не просыпаться никогда.
Но она была для него живой и желанной женщиной, лежащей у него в объятиях. Кейн не имел больше прав на эту женщину, но безумно хотел ее. Гленна произнесла во сне его имя, и Кейн понял, что ее влечет к нему неведомая, необоримая сила. Он медленно наклонился и слизнул языком слезинку со щеки Гленны, удивляясь тому, что она не просыпается. Кейн сгорал от желания как можно скорее разбудить ее, и не только разбудить.
Пальцы его словно сами по себе расстегнули рубашку Гленны, обнажая два чудесных, словно изваянных из белого мрамора, полушария, увенчанные розовыми бутонами, от которых Кейн, как ни старался, никак не мог оторвать глаз.
— Гленна, взгляни на меня, — негромко позвал он.
Услышав знакомый голос, Гленна проснулась, и первым, что она увидела, были глаза Кейна — серебристо-серые, похожие на глубокие горные озера. Глаза, умевшие одним взглядом разжигать в ее крови пожар любовной страсти.
— Нет! — воскликнула Гленна и снова закрыла глаза. — Я не хочу просыпаться. Не будите меня.
— Гленна, любимая, посмотри. Это не сон, это я. Настоящий, из плоти и крови, — сказал Кейн, нежно прижимаясь губами ко рту Гленны. — Я здесь, рядом с тобой, а не во сне. Я с тобой, и тебя больше никто не тронет, поверь мне.
Гленна неохотно открыла глаза и недоверчиво посмотрела на Кейна.
— Кейн? Это правда ты? О боже! Но откуда ты? Как ты меня нашел?
— Я хочу помочь тебе, Гленна.
— Оставь меня! Ты сам не знаешь, во что впутываешься!
— Я прекрасно все понимаю.
— Я недостойна тебя, Кейн. После всего, что я сделала. Прошу тебя, уходи. Ведь я почти убила человека. А может быть, он уже мертв.
— Твой муж? — с усилием вытолкнул из себя это слово Кейн. — Нет, он жив, и, насколько мне известно, рана оказалась неопасной. Просто было много крови, вот все и решили, что он при смерти. Но что тебя толкнуло на это?
Гленна неожиданно повернула голову, и Кейн увидел на ее лице синяки и царапины.
— Ублюдок! — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Убить его мало! Но почему, Гленна? Почему он это сделал?
Гленна решила не рассказывать о том, что Джадд избил ее за связь с Кейном. Сказать так значило бы посеять такую вражду между Кейном и Джаддом, которая могла привести к самым непредсказуемым последствиям. Во всяком случае, Джадд был вполне способен отдать своим людям приказ убить Кейна. Гленна не перенесла бы этого. Ей нужно внимательнее следить за собой и не проговориться о чем-нибудь таком, что могло бы представлять угрозу для жизни Кейна. Она слишком любит его, чтобы подвергать опасности.
— Джадд в тот вечер был сильно пьян, вот и все, — ответила Гленна, осторожно выбирая слова. — Впрочем, я ничуть не жалею о том, что ударила его. Это можно назвать самообороной. Правда, я не думала, что таким маленьким ножом можно так сильно ранить человека. Еще раз говорю: я не хотела убивать его, только остановить, чтобы он перестал бить меня.
— О господи, Гленна, я готов убить его своими руками за то, что он с тобой сделал.
— Неужели я все так же сильно нравлюсь тебе, Кейн?
— Этот Джадд хуже бешеного пса, — ловко сманеврировал Кейн. — Если бы еще я смог понять причины, по которым ты за него вышла, все стало бы гораздо проще.
Неважно, чьей женой была или считалась эта женщина. Тело Кейна реагировало на ее близость, тянулось к ней, наливалось огнем желания. Он хотел ее. Здесь. Сейчас.
Гленна думала о том же — о близости с Кейном. Хотя бы еще один раз. Пускай самый последний. А уж завтра она сможет облегчить душу, рассказав ему о новом прииске, который сыграл такую роковую роль в ее жизни. О прииске, ставшем причиной ее странного, хотя и законного брака.
— Если ты выслушаешь меня, Кейн, и постараешься понять, — чуть слышно сказала Гленна, — я расскажу тебе все. Но только не сейчас, чуть позже, хорошо?
— Надеюсь, что ты сдержишь свое обещание, Гленна, — сказал Кейн. — Я давно хочу разобраться в том, что же на самом деле произошло. Очень хочу.
— А теперь обними меня, Кейн, — прошептала Гленна, прижимаясь к его плечу. — Мне, как никогда прежде, нужна сейчас твоя сила.
Кейн застонал, словно от боли, его ладони крепко обхватили бедра Гленны, и она смогла убедиться в том, что он жаждет ее с такой же силой, как и она — его.
— Теперь ты знаешь, как я хочу тебя, любимая? Да, я знаю, ты замужем за другим, но я ничего не могу с собой поделать.
— Забудь Джадда. Я хочу только тебя и не позволю ему встать между нами.
— Моя защитница, — прошептал Кейн, нежно прикусывая мочку уха Гленны. — Только, знаешь, я и сам не боюсь ни Джадда, ни его головорезов.
Другое не давало покое Кейну. У него не шло из головы, что Джадд Мартин держал Гленну в своих объятиях и занимался с ней любовью — точно так же, как сейчас Кейн.
«Сколько же раз он занимался с ней любовью? — думал Кейн. — И сколько раз Гленна ответила ему взаимностью? Сколько раз взлетела вместе с ним к золотым небесам?»
Эти мысли сводили его с ума. Кейн хотел бы полностью избавить Гленну от воспоминаний о Джадде. Хотел, чтобы ее тело помнило только его, Кейна, ласки, прикосновения, поцелуи и мужское проникновение в тайные глубины лона.
Кейн осыпал ее обнаженную грудь поцелуями, лаская языком маленькие тугие соски, и Гленна издала свой первый стон.
Кейн быстро, ловко стянул с нее мальчишеские брюки. Теперь она лежала перед ним полностью обнаженная, Кейн целовал ее живот, и грудь, и, конечно же, волшебный маленький треугольник, покрытый тугими колечками волос, уходящий в таинственную глубину бедер.
Гленна стонала, сгорая от нестерпимого желания.
— Еще не время, любовь моя, — прошептал Кейн. — Я хочу любить тебя так, чтобы после меня ты забыла всех остальных мужчин на свете.
— Но, Кейн, никто…
— Милая, позволь мне любить тебя.
Он сильнее обхватил Гленну за талию, притянул к себе и продолжал осыпать все ее тело поцелуями. Гленна застонала от наслаждения, и Кейн обхватил руками тугие бедра Гленны, наклонился и умело стал ласкать языком ее лоно. Он держат Гленну крепко и не отпуска:, подводя ее к экстазу, желая доставить радость прежде всего ей, а не себе.
И только когда все тело Гленны охватила сладостная дрожь, он вошел в нее легко, осторожно, с каждой секундой наращивая ритм любовного танца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102