Но не одно это радовало. Весь Вайоминг охватила весть о том, что женщинам собираются предоставить право голоса. Ни для кого не секрет, что Вайоминг всеми средствами пытается привлечь переселенцев с Востока, особенно женщин. Ведь редко какая женщина рискнет поселиться в таком суровом климате, да еще в местности, где существует угроза нападения со стороны индейцев. Всех поразило, что здесь раньше, чем в других, более цивилизованных районах, женщине предоставится избирательное право. Вопрос, конечно, спорный, и поэтому он широко обсуждался как мужчинами, так и женщинами. Женщины в большинстве были «за», но мужчины протестовали, мотивируя это тем, что хозяйки забросят домашний очаг и займутся тем, чем испокон веков занимались исключительно мужчины.
Молли Гриир была в восторге от перспективы принимать участие в голосовании и с энтузиазмом взялась помочь Шэннон организовать женские кружки, в задачу которых входило всячески поддерживать идею законопроекта. Среди тех, кто разрабатывал новый закон, были секретарь Эдвард Ли и законодатель Уильям Брайт – они надеялись привлечь в Вайоминг как можно больше женщин. Ведь здесь проживало их меньше тысячи, в то время как мужчин было сто шестьдесят тысяч.
На Востоке большой популярностью пользовались такие женщины, как Анна Дикинсон и красавица Ределия Бейтс, которые с лекциями разъезжали по штатам и горячо вступались в защиту женских прав. Молли не теряла надежды, что когда-нибудь они появятся в Вайоминге.
А Шэннон тем временем всю себя отдавала работе. Родные гордились бы ею, радуясь ее успехам. Она часто думала о своем упрямом брате Девлине, который остался в Джорджии. Если бы только был жив отец, он смог бы удержать всех вместе. Шэннон тяжело вздохнула. Больше всего, конечно, она думала о Блейде. Как он? Ведь зима такая суровая. Есть ли у него еда и крыша над головой? Тепло ли ему? Скучает ли он по ней так, как она по нему?
Однажды мартовским днем Шэннон отправилась в магазин Клайва Бейли перед самым закрытием. У нее закончилась соль. Шэннон набросила пальто и быстро перешла грязную площадь, вошла внутрь здания, но с огорчением увидела, что магазин пуст. На прилавке горела лампа, но Клайва нигде не было видно. Шэннон хотела взять соль и заплатить на следующий день, но вдруг услышала приглушенные голоса, доносившиеся из кладовой. Сгорая от любопытства, она подошла поближе и прислушалась. Один голос принадлежал Клайву Бейли, а его собеседник говорил почти шепотом и, похоже, сознательно искажал тембр своего голоса:
– Я хочу свои деньги, Бейли... немедленно!
– Бешеный Волк обманул меня и заплатил только половину, – послышался ответ Клайва.
– Ты – жадный ублюдок. Я знаю, сколько тебе досталось, и хочу свою долю.
– Я рисковал гораздо больше, – возразил Клайв.
– А я проследил за тем, чтобы наша операция завершилась успешно и избавил от агента, который нас чуть было не раскрыл.
– Если бы он это сделал, то пострадал бы не только я один, – возразил Клайв, – кроме того, мне нужны эти деньги. Я собираюсь жениться. Еще одна поездка на восток – и я осяду на одной из южных плантаций.
– Жениться? Ты? Что, тебя на Востоке ждет женщина?
– Нет, не на Востоке, – расхвастался Клайв, – я собираюсь жениться на Шэннон Браниган.
Раздался презрительный смех:
– Ты либо дурак, либо сумасшедший. Да будь у тебя в два раза больше золота, она не позарится на тебя. Ладно, хватит болтать, где деньги? У меня нет времени спорить с тобой из-за доли, которая мне причитается.
От всего услышанного у Шэннон ноги приросли к полу. Кто же сообщник Клайва Бейли? Она готова поклясться, что ни Блейд, ни майор Вэнс о нем не знают. Кто это может быть? Кто-то из офицеров форта? Нужно немедленно дать знать майору Вэнсу. Она стремительно повернулась и зацепила мотыгу, прислоненную к стене. Мотыга с грохотом упала. Шэннон замерла на месте.
– Что это?
– Не знаю, подожди здесь, а я посмотрю, – прошипел Клайв.
Едва Шэннон успела отойти подальше, как дверь с шумом распахнулась и на пороге показался Клайв.
– Шэннон! Как ты сюда попала? Я думал, что запер дверь. Сегодня торговля шла вяло, и я закрыл магазин пораньше, чтобы навести порядок в кладовой.
– Должно быть, ты забыл запереть дверь, Клайв, – сказала Шэннон, нервно переводя дыхание. Как она ни старалась, не могла удержаться, чтобы не поглядывать на дверь, ведущую в кладовую. – Магазин был открыт, и я вошла.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Мне... ах да... соль. Когда я увидела, что никого нет, решила сама взять соль и заплатить позже. Я задела мотыгу. Извини, что так получилось.
– Нет, нет. Все в порядке. Просто я удивлен: думал, что нагрянули воры или кто-нибудь из назойливых индейцев, которых полно в форте. Они известные воришки.
Клайв достал с полки пачку соли и протянул ее Шэннон:
– Вот твоя соль, дорогая.
Шэннон вложила монетку в руку Клайва:
– Спасибо. Ну, я, пожалуй, пойду, мне нужно замесить тесто.
– Шэннон, – понизив голос почти до шепота, проговорил Клайв, – ты подумала о моем предложении? Почему ты избегаешь меня все эти дни?
Шэннон приготовилась дать ему резкий отпор, но передумала, решив, что сможет помочь Блейду и Вэнсу; ведь она – единственная, кто знает о существовании сообщника Клайва Бейли, и, конечно же, ей удастся узнать гораздо больше, если притворится, что предложение Клайва ее заинтересовало.
– По правде говоря, я серьезно подумала над этим, – медленно проговорила Шэннон, – и не хочу провести остаток жизни в нищете и глуши. Все очень заманчиво, и я тебя не избегала вовсе, а просто пыталась хорошенько все обдумать.
– Значит, ты выйдешь за меня? – обрадовался Клайв, и его глаза возбужденно засверкали. Он мечтал об этой красавице с того момента, как увидел ее.
– Я дам ответ на следующей неделе. На танцах. – Шэннон прикинула, что за это время ей и майору Вэнсу удастся доказать виновность Клайва и его сообщника. – Но больше я ничего не скажу, – игриво добавила она, – мне нужно идти, а то уже совсем поздно.
Клайв проводил ее до двери, затем сгреб в объятия и поцеловал. Шэннон готова была выцарапать ему глаза и еле-еле сдержалась.
После ухода Шэннон Бейли запер дверь и поспешил в кладовую, забыв избавиться от глупой улыбки.
– Что ей нужно? Она что-нибудь слышала? – поинтересовался его сообщник.
– Я забыл запереть дверь. Шэннон хотела купить соль.
– Вы говорили слишком тихо, и я не мог ничего разобрать. Как она себя вела? Она слышала наш разговор?
– Шэннон не могла ничего слышать, она стояла по ту сторону прилавка.
– Почему ты так уверен в этом? Может, мне проследить за ней? Если не сразу пойдет домой, то можно предположить, что она все слышала и решила кое-кому об этом рассказать.
– Что ты собираешься делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79