Откуда-то вдруг материализовались Матильда и Джилли, и знакомство состоялось.
Потом Матильда отправила детей в кухню выпить молока со сдобными булочками.
— У вас замечательный дом, милорд, — восхищенно сказала Кэти.
— Внизу еще не завершен ремонт, но скоро все обретет былое великолепие. Этот дом не так грандиозен, как Элсбери-Холл, но для меня он дороже. Я привезу Мойру в Элсбери-Холл в самое ближайшее время. Ей там понравится.
— А что с лордом Пемброком? — спросил Кевин.
— Завтра я пошлю к нему узнать, когда графу будет удобно принять нас.
Мойра поежилась:
— Ты уверен, что это разумно?
— Разумно и необходимо, — твердо ответил Джек. — Когда люди привыкнут, они примут тебя как герцогиню Элсбери. Что касается меня, то общество может катиться ко всем чертям, но я не допущу, чтобы пренебрегали моей женой.
Мойра с ним не спорила, хотя про себя считала, что это самое общество сделает изгоями и ее, и Джека. Но худо это или хорошо, они теперь муж и жена, и дай Бог, чтобы Джек никогда не раскаялся в своем поступке. Вероятность того, что она внучка лорда Пемброка, была слишком мала, чтобы на нее рассчитывать.
Лорд Пемброк согласился принять их через два дня. Он выразил некоторое удивление, так как до сих пор не имел чести встречаться с герцогом Элсбери, однако любезно согласился побеседовать, если беседа эта будет по возможности краткой — из-за его слабого здоровья.
В день визита Мойра страшно нервничала и три раза меняла платье, пока не остановилась на зеленом с рукавами в бежевую полоску. У Кевина не было подходящего костюма, и Джек одолжил ему один из своих, в котором брат Мойры выглядел почти таким же элегантным, как и его благодетель. Кэти с ними не поехала — предпочла остаться дома с детьми.
Имение лорда Пемброка находилось в нескольких часах езды к западу от Лондона, так что они выехали рано, чтобы поспеть к назначенным двум часам дня.
— А что, если граф скажет, что не знал мою бабушку? — встревожилась Мойра.
— Ничего страшного, любовь моя. Я это делаю только ради твоего спокойствия. А для меня и дочка фермера хороша.
— А я вообще всегда хотел быть именно фермером, — заметил Кевин. — Если мы вытянем пустой номер, я не буду разочарован.
Родовое имение графа Пемброка оказалось средневековым замком, возведенным на высоком фундаменте бывшей каменной крепости и обнесенным зубчатой стеной с башнями. Они проехали через открытые ворота к главному входу. Огромную деревянную дверь украшала богатая резьба и медные вставки. Они вышли из кареты; Джек сжал холодную руку Мойры и взялся за тяжелый дверной молоток. Через несколько секунд дверь отворил старик лакей в черной с серебром ливрее.
— Лорд Пемброк ждет в библиотеке, — сухо проговорил он. — Следуйте за мной.
Теперь уже поздно отступать, подумала Мойра и тяжело вздохнула. Либо она внучка лорда Пемброка, либо нет. Ради Джека лучше было бы получить положительный ответ. Дворецкий отворил перед ними дверь. Мойра, сжав в руке медальон, последовала за Джеком и Кевином в комнату, которая показалась бы мрачной, если бы не яркий веселый огонь в камине.
Лорд Пемброк встал со своего кресла у камина и повернулся к вошедшим. Джек выступил вперед и пожал протянутую руку графа.
— Позвольте мне представиться, ваше сиятельство. Джек Грейсток, герцог Элсбери. Это моя жена Мойра и ее брат Кевин.
Граф, несмотря на то что ему уже было за семьдесят, выглядел отменно. Серебристая седина, четкие черты лица. Он был все еще строен и элегантен, только легкая сутулость и сильная худоба выдавали возраст и неважное состояние здоровья.
Он так пристально смотрел на Мойру, что сердце у нее начало стучать все быстрее и быстрее, но граф кивнул ей в знак приветствия и повернулся к Джеку:
— Должен признаться, что мне любопытно узнать, с какой целью вы пожелали повидаться со мной. Пожалуйста, присаживайтесь и присоединяйтесь ко мне. Я как раз собирался выпить хорошего бренди. Я прикажу подать чай вашей супруге, если ее это устроит.
Мойра покраснела, убежденная, что граф с его острым взглядом догадался о ее беременности.
Слуга вошел и принес три стаканчика, бутылку и чайный прибор на подносе. Граф палил бренди себе и гостям, сделал глоток и откинулся на спинку кресла.
— Не перейти ли нам к причине вашего визита?
— Разумеется, ваше сиятельство, — сказал Джек. — Я хочу заранее извиниться: мы здесь не для того, чтобы задавать бестактные вопросы о вашем прошлом, но у моей жены и моего шурина есть чрезвычайно важная причина выяснить одно обстоятельство. — Пемброк нахмурился, но ничего не сказал. — Были ли вы когда-то знакомы с ирландкой по имени Шейла Мэлоун?
Пемброк поперхнулся, струйка бренди потекла у него по подбородку.
— Господи, да понимаете ли вы, к каким далеким временам вынуждаете меня вернуться? Какие болезненные воспоминания пробуждаете?
— Так вы ее знали? — почти выкрикнул Кевин. Пемброк сощурил глаза.
— Что вам известно о Шейле? Я не думал, что мне придется снова услышать это имя. Знаете ли вы, как долго я искал ее? Нет, — ответил он самому себе, — откуда вам знать, вы слишком молоды для этого.
Дрожащими пальцами Мойра сняла с шеи медальон и передала его графу.
— Откройте медальон, ваше сиятельство, и скажите, узнаете ли вы, кто там изображен?
Открыв крышку, Пемброк вгляделся в портрет. Руки у него задрожали, он побледнел, явно потрясенный увиденным.
— Эту миниатюру я подарил Шейле. Как она попала к вам?
— Мне дала ее моя мать, которая, в свою очередь, получила ее от своей матери — Шейлы.
Пемброк смотрел на нее, пытаясь разобраться в услышанном.
— Шейла удачно вышла замуж?
— Она вообще не выходила замуж. Родители отказались от нее, узнав о ее беременности. Она умерла в монастыре во время родов. Монахини воспитывали ее дочь, пока та не стала взрослой. Шейла умерла, не назвав имени отца своего ребенка. Монахини потом сказали моей матери, что он бросил их.
Пемброк вскочил с кресла и принялся ходить по комнате.
— Боже мой! Я искал Шейлу повсюду. Поступая на службу в армию, я был молод и легкомыслен. Я встретил Шейлу, полюбил ее и хотел на ней жениться. Пуля положила конец моим мечтам. Во время восстания я был тяжело ранен, все думали, что я не жилец. Меня отправили домой, в Англию, умирать. Я выжил чудом. Прошли долгие месяцы, пока я выздоровел и отправился в Ирландию, чтобы рассказать Шейле о случившемся. Я не смог найти ее. Родители Шейлы отказывались говорить о ней. Она для них как бы перестала существовать. Я был в отчаянии. В конце концов я был вынужден вернуться в Англию. Прошли десятилетия с тех пор, как я расстался с Шейлой. Потом я женился на женщине своего круга. — Граф повернулся к Мойре, и лицо его смягчилось. — Вы очень похожи на Шейлу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Потом Матильда отправила детей в кухню выпить молока со сдобными булочками.
— У вас замечательный дом, милорд, — восхищенно сказала Кэти.
— Внизу еще не завершен ремонт, но скоро все обретет былое великолепие. Этот дом не так грандиозен, как Элсбери-Холл, но для меня он дороже. Я привезу Мойру в Элсбери-Холл в самое ближайшее время. Ей там понравится.
— А что с лордом Пемброком? — спросил Кевин.
— Завтра я пошлю к нему узнать, когда графу будет удобно принять нас.
Мойра поежилась:
— Ты уверен, что это разумно?
— Разумно и необходимо, — твердо ответил Джек. — Когда люди привыкнут, они примут тебя как герцогиню Элсбери. Что касается меня, то общество может катиться ко всем чертям, но я не допущу, чтобы пренебрегали моей женой.
Мойра с ним не спорила, хотя про себя считала, что это самое общество сделает изгоями и ее, и Джека. Но худо это или хорошо, они теперь муж и жена, и дай Бог, чтобы Джек никогда не раскаялся в своем поступке. Вероятность того, что она внучка лорда Пемброка, была слишком мала, чтобы на нее рассчитывать.
Лорд Пемброк согласился принять их через два дня. Он выразил некоторое удивление, так как до сих пор не имел чести встречаться с герцогом Элсбери, однако любезно согласился побеседовать, если беседа эта будет по возможности краткой — из-за его слабого здоровья.
В день визита Мойра страшно нервничала и три раза меняла платье, пока не остановилась на зеленом с рукавами в бежевую полоску. У Кевина не было подходящего костюма, и Джек одолжил ему один из своих, в котором брат Мойры выглядел почти таким же элегантным, как и его благодетель. Кэти с ними не поехала — предпочла остаться дома с детьми.
Имение лорда Пемброка находилось в нескольких часах езды к западу от Лондона, так что они выехали рано, чтобы поспеть к назначенным двум часам дня.
— А что, если граф скажет, что не знал мою бабушку? — встревожилась Мойра.
— Ничего страшного, любовь моя. Я это делаю только ради твоего спокойствия. А для меня и дочка фермера хороша.
— А я вообще всегда хотел быть именно фермером, — заметил Кевин. — Если мы вытянем пустой номер, я не буду разочарован.
Родовое имение графа Пемброка оказалось средневековым замком, возведенным на высоком фундаменте бывшей каменной крепости и обнесенным зубчатой стеной с башнями. Они проехали через открытые ворота к главному входу. Огромную деревянную дверь украшала богатая резьба и медные вставки. Они вышли из кареты; Джек сжал холодную руку Мойры и взялся за тяжелый дверной молоток. Через несколько секунд дверь отворил старик лакей в черной с серебром ливрее.
— Лорд Пемброк ждет в библиотеке, — сухо проговорил он. — Следуйте за мной.
Теперь уже поздно отступать, подумала Мойра и тяжело вздохнула. Либо она внучка лорда Пемброка, либо нет. Ради Джека лучше было бы получить положительный ответ. Дворецкий отворил перед ними дверь. Мойра, сжав в руке медальон, последовала за Джеком и Кевином в комнату, которая показалась бы мрачной, если бы не яркий веселый огонь в камине.
Лорд Пемброк встал со своего кресла у камина и повернулся к вошедшим. Джек выступил вперед и пожал протянутую руку графа.
— Позвольте мне представиться, ваше сиятельство. Джек Грейсток, герцог Элсбери. Это моя жена Мойра и ее брат Кевин.
Граф, несмотря на то что ему уже было за семьдесят, выглядел отменно. Серебристая седина, четкие черты лица. Он был все еще строен и элегантен, только легкая сутулость и сильная худоба выдавали возраст и неважное состояние здоровья.
Он так пристально смотрел на Мойру, что сердце у нее начало стучать все быстрее и быстрее, но граф кивнул ей в знак приветствия и повернулся к Джеку:
— Должен признаться, что мне любопытно узнать, с какой целью вы пожелали повидаться со мной. Пожалуйста, присаживайтесь и присоединяйтесь ко мне. Я как раз собирался выпить хорошего бренди. Я прикажу подать чай вашей супруге, если ее это устроит.
Мойра покраснела, убежденная, что граф с его острым взглядом догадался о ее беременности.
Слуга вошел и принес три стаканчика, бутылку и чайный прибор на подносе. Граф палил бренди себе и гостям, сделал глоток и откинулся на спинку кресла.
— Не перейти ли нам к причине вашего визита?
— Разумеется, ваше сиятельство, — сказал Джек. — Я хочу заранее извиниться: мы здесь не для того, чтобы задавать бестактные вопросы о вашем прошлом, но у моей жены и моего шурина есть чрезвычайно важная причина выяснить одно обстоятельство. — Пемброк нахмурился, но ничего не сказал. — Были ли вы когда-то знакомы с ирландкой по имени Шейла Мэлоун?
Пемброк поперхнулся, струйка бренди потекла у него по подбородку.
— Господи, да понимаете ли вы, к каким далеким временам вынуждаете меня вернуться? Какие болезненные воспоминания пробуждаете?
— Так вы ее знали? — почти выкрикнул Кевин. Пемброк сощурил глаза.
— Что вам известно о Шейле? Я не думал, что мне придется снова услышать это имя. Знаете ли вы, как долго я искал ее? Нет, — ответил он самому себе, — откуда вам знать, вы слишком молоды для этого.
Дрожащими пальцами Мойра сняла с шеи медальон и передала его графу.
— Откройте медальон, ваше сиятельство, и скажите, узнаете ли вы, кто там изображен?
Открыв крышку, Пемброк вгляделся в портрет. Руки у него задрожали, он побледнел, явно потрясенный увиденным.
— Эту миниатюру я подарил Шейле. Как она попала к вам?
— Мне дала ее моя мать, которая, в свою очередь, получила ее от своей матери — Шейлы.
Пемброк смотрел на нее, пытаясь разобраться в услышанном.
— Шейла удачно вышла замуж?
— Она вообще не выходила замуж. Родители отказались от нее, узнав о ее беременности. Она умерла в монастыре во время родов. Монахини воспитывали ее дочь, пока та не стала взрослой. Шейла умерла, не назвав имени отца своего ребенка. Монахини потом сказали моей матери, что он бросил их.
Пемброк вскочил с кресла и принялся ходить по комнате.
— Боже мой! Я искал Шейлу повсюду. Поступая на службу в армию, я был молод и легкомыслен. Я встретил Шейлу, полюбил ее и хотел на ней жениться. Пуля положила конец моим мечтам. Во время восстания я был тяжело ранен, все думали, что я не жилец. Меня отправили домой, в Англию, умирать. Я выжил чудом. Прошли долгие месяцы, пока я выздоровел и отправился в Ирландию, чтобы рассказать Шейле о случившемся. Я не смог найти ее. Родители Шейлы отказывались говорить о ней. Она для них как бы перестала существовать. Я был в отчаянии. В конце концов я был вынужден вернуться в Англию. Прошли десятилетия с тех пор, как я расстался с Шейлой. Потом я женился на женщине своего круга. — Граф повернулся к Мойре, и лицо его смягчилось. — Вы очень похожи на Шейлу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79