– Ты, должно быть, решил, что ежели я не ношу шелковых кружевных сорочек и не придерживаюсь твоих понятий об элегантности, то я голодранец? Но не суди по одежке, милый племянник!
Кровь ударила Стэси в голову.
– Значит, вы обманывали меня! – горячо вскричал он. – Намеренно обманывали!
– Вовсе нет. Ты сам обманулся. Это, конечно, не значит, что я не хотел тебя обмануть, если бы это понадобилось. Хотя, честно сказать, мне было все равно, за кого ты меня посчитаешь – за набоба или за церковную крысу. Разве что, ежели бы ты узнал, как я богат, ты стал бы мне надоедать со своими просьбами… А я, видишь ли, не люблю вкладывать деньги в пустоту.
Стэси побагровел, но выдавил:
– Если вы могли бы погасить мои долги, то… И если… Но… Может быть, мы пришли бы к некоему соглашению…
Глаза Майлза больше не были солнечными. Они стали жесткими, как пружина, и холодными, как льдинки.
– Мне нужно все поместье целиком, – сказал он.
– Но… Вы же не можете лишить меня наследственного владения!
– Почему это? Если у меня есть деньги и желание?
– Но ведь мы оба – Каверли!
– У тебя сложилось обо мне превратное мнение, если ты думаешь, будто я способен из-за каких-либо глупых обстоятельств моего происхождения оставить Дэйнскорт тебе.
Стэси встряхнулся, протрезвел окончательно и обдумал ситуацию. Выхода не было. Майлз говорил тоном обвинительного заключения.
– Но зачем вам понадобилось поместье, сэр? Просто чтобы называться «Каверли из Дэйнскорта»?
– Да нет, мне нужен этот дом, вот и все. Он мне нравится. Там отличные паркетные полы – я нигде не встречал таких. И еще завитушки на каминной решетке – это просто прелесть. А на все остальное мне наплевать.
– Но ведь я сейчас глава фамилии! Это я зовусь Каверли из Дэйнскорта!
– Можешь звать себя так и дальше, мне-то что! – беззлобно откликнулся Майлз.
– Я не могу дать вам на откуп титул! – простонал Стэси.
– А разве у тебя есть выбор? – осведомился Майлз, с удовольствием выпуская густые клубы дыма из ноздрей.
– Неужели вы хотите выселить меня из дома, где я родился и где прошло мое детство?! – драматически пискнул Стэси. – Неужели вы хотите мщения за свою судьбу? Но ведь сын за отца не отвечает!
– Я никогда не любил ни твоего деда, ни твоего отца, – спокойно отвечал Майлз. – Но я даже благодарен им за то, что их стараниями прошел полный курс школы жизни… И потом, именно в моей ссылке и выяснилось, что у меня отличные способности к бизнесу. И я сумел разбогатеть. А в бизнесе нет сантиментов, знаешь ли. Так что я вовсе не собираюсь тебе мстить – чего ради? Если бы я нашел Дэйнскорт в том же виде, в каком он был двадцать лет назад, я бы и пальцем не шевельнул. Но сейчас он разваливается, его заложили и перезаложили. Мне об этом сказали, и вот почему я начал всю эту бодягу…
– Но я не виноват! – испуганно затараторил Стэси. – Сперва его заложил мой отец, а потом он умер, и…
– Не надо! Меня не интересует, что да почему. Важно, что поместье в упадке, и в полном упадке, – сказал Майлз, зевая. – Думаю, грехи моей юности будут прощены в тот момент, как я сниму печать с ворот дома и выкошу луг, на котором я бегал в детстве и который теперь порос травой до пояса…
– Так вы побывали там? – бледнея, переспросил Стэси.
– Да, и на шею мне бросилась старая добрая миссис Пени… И тут же велела заколоть бычка… Ну, одним словом, «Возвращение блудного сына» – детский лепет по сравнению с моим появлением в Дэйнскорте. Впрочем, не думаю, что меня с восторгом примет местное дворянство.
Повисло долгое молчание, в течение коего Стэси все ниже и ниже склонял свою голову.
– Пятьдесят тысяч фунтов? – вдруг сказал он. – Какая мелочь! Задешево хотите взять!
– Вероятно, ты забыл про другую мелочь, а именно про долги по закладу! – напомнил Майлз.
– Поместье стоит все равно больше!
– Попробуй продать его дороже.
– Ага, притом, что вокруг везде ваша земля? Ха! Кто купит рассыпающийся дом с маленьким парком?
– Видишь, какой ты понятливый… Никто, конечно.
– Дайте мне время подумать.
– Дал бы, да только боюсь, что думать тебе придется в долговой тюрьме. Если, конечно, ты сейчас откажешься.
– Как я могу отказаться, черт возьми! Когда я получу деньги?
– Как только совершим сделку. Необходимые бумаги уже готовы, они у моего адвоката. Он же даст тебе нужные пояснения. Кстати, захвати с собой своего адвоката, чтобы уж наверняка знать, что все чисто.
– Обязательно возьму! Обязательно! – Стэси подумал и сник. – А теперь… Не могли бы вы, сэр, снабдить меня еще сотней фунтов стерлингов, чтобы…
– Охотно! – откликнулся Майлз, доставая из кармана пачку ассигнаций.
– Спасибо, сэр, – выжал из себя Стэси. – А теперь, если у вас больше нет ко мне вопросов, я откланяюсь…
– Вопросов больше нет, – заверил его Майлз. – Спокойной ночи.
Глава 18
Поскольку мисс Баттербанк промучилась всю ночь и добрую половину дня от зубной боли и вынуждена была пойти на прием к дантисту, то новости о приезде мистера Майлза Каверли она донесла до Сидни-Плейс лишь к вечеру, уже после того, как указанный мистер имел неожиданную встречу с мисс Абигайль Вендовер – неожиданную лишь с ее стороны…
Это вышел настоящий сюрприз. Майлз Каверли не только заявился в дом рано поутру, но даже не выслушал дворецкого, который пытался подробно разъяснить, что, хотя мисс Вендовер и дома, она, возможно, не склонна принимать в этот час гостей; кинув свою шляпу и трость Миттону, Каверли попросту побежал вверх по лестнице, оставив старика дворецкого произносить в воздух конец фразы.
Эбби была у себя в спальне одна, занимаясь прилаживанием кружевного воротничка перед зеркалом. Столик был весь завален лоскутками различных тканей, и она только что взяла в руки ножницы, когда дверь распахнулась, и вошел Майлз. Эбби взглянула на него, в горле у нее замер крик, а ножницы, воспользовавшись ее замешательством, тут же выпали из рук на пол, злорадно звеня.
– Вы вернулись! – удушенно воскликнула она. – Наконец-то вы вернулись!
В этот момент Эбби уже не раздумывала, прилично или неприлично было испускать такой откровенно ликующий вопль. Казалось, не думал об этом и сам Каверли. Уже в следующую секунду Эбби находилась в его объятиях и под градом его весьма энергичных поцелуев.
– Моя милая, звездочка моя! – шептал он ей в ухо.
У Майлза было такое крепкое, удобное плечо, к нему так хорошо было приникнуть щекой… Именно это и сделала Эбби, чувствуя, что ее наконец прибило к спокойной гавани после шторма и бури. Прижимаясь к нему, она прошептала:
– О Майлз! Господи, как же я по тебе тосковала!
Но уже в следующую секунду ей вспомнилась та невероятная цена, которую ей надо заплатить за свое счастье, и эта мысль резко переломила ее настроение…
– Но, Майлз, я не могу… Не могу…
Мистера Каверли, этого старого соблазнителя, конечно же не могли вывести из равновесия подобные легковесные заявления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63