— Боже мой! Почему ты в городе?
— А почему бы мне в нем не быть, Мэттью? — сказал герцог не без раздражения. — Если на то пошло, то интересно, что ты здесь делаешь?
— Я остановился здесь по дороге в Оксфорд, естественно. Господи, ну и напугал ты меня, когда вошел вот так незаметно.
К этому моменту герцог рассмотрел костюм своего младшего кузена во всем его великолепии: изумительный полосатый жилет, яркий галстук, повязанный чрезвычайно высоко, накрахмаленную манишку сюртук экстравагантного покроя с подкладными плечами, пуговицами размером в крону, и ядовито-желтого цвета панталоны. Он закрыл глаза.
— Гидеон, у тебя найдется, что выпить? — спросил он слабым голосом. Капитан Вейр ухмыльнулся.
— Настоящий маленький щеголь, не правда ли? — заметил он.
— Я думал, что ты обедаешь с крошкой Бартоломью, — сказал Джилли. — Мэтт, неужели ты собираешься предстать в Оксфорде в этаком наряде? Гидеон, ты только посмотри на его панталоны. Таких еще свет не видывал.
— Джилли, — вспыхнул Мэттью. — Если ты сам никогда не отличался вкусом в одежде, то надо мной нечего издеваться. Это сейчас писк моды! Тебе самому не мешает обзавестись такими же.
— Это выше моих сил, — покачал головой герцог. Он смотрел снизу вверх на Гидеона, который с трудом поднялся со стула и теперь возвышался над ним, улыбаясь. — Гидеон, — сказал он с довольным видом. — У меня было столько разных поручений к тебе, но, боюсь, они все вылетели у меня из головы.
— Не хочешь ли ты сказать, Адольф, что сорвался с поводка? — строго спросил Гидеон.
— Ах нет, — вздохнул Джилли, — Я бы и рад, но разве дадут мне это сделать Белпер, Скривен, Чигвел, Борродейл, Нитлбед…
— Довольно, — скомандовал Гидеон. — Хватит тебе важничать, малыш. А что, мой досточтимый отец в городе?
— Нет, я здесь один. Если не считать, конечно, Нитлбеда, Терви… Впрочем, тебе не нравится, когда я подчеркиваю свое высокое положение.
— По этому поводу, — сказал Гидеон, лениво прошествовав к двери и открывая ее, — не мешает выпить пунша! Рэгби! Рэгби! Рэгби, старый негодник! Рому, лимонов, чайник! Шевелись, любезный! — Он вновь вернулся к камину.
— А теперь скажи, здоровы ли мои родители, и забудем о них.
— Они в добром здравии, но мне многое надо сказать тебе о твоем отце. Я, собственно, и пришел сюда за этим. Да, конечно, именно за этим.
— Да ты никак надул дядю Лайонела! — воскликнул Мэттью.
— О нет. При расставании он благословил меня и заклинал нанести визит дантисту. Мне еще никого не удавалось надуть, — вздохнул Джилли.
Гидеон посмотрел на него исподлобья.
— Приуныл, Адольф? — ласково спросил он.
— Еще как, — ответил герцог, встретив его взгляд.
— Ну что ты за человек, Джилли?! — воскликнул Мэттью с раздражением. — Как бы я хотел оказаться на твоем месте. Твои карманы никогда не пустеют, жизнь твоя легка и удобна, все стараются тебе услужить, а ты еще жалуешься…
— Тихо, малыш! — прервал его Гидеон. — Садись, Джилли! Выкладывай, с чем пришел.
— Этого добра у меня предостаточно, — сказал герцог, садясь за стол. — А, вспомнил! Не желаете ли вы поздравить меня? Первыми вы не будете, но ведь вам все равно, первые вы или последние. Сегодня я оправдал надежды семьи — не говоря уже о всех сплетниках в городе — я официально помолвлен. Моя невеста — очень выгодная для меня партия. Вскоре объявление об этом появится в «Газетт» и во всех светских журналах. Я смею надеяться, что Скривен, ни один из них не пропустит.
— О! — произнес Гидеон. Он отломил кончик сигары, бросил его в огонь и посмотрел на герцога пронзительным взглядом. — Да, это событие действительно заслуживает того, чтобы отметить его кружкой рома. Ведь речь идет о Хэриет, я не ошибся?
Герцог кивнул.
— Не сердись на меня, малыш, а прими мои поздравления. Она тебе очень подойдет. Герцог бросил на него быстрый взгляд.
— Да, конечно, и что я за человек такой, что позволяю себе так говорить о ней. Не слушайте меня! Она само воплощение кротости и доброты.
— Прими и мои поздравления, — сказал Мэттью. — Не думай, что удивил нас, все мы знали, что ты собираешься сделать ей предложение.
— Я и не скрывал! — согласился Джилли. Он был искренне рад.
— Шарлотта тоже обручена, — заметил Мэттью. — Ты знаешь об этом? С Альфредом Тирском.
— Конечно, знаю, — ответил Джилли. — Собственно говоря, я бы не хотел давать на этот брак своего согласия.
— Не дать согласия на этот брак? — повторил Мэттью, уставившись на него в неподдельном изумлении.
— Да, у меня было такое намерение, но как все мои намерения оно ничем так и не закончилось. Твой отец прислал мне письмо, в котором выражал надежду на то, что этот союз получит мое одобрение. Вот только я его не одобряю. Совсем нет!
— Как будто для моего отца твое согласие так уж важно, — рассмеялся Мэттью. — Да будет тебе разыгрывать нас, Джилли.
— Я разыгрываю? Ты забываешься, Мэтт! — отрезая Джилли. — Позволь напомнить тебе, что теперь я пива семьи, и пора мне утверждаться в этом качестве.
— Значит, ты утверждаешься, Адольф? — улыбнулся Гидеон.
— Нет, нет, я еще только учусь! Я настолько легкомыслен, что и не знаю, когда я утверждаюсь, а когда навязываю свое мнение весьма дерзким образом, что никуда не годится.
Гидеон опустил руку на его плечо и крепко сжал его, но так как в эту минуту в комнату вошел Рэгби с подносом, то ничего не сказал.
— Все это ерунда! — нервно произнес герцог. — Я же сказал, все это моя меланхолия. Гидеон лениво улыбнулся ему с высоты своего роста.
— Бедняга! — сказал он.
— А ты — драгун несчастный! — отозвался герцог, предпринимая жалкую попытку взбодриться. — Вари свой пунш!
Мэттью взял один из лимонов и разрезал его пополам, припевая:
— Один кисло, два сладко, четыре крепко, а восемь слабо! Ты добавишь розового шампанского, Гидеон?
— Нет, — ответил тот, отпуская плечо герцога, и начал отмеривать ром. — Только арак, дитя мое. Ничего, кроме арака!
— Только деревенщины добавляют арак вместо шампанского, — важно сказал Мэттью, но тут же пожалел об этом.
— Вы только посмотрите на нашего знатока! — воскликнул Гидеон, обращаясь к Джилли. — Продолжай, Мэтт! Есть ли у тебя еще замечания относительно изящного вкуса?
Лицо молодого мистера Вейра, красневшего по любому поводу, вспыхнуло.
— Нет, но я прав! Джилли, ты бываешь на всех светских приемах. Скажи, должно быть розовое шампанское, ведь так?
— Конечно, ты прав, но только у нашего Гидеона ярко выражены наклонности скряги, — ответил герцог, черпая ложкой сахар из миски и снова просыпая его туда. — А что, Мэтт, Шарлотта и вправду хочет выйти замуж за Тирска?
— Боже мой, конечно, она рада до смерти, — весело ответил Мэттью.
— Господи!
— Да, знаешь ли, для нее это очень выгодная партия. Ахда, ты думаешь, что Тирск будет не слишком верным супругом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— А почему бы мне в нем не быть, Мэттью? — сказал герцог не без раздражения. — Если на то пошло, то интересно, что ты здесь делаешь?
— Я остановился здесь по дороге в Оксфорд, естественно. Господи, ну и напугал ты меня, когда вошел вот так незаметно.
К этому моменту герцог рассмотрел костюм своего младшего кузена во всем его великолепии: изумительный полосатый жилет, яркий галстук, повязанный чрезвычайно высоко, накрахмаленную манишку сюртук экстравагантного покроя с подкладными плечами, пуговицами размером в крону, и ядовито-желтого цвета панталоны. Он закрыл глаза.
— Гидеон, у тебя найдется, что выпить? — спросил он слабым голосом. Капитан Вейр ухмыльнулся.
— Настоящий маленький щеголь, не правда ли? — заметил он.
— Я думал, что ты обедаешь с крошкой Бартоломью, — сказал Джилли. — Мэтт, неужели ты собираешься предстать в Оксфорде в этаком наряде? Гидеон, ты только посмотри на его панталоны. Таких еще свет не видывал.
— Джилли, — вспыхнул Мэттью. — Если ты сам никогда не отличался вкусом в одежде, то надо мной нечего издеваться. Это сейчас писк моды! Тебе самому не мешает обзавестись такими же.
— Это выше моих сил, — покачал головой герцог. Он смотрел снизу вверх на Гидеона, который с трудом поднялся со стула и теперь возвышался над ним, улыбаясь. — Гидеон, — сказал он с довольным видом. — У меня было столько разных поручений к тебе, но, боюсь, они все вылетели у меня из головы.
— Не хочешь ли ты сказать, Адольф, что сорвался с поводка? — строго спросил Гидеон.
— Ах нет, — вздохнул Джилли, — Я бы и рад, но разве дадут мне это сделать Белпер, Скривен, Чигвел, Борродейл, Нитлбед…
— Довольно, — скомандовал Гидеон. — Хватит тебе важничать, малыш. А что, мой досточтимый отец в городе?
— Нет, я здесь один. Если не считать, конечно, Нитлбеда, Терви… Впрочем, тебе не нравится, когда я подчеркиваю свое высокое положение.
— По этому поводу, — сказал Гидеон, лениво прошествовав к двери и открывая ее, — не мешает выпить пунша! Рэгби! Рэгби! Рэгби, старый негодник! Рому, лимонов, чайник! Шевелись, любезный! — Он вновь вернулся к камину.
— А теперь скажи, здоровы ли мои родители, и забудем о них.
— Они в добром здравии, но мне многое надо сказать тебе о твоем отце. Я, собственно, и пришел сюда за этим. Да, конечно, именно за этим.
— Да ты никак надул дядю Лайонела! — воскликнул Мэттью.
— О нет. При расставании он благословил меня и заклинал нанести визит дантисту. Мне еще никого не удавалось надуть, — вздохнул Джилли.
Гидеон посмотрел на него исподлобья.
— Приуныл, Адольф? — ласково спросил он.
— Еще как, — ответил герцог, встретив его взгляд.
— Ну что ты за человек, Джилли?! — воскликнул Мэттью с раздражением. — Как бы я хотел оказаться на твоем месте. Твои карманы никогда не пустеют, жизнь твоя легка и удобна, все стараются тебе услужить, а ты еще жалуешься…
— Тихо, малыш! — прервал его Гидеон. — Садись, Джилли! Выкладывай, с чем пришел.
— Этого добра у меня предостаточно, — сказал герцог, садясь за стол. — А, вспомнил! Не желаете ли вы поздравить меня? Первыми вы не будете, но ведь вам все равно, первые вы или последние. Сегодня я оправдал надежды семьи — не говоря уже о всех сплетниках в городе — я официально помолвлен. Моя невеста — очень выгодная для меня партия. Вскоре объявление об этом появится в «Газетт» и во всех светских журналах. Я смею надеяться, что Скривен, ни один из них не пропустит.
— О! — произнес Гидеон. Он отломил кончик сигары, бросил его в огонь и посмотрел на герцога пронзительным взглядом. — Да, это событие действительно заслуживает того, чтобы отметить его кружкой рома. Ведь речь идет о Хэриет, я не ошибся?
Герцог кивнул.
— Не сердись на меня, малыш, а прими мои поздравления. Она тебе очень подойдет. Герцог бросил на него быстрый взгляд.
— Да, конечно, и что я за человек такой, что позволяю себе так говорить о ней. Не слушайте меня! Она само воплощение кротости и доброты.
— Прими и мои поздравления, — сказал Мэттью. — Не думай, что удивил нас, все мы знали, что ты собираешься сделать ей предложение.
— Я и не скрывал! — согласился Джилли. Он был искренне рад.
— Шарлотта тоже обручена, — заметил Мэттью. — Ты знаешь об этом? С Альфредом Тирском.
— Конечно, знаю, — ответил Джилли. — Собственно говоря, я бы не хотел давать на этот брак своего согласия.
— Не дать согласия на этот брак? — повторил Мэттью, уставившись на него в неподдельном изумлении.
— Да, у меня было такое намерение, но как все мои намерения оно ничем так и не закончилось. Твой отец прислал мне письмо, в котором выражал надежду на то, что этот союз получит мое одобрение. Вот только я его не одобряю. Совсем нет!
— Как будто для моего отца твое согласие так уж важно, — рассмеялся Мэттью. — Да будет тебе разыгрывать нас, Джилли.
— Я разыгрываю? Ты забываешься, Мэтт! — отрезая Джилли. — Позволь напомнить тебе, что теперь я пива семьи, и пора мне утверждаться в этом качестве.
— Значит, ты утверждаешься, Адольф? — улыбнулся Гидеон.
— Нет, нет, я еще только учусь! Я настолько легкомыслен, что и не знаю, когда я утверждаюсь, а когда навязываю свое мнение весьма дерзким образом, что никуда не годится.
Гидеон опустил руку на его плечо и крепко сжал его, но так как в эту минуту в комнату вошел Рэгби с подносом, то ничего не сказал.
— Все это ерунда! — нервно произнес герцог. — Я же сказал, все это моя меланхолия. Гидеон лениво улыбнулся ему с высоты своего роста.
— Бедняга! — сказал он.
— А ты — драгун несчастный! — отозвался герцог, предпринимая жалкую попытку взбодриться. — Вари свой пунш!
Мэттью взял один из лимонов и разрезал его пополам, припевая:
— Один кисло, два сладко, четыре крепко, а восемь слабо! Ты добавишь розового шампанского, Гидеон?
— Нет, — ответил тот, отпуская плечо герцога, и начал отмеривать ром. — Только арак, дитя мое. Ничего, кроме арака!
— Только деревенщины добавляют арак вместо шампанского, — важно сказал Мэттью, но тут же пожалел об этом.
— Вы только посмотрите на нашего знатока! — воскликнул Гидеон, обращаясь к Джилли. — Продолжай, Мэтт! Есть ли у тебя еще замечания относительно изящного вкуса?
Лицо молодого мистера Вейра, красневшего по любому поводу, вспыхнуло.
— Нет, но я прав! Джилли, ты бываешь на всех светских приемах. Скажи, должно быть розовое шампанское, ведь так?
— Конечно, ты прав, но только у нашего Гидеона ярко выражены наклонности скряги, — ответил герцог, черпая ложкой сахар из миски и снова просыпая его туда. — А что, Мэтт, Шарлотта и вправду хочет выйти замуж за Тирска?
— Боже мой, конечно, она рада до смерти, — весело ответил Мэттью.
— Господи!
— Да, знаешь ли, для нее это очень выгодная партия. Ахда, ты думаешь, что Тирск будет не слишком верным супругом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108