– пылко прервала ее Сьюзан.
– Еще как следит! Вернее, не знаю, но думаю, что должен следить. Он всегда очень хорошо одет, не пропускает ни одного светского бала и катается на паре великолепных серых в яблоках лошадях по Парку. Я не удивлюсь, если выяснится, что он тратит в год целых сто фунтов только на мыло для своих коней.
– Ну что ж, тогда он должен тебе понравиться! – заметила Сьюзан. – Но как он выглядит? Молод? Красив?
– Я не знаю, сколько ему лет. По-моему, он не стар. Что же касается красоты, то люди считают герцога Салфорда красавцем, хотя я так не думаю. Честно говоря…– Феба внезапно замолчала, когда заметила широко раскрытые наивные глаза Мэри, в которых горело любопытство. Она тотчас закончила свое описание Сильвестра, добавив только, что, по ее мнению, он весит около двенадцати стоунов.
Мери решила успокоить старшую сестру:
– Папа в молодости тоже весил двенадцать стоунов. Как-то он сказал об этом и добавил, что двенадцать стоунов – прекрасный вес для охотника. Герцог любит охотиться, Феба?
Сьюзан вмешалась в разговор с вполне объяснимым нетерпением:
– Кому интересно, любит он охотиться или не любит? Жаль, что ты так против него настроена, Феба! Почему ты не хочешь, чтобы он сделал тебе предложение? Он неприятный человек? Лично меня в мужчине не интересует ничего, кроме большого состояния и утонченного вкуса. Только представь себе! У тебя будет свой собственный дом и столько новых платьев, сколько душе захочется. Скорее всего, он надарит тебе сногшибательных драгоценностей. К тому же ты сможешь делать все, что захочешь.
Мисс Баттери бросила на Сьюзан неодобрительный взгляд.
– Если ты не можешь держать себя в руках и не употреблять слов, которые уместно назвать «вульгарными», Сьюзан, мне придется велеть тебе замолчать. Кстати, уже второй час, и ты должна заниматься сонатиной.
Решительно избавившись от Сьюзан, мисс Баттери высказала пожелание, чтобы Мэри занялась на полчаса узором, который девочка вышивала ко дню рождения матери, а сама покинула классную комнату, позвав Фебу. Плотно закрыв за собой дверь, она тихо сказала:
– Я считаю, что тебе не следует больше ничего рассказывать Сьюзан. Она хорошая девочка, но с ней нельзя забывать об осторожности. Ты вся дрожишь. Почему?
– То, что я узнала, так отвратительно! – растерянно ответила Феба. – Если бы эту новость мне сообщил кто-нибудь другой, а не мама, я бы подумала, что надо мной подшутили! Но мама!.. О, Господи, она совсем сбила меня с толку! У меня такое ощущение, будто в голове густой туман, который не рассеется и через год.
– Не так громко! – предупредила ее мисс Баттери. – Расскажешь мне обо всем в своей комнате. Попытайся взять себя в руки, моя дорогая.
Слегка успокоенная этими словами, Феба покорно направилась за гувернанткой по коридору к себе в спальню. Леди Марлоу любила экономить на всем, а особенно на дровах и угле. Поэтому разрешала разжигать огонь только в своей спальне, спальне мужа и в комнатах для гостей, которых зимой в Остерби практически не бывало. Так что комнату Фебы только с большой натяжкой можно было считать подходящим местом для задушевной беседы. Впрочем, Феба уже привыкла к холоду. Мисс Баттери пошарила в гардеробе, достала огромную шаль, обмотала худенькие плечи своей воспитанницы, и лишь потом заметила:
– Насколько я поняла, ты не хочешь выходить за него замуж. Не могу назвать это замужество невыгодным. К тому же я хотела бы, чтобы ты была счастлива. А сейчас скажи мне, дитя мое: ты собираешься отказать ему из-за своего глупого плана, в который посвятила и меня? Если так, то даже думать не смей об этом! Я ни за что не пойду на такую авантюру! Никогда не думала, что дело до этого дойдет… Я всегда отрицательно относилась к твоей затее, особенно сейчас, когда ты получила выгодное предложение.
– Нет, дело не в плане! – покачала головой девушка. – Если бы я хотела выйти замуж, то кто, как не ты, смог бы воспитывать моих детей. Сибби, ты знаешь этого Салфорда?
Мисс Баттери загадочно нахмурилась.
– Знаю ли я Салфорда? – переспросила она. – Ты же сама сказала, что он герцог.
Феба нервно рассмеялась и выпалила:
– Он – граф Уголино!
Можно было ожидать, что это в высшей степени непонятное сообщение еще сильнее изумит мисс Баттери, но хотя гувернантку, вне всяких сомнений, и напугали последние слова воспитанницы, для нее они не представили никакой загадки.
– Господи, помилуй! – вскрикнула гувернантка, упав на стул и взволнованно глядя на Фебу.
Мисс Баттери была хорошо знакома с графом Уголино. Можно смело утверждать, что она присутствовала при его рождении. В некоторой степени мисс Баттери даже несла ответственность за появление графа на свет, поскольку уже несколько лет в часы отдыха они с Фебой увлеченно читали тайком романы. Мисс Баттери совершила единственный сумасбродный поступок – когда записалась в городскую библиотеку Бата. Она каждый раз просила у Господа Бога отпустить ей грехи, скрывая от леди Марлоу, что в посылке, которую еженедельно доставлял курьер из Бата, содержатся отнюдь не труды ученых мужей или сочинения возвышенного содержания. Ее сиятельство настолько отрицательно относилась к беллетристике, что даже запрещала дочерям читать нравоучительные романы мисс Эджуорт. Ее правление в Остерби было абсолютным, и ей никогда даже в голову не приходило усомниться, что кто-то может не повиноваться ее приказам. А так как она была настолько ненаблюдательной, насколько деспотичной, то даже мысли не допускала, что мисс Баттери на самом деле не такая уж и сторонница строгой дисциплины, какой казалась.
Ни у одной из своих воспитанниц мисс Баттери не обнаружила пылкого воображения, которое особенно не нравилось ее светлости Констанции Марлоу. Только у Фебы была богатая фантазия. Мисс Баттери искренне полюбила девушку и жалела ее, поэтому старалась беречь, а не подавлять в ней эту черту характера. Она на собственном опыте знала, как скрашивают безрадостную жизнь путешествия в воображаемый мир книг. Постепенно из неопытной юной особы, сочиняющей сказки для Сьюзан и Мэри, которые слушали их, разинув рты, Феба превратилась в настоящую писательницу, создавшую большой роман, который заинтересовал издателей.
Феба написала свой роман после окончания лондонского сезона. Создала она его очень быстро, и мисс Баттери сразу заметила, что он удался девушке намного лучше ранних незрелых произведений с претензией на нечто серьезное. Сюжет был не менее сумасбродный, чем книги, выходящие в знаменитом издательстве «Минерва Пресс». Герои по большей части вели себя далеко не так, как ведут обыкновенные люди. Действие происходило в неизвестной стране, и все повествование изобиловало фантастическими и нереальными событиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Еще как следит! Вернее, не знаю, но думаю, что должен следить. Он всегда очень хорошо одет, не пропускает ни одного светского бала и катается на паре великолепных серых в яблоках лошадях по Парку. Я не удивлюсь, если выяснится, что он тратит в год целых сто фунтов только на мыло для своих коней.
– Ну что ж, тогда он должен тебе понравиться! – заметила Сьюзан. – Но как он выглядит? Молод? Красив?
– Я не знаю, сколько ему лет. По-моему, он не стар. Что же касается красоты, то люди считают герцога Салфорда красавцем, хотя я так не думаю. Честно говоря…– Феба внезапно замолчала, когда заметила широко раскрытые наивные глаза Мэри, в которых горело любопытство. Она тотчас закончила свое описание Сильвестра, добавив только, что, по ее мнению, он весит около двенадцати стоунов.
Мери решила успокоить старшую сестру:
– Папа в молодости тоже весил двенадцать стоунов. Как-то он сказал об этом и добавил, что двенадцать стоунов – прекрасный вес для охотника. Герцог любит охотиться, Феба?
Сьюзан вмешалась в разговор с вполне объяснимым нетерпением:
– Кому интересно, любит он охотиться или не любит? Жаль, что ты так против него настроена, Феба! Почему ты не хочешь, чтобы он сделал тебе предложение? Он неприятный человек? Лично меня в мужчине не интересует ничего, кроме большого состояния и утонченного вкуса. Только представь себе! У тебя будет свой собственный дом и столько новых платьев, сколько душе захочется. Скорее всего, он надарит тебе сногшибательных драгоценностей. К тому же ты сможешь делать все, что захочешь.
Мисс Баттери бросила на Сьюзан неодобрительный взгляд.
– Если ты не можешь держать себя в руках и не употреблять слов, которые уместно назвать «вульгарными», Сьюзан, мне придется велеть тебе замолчать. Кстати, уже второй час, и ты должна заниматься сонатиной.
Решительно избавившись от Сьюзан, мисс Баттери высказала пожелание, чтобы Мэри занялась на полчаса узором, который девочка вышивала ко дню рождения матери, а сама покинула классную комнату, позвав Фебу. Плотно закрыв за собой дверь, она тихо сказала:
– Я считаю, что тебе не следует больше ничего рассказывать Сьюзан. Она хорошая девочка, но с ней нельзя забывать об осторожности. Ты вся дрожишь. Почему?
– То, что я узнала, так отвратительно! – растерянно ответила Феба. – Если бы эту новость мне сообщил кто-нибудь другой, а не мама, я бы подумала, что надо мной подшутили! Но мама!.. О, Господи, она совсем сбила меня с толку! У меня такое ощущение, будто в голове густой туман, который не рассеется и через год.
– Не так громко! – предупредила ее мисс Баттери. – Расскажешь мне обо всем в своей комнате. Попытайся взять себя в руки, моя дорогая.
Слегка успокоенная этими словами, Феба покорно направилась за гувернанткой по коридору к себе в спальню. Леди Марлоу любила экономить на всем, а особенно на дровах и угле. Поэтому разрешала разжигать огонь только в своей спальне, спальне мужа и в комнатах для гостей, которых зимой в Остерби практически не бывало. Так что комнату Фебы только с большой натяжкой можно было считать подходящим местом для задушевной беседы. Впрочем, Феба уже привыкла к холоду. Мисс Баттери пошарила в гардеробе, достала огромную шаль, обмотала худенькие плечи своей воспитанницы, и лишь потом заметила:
– Насколько я поняла, ты не хочешь выходить за него замуж. Не могу назвать это замужество невыгодным. К тому же я хотела бы, чтобы ты была счастлива. А сейчас скажи мне, дитя мое: ты собираешься отказать ему из-за своего глупого плана, в который посвятила и меня? Если так, то даже думать не смей об этом! Я ни за что не пойду на такую авантюру! Никогда не думала, что дело до этого дойдет… Я всегда отрицательно относилась к твоей затее, особенно сейчас, когда ты получила выгодное предложение.
– Нет, дело не в плане! – покачала головой девушка. – Если бы я хотела выйти замуж, то кто, как не ты, смог бы воспитывать моих детей. Сибби, ты знаешь этого Салфорда?
Мисс Баттери загадочно нахмурилась.
– Знаю ли я Салфорда? – переспросила она. – Ты же сама сказала, что он герцог.
Феба нервно рассмеялась и выпалила:
– Он – граф Уголино!
Можно было ожидать, что это в высшей степени непонятное сообщение еще сильнее изумит мисс Баттери, но хотя гувернантку, вне всяких сомнений, и напугали последние слова воспитанницы, для нее они не представили никакой загадки.
– Господи, помилуй! – вскрикнула гувернантка, упав на стул и взволнованно глядя на Фебу.
Мисс Баттери была хорошо знакома с графом Уголино. Можно смело утверждать, что она присутствовала при его рождении. В некоторой степени мисс Баттери даже несла ответственность за появление графа на свет, поскольку уже несколько лет в часы отдыха они с Фебой увлеченно читали тайком романы. Мисс Баттери совершила единственный сумасбродный поступок – когда записалась в городскую библиотеку Бата. Она каждый раз просила у Господа Бога отпустить ей грехи, скрывая от леди Марлоу, что в посылке, которую еженедельно доставлял курьер из Бата, содержатся отнюдь не труды ученых мужей или сочинения возвышенного содержания. Ее сиятельство настолько отрицательно относилась к беллетристике, что даже запрещала дочерям читать нравоучительные романы мисс Эджуорт. Ее правление в Остерби было абсолютным, и ей никогда даже в голову не приходило усомниться, что кто-то может не повиноваться ее приказам. А так как она была настолько ненаблюдательной, насколько деспотичной, то даже мысли не допускала, что мисс Баттери на самом деле не такая уж и сторонница строгой дисциплины, какой казалась.
Ни у одной из своих воспитанниц мисс Баттери не обнаружила пылкого воображения, которое особенно не нравилось ее светлости Констанции Марлоу. Только у Фебы была богатая фантазия. Мисс Баттери искренне полюбила девушку и жалела ее, поэтому старалась беречь, а не подавлять в ней эту черту характера. Она на собственном опыте знала, как скрашивают безрадостную жизнь путешествия в воображаемый мир книг. Постепенно из неопытной юной особы, сочиняющей сказки для Сьюзан и Мэри, которые слушали их, разинув рты, Феба превратилась в настоящую писательницу, создавшую большой роман, который заинтересовал издателей.
Феба написала свой роман после окончания лондонского сезона. Создала она его очень быстро, и мисс Баттери сразу заметила, что он удался девушке намного лучше ранних незрелых произведений с претензией на нечто серьезное. Сюжет был не менее сумасбродный, чем книги, выходящие в знаменитом издательстве «Минерва Пресс». Герои по большей части вели себя далеко не так, как ведут обыкновенные люди. Действие происходило в неизвестной стране, и все повествование изобиловало фантастическими и нереальными событиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108