И теперь доказать остальное не составит труда. Настолько, что я не сомневаюсь: вы не захотите осложнять мне жизнь и не заставите меня представлять эти доказательства Большому жюри.
Мисс Тэвернер снова опустилась в кресло.
– И все остальные попытки покушения на Перри – это все замышляли вы ? И дуэль тоже? Нет, нет, по крайней мере это не могли сделать вы!
– Мне очень не хотелось лишать вас ваших иллюзий, мисс Тэвернер, – безжалостно произнес граф, – но та дуэль была самой первой попыткой мистера Бернарда избавиться от Перегрина. Об этой дуэли мне сразу же рассказал мой грум, который по счастливой случайности находился в галерее Королевской петушиной арены, когда там произошла ссора между Перегрином и Фарнэби. Между прочим, мисс Тэвернер, хотя я и очень сомневаюсь, что тот самый врач сумеет распознать вашего кузена, у меня есть весьма веские основания предполагать, что меня он наверняка узнает.
Джудит не верила своим ушам.
– Так, значит, это вы предотвратили ту дуэль? О Боже, какая же я была дура! Но вы мне ничего, ничего не сказали! Почему вы позволили мне думать, что именно мой кузен предотвратил эту дуэль?
– Для этого у меня было немало причин, мисс Тэвернер, и все – очень веские.
Бернард Тэвернер поднял руку к своему галстуку и совершенно механически его поправил. Потом он прошел через всю комнату к пустому камину и стал, возле него, положив руку на каминную доску. На его лице стал проступать уродливый синяк. По-видимому, мистер Тэвернер был сильно потрясен. Тем не менее, не изменяя своей обычной спокойной манере, он сказал:
– Прошу вас, продолжайте! Бог наградил вас очень живым воображением. Однако, я полагаю, перед тем, как обвинить меня в таком диком преступлении, любой суд потребует более точных доказательств, нежели ваши. Вы обвиняете меня в том, что ту дуэль замыслил я. Мне было бы интересно услышать от вас, какие тому доказательства вы предложили бы вашему Большому жюри.
– Если бы у меня были такие доказательства, вы, мистер Тэвернер, сегодня бы на свободе не гуляли. Джудит смотрела на графа в полном изумлении.
– Когда же вы заподозрили, что эту дуэль задумал мой кузен? – спросила она.
– Почти сразу же. Возможно, вы помните, что как-то вскользь сказали мне, что Перегрин попал в скверную компанию. Вы тогда упомянули имя Фарнэби, и я тут же вспомнил, что раз или два видел Фарнэби в обществе вашего кузена. В то время я заподозрил только, что замышляется какой-то план вытряхнуть из Перегрина его состояние, заставив его все проиграть в карты. Я тогда решил предотвратить такую возможность и припугнул Перегрина, что отошлю его обратно в Йоркшир, если обнаружу, что его карточные долги чести станут превышать выдаваемые ему карманные деньги. Тогда же я подумал, что вполне уместно для меня безо всякого шума узнать, как обстоят финансовые дела у мистера Тэвер-нера. Однако должен признаться, я был настолько далек от понимания истинного положения вещей, что даже опрометчиво дал согласие Перри на его помолвку с мисс Харриет Фэйрфорд. И, разрешив эту помолвку, я, вне сомнения, подверг опасности его жизнь. Пока Перегрин оставался холостым, ни у кого не было такой острой необходимости от него избавиться. Я представляю себе, что перед тем, как организовать убийство Перегрина, ваш кузен заручился бы вашим полным к себе доверием, если бы только не изменились обстоятельства. Помолвка Перри заставила его быстро прибегнуть к решительным мерам. Он нанял мистера Фарнэби, чтобы тот убил Перегрина на дуэли. И, возможно, он бы это и совершил, если б только выбрал для своей ссоры с Перегрином какое-нибудь более тихое местечко, где было бы меньше народа. Когда мой грум рассказал мне о том, что должно было произойти, я отправил его разыскать того врача, которого хотел нанять Фитцджон. А все остальное было совсем просто.
Джудит прижала ладони к горящим щекам.
– Это слишком ужасно! Я просто потрясена! И с того самого дня Перри все время подвергался опасности!
– Не совсем так! – ответил граф. – После того дня я очень внимательно следил за ним. Мне кажется, мисс Тэвернер, что вы никогда не жаловали особой любовью Неда Хинксона. Однако вы не можете не признать, что в прошлом году, когда произошел тот случай на Фин-глейском пустыре, он действовал очень споро и умно и хоть как-то компенсировал свое неумение сидеть на козлах. Ведь по профессии он совсем не кучер, а боксер. И, хотя у меня есть основания считать, что мой грум Генри, будучи очень строгим критиком, не ставит Хинксона в один ряд с королями ринга, лично я думаю, что, имей он хорошего патрона, этот парень многого бы добился в спорте.
– Хинксон! – воскликнула мисс Тэвернер, – О, какой же слепой я была!
– Мне известно, что однажды какие-то люди попытались задержать моего кузена на Финглейском пустыре, – презрительно произнес мистер Тэвернер. – Это тоже вы относите на мой счет?
– Абсолютно уверен, что и это можно отнести на ваш счет, – ответил Ворт, – но, боюсь, это вряд ли заинтересует Большое жюри. Однако их, вне всякого сомнения, очень заинтересует некая банка с нюхательным табаком, которая сейчас находится у меня. А еще больший интерес вызовет у них тот эффект, который оказывает этот табак на живых людей.
Рука Бернарда Тэвернера конвульсивно сжала край каминной доски.
– Боюсь, сейчас я совсем перестал понимать вас, милорд, – сказал он.
– Перестали понимать? – спросил граф. – Вам никогда не приходило в голову, почему этот табак, как вам казалось, никакого действия на Перегрина не оказал? Я отдаю вам должное – вы предусмотрительно выбрали для отравления Перегрина табак, в котором, как всем известно, хорошо разбираюсь я. Но вам надо было предвидеть, я полагаю, и другой момент: если бы меня заподозрили, что было бы вполне естественно, в том, что этот табак подсунул вашему кузену именно я, то, всего вероятнее, и это открытие сделал бы не кто иной, как я. И то, что эта табачная смесь была так надушена, уже послужило для меня достаточным основанием для подозрений. Пока Перегрин был у меня в доме, я улучил момент и опустошил его табакерку. Не так-то просто было для меня определить точные пропорции трех сортов табака, которые входили в нюхательную смесь, однако, на мой взгляд, я с этим отлично справился. Во всяком случае, Перегрин никакой разницы не обнаружил.
– Это было, когда он внезапно заболел у вас в доме! – вскрикнула мисс Тэвернер. – Этот его кашель! Боже правый, разве такое возможно?
– О да! – тем же деловым тоном ответил граф. – Надушенные табаки с давних пор применяют как отраву для людей. Может быть, вы помните, мисс Тэвернер, что пока вы были у меня в имении Ворт, я под каким-то предлогом отправил вашего Хинксона к вам на Брук-стрит?
– Да, помню, – сказала Джудит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Мисс Тэвернер снова опустилась в кресло.
– И все остальные попытки покушения на Перри – это все замышляли вы ? И дуэль тоже? Нет, нет, по крайней мере это не могли сделать вы!
– Мне очень не хотелось лишать вас ваших иллюзий, мисс Тэвернер, – безжалостно произнес граф, – но та дуэль была самой первой попыткой мистера Бернарда избавиться от Перегрина. Об этой дуэли мне сразу же рассказал мой грум, который по счастливой случайности находился в галерее Королевской петушиной арены, когда там произошла ссора между Перегрином и Фарнэби. Между прочим, мисс Тэвернер, хотя я и очень сомневаюсь, что тот самый врач сумеет распознать вашего кузена, у меня есть весьма веские основания предполагать, что меня он наверняка узнает.
Джудит не верила своим ушам.
– Так, значит, это вы предотвратили ту дуэль? О Боже, какая же я была дура! Но вы мне ничего, ничего не сказали! Почему вы позволили мне думать, что именно мой кузен предотвратил эту дуэль?
– Для этого у меня было немало причин, мисс Тэвернер, и все – очень веские.
Бернард Тэвернер поднял руку к своему галстуку и совершенно механически его поправил. Потом он прошел через всю комнату к пустому камину и стал, возле него, положив руку на каминную доску. На его лице стал проступать уродливый синяк. По-видимому, мистер Тэвернер был сильно потрясен. Тем не менее, не изменяя своей обычной спокойной манере, он сказал:
– Прошу вас, продолжайте! Бог наградил вас очень живым воображением. Однако, я полагаю, перед тем, как обвинить меня в таком диком преступлении, любой суд потребует более точных доказательств, нежели ваши. Вы обвиняете меня в том, что ту дуэль замыслил я. Мне было бы интересно услышать от вас, какие тому доказательства вы предложили бы вашему Большому жюри.
– Если бы у меня были такие доказательства, вы, мистер Тэвернер, сегодня бы на свободе не гуляли. Джудит смотрела на графа в полном изумлении.
– Когда же вы заподозрили, что эту дуэль задумал мой кузен? – спросила она.
– Почти сразу же. Возможно, вы помните, что как-то вскользь сказали мне, что Перегрин попал в скверную компанию. Вы тогда упомянули имя Фарнэби, и я тут же вспомнил, что раз или два видел Фарнэби в обществе вашего кузена. В то время я заподозрил только, что замышляется какой-то план вытряхнуть из Перегрина его состояние, заставив его все проиграть в карты. Я тогда решил предотвратить такую возможность и припугнул Перегрина, что отошлю его обратно в Йоркшир, если обнаружу, что его карточные долги чести станут превышать выдаваемые ему карманные деньги. Тогда же я подумал, что вполне уместно для меня безо всякого шума узнать, как обстоят финансовые дела у мистера Тэвер-нера. Однако должен признаться, я был настолько далек от понимания истинного положения вещей, что даже опрометчиво дал согласие Перри на его помолвку с мисс Харриет Фэйрфорд. И, разрешив эту помолвку, я, вне сомнения, подверг опасности его жизнь. Пока Перегрин оставался холостым, ни у кого не было такой острой необходимости от него избавиться. Я представляю себе, что перед тем, как организовать убийство Перегрина, ваш кузен заручился бы вашим полным к себе доверием, если бы только не изменились обстоятельства. Помолвка Перри заставила его быстро прибегнуть к решительным мерам. Он нанял мистера Фарнэби, чтобы тот убил Перегрина на дуэли. И, возможно, он бы это и совершил, если б только выбрал для своей ссоры с Перегрином какое-нибудь более тихое местечко, где было бы меньше народа. Когда мой грум рассказал мне о том, что должно было произойти, я отправил его разыскать того врача, которого хотел нанять Фитцджон. А все остальное было совсем просто.
Джудит прижала ладони к горящим щекам.
– Это слишком ужасно! Я просто потрясена! И с того самого дня Перри все время подвергался опасности!
– Не совсем так! – ответил граф. – После того дня я очень внимательно следил за ним. Мне кажется, мисс Тэвернер, что вы никогда не жаловали особой любовью Неда Хинксона. Однако вы не можете не признать, что в прошлом году, когда произошел тот случай на Фин-глейском пустыре, он действовал очень споро и умно и хоть как-то компенсировал свое неумение сидеть на козлах. Ведь по профессии он совсем не кучер, а боксер. И, хотя у меня есть основания считать, что мой грум Генри, будучи очень строгим критиком, не ставит Хинксона в один ряд с королями ринга, лично я думаю, что, имей он хорошего патрона, этот парень многого бы добился в спорте.
– Хинксон! – воскликнула мисс Тэвернер, – О, какой же слепой я была!
– Мне известно, что однажды какие-то люди попытались задержать моего кузена на Финглейском пустыре, – презрительно произнес мистер Тэвернер. – Это тоже вы относите на мой счет?
– Абсолютно уверен, что и это можно отнести на ваш счет, – ответил Ворт, – но, боюсь, это вряд ли заинтересует Большое жюри. Однако их, вне всякого сомнения, очень заинтересует некая банка с нюхательным табаком, которая сейчас находится у меня. А еще больший интерес вызовет у них тот эффект, который оказывает этот табак на живых людей.
Рука Бернарда Тэвернера конвульсивно сжала край каминной доски.
– Боюсь, сейчас я совсем перестал понимать вас, милорд, – сказал он.
– Перестали понимать? – спросил граф. – Вам никогда не приходило в голову, почему этот табак, как вам казалось, никакого действия на Перегрина не оказал? Я отдаю вам должное – вы предусмотрительно выбрали для отравления Перегрина табак, в котором, как всем известно, хорошо разбираюсь я. Но вам надо было предвидеть, я полагаю, и другой момент: если бы меня заподозрили, что было бы вполне естественно, в том, что этот табак подсунул вашему кузену именно я, то, всего вероятнее, и это открытие сделал бы не кто иной, как я. И то, что эта табачная смесь была так надушена, уже послужило для меня достаточным основанием для подозрений. Пока Перегрин был у меня в доме, я улучил момент и опустошил его табакерку. Не так-то просто было для меня определить точные пропорции трех сортов табака, которые входили в нюхательную смесь, однако, на мой взгляд, я с этим отлично справился. Во всяком случае, Перегрин никакой разницы не обнаружил.
– Это было, когда он внезапно заболел у вас в доме! – вскрикнула мисс Тэвернер. – Этот его кашель! Боже правый, разве такое возможно?
– О да! – тем же деловым тоном ответил граф. – Надушенные табаки с давних пор применяют как отраву для людей. Может быть, вы помните, мисс Тэвернер, что пока вы были у меня в имении Ворт, я под каким-то предлогом отправил вашего Хинксона к вам на Брук-стрит?
– Да, помню, – сказала Джудит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117