Только страдальческое лицо Стива помогло ему сдержать свой порыв.
— Твою жену и сына отравили. Ты чуть не потерял Кэсс, так же, как и мальчика.
Стив тупо уставился на Блэки, ожидая объяснений.
— Она всем сердцем желала этого ребенка. Если что-то и причиняло ей страдания, то только любовь к тебе! Когда Кайл вернулся и сказал, что ты поехал на восток, чтобы уладить свои дела, она долго ждала от тебя известий. Но ты не прислал ни строчки, даже тогда, когда стал свободным. Она поехала рожать в Пуэбло с разбитым сердцем. Ребенок был единственным, что у нее оставалось от тебя.
— Ты сказал, ее отравили, — нетерпеливо прервал его Стив.
— Именно так. Служанка, которую она по доброте сердечной приняла, женщина, уволенная Селиной Эймз.
— Селиной?
— Да, Селиной, дорогой сестрой Бэннета.
— Как вы узнали, что это сделала служанка?
— Это выяснил Джон Элснер, который спас жизнь твоей жене. Кайл привез его на ранчо как раз вовремя, чтобы остановить эту дьяволицу! Ребенок умер до того, как появился на свет, Стив, — лицо Блэки было бледным и напряженным.
Джуни тихо постучала и вошла, прервав их разговор.
— Я принесла еду, мистер Драго, — неуверенно сказала она.
Он жестом приказал ей поставить поднос на стол и уйти.
— Поешь, даже если тебе в горло ничего не полезет.
Стив посмотрел на бифштекс и яйца и почувствовал, что его тошнит от одного вида еды. Он отодвинул поднос и обхватил голову руками.
— Ты думаешь, это был Эймз? — спросил он. Конечно, Седину не могли втянуть в это дело. При мысли об их любовной связи ему стало еще хуже. Неужели она приехала за ним в Луисвилл, намереваясь выйти за него замуж и передать фрахтовочную линию Кэсс Беннету?
— От Бетти Уэйд мы уже ничего не узнаем. Ее задушили через несколько дней после того, как она сбежала с ранчо. Ее нашел Кайл.
— На Кэсс не похоже, чтобы она сдалась без боя. Ведь она потеряла все.
— Она прячется от людей на ранчо. Не хочет ничего делать. Даже Кайл не может прорваться к ней. Доктор Элснер говорит, что здоровье у нее полностью восстановится, но душа ее разбита.
— И ей нужен я, — саркастически произнес Стив.
— А тебе нужна она, парень.
Заметив упрямство на лице Лоринга, Блэки тихо добавил:
— Неужели ты даже не хочешь увидеть его могилу?
В сумерках Стив подъезжал верхом к длинным, низким строениям ранчо в Пуэбло и почему-то сразу вспомнил, как его привезли сюда год назад: «Ранчо выглядит точно так же. Но позади дома, на холме появилась новая могила».
Он почувствовал, что мужество оставляет его. Ему предстояло узнать, была ли хоть капля правды в том, что рассказал ему Блэки Драго. Она оставалась его женой, и он обязан поддержать ее сейчас, когда она всего лишилась.
Он слез с коня и медленно пошел к крыльцу.
Казалось, только вчера высокая, стройная женщина в рыжих брюках сходила с этих ступенек, спокойно изучая его холодными, янтарными глазами.
Дверь открыла Розарио, и глаза у нее расширились от удивления и радости.
— О, сеньор Стив, я так счастлива, что вы вернулись. Сеньора, она так опечалена, она ничего не ест, даже сеньор Кайл ничего не может с ней поделать. А ребенок, о сеньор, мне так жалко вас обоих, — сказала она, быстро перекрестившись, когда они пошли по коридору.
— Где Кэсс, Розарио?
— Там, где она находится все дни. В своей комнате. Она очень много спит, слишком много, как говорит доктор. Но сейчас, когда вы вернулись, все будет хорошо, да?
Она постучала в дверь спальни, и Стив почувствовал комок в горле, когда приглушенный голос ответил:
— Входи, Розарио. Кто это…
Увидев его стоящего за спиной мексиканки, Кэсс замолчала. «Он выглядит таким высоким и сильным, таким неприступным», — подумала она.
— Здравствуй, Кэсс.
Розарио подтолкнула его в комнату и закрыла за ним дверь. Стив едва различал жену при тусклом свете. И молча подошел к столику, зажег лампу и обернулся.
Кэсс сидела, не зная, что сказать, сощурившись от яркого света, поскольку уже привыкла к полутьме и не открывала шторы даже днем. Она существовала в мире тишины и страданий с тех пор, как умер ее ребенок.
Он с удивлением смотрел на нее. Блаки прав в одном она, должно быть, чуть не умерла.
Бледное восковое лицо, под глазами темные круги, а свои чудесные волосы она, очевидно, не расчесывала уже несколько недель. Но хуже всего был ее безжизненный взгляд, неподвижно остановившийся на его лице и словно проходящий сквозь него, как будто стоящий перед ней человек был призраком.
— Блэки сказал мне, что ты болела, — неловко произнес Стив.
— Я жива, — прошептала она. Эта Кэсс была совсем не похожа на ту женщину, с которой он привык общаться, на которой женился по принуждению, которая всегда платила тем, что получила.
— Я приехал в Денвер вчера утром и сразу же пошел в контору, — нерешительно начал он, не зная, как объяснить ей, зачем он здесь.
— Почему ты вернулся, Стив?
Она больше не смотрела на него, а ее голос оставался таким же больным и усталым, как и ее лицо.
— Я всегда думал вернуться, Кэсс, — сказал «он, подходя к окну. Раздвинув занавески, он увидел заходящее солнце. — Я хотел увидеть своего ребенка. А… А если бы ты не захотела оставить его, я собирался забрать его… или ее.
Он услышал какой-то непонятный звук — то ли рыдание, то ли крик.
Потом она глубоко вздохнула и сказала:
— Убирайся! Убирайся отсюда к дьяволу! Она с трудом встала и подошла к нему, яростная, ослепленная слезами. Его сильные руки обхватили ее, и он прижал к себе это хрупкое, почти невесомое тело.
— Кэсс, Кэсс, пожалуйста, прости меня.
— Ты думаешь, я не хотела своего ребенка? Думаешь, ты мог просто прийти и забрать его у меня? — кричала она.
— Ты слишком быстро от меня отделалась, когда я выполнил свою работу, Кэсс, — тихо, но странно, совсем без злобы сказал он.
— И, предав тебя, я бы бросила своего ребенка? — безжизненно отозвалась она, слабо оттолкнув его, присев на край кровати. Ничего не изменилось. Ничто никогда не изменится между нами. Почему ты не уходишь, Стив?
— Что ты будешь делать. Касс? Мэтьюз и этот подлый адвокат подготовят документы, лишающие тебя наследства.
— Ты все еще думаешь, что я интересуюсь бизнесом? — она бросила на него испепеляющий взгляд. — Пусть они забирают его и распоряжаются, как хотят.
Вспомнив свою непоколебимую уверенность, что Касс нужна только ее империя, что она отдала бы своего сына на воспитание няньке, а дочь возненавидела бы, он съежился от раскаяния. Какие бы демоны ни вели Касс Клейтон, сейчас они уже пропали. Он помолчал, потом просто сказал:
— Ты моя жена, и я хочу содержать тебя.
— Мне не нужна твоя благотворительность, Стив. Уйди и оставь меня в покое.
Она повернулась к нему спиной.
Все случившееся за последние двое суток всплыло у него в памяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77