Мы ищем, кому пожаловать большую печать, и говорим себе: «Томас Мор! Он тот, кто нам нужен. Он станет нашим лордом-канцлером!»
– Лордом-канцлером, Ваше Величество?
– Вы потрясены, Томас. Понимаю. Это великая честь. Однако мы размышляли над этим вопросом и пришли к выводу, что никто в нашем королевстве не заслуживает ее больше, чем вы. Ваша страна, Томас, нуждается в вас. Ваш король повелевает вам служить своей стране. Совместная работа с Вулси, знание дел, любовь к учению, эрудиция, знание законов. Вы понимаете, не так ли? Понимаете, что если бы я и не испытывал к вам приязни, не уважал, как образованного и достойного человека, то все равно назначил бы вас канцлером.
Томас озабоченно поглядел на сидящего перед ним разряженного мужчину.
– Ваше Величество, – ответил он, – я должен быть с вами откровенен. Я не подхожу для этой должности.
– Чепуха! В королевстве нет никого, подходящего для нее больше. Мы повелеваем вам занять ее, Томас. Другой человек нам не нужен. Ваш долг перед королем и перед страной принять эту должность. Отказа мы не потерпим.
– Ваше милостивейшее Величество, я обязан сказать вам то, что мне велит совесть. Я не могу выступать в поддержку развода.
Глаза короля словно бы исчезли с его мясистого лица. Генрих побагровел и запрокинул голову. Несколько секунд он молчал, словно выбирая, какую из ролей сыграть. Он мог крикнуть: «Отправьте этого изменника в Тауэр!» Или по-прежнему разыгрывать милостивого монарха, уважающего честных людей.
Ему нужен этот человек. Лишь он один подходит для этой должности. В этом сошлись все. Ученость и честность сэра Томаса Мора, уважение, с каким к нему относятся на континенте, необходимы Англии.
Король принял решение.
– Томас, – сказал он, – у вас своя совесть, у меня своя. Клянусь телом Христовым, меня замучили мысли об этом в высшей степени кровосмесительном браке. Мне знакомы муки неспокойной совести. Наши взгляды на этот брак расходятся. Я сожалею об этом, весьма сожалею. Однако как совестливый человек уважаю совестливого человека, даже зная, что он заблуждается. Вы образованный человек, Томас. Сомнений в этом нет. Вы добродетельны, и мы гордимся таким подданным. К вам благоволит Бог. Я знаю о вашей семье в Челси и когда-нибудь побываю у вас в гостях. Хочу дружески расцеловать ваших веселых дочерей, вашу замечательную жену. Да, я сделаю это непременно. Вам повезло в семейной жизни… – Голос его понизился чуть ли не до шепота. – Вы не поймете, до чего одиноким может быть человек – хотя он и король, – у которого нет того, что Бог дал вам щедрой рукой. Томас Мор, некоторые вещи вы понимаете не так, как практичные люди. Это одна из них. Однако я человек широких взглядов. Я понимаю вас, но вы меня не понимаете. Вы, Томас, и никто иной, будете моим канцлером. И это дело, мучающее меня денно и нощно, не встанет барьером между нами. Забудьте о нем, Томас. Оно вас не касается. Приблизьтесь, канцлер Мор. Возьмите большую печать Англии, и король возложит печать дружбы на ваше чело.
Генрих подался вперед и поцеловал Томаса в лоб.
«Незачем канцлеру соваться в дело с разводом, – думал король. – Это задача духовенства». Он возлагал больше надежды на двух своих друзей: Томаса Кранмера и Томаса Кромвеля.
«Кажется, я привязался к этим Томасам», – подумал Генрих и с доброй улыбкой посмотрел в лицо нового лорда-канцлера.
Глава шестая
Маргарет никогда не забудет, как бежала навстречу отцу, когда он вернулся на своей барке. Никогда не забудет веселой улыбки на его лице, однако провести он мог кого угодно, кроме нее.
– Отец?
– Мег, ты не видишь перемены? Сегодня отсюда отплывал заместитель казначея. Сейчас приплыл лорд-канцлер.
– Канцлер, отец… ты?
– Достойный, хоть и незнатный, как говорит милорд Норфолк.
– А… развод короля?
– Я сказал королю, что не могу быть помощником в этом деле, и он, кажется, принял мой отказ так же, как Норфолк – мое незнатное происхождение. А когда столь многие готовы принять столь многое, неприятное для них, я волей-неволей должен был принять то, от чего с радостью отказался бы.
– Тут нет ничего хорошего. Это не повод для шуток.
– Ничего хорошего нет, Мег, поэтому есть смысл шутить, дабы облегчить то, от чего не в силах отказаться.
– Не в силах?
– Я пытался, Мег.
– А был у тебя свободный выбор?
– Я подданный короля и должен повиноваться его повелениям. Пойдем к дому. Уверяю, ты улыбнешься, увидя, как семья воспримет эту новость.
Они медленно пошли, сердце Маргарет переполняли дурные предчувствия.
* * *
Лорд-канцлер!
Семья восприняла эту новость восторженно. Алиса с гордостью поддразнивала Томаса.
– Ну вот, мастер Мор, ты стал великим человеком назло всему.
– Лучше скажи, женушка, меня сделали великим назло мне.
Та поглядела на него, сияя от гордости.
– Подумать только, мой муж стал лордом-канцлером! – Алиса, готов поклясться, ты стала выше на два дюйма. Той было не до обмена шутливыми колкостями.
– Стало быть, нам потребуется больше слуг. Кто знает, каких гостей придется теперь принимать. Может, даже самого короля! – При этой мысли Алиса слегка побледнела. – Слушай, Томас, если Его Величество окажет нам такую честь, мне надо будет знать об этом хотя бы за день.
– Значит, моей первой обязанностью в должности канцлера будет предупредить короля, чтобы он заранее известил леди Мор, если соберется к нам в гости?
– Оставь свои глупости! Что, разве король не бывал в гостях у канцлера? Да ведь он пропадал в домах Вулси, люди даже не могли понять, при чьем они дворе – королевском или кардинальском.
– А теперь кардинальские дома стали королевскими. Ты забыла, что все владения кардинала отошли в королевскую собственность? Тебе не страшно за свою, Алиса? Имей в виду, она теперь принадлежит лорду-канцлеру. Почему новому должно житься лучше, чем прежнему?
– Прекрати свою глупую болтовню.
– Ладно, Алиса, то, что я скажу сейчас, понравится тебе больше. Сегодня к ужину у нас будет гость.
– Гость? Кто такой?
– Его светлость милорд Норфолк.
– Надо же! А уже три часа! Надо же! Что делать? Надо было известить заранее.
– Алиса, но если предупреждение о визите короля тебе нужно за сутки, неужели для герцога недостаточно трех часов? Простолюдины приходят за пять минут до еды, и им находится место за нашим столом.
– Милорд Норфолк! – воскликнула Алиса. Она то краснела, то бледнела.
– Его светлость почтит нас своим визитом. Когда я принял большую печать, он произнес замечательную речь. Перечислил мои добродетели и сказал, они так велики, что он забывает о моем незнатном происхождении.
Алиса рассердилась, но продолжала думать: «Его светлость Норфолк! Первый аристократ Англии… и приедет к нам на ужин. А следующим будет Его Величество король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Лордом-канцлером, Ваше Величество?
– Вы потрясены, Томас. Понимаю. Это великая честь. Однако мы размышляли над этим вопросом и пришли к выводу, что никто в нашем королевстве не заслуживает ее больше, чем вы. Ваша страна, Томас, нуждается в вас. Ваш король повелевает вам служить своей стране. Совместная работа с Вулси, знание дел, любовь к учению, эрудиция, знание законов. Вы понимаете, не так ли? Понимаете, что если бы я и не испытывал к вам приязни, не уважал, как образованного и достойного человека, то все равно назначил бы вас канцлером.
Томас озабоченно поглядел на сидящего перед ним разряженного мужчину.
– Ваше Величество, – ответил он, – я должен быть с вами откровенен. Я не подхожу для этой должности.
– Чепуха! В королевстве нет никого, подходящего для нее больше. Мы повелеваем вам занять ее, Томас. Другой человек нам не нужен. Ваш долг перед королем и перед страной принять эту должность. Отказа мы не потерпим.
– Ваше милостивейшее Величество, я обязан сказать вам то, что мне велит совесть. Я не могу выступать в поддержку развода.
Глаза короля словно бы исчезли с его мясистого лица. Генрих побагровел и запрокинул голову. Несколько секунд он молчал, словно выбирая, какую из ролей сыграть. Он мог крикнуть: «Отправьте этого изменника в Тауэр!» Или по-прежнему разыгрывать милостивого монарха, уважающего честных людей.
Ему нужен этот человек. Лишь он один подходит для этой должности. В этом сошлись все. Ученость и честность сэра Томаса Мора, уважение, с каким к нему относятся на континенте, необходимы Англии.
Король принял решение.
– Томас, – сказал он, – у вас своя совесть, у меня своя. Клянусь телом Христовым, меня замучили мысли об этом в высшей степени кровосмесительном браке. Мне знакомы муки неспокойной совести. Наши взгляды на этот брак расходятся. Я сожалею об этом, весьма сожалею. Однако как совестливый человек уважаю совестливого человека, даже зная, что он заблуждается. Вы образованный человек, Томас. Сомнений в этом нет. Вы добродетельны, и мы гордимся таким подданным. К вам благоволит Бог. Я знаю о вашей семье в Челси и когда-нибудь побываю у вас в гостях. Хочу дружески расцеловать ваших веселых дочерей, вашу замечательную жену. Да, я сделаю это непременно. Вам повезло в семейной жизни… – Голос его понизился чуть ли не до шепота. – Вы не поймете, до чего одиноким может быть человек – хотя он и король, – у которого нет того, что Бог дал вам щедрой рукой. Томас Мор, некоторые вещи вы понимаете не так, как практичные люди. Это одна из них. Однако я человек широких взглядов. Я понимаю вас, но вы меня не понимаете. Вы, Томас, и никто иной, будете моим канцлером. И это дело, мучающее меня денно и нощно, не встанет барьером между нами. Забудьте о нем, Томас. Оно вас не касается. Приблизьтесь, канцлер Мор. Возьмите большую печать Англии, и король возложит печать дружбы на ваше чело.
Генрих подался вперед и поцеловал Томаса в лоб.
«Незачем канцлеру соваться в дело с разводом, – думал король. – Это задача духовенства». Он возлагал больше надежды на двух своих друзей: Томаса Кранмера и Томаса Кромвеля.
«Кажется, я привязался к этим Томасам», – подумал Генрих и с доброй улыбкой посмотрел в лицо нового лорда-канцлера.
Глава шестая
Маргарет никогда не забудет, как бежала навстречу отцу, когда он вернулся на своей барке. Никогда не забудет веселой улыбки на его лице, однако провести он мог кого угодно, кроме нее.
– Отец?
– Мег, ты не видишь перемены? Сегодня отсюда отплывал заместитель казначея. Сейчас приплыл лорд-канцлер.
– Канцлер, отец… ты?
– Достойный, хоть и незнатный, как говорит милорд Норфолк.
– А… развод короля?
– Я сказал королю, что не могу быть помощником в этом деле, и он, кажется, принял мой отказ так же, как Норфолк – мое незнатное происхождение. А когда столь многие готовы принять столь многое, неприятное для них, я волей-неволей должен был принять то, от чего с радостью отказался бы.
– Тут нет ничего хорошего. Это не повод для шуток.
– Ничего хорошего нет, Мег, поэтому есть смысл шутить, дабы облегчить то, от чего не в силах отказаться.
– Не в силах?
– Я пытался, Мег.
– А был у тебя свободный выбор?
– Я подданный короля и должен повиноваться его повелениям. Пойдем к дому. Уверяю, ты улыбнешься, увидя, как семья воспримет эту новость.
Они медленно пошли, сердце Маргарет переполняли дурные предчувствия.
* * *
Лорд-канцлер!
Семья восприняла эту новость восторженно. Алиса с гордостью поддразнивала Томаса.
– Ну вот, мастер Мор, ты стал великим человеком назло всему.
– Лучше скажи, женушка, меня сделали великим назло мне.
Та поглядела на него, сияя от гордости.
– Подумать только, мой муж стал лордом-канцлером! – Алиса, готов поклясться, ты стала выше на два дюйма. Той было не до обмена шутливыми колкостями.
– Стало быть, нам потребуется больше слуг. Кто знает, каких гостей придется теперь принимать. Может, даже самого короля! – При этой мысли Алиса слегка побледнела. – Слушай, Томас, если Его Величество окажет нам такую честь, мне надо будет знать об этом хотя бы за день.
– Значит, моей первой обязанностью в должности канцлера будет предупредить короля, чтобы он заранее известил леди Мор, если соберется к нам в гости?
– Оставь свои глупости! Что, разве король не бывал в гостях у канцлера? Да ведь он пропадал в домах Вулси, люди даже не могли понять, при чьем они дворе – королевском или кардинальском.
– А теперь кардинальские дома стали королевскими. Ты забыла, что все владения кардинала отошли в королевскую собственность? Тебе не страшно за свою, Алиса? Имей в виду, она теперь принадлежит лорду-канцлеру. Почему новому должно житься лучше, чем прежнему?
– Прекрати свою глупую болтовню.
– Ладно, Алиса, то, что я скажу сейчас, понравится тебе больше. Сегодня к ужину у нас будет гость.
– Гость? Кто такой?
– Его светлость милорд Норфолк.
– Надо же! А уже три часа! Надо же! Что делать? Надо было известить заранее.
– Алиса, но если предупреждение о визите короля тебе нужно за сутки, неужели для герцога недостаточно трех часов? Простолюдины приходят за пять минут до еды, и им находится место за нашим столом.
– Милорд Норфолк! – воскликнула Алиса. Она то краснела, то бледнела.
– Его светлость почтит нас своим визитом. Когда я принял большую печать, он произнес замечательную речь. Перечислил мои добродетели и сказал, они так велики, что он забывает о моем незнатном происхождении.
Алиса рассердилась, но продолжала думать: «Его светлость Норфолк! Первый аристократ Англии… и приедет к нам на ужин. А следующим будет Его Величество король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71