Через несколько минут впереди замаячили ломаные очертания огромного фермерского дома, по обеим сторонам которого элегантно замерли, будто охраняя его, могучие стройные кипарисы.
- Вот мы и дома. Милый старый дом! - Фернандо произнес эти слова тихим, взволнованным голосом.
Он припарковал машину у самого крыльца и молча выбрался наружу. Он подал жене руку, и Марджи последовала за ним. Подхватив подол длинного платья, она поднялась по ступенькам к входной двери. Необычная тишина обострила обуревавшее ее чувство тревоги и беспокойства. Прожив немало лет в большом городе, она привыкла к гулу машин и голосам людей, не смолкающим ни днем ни ночью. Здесь же ее поразило полное отсутствие всякого шума. Ее ухо едва улавливало лишь шорох ночных насекомых в траве и глухую возню каких-то зверюшек около живой изгороди.
Фернандо открыл ключом дверь, вошел в темную прихожую и включил верхний свет. Взяв Марджи за руку, он завел ее в гостиную, усадил на диван и спросил:
- Ты не против, если мы чего-нибудь выпьем с дороги?
- Вообще-то я не пью…
Он достал из буфета начатую бутылку виски, поставил ее на журнальный столик и, присев на диван, налил себе немного в хрустальный бокал, предварительно бросив в него несколько кусочков льда. Пристальный взгляд его черных глаз, казалось, вот-вот пробуравит ее насквозь, и через мгновение Марджи не выдержала и сказала:
- Э… я тоже выпью немного. Спасибо. Когда он протянул ей бокал с напитком, их пальцы случайно соприкоснулись, и ее сразу бросило в жар. В ту же секунду Марджи поняла, чего так боялась. Она боялась потерять контрольная собой. Если это произойдет, Фернандо сразу догадается, что она по-прежнему хочет его и ради того, чтобы отдаться ему, готова разрушить барьеры гордости, которые с такой тщательностью возводила вокруг себя все эти годы. И эти барьеры отлично ее оберегали…
И вот теперь, стоило ему прикоснуться к ней пальцем, как она мгновенно почувствовала, что ее самоконтроль потерян. И, возможно, то же самое почувствовал Фернандо. Да он и не сомневался, что действует на нее возбуждающе и что она готова отдаться ему в любую минуту, хотя и скрывает это, подумала Марджи. Разве не свидетельствовало об этом ее поведение, когда они оказались в ее спальне за несколько дней перед отлетом из Нью-Йорка?
- Наконец-то мы одни, - сардоническим тоном пробормотал Фернандо и прикоснулся бокалом к бокалу жены.
Марджи, не привыкшая к крепким напиткам, сделала маленький глоток и сразу закашлялась. В горле жгло, как огнем. Чтобы не встречаться с Фернандо глазами, она отвернулась и оглядела гостиную. Одну из стен почти целиком занимал огромный камин; его основание украшала гладкая голубая плитка, а дымоход был выложен из неотшлифованного красноватого мрамора. Удобные кресла и диван имели цвет пахты. Вообще от всей мебели, расставленной в комнате, веяло таким же простым, грубым очарованием, как и от самой местности, в которой свили семейное гнездо предки Фернандо.
На тумбочке рядом с диваном стояли три фотографии в деревянных рамках, и Марджи рассеянно взяла одну из них. Взглянув на нее, она сразу вспомнила, что видела такую же фотографию много лет назад в нью-йоркском доме Фернандо; на ней он был запечатлен еще подростком вместе со своими братьями. Ее глаза на несколько минут задержались на снимке, пока она вспоминала тот вечер, когда впервые пришла к Фернандо, чтобы взять у него интервью. Марджи вспомнила, как с первой же минуты их встречи ее захлестнуло безумное, необоримое желание отдаться ему…
Фернандо взял у нее из рук фотографию, положил ее лицевой стороной на тумбочку и довольно бесцеремонным тоном спросил:
- В чем дело, Марджи? Сегодня утром ты вся сияла, а сейчас… Что случилось?
Ничего не случилось. Просто рассеялись иллюзии. Когда сегодня утром она шла с Фернандо под венец, рассудок нашептывал ей, что он не любит ее. Однако сердце не переставало твердить, что она любима. И если бы Линда так грубо не сокрушила эту иллюзию, она, возможно, до сих пор продолжала бы верить в его любовь. Но вины Фернандо тут не было. Виновата в глупом заблуждении была она сама.
Неожиданно ей вспомнился рассказ Ники о том, что утром накануне свадьбы Адели он застал в этой же комнате Фернандо и Линду, когда они занимались любовью. Ники сказал ей тогда, что его старшего брата и Линду «тянет друг к другу как магнитом».
Марджи взглянула на Фернандо так, будто из ее глаз плеснулось холодное голубое пламя. Но сразу взяла себя в руки. Ее тон, когда она заговорила, был мягким, даже покладистым:
- Ничего не случилось. У меня просто немного замерзли ноги, и я… чуточку устала.
Фернандо нахмурился, взял из ее рук недопитый бокал и тоже мягким голосом сказал:
- Пойдем. Я покажу тебе дом.
Когда они встали с дивана и пошли к двери, ее сердце снова пустилось вскачь.
На первом этаже он показал ей сначала кухню и кабинет, а потом гостиную. Когда они поднялись на второй этаж, Фернандо сказал:
- В доме семь спален. Вот эта, например, - он распахнул дверь в двух шагах от лестничной площадки, - будет нашей.
Марджи вошла в просторную комнату и равнодушно взглянула на добротную старинную мебель и роскошные кремовые ковры на полу, после чего ее взгляд задержался на огромной двуспальной кровати…
Успешно справившись с обязанностями гида, Фернандо достал из гардероба кое-какие вещи, бросил их в пакет и направился к выходу из спальни, бросив:
- Я расположусь в соседней комнате. Если передумаешь и захочешь разделить со мной брачное ложе, милости прошу ко мне, причем без всяких церемоний.
Марджи присела на край кровати и с негодованием огляделась вокруг.
«Если передумаешь… милости прошу ко мне, причем без всяких церемоний». Какой наглец!… В зеркале над туалетным столиком мелькнуло отражение ее лица - бледного как полотно. Неужели она позволит Линде опрокинуть их семейный корабль еще до того, как он отшвартуется от причала и выйдет в открытое море? Позволит? Да она сама подталкивает мужа к другой женщине, отказывая ему…
Она встала и подрагивающими пальцами расстегнула сзади на свадебном платье четыре верхние жемчужные пуговички. Однако до остальных пуговиц, пришитых ниже лопаток, руки, несмотря на все ее попытки, дотянуться уже не могли. Она снова уселась на кровать, не зная, что делать. Или ей придется спать прямо в платье, или зайти в соседнюю комнату и обратиться за помощью к Фернандо. Правда, она хорошо знала, чем закончится эта помощь.
Сбросив туфли, Марджи легла на постель прямо в одежде и послала все ко всем чертям. Ее гордость по-прежнему брала верх над всеми остальными чувствами и соображениями. Буду спать так, в сердцах решила она.
Но сон не шел к ней. Перенапрягшийся мозг, казалось, готов был разлететься на мельчайшие частицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
- Вот мы и дома. Милый старый дом! - Фернандо произнес эти слова тихим, взволнованным голосом.
Он припарковал машину у самого крыльца и молча выбрался наружу. Он подал жене руку, и Марджи последовала за ним. Подхватив подол длинного платья, она поднялась по ступенькам к входной двери. Необычная тишина обострила обуревавшее ее чувство тревоги и беспокойства. Прожив немало лет в большом городе, она привыкла к гулу машин и голосам людей, не смолкающим ни днем ни ночью. Здесь же ее поразило полное отсутствие всякого шума. Ее ухо едва улавливало лишь шорох ночных насекомых в траве и глухую возню каких-то зверюшек около живой изгороди.
Фернандо открыл ключом дверь, вошел в темную прихожую и включил верхний свет. Взяв Марджи за руку, он завел ее в гостиную, усадил на диван и спросил:
- Ты не против, если мы чего-нибудь выпьем с дороги?
- Вообще-то я не пью…
Он достал из буфета начатую бутылку виски, поставил ее на журнальный столик и, присев на диван, налил себе немного в хрустальный бокал, предварительно бросив в него несколько кусочков льда. Пристальный взгляд его черных глаз, казалось, вот-вот пробуравит ее насквозь, и через мгновение Марджи не выдержала и сказала:
- Э… я тоже выпью немного. Спасибо. Когда он протянул ей бокал с напитком, их пальцы случайно соприкоснулись, и ее сразу бросило в жар. В ту же секунду Марджи поняла, чего так боялась. Она боялась потерять контрольная собой. Если это произойдет, Фернандо сразу догадается, что она по-прежнему хочет его и ради того, чтобы отдаться ему, готова разрушить барьеры гордости, которые с такой тщательностью возводила вокруг себя все эти годы. И эти барьеры отлично ее оберегали…
И вот теперь, стоило ему прикоснуться к ней пальцем, как она мгновенно почувствовала, что ее самоконтроль потерян. И, возможно, то же самое почувствовал Фернандо. Да он и не сомневался, что действует на нее возбуждающе и что она готова отдаться ему в любую минуту, хотя и скрывает это, подумала Марджи. Разве не свидетельствовало об этом ее поведение, когда они оказались в ее спальне за несколько дней перед отлетом из Нью-Йорка?
- Наконец-то мы одни, - сардоническим тоном пробормотал Фернандо и прикоснулся бокалом к бокалу жены.
Марджи, не привыкшая к крепким напиткам, сделала маленький глоток и сразу закашлялась. В горле жгло, как огнем. Чтобы не встречаться с Фернандо глазами, она отвернулась и оглядела гостиную. Одну из стен почти целиком занимал огромный камин; его основание украшала гладкая голубая плитка, а дымоход был выложен из неотшлифованного красноватого мрамора. Удобные кресла и диван имели цвет пахты. Вообще от всей мебели, расставленной в комнате, веяло таким же простым, грубым очарованием, как и от самой местности, в которой свили семейное гнездо предки Фернандо.
На тумбочке рядом с диваном стояли три фотографии в деревянных рамках, и Марджи рассеянно взяла одну из них. Взглянув на нее, она сразу вспомнила, что видела такую же фотографию много лет назад в нью-йоркском доме Фернандо; на ней он был запечатлен еще подростком вместе со своими братьями. Ее глаза на несколько минут задержались на снимке, пока она вспоминала тот вечер, когда впервые пришла к Фернандо, чтобы взять у него интервью. Марджи вспомнила, как с первой же минуты их встречи ее захлестнуло безумное, необоримое желание отдаться ему…
Фернандо взял у нее из рук фотографию, положил ее лицевой стороной на тумбочку и довольно бесцеремонным тоном спросил:
- В чем дело, Марджи? Сегодня утром ты вся сияла, а сейчас… Что случилось?
Ничего не случилось. Просто рассеялись иллюзии. Когда сегодня утром она шла с Фернандо под венец, рассудок нашептывал ей, что он не любит ее. Однако сердце не переставало твердить, что она любима. И если бы Линда так грубо не сокрушила эту иллюзию, она, возможно, до сих пор продолжала бы верить в его любовь. Но вины Фернандо тут не было. Виновата в глупом заблуждении была она сама.
Неожиданно ей вспомнился рассказ Ники о том, что утром накануне свадьбы Адели он застал в этой же комнате Фернандо и Линду, когда они занимались любовью. Ники сказал ей тогда, что его старшего брата и Линду «тянет друг к другу как магнитом».
Марджи взглянула на Фернандо так, будто из ее глаз плеснулось холодное голубое пламя. Но сразу взяла себя в руки. Ее тон, когда она заговорила, был мягким, даже покладистым:
- Ничего не случилось. У меня просто немного замерзли ноги, и я… чуточку устала.
Фернандо нахмурился, взял из ее рук недопитый бокал и тоже мягким голосом сказал:
- Пойдем. Я покажу тебе дом.
Когда они встали с дивана и пошли к двери, ее сердце снова пустилось вскачь.
На первом этаже он показал ей сначала кухню и кабинет, а потом гостиную. Когда они поднялись на второй этаж, Фернандо сказал:
- В доме семь спален. Вот эта, например, - он распахнул дверь в двух шагах от лестничной площадки, - будет нашей.
Марджи вошла в просторную комнату и равнодушно взглянула на добротную старинную мебель и роскошные кремовые ковры на полу, после чего ее взгляд задержался на огромной двуспальной кровати…
Успешно справившись с обязанностями гида, Фернандо достал из гардероба кое-какие вещи, бросил их в пакет и направился к выходу из спальни, бросив:
- Я расположусь в соседней комнате. Если передумаешь и захочешь разделить со мной брачное ложе, милости прошу ко мне, причем без всяких церемоний.
Марджи присела на край кровати и с негодованием огляделась вокруг.
«Если передумаешь… милости прошу ко мне, причем без всяких церемоний». Какой наглец!… В зеркале над туалетным столиком мелькнуло отражение ее лица - бледного как полотно. Неужели она позволит Линде опрокинуть их семейный корабль еще до того, как он отшвартуется от причала и выйдет в открытое море? Позволит? Да она сама подталкивает мужа к другой женщине, отказывая ему…
Она встала и подрагивающими пальцами расстегнула сзади на свадебном платье четыре верхние жемчужные пуговички. Однако до остальных пуговиц, пришитых ниже лопаток, руки, несмотря на все ее попытки, дотянуться уже не могли. Она снова уселась на кровать, не зная, что делать. Или ей придется спать прямо в платье, или зайти в соседнюю комнату и обратиться за помощью к Фернандо. Правда, она хорошо знала, чем закончится эта помощь.
Сбросив туфли, Марджи легла на постель прямо в одежде и послала все ко всем чертям. Ее гордость по-прежнему брала верх над всеми остальными чувствами и соображениями. Буду спать так, в сердцах решила она.
Но сон не шел к ней. Перенапрягшийся мозг, казалось, готов был разлететься на мельчайшие частицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38