По крайней мере, человеческого секса. Может, Многоликие Враги и воспользовались именно этим. Кто знает?
В спальне стоял запах шерсти. Логно закрыла за собой дверь и осталась стоять в ожидании. Великая Чтимая Матра не любила, когда ее прерывали, что бы она не делала там, под покровом мрака. Но она позволяет мне называть ее Дамой.
Снова стон, затем:
— Садись на полу, Логно. Да, там, возле двери.
Она действительно меня видит или только угадывает, где я?
У Логно не хватало смелости проверить. Яд! Когда-нибудь я до нее доберусь именно этим путем. Она осторожна, но может быть и рассеянной. Сестры могут сколько угодно презрительно фыркать: яд был и оставался признанным орудием достижения цели, одним из лучших способов пробиться наверх… если, конечно, наследник сумеет удержать доставшуюся ему власть. — Логно, те Иксиане, с которыми ты говорила сегодня, что они говорят об Оружии?
— Они не понимают его назначения. Дама. Я не сказала им, что это.
— Разумеется.
— Ты снова будешь предлагать объединить Оружие и Заряд?
— Ты смеешься надо мной, Логно?
— Дама! Я никогда не сделала бы этого!
— Надеюсь, что так.
Молчание. Логно понимала, что они обе обдумывают один и тот же вопрос. Только три сотни комплектов Оружия уцелели после катастрофы. Каждый можно было использовать лишь единожды и только в том случае, если Совет, владевший Зарядом, согласился бы на это. Великая Чтимая Матра, в чьих руках было само Оружие, обладала лишь частью этой страшной власти. Оружие без Заряда было всего лишь маленькой черной трубочкой, которая умещалась в одной руке. Оснащенное зарядом, оно выбрасывало верома бескровную смерть по дуге в пределах его малой досягаемости.
— Многоликие, — пробормотала Великая.
Логно кивнула темноте, откуда раздалось это бормотание.
Быть может, она все же видит меня. Я же не знаю, что она еще сохранила — или чем ее снабдили Иксиане.
Многоликие, будь они вечно прокляты, вызвали катастрофу. Они — и их Футары! Как легко было отобрано все, кроме горстки Оружия! Чудовищная, устрашающая сила. Мы должны хорошо вооружиться прежде, чем вернемся к битве. Дама права.
— Та планета — Баззел, — сказала Великая Чтимая Матра. — Ты уверена, что ее не защищают?
— Мы не зафиксировали никаких защитных устройств. Контрабандисты утверждают, что она не защищена.
— Но она так богата Су-камнем!
— Здесь, в Старой Империи, редко осмеливаются нападать на ведьм.
— Я не верю, что их всего горстка на этой планете! Это какая-то ловушка.
— Такое всегда возможно, Дама.
— Я не доверяю контрабандистам, Логно. Плените еще нескольких из них и снова проверьте информацию с Баззел. Ведьмы слабы, но я не думаю, что они глупы.
— Да, Дама.
— Скажи Иксианам, что они могут вызвать наше недовольство, если не сумеют создавать дубликаты Оружия.
— Но без Заряда, Дама…
— С этим мы разберемся в свое время. Теперь иди.
Уже стоя на пороге, Логно услышала шипящее: «С-с-лыш-шишь?» После мрака опочивальни даже темнота коридора показалась ей подлинным благословением, и она заспешила к свету…
Глава 5
Мы становимся подобны худшему из того, что противостоит нам.
Свод Бене Джессерит.
Снова — видения воды!
Мы обращаем всю эту планету, будь она неладна, в пустыню, а ко мне приходят видения воды!
Одрейд сидела в рабочей комнате, вокруг нее царила обычная утренняя сумятица, а она ощущала, как скользит по волнам Дитя Моря, и волны омывают его. Волны были цвета крови. Ее «я», бывшее Дитя Моря, предчувствовало кровавые времена.
Она знала, где истоки этих видений: в тех временах, когда Почтенные Матери еще не распорядились ее судьбой. Во временах ее детства в прекрасном доме на морском берегу Гамму. Несмотря на тревогу этих дней, она не смогла сдержать улыбку. Устрицы, приготовленные Папой. Она и до сих пор предпочитала это блюдо.
Лучше всего из времен своего детства она помнила морские экскурсии.
Что-то в том, чтобы держаться на плаву, затрагивало глубинные струны ее души. Вздымающиеся и откатывающиеся назад волны, ощущение бескрайних горизонтов, странных новых земель — там, за грядой пенистых гребней, за этим водяным миром, и это волнующее чувство опасности, воплощенное в самой текучей прозрачной субстанции, поддерживавшей ее тело. Все эго вместе давало ей уверенность в том, что она — Дитя Моря.
Папа тоже становился там спокойнее. А Мама Сибиа — счастливее: ветер бил ей в лицо, ветер развевал, трепал длинные темные волосы… От тех времен осталось удивительное чувство равновесия, слова успокоения, сказанные на языке более древнем, чем первая Иная Память Одрейд. «Здесь моя месть, моя обитель. Я Дитя Моря».
Ее собственная концепция разума тоже шла оттуда. Способность держаться на плаву в чужих, морях. Способность хранить самое тайное свое «я», как бы высоко не вздымались нежданные волны.
Мама Сибиа одарила Одрейд этой способностью прежде, чем пришли Почтенные Матери и забрали с собой «тайный отпрыск дома Атридесов». Мама Сибиа, всего лишь приемная мать, научила Одрейд любить себя.
В сообществе Бене Джессерит, где любые формы любви оказывались под подозрением, это оставалось тайной Одрейд — тайной, зорко хранимой ото всех.
В глубине души я счастлива наедине с собой. Я не боюсь остаться одна. Да и не одна Почтенная Мать не остается одна после того, как Агония Спайса наполняет ее Иными Воспоминаниями.
Но Мама Сибиа и — да, Папа тоже, исполнявшие роль временных родителей по воле Бене Джессерит, внушили своей подопечной глубинную силу за те годы, что они жили вместе. Почтенные Матери всего лишь нашли этой силе применение.
Прокторы пытались в корне уничтожить гнездившееся в душе Одрейд «глубокое влечение к личным симпатиям», но им это все же не удалось; они не были уверены в том, что действительно потерпели неудачу, но подозрения никогда их не оставляли. В конце концов они послали ее в Аль Дханаб, туда, где намеренно сохранялись как худшее в Салюса Секундус, туда, где ей пришлось жить в мире постоянных испытаний и проверок. Это место в некотором отношении было еще хуже Дюны: высокие скалы и сухие ущелья, обжигающе жаркие ветра и ледяные ветра, слишком мало влаги — слишком много влаги… Сестры считали это место окончательной проверкой для тех, кто должен был жить на Дюне. Но все это так и не коснулось тайного уголка в сердце Одрейд — уголка, в котором жило Дитя Моря.
И теперь Дитя Моря предупреждает меня.
Быть может, это предупреждение-предвидение? Она обладала этой крупицей таланта — даром, который предупреждал о близкой опасности, грозящей Сестрам. Гены Атридесов давали себя знать. Быть может, беда грозила Дому Собраний? Нет… смутная боль говорила о том, что опасность грозит другим. Но эти другие были достаточно важны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
В спальне стоял запах шерсти. Логно закрыла за собой дверь и осталась стоять в ожидании. Великая Чтимая Матра не любила, когда ее прерывали, что бы она не делала там, под покровом мрака. Но она позволяет мне называть ее Дамой.
Снова стон, затем:
— Садись на полу, Логно. Да, там, возле двери.
Она действительно меня видит или только угадывает, где я?
У Логно не хватало смелости проверить. Яд! Когда-нибудь я до нее доберусь именно этим путем. Она осторожна, но может быть и рассеянной. Сестры могут сколько угодно презрительно фыркать: яд был и оставался признанным орудием достижения цели, одним из лучших способов пробиться наверх… если, конечно, наследник сумеет удержать доставшуюся ему власть. — Логно, те Иксиане, с которыми ты говорила сегодня, что они говорят об Оружии?
— Они не понимают его назначения. Дама. Я не сказала им, что это.
— Разумеется.
— Ты снова будешь предлагать объединить Оружие и Заряд?
— Ты смеешься надо мной, Логно?
— Дама! Я никогда не сделала бы этого!
— Надеюсь, что так.
Молчание. Логно понимала, что они обе обдумывают один и тот же вопрос. Только три сотни комплектов Оружия уцелели после катастрофы. Каждый можно было использовать лишь единожды и только в том случае, если Совет, владевший Зарядом, согласился бы на это. Великая Чтимая Матра, в чьих руках было само Оружие, обладала лишь частью этой страшной власти. Оружие без Заряда было всего лишь маленькой черной трубочкой, которая умещалась в одной руке. Оснащенное зарядом, оно выбрасывало верома бескровную смерть по дуге в пределах его малой досягаемости.
— Многоликие, — пробормотала Великая.
Логно кивнула темноте, откуда раздалось это бормотание.
Быть может, она все же видит меня. Я же не знаю, что она еще сохранила — или чем ее снабдили Иксиане.
Многоликие, будь они вечно прокляты, вызвали катастрофу. Они — и их Футары! Как легко было отобрано все, кроме горстки Оружия! Чудовищная, устрашающая сила. Мы должны хорошо вооружиться прежде, чем вернемся к битве. Дама права.
— Та планета — Баззел, — сказала Великая Чтимая Матра. — Ты уверена, что ее не защищают?
— Мы не зафиксировали никаких защитных устройств. Контрабандисты утверждают, что она не защищена.
— Но она так богата Су-камнем!
— Здесь, в Старой Империи, редко осмеливаются нападать на ведьм.
— Я не верю, что их всего горстка на этой планете! Это какая-то ловушка.
— Такое всегда возможно, Дама.
— Я не доверяю контрабандистам, Логно. Плените еще нескольких из них и снова проверьте информацию с Баззел. Ведьмы слабы, но я не думаю, что они глупы.
— Да, Дама.
— Скажи Иксианам, что они могут вызвать наше недовольство, если не сумеют создавать дубликаты Оружия.
— Но без Заряда, Дама…
— С этим мы разберемся в свое время. Теперь иди.
Уже стоя на пороге, Логно услышала шипящее: «С-с-лыш-шишь?» После мрака опочивальни даже темнота коридора показалась ей подлинным благословением, и она заспешила к свету…
Глава 5
Мы становимся подобны худшему из того, что противостоит нам.
Свод Бене Джессерит.
Снова — видения воды!
Мы обращаем всю эту планету, будь она неладна, в пустыню, а ко мне приходят видения воды!
Одрейд сидела в рабочей комнате, вокруг нее царила обычная утренняя сумятица, а она ощущала, как скользит по волнам Дитя Моря, и волны омывают его. Волны были цвета крови. Ее «я», бывшее Дитя Моря, предчувствовало кровавые времена.
Она знала, где истоки этих видений: в тех временах, когда Почтенные Матери еще не распорядились ее судьбой. Во временах ее детства в прекрасном доме на морском берегу Гамму. Несмотря на тревогу этих дней, она не смогла сдержать улыбку. Устрицы, приготовленные Папой. Она и до сих пор предпочитала это блюдо.
Лучше всего из времен своего детства она помнила морские экскурсии.
Что-то в том, чтобы держаться на плаву, затрагивало глубинные струны ее души. Вздымающиеся и откатывающиеся назад волны, ощущение бескрайних горизонтов, странных новых земель — там, за грядой пенистых гребней, за этим водяным миром, и это волнующее чувство опасности, воплощенное в самой текучей прозрачной субстанции, поддерживавшей ее тело. Все эго вместе давало ей уверенность в том, что она — Дитя Моря.
Папа тоже становился там спокойнее. А Мама Сибиа — счастливее: ветер бил ей в лицо, ветер развевал, трепал длинные темные волосы… От тех времен осталось удивительное чувство равновесия, слова успокоения, сказанные на языке более древнем, чем первая Иная Память Одрейд. «Здесь моя месть, моя обитель. Я Дитя Моря».
Ее собственная концепция разума тоже шла оттуда. Способность держаться на плаву в чужих, морях. Способность хранить самое тайное свое «я», как бы высоко не вздымались нежданные волны.
Мама Сибиа одарила Одрейд этой способностью прежде, чем пришли Почтенные Матери и забрали с собой «тайный отпрыск дома Атридесов». Мама Сибиа, всего лишь приемная мать, научила Одрейд любить себя.
В сообществе Бене Джессерит, где любые формы любви оказывались под подозрением, это оставалось тайной Одрейд — тайной, зорко хранимой ото всех.
В глубине души я счастлива наедине с собой. Я не боюсь остаться одна. Да и не одна Почтенная Мать не остается одна после того, как Агония Спайса наполняет ее Иными Воспоминаниями.
Но Мама Сибиа и — да, Папа тоже, исполнявшие роль временных родителей по воле Бене Джессерит, внушили своей подопечной глубинную силу за те годы, что они жили вместе. Почтенные Матери всего лишь нашли этой силе применение.
Прокторы пытались в корне уничтожить гнездившееся в душе Одрейд «глубокое влечение к личным симпатиям», но им это все же не удалось; они не были уверены в том, что действительно потерпели неудачу, но подозрения никогда их не оставляли. В конце концов они послали ее в Аль Дханаб, туда, где намеренно сохранялись как худшее в Салюса Секундус, туда, где ей пришлось жить в мире постоянных испытаний и проверок. Это место в некотором отношении было еще хуже Дюны: высокие скалы и сухие ущелья, обжигающе жаркие ветра и ледяные ветра, слишком мало влаги — слишком много влаги… Сестры считали это место окончательной проверкой для тех, кто должен был жить на Дюне. Но все это так и не коснулось тайного уголка в сердце Одрейд — уголка, в котором жило Дитя Моря.
И теперь Дитя Моря предупреждает меня.
Быть может, это предупреждение-предвидение? Она обладала этой крупицей таланта — даром, который предупреждал о близкой опасности, грозящей Сестрам. Гены Атридесов давали себя знать. Быть может, беда грозила Дому Собраний? Нет… смутная боль говорила о том, что опасность грозит другим. Но эти другие были достаточно важны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137