Эпизод 8
После очередной встряски Перехода оба штурмовика снова очутились над знакомо безжизненным серым одеялом сплошных облаков; Пилот, все еще борясь с тошнотой, первым делом окинул взглядом приборы — нет ли радиооблучения? рентгеновского? инфракрасного? — и с большим удивлением обнаружил отсутствие излучения вообще, кроме незначительного естественного фона. Если верить приборам, получалось, что на планете не работает ни одна радиостанция, внизу не пылают жаром города и металлургические заводы, не работают ядерные реакторы и не рвутся бомбы, и ни один бдительный глаз радара не уставился в небо.
— Странно… — пробормотал он.
Впрочем, все новые миры поначалу казались странными.
Штурмовики с воем прорезали облака, снизились и на относительно небольшой скорости пошли над покрытой серым предрассветным туманом равниной.
Солнце светило в глаза, но кроме неудобств это означало и то, что рассвет наступил для обоих пришельцев раньше.
Но ничего не изменилось.
После того, как туман развеялся, оказалось, что равнина покрыта густым лесом с редкими прожилками рек.
— Интересно… — пробормотал в микрофон Бухгалтер.
Вскоре в сплошной шерсти леса появились проплешины, на горизонте показались и через мгновение промелькнули под брюхом штурмовика невысокие холмы, затем лес сменился степью с редкими пятнами болот и солончаков, затем показалось море, и Пилот, выругавшись, толкнул перчатку управления от себя-вверх, одновременно поднимая и разгоняя машину.
Из стратосферы Земля выглядела все так же мирно и идиллически, и ни один след человеческого присутствия не осквернял ее зелено-голубого лика.
— Бывает, — утешительно пробурчал Бухгалтер, но слегка перестарался с иронией.
Пилот хотел выругаться еще раз — но прикусил язык. В конце концов, они были единственными людьми на десятки тысяч километров вокруг… впрочем, с таким же успехом можно было заявить — на сотни световых лет. Если жизнь не возникла на этой Земле — то вряд ли она проявилась бы и на здешнем Марсе.
— Сядем? — полувопросительно-полуутвердительно сказал Бухгалтер.
Пилот пожал плечами — молча. Сядем так сядем.
Штурмовики мягко опустились на берег лесного озера, Пилот запустил пару зондов — “пусто… пусто… пусто… пусто….”, сделал все необходимые анализы — “кислород… азот… углекислый газ… аммиака нет… радиации нет…бактерий нет…” — и осторожно приоткрыл люк.
Избыток кислорода резанул легкие.
“Ну естественно, — подумал Пилот. — Дышать-то некому…”
В воздухе — только легкий растительный аромат — то ли хвоя, то ли лесные травы.
“…И вонять, соответственно, тоже некому…” — продолжил он мысль с легкой грустью.
При других обстоятельствах этот мир мог быть прекрасным и безопасным курортом… если бы неизвестный Враг не уничтожал методично линию за линией тех, кто мог бы стать потенциальными посетителями этого курорта.
— Как здесь легко дышится! — Бухгалтер, осмелев, тоже снял шлем и с шумом втягивал в себя свежий лесной воздух. — Надо будет обязательно сюда вернуться.
— Ну-ну. — Пилот ухмыльнулся.
— А что?
— Да так, ничего.
— Ты по поводу “вернуться”?
— Да нет, — Пилот откровенно заулыбался. — Я по поводу “сюда”.
— А что?
— А то, что или сюда Враг доберется — и сделает из этого мира пожарище…
— А если не доберется?
— Тогда бактерии, которые мы с тобой сейчас выдохнули, сделают из него Лондон тринадцатого века.
— А что такого примечательного было в… — Бухгалтер осекся и поспешно защелкнул светофильтр шлема. Он вспомнил.
Лондон тринадцатого века был одной большой сплошной и незаживающей язвой.
Чума.
Трупы и скелеты валялись прямо на улицах, поскольку местный аналог эпидемиологической службы (люди в пропитанных дегтем костюмах, с длинными железными крючьями в руках, чьей обязанностью было не лечить — а хотя бы уволакивать трупы в ямы с известью) выдерживал очень недолго. Они не дезертировали — они просто падали рядом с трупами.
Хищные твари развитого человечества, прошедшие огонь, кипяченую воду и пенициллин, пусть даже неразличимые глазом, очень быстро сделали бы из этого беззащитного мира помойную яму.
Впрочем, почему “сделали бы”? Достаточно было одного выдоха, а оба пилота находились здесь уже несколько минут.
Пилот небрежно сбросил на траву скафандр, разделся и с шумом прыгнул в темную воду озера, проплыл три десятка метров под водой, высунулся у противоположного берега и помахал застывшему Бухгалтеру рукой.
— Давай сюда! — выкрикнул он, отфыркиваясь. — Вода отличная!
— Варвар ты! — горестно бросил Бухгалтер. — Убить такой мир!
— Но ведь уже не поможешь, правда?
— Правда.
— Ну так и не мучайся сомнениями. А то еще о совести вспомнишь — был, говорят, когда-то у гомо габилис такой орган — уже тогда рудиментарный…
— Тьфу!
Пилот снова нырнул, затем прошелся кролем пару кругов по периметру озера и, отряхиваясь, как зверь, вышел на берег. Бухгалтер, вздохнув, тоже искупался, голым порыскал по лесу, обсыхая — ни комар, ни мошка не заинтересовались потенциальной добычей, и с мрачным видом натянув скафандр, так же мрачно залез в кабину.
“Простите меня…. лес… озеро… мир… — мысленно произнес он, подготавливая программу Перехода. — Простите своего убийцу”.
Он стартовал и через мгновение волна мути, боли и слепоты снова захлестнула его сознание.
Следующий миры они договорились исследовать раздельно — Бухгалтер мотивировал это тем, что он уже понял, как это делается, справится и сам, а эффективность рейда таким образом повысится вдвое… но Пилот вполне обоснованно подозревал иное…
Эпизод 9
Под копытами перестало чавкать, лошади довольно зафыркали и сразу прибавили ходу. Правда, вместо грязи появилась пыль, но ветер относил ее в сторону и оба всадника заулыбались.
Ветер был свежим, болото вместе с неистребимым гнилостным запахом осталось позади, и поездка из необходимой стала просто приятной.
На горизонте привычно вздымался замок, несколько золотистых пшеничных полей лежали чуть в стороне, старательно прикрытые лесополосами, и где-то в прозрачной синеве неба звенел жаворонок.
Жеребец всадника — крупный, красивый, сверкающий чернотой зверь — заржал, и требовательно завертел хвостом, выразительно поглядывая на замок. Человек засмеялся.
— Что, не терпится?
Второй всадник — вернее, всадница, — на стройной длинноногой кобылке, тоже улыбнулась.
— Ну что, мой господин? — голос женщины напоминал перезвоны серебряного ксилофона и звучал, казалось, и после того, как она замолкла. — Не устроить ли снова соревнования? Я смутно припоминаю, в прошлый раз приз оказался заманчивым?
— Да уж! — Всадник ухмыльнулся.
— Так как?
— Ты не устала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46