— Одну минуту, — вдруг послышался голос еще одного участника событий.
Пилот-младший нагло вышел на середину комнаты, как рефери на ринг, и поднял руки в извечно умиротворяющем жесте.
— Не будет ли кто-нибудь столь любезен, чтобы объяснить мне суть происходящего?
Пришельцы захохотали — оба, одновременно и очень обидно. Младший сжал кулаки.
— Ах, да, — сказал Ангел. — Ты же еще ничего не знаешь.
— Умрет счастливым, — отмахнулся Теневик. — Приступим? Впрочем, я могу давать объяснения по ходу пьесы.
— О`кей.
Первый, колющий удар Светоносец направил в живот противника — точнее, в то место, где тот только что находился. Неуловимым движением Демон переместился в сторону, и в свою очередь сплеча ударил по световой полосе своим мечом.
Грянул гром. Комната взорвалась жгучими искрами, взвизгнула женщина, зашипел прикрывший ее Пилот, негромко выругался Младший.
— Так вот, о пояснениях, — проворчал Теневик, занося руку для нового удара. — Некоторые из нас считают, что мы, являясь одним и тем же человеком… э-эххх!..
Вновь по глазам ударила разноцветная вспышка.
— …Мы могли бы устроить мир, где каждому из нас есть место, есть любимая работа, любимая женщина и любимое развлечение. Так?
Последнее его слово совпало с новым ударом, меч Ангела отбросило в сторону, он задел стену и с потрясающей легкостью пробил ее насквозь. В воздухе осталось висеть бетонное крошево.
— Именно так! — Светоносец кивнул, и с трудом уклонился от следующего удара. — Только хотелось бы добавить, что это не мечты и не досужие вымыслы. В нашем мире, объединяющем около десяти тысяч линий, дело обстоит именно так. У нас прекрасно развиты наука, техника и искусство, любовь вознесена на недосягаемую высоту, и совсем нет ревности, мы бессмертны — и мы не устаем от нашего бессмертия. Не служит ли это прекрасным доказательством правильности нашего образа жизни?
— А не являются ли «вожделение» и «плотская страсть» более подходящими терминами для определения «любви» в приложении к продолжению рода человеческого? Hе является ли «любовь» священных писаний простым эвфемизмом для сексуальной деятельности, или ваш «великий учитель» был восхвалителем евнухов?
Непонятно было, обращался ли он к своему противнику, или же к невольным слушателям, однако же наносить и отбивать удары Демон при этом не забывал.
— Тебе этого не понять, животное! — надменно бросил Светоносец. — Займись чем-нибудь попроще. В нашем понимании “любовь” — это прекрасное чувство, совсем не обязательно направленное на вульгарное продолжение рода.
— И все бы хорошо!… — подхватил Демон, с трудом уворачиваясь от особо удачного выпада. —…Если бы не было так плохо. Вы не бессмертны — и я намерен прямо сейчас это доказать. А доказав, что одно из твоих утверждений — наглая ложь, я тем самым подорву доверие и к остальным.
Меч его скользнул над самой головой Светоносца, тот пригнулся, поскользнулся на залитом кровью ковре и с трудом удержался на ногах.
— Я не совсем верно выразился, — без тени смущения отозвался Ангел. — Мы бессмертны, но уязвимы. Ты, может быть, и убьешь меня — кстати, у меня большие сомнения насчет этого — но я никогда не умру от старости.
— И это ложь! — удовлетворенно прорычал Теневик. — Я знаю, вы умеете обращать время вспять, омолаживать тело — но ведь вместе со старостью вы теряете нажитые знания, опыт. Это не обновление — это вечное топтание по кругу. В то время как у нас…
— Вот-вот мы научимся переносить знания на внешние носители прямо из мозга! — обиженно воскликнул Ангел. — И тогда никто не будет ничего терять, возвращая молодость. Разве это не прекрасно?
— Это позорно! — захохотал Демон. — Потому что мы уже давно используем такие устройства! Мы, мы, а не вы добились бессмертия! Мы живем после смерти, мы живем столько, сколько захотим сами, мы…
— Вот только недолго, — так же злорадно фыркнул Светоносец. — Потому что никто в здравом уме не высидит и ста лет в железном ящике, гордо именуемом вами «носителем разума». Гроб — он и в Африке гроб, даже если к нему приделать руки, колеса и гравитационный движок.
От нового столкновения страшных мечей дом содрогнулся, и с потолка мелким дождиком посыпалась штукатурка.
— Кстати, о гравитации! — уклоняясь от меча, Демон подпрыгнул, пробил головой потолок и исчез на верхнем этаже. Ангел судорожно оглянулся, исчез и появился в другом углу комнаты, едва не наступив на все еще лежащую женщину. В то же мгновение с потолка, как раз на том месте, где он только что стоял, вместе с куском бетона обрушился Демон и снова яростно взмахнул черным мечом.
— Да, так вот, о гравитации! Наша наука развивается намного быстрее вашей! Мы не беспокоимся о жертвах в ходе экспериментов, мы проверяем наше оружие на реальных противниках, а не на безмозглых клонах — и в результате наши штурмовики уже несколько раз начисто выжигали ваши миры! Да, мы получаем удовольствие от войны и убийств — но мы служим себе, а не каким-то вымышленным гуманистическим целям. Мы живем для того, чтобы жить — а не слушать проповеди.
Ангел снова исчез, Теневик стремительно метнулся к окну — но все же с большим трудом уклонился от падающего с потолка меча.
— Если мы и слушаем проповеди — то только для того, чтобы жить еще лучше! — немедленно отозвался Светоносец. — Мы приемлем любую мудрость, если она ведет к улучшению.
— В том числе и «возлюби врага своего!», так? — Теневик сгруппировался и будто выстрелил собой в сторону Ангела, промахнулся, пробил стену и снова гравитационным ударом размазал по полу оказавшихся за ней невольных свидетелей.
— Именно так! — вдохновенно воскликнул Ангел. — Человеческая жизнь бесценна, и оборвать ее никто не вправе. Даже своей жизни человек не хозяин, и у нас делают все, чтобы…
— То-то матери покоренных вами миров с детства калечат своих детей, — перебил его Демон, — лишь бы они не попали в ваше рабство. Рабство пожизненное, бесконечное, из которого нельзя сбежать даже покончив жизнь самоубийством — потому что незадачливого беглеца вернут, даже если тело его сгорит в крематории!
— У нас не хватает машин, — Светоносец заметно смутился. — Поэтому пока мы используем труд людей. Но вам ли судить об этом, убийцы! В некоторых ваших мирах коренное население вообще уничтожено, ведь так?
— Именно так! — злорадно усмехнулся Демон. — Вместе с вашими эмиссарами, ведь так?
— Ради десятка врагов уничтожить миллиарды — это нормально?
— Абсолютно! Лучше ошибиться с сотней невинных, чем упустить одного виновного. А насчет любви к врагам своим — так любить врагов своих и творить добро тем, кто ненавидит и использует тебя — не есть ли это презренная философия спаниеля, который перекатывается на спину, когда его пнут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46