Профессор слабо улыбнулся, кивнул, после чего вернулся в свою лабораторию. Как только дверь за ним закрылась, Питер кивком головы указал в сторону людовозки, и они с Труоном в темпе туда направились.
Пока они бок о бок топали по коридору, старпом негромко заметил:
— Этому парню периодический массаж самолюбия требуется.
— Если он раскусит повианский язык, а прямо сейчас у него для этого есть все шансы, он получит такой массаж, что растает от удовольствия. Предполагая, что ему удастся свыкнуться с тем, как они выглядят. — Редер грустно покачал головой. — И предполагая, что когда-то домой вернемся.
Сложив руки перед собой, Редер оглядел сидящих за столом офицеров.
— Вот мы опять в сборе, — начал он. — Надеюсь, все хорошо отдохнули и поели?
В ответ последовали кивки и улыбки.
— Сегодня утром у нас есть кое-какие хорошие новости и кое-какие плохие новости, — продолжил Питер. — Хорошие вы, надо полагать, уже слышали.
Обед в неформальной обстановке офицерской кают-компании он пропустил. Зато коммандер хорошо знал, что неизменной составной частью этой неформальной обстановки являлись сплетни, так что все офицеры, даже не побывав на месте событий, уже знали про повианина. В подобные времена роскошь одиночества теряла частицу своего шарма.
— Доктор Голдберг, у вас есть, что доложить в отношении нашего… гм… гостя?
— Кроме того факта, что его хитин не пробит и что он уже в сознании, боюсь, многого я вам не расскажу. Пока он был без сознания, я провел максимально полное сканирование его внутренних органов, и это очень важная информация. Уверен, что в конечном итоге я смогу представить вам что-то касательно этого конкретного чужака. Ведь это первый повианин, которого нам удалось поймать живым и относительно здоровым. На вид он равнодушен и не склонен к общению. На данный момент я предлагаю по-прежнему держать его в наручниках. Его жало я обернул кое-каким кислотоустойчивым материалом и надеюсь, что нашему приятелю не так скоро удастся от этого материала избавиться.
— Мы также приготовили белковое пюре, чтобы он его ел. — Доктор покачал головой. — Все, что мы о них слышали, указывает на то, что повиане едят живую пищу, но у нас нет ничего подобного, если не считать гидропоники. А я сильно сомневаюсь, что он вегетарианец.'
Вокруг стола раздались смешки.
— Я бы очень хотел представить что-то большее, однако на данный момент это все, что у меня есть. Но я не могу гарантировать, что нам удастся сохранить это существо в живых. Вполне возможно, ему дан приказ при малейшей возможности совершить самоубийство.
Редер поморщился. В свое время он получал приказы, выполнение которых казалось самоубийственным, однако прямых приказов о самоубийстве он не получал никогда. Тем не менее, не следовало полагать, что раз повиане выглядят как сикарахи, то индивидуальности у них не больше, чем у муравьев.
— Надо надеяться на лучшее, — сказал коммандер. — Я прекрасно понимаю, что вам приходится действовать по обстоятельствам. Возможно, наш лингвист сумеет вам помочь.
Доктор с сомнением кивнул.
— По крайней мере, он будет способен с ним поговорить.
— Это бы наверняка помогло, — сказал Голдберг.
— Так или иначе, — продолжил Питер, — это наименьшая из наших проблем.
Сидящие за столом офицеры переглянулись, затем снова внимательно посмотрели на Редера.
Коммандер нажал несколько клавиш.
— То, что вы видите на своих экранах, это проекция того, как далеко при текущих темпах потребления заведет нас наше горючее. — Откинувшись на спинку кресла, Питер стал наблюдать затем, как офицеры изучают экраны, как их лица одно за другим меняются и как они затем поднимают на него взгляды. Коммандер кивнул. — Я дважды это проверил. Мы приближаемся к той точке, откуда даже оптимальные прыжки по курсу наименьших затрат оставят нас без горючего прежде, чем мы сможем вернуться на территорию Содружества. Мы в сотнях световых лет за всем тем, что было исследовано человечеством. И на данный момент, если только у мисс Люрман нет для нас хороших новостей…
Молодой астронавигатор опустила взгляд и покачала головой.
— …мы понятия не имеем, куда направляемся, — закончил Редер.
Оджи Скиннер, старший механик, явно испытывал тяжкие муки.
— Это все из-за тех повреждений, которые моторы получили в том последнем бою, — объяснил он. — Мы сжигаем горючее с невероятной скоростью. Вдобавок мы вентилируем двадцать пять процентов того, что сжигаем. А знаете ли вы о том, как опасно вентилировать одноатомную антиматерию? Я уже готов закрыть шунт и перенаправить поток, но для этого мне нужно нормальное пространство.
Редер кивнул и поднял руку.
— Я отлично сознаю, что вы проделали чудеса с теми моторами мистер Скиннер. Тем не менее, если только мы срочно не найдем где-нибудь антиводород, мы окажемся в большой беде. Поэтому я хочу, чтобы каждый из вас попробовал найти какой-то выход, прикинул, как нам урезать потребление горючего. — «Вряд ли в конечном итоге это внесет какую-то разницу, — подумал Питер, но по крайней мере станет продуктивным способом провести время». Затем он напомнил себе, что негативизм был той роскошью, которую в настоящий момент они себе позволить не могли.
— И давайте не забывать, что нас преследуют, — с важным видом напомнил всем Бут.
«Вот тебе и на, — подумал Питер. — Нечего сказать — ценный вклад».
— Благодарю вас, мистер Бут, — произнес коммандер. — Можно сказать, вы почти нас спасли.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Перемещение в реальное пространство показалось сущей ерундой.
«Наверное, чем чаще это делаешь, тем легче выходит, — подумал Питер, оглядывая худые, слишком бледные лица на капитанском мостике. — Но вслух мне этого лучше не говорить. Кого-то еще вытошнить может».
Он настроил свой экран на общий осмотр той зоны. Кроме далеких звезд, ничего особенного там не проглядывало. По крайней мере, на визуальном обзоре. Тогда Редер переключил экран и негромко присвистнул. «Вот это да! — подумал он. — Такое не каждый день увидишь».
Перед ними было не менее, чем три прыжковых точки бок о бок.
Энергетические поля этих прыжковых точек переливались сияющими красками, выбранными для них компьютером. На узоры этих красок больно было смотреть — свет словно бы изгибался под странными углами, которые глаз стремился отвергнуть. Питеру требовалось порядком напрягаться, чтобы продолжать их разглядывать. Между тремя прыжковыми точками компьютер показывал множество трасс цвета электрик — нейтринных сигналов прошедших там судов.
Редер прекрасно понимал, что к человечеству все эти бурные транспортные потоки никакого отношения не имеют. Принадлежи подобный сектор сразу с тремя прыжковыми точками Содружеству, он был бы чертовски знаменит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103