Словно бы испустив потрясенный выдох, Тусси резко развернулась и пулей вылетела из залы. Питер так и остался стоять, изумленно моргая.
«И что дальше? — недоумевал он. — Не войдут ли сейчас охранники и не постругают ли нас на бефстроганов?»
Соу-бес медленно осел на пол небольшой грудой конечностей и суставов.
— С вами все хорошо? — спросила его Сара. Осторожно приблизившись к повианину, она присела на корточки у его головы. — Соу-бес?
— Разумные существа, — слабо выговорил эксперт по этикету. Голос его скрипел, точно дверная петля. — Как они могли?
Люди, за многие века привыкшие к негуманному отношению человека к человеку, переглянулись и ничего не сказали.
— Так с вами все будет хорошо? — спросил Редер, присаживаясь на корточки рядом с Сарой. — Быть может, позвать за помощью?
Все хитиновое тело повианина содрогнулось, и он с трудом поднялся на свои когтистые лапки.
— От таких чудовищный вещей ничто не может помочь, — сказал учитель. — Как бы я хотел, чтобы знания об этом не было в моей голове. — Он помотал головой, словно желая изгнать оттуда нежеланные образы.
Ху-сей вошел и обратился к людям.
— Ее величество слишком утомлена, чтобы продолжать данную аудиенцию. Она просит вас воспользоваться на эту ночь нашим гостеприимством, а утром обсуждение можно будет возобновить.
— Благодарю вас, — откликнулся Редер. — Мы почтем за честь воспользоваться гостеприимством ее величества.
— Тогда я вас покину, — с трудом произнес Coy-бес, чье тело все еще сотрясали спазмы. — Я хотел бы остаться наедине.
— Они очень расстроены, — заметил Марк Ли, когда они остались одни в специально приготовленном для них помещении.
Редер оглядел груды паутины, заглянул во что-то вроде туалета, а затем стал крутить головой в поисках заветного контейнера.
— Кто-нибудь видит нашу еду? — спросил он.
— Вот она, — сказала Сара.
Присев за одним из пышных комов паутины, она с улыбкой приподняла коробку.
— Кто здесь голоден? — спросила капитан-лейтенант.
— Сэр, — сказал Ли, кладя руку на плечо коммандеру.
— Что такое?
— Сэр, они и впрямь очень расстроены в связи с этим поеданием пленников, — сказал историк. — Не может ли получиться так, что они захотят эти знания как-то стереть?
Редер на мгновение закрыл глаза. А потом открыл и внимательно посмотрел на Ли.
— Я понял ваш вопрос, — сказал коммандер. — И знаю, что в истории человеческого общества есть определенные свидетельства попыток устранить скверные новости посредством устранения всех тех, кому они стали известны. Тем не менее, учитывая все предыдущее поведение повиан клана Нрзан, я не думаю, что нам есть, о чем беспокоиться. — «По крайней мере, на данный момент», — мысленно добавил он.
— Что будет, то будет, — резонно заметила Трюдо. — Говоря откровенно, мы все равно у них в руках, и ничего с этим поделать не можем. Мы ничего не могли бы поделать, даже находясь на борту «Непобедимого» — если вспомнить поврежденные моторы и нехватку горючего.
— Учитывая все вышесказанное, — заключила Люрман, засовывая руку в коробку и выуживая оттуда бутерброд, — мы можем с таким же успехом поесть. Лично мне…
— Чертовски жрать хочется, — перебил ее Ли. Ловко выхватив у астронавигатора бутерброд, он оттяпал от него здоровенный кусок, а затем с набитым ртом промычал: — Если я пойду в расход, то по крайней мере с полным желудком.
— Может, понаблюдать за ним, чтобы чего не случилось? — спросила Сара, с сомнением поднимая бровь.
— К черту, — буркнул Питер. — Я сам до смерти изголодался.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Дама Систри с неохотой проснулась, откликаясь на беспрерывный трезвон интеркома.
— Свет, — приказала она, и свет в ее покоях стал постепенно набирать яркость. — Стоп, — сказала Систри, когда он стал достаточно ярким, чтобы видеть, и в то же время остался достаточно мутным, чтобы ее желание продолжать свой ночной отдых сделалось очевидным для звонящего. Затем дама нажала на клавишу рядом со своим ложем. — Слушаю, — резко произнесла она.
— Нам нужно срочно поговорить, дама Систри, — сказала с экрана ее мать. — Проснитесь и позвоните мне в ответ.
Экран потемнел.
Систри подняла голову, и все паутинки сна мгновенно рассеялись. Никогда голос ее матери не звучал так расстроенно — даже при землетрясении, пожаре, набеге и эпидемии.
— Свет, — снова произнесла она, и на сей раз позволила ему набрать дневную яркость.
Затем дама набрала на интеркоме код королевы.
— Систри, — сказала ее мать так, словно связь и не прерывалась. — У нас проблема.
— С чужаками? — спросила дама.
— Нет. Точнее, они часть этой проблемы, но, скорее всего, не ее причина.
— Тогда это связано с тем фактом, что Нтагон их преследовал, — заключила Систри. Она каждый день ожидала услышать от представителя Нтагона жалобы по поводу того краткого и безобразного сражения, которое привело людей на орбиту Нрзана.
При упоминании названия клана Тусси застыла; затем ее хелицеры медленно-медленно разошлись, демонстрируя предельное отвращение.
Страшная тревога шевелилась в мозгу у Систри, пока она наблюдала за королевой. Из всех причин, почему ее мать должна была позвонить ей во мраке ночи, ненависть к клану Нтагон была последней, которая пришла бы ей в голову.
— Почему? — настойчиво спросила дама.
— Я не хочу вам говорить, — сказала ее мать. — И сама не хотела бы об этом знать. — Королева в ужасе и отчаянии покачала головой. — Мы должны созвать совет королев, — сказала она. — Немедленно! — Резким хватательным жестом Тусси подчеркнула неотложность этой меры.
— Какое объяснение я должна представить? — резонно осведомилась Систри.
— Причина этому столь ужасна, что я хочу лишь раз ее изложить перед всеми. У меня есть свидетель преступлений столь злых, что я не могу назвать их никак иначе. Нтагон должен быть остановлен. — Королева ненадолго посмотрела на свою дочь, буквально вибрируя от бурных эмоций. — Вы позаботитесь для меня об этом, дочь моя?
Это была просьба, откровенная и простая, а не приказ. Состояние ее матери тревожило Систри, поскольку королева совершенно очевидно не могла скрыть своих чувств. Безусловно, Тусси не могла связываться с другими королевами в таком виде — она вся дрожала, а ее хитин почти посерел от шока. Потеря престижа была бы слишком велика.
— Конечно, матушка, я это сделаю. Насколько неотложным мне это назвать?
— Абсолютно неотложным. От этого могут зависеть жизни. Повианские жизни, жизни детей. Я позабочусь о всех необходимых приготовлениях, если вы, дочь моя, тем временем поговорите с королевами. Начинайте немедленно, нельзя терять ни секунды. — И королева разъединила связь.
Глядя на пустой экран, дама медленно выпускала из себя воздух, пока не начала хрипеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103