— Может быть, Шелдон и готов рисковать, но я — нет, — отрезала Никки.
— Но, мам, я уже здорово умею водить!
— Я не сомневаюсь, но это запрещено законом. Никаких машин, пока тебе не исполнится шестнадцать!
— Я не попадусь.
— Раз я сказала нет, значит — нет.
— Фу, какая ты зануда! — пробормотала Саммер, впрочем, не слишком громко. Своим дражайшим папашей она вертела как хотела, но с Никки этот номер не прошел.
— Кстати, куда это ты собралась? — осведомилась Никки. — Я думала, что вечером мы поужинаем все втроем: ты, я и Ричард.
— Сегодня не могу, — заявила Саммер. — Меня пригласили на вечеринку.
— Уже? — Брови Никки поползли вверх помимо ее воли.
— А что такого? — Саммер пожала узкими плечами. — Ты же наверняка не хочешь, чтобы я просидела все каникулы в четырех стенах, правда?
— Хорошо. — Никки поджала губы. — Когда ты обычно ложишься спать?
— Я? Когда захочу.
— Не хитри, Саммер. Во сколько Шелдон велит тебе возвращаться домой?
— Да говорят же тебе, у меня нет строго определенного часа! — дерзко ответила Саммер.
«Когда он скажет», — подумала она про себя. Шелдон очень любил, чтобы она была дома, когда он этого хотел.
— Здесь все будет по-другому, — решительно сказала Никки, постукивая коротко остриженным ногтем по циферблату часов. — Ты должна вернуться домой к полуночи.
Саммер так и взвыла.
— К полуночи! В это время вечеринки обычно только начинаются!
— Откуда ты знаешь?
— У меня здесь знакомые. Они мне сказали.
— Знакомые? Интересно какие?
— Ты их не знаешь.
О боже, подумала Никки. Определенно, Саммер достигла того трудного возраста, когда родительский авторитет превращается в нечто такое, что полагается презрительно игнорировать.
Чтобы справиться с ней сейчас, Никки необходима была помощь Ричарда, но об этом не могло быть и речи.
От досады она едва не заскрипела зубами, но быстро справилась с собой.
— Я дам тебе денег на такси, — сказала она наконец, не желая слишком наваливаться на Саммер в первый же день. — И чтобы к двенадцати быть дома. Договорились?
— Как скажешь, — пробормотала Саммер и, громко топая ногами, удалилась в свою комнату. Как же ей все-таки не повезло с матерью!
Ричард вернулся домой только в начале одиннадцатого ночи.
Он был бледен, лицо его осунулось от усталости, однако, несмотря на это, он пребывал в приподнятом настроении.
— Похоже, у нас получилась отменная киношка! — заявил он с порога и тут же отправился к бару, чтобы приготовить себе что-нибудь покрепче. — Особенно удались натурные съемки. Все-таки юг Франции как будто специально создан богом, чтобы там снимались самые кассовые американские фильмы. Лара тоже превзошла самое себя — в последнее время она заметно выросла как актриса.
— Сколько тебе еще осталось? — спросила Никки.
— Месяц уйдет на черновой вариант и озвучку, — быстро подсчитал Ричард. — Ну и еще недели две на окончательную редакцию.
— Отлично. А как мои костюмы?
— Приходи завтра — сама увидишь. Думаю, все хорошо.
— Да? — мечтательно спросила Никки, обнимая Ричарда сзади и уткнувшись лицом в его спину.
— Да, дорогая. Обещаю, ты будешь довольна.
— Я люблю тебя, Ричард, — прошептала Никки.
— Я тоже люблю тебя, дорогая, — отозвался он. — Кстати, где Саммер? Она что, не приехала?
— Она приехала, устроила здесь настоящий тарарам и исчезла. Отправилась на вечеринку.
— И оставила тебя одну?
— Пожалуй, для нее я все-таки не самая подходящая компания, поэтому я и разрешила ей свалить к каким-то ее знакомым.
Она обещала вернуться к двенадцати, и я думаю, что мы можем не контролировать ее. Как-никак, именно доверие воспитывает в человеке ответственность.
— Умница, — похвалил ее Ричард и собрался налить себе еще один скотч со льдом.
— Мне кажется, в последнее время ты пренебрегаешь мной, — пожаловалась Никки, размыкая руки. Ей очень не хватало внимания Ричарда, но она не знала, что для этого сделать. Во всем, что касалось его работы, Ричард был фанатиком. — Что для тебя главнее — я или фильм?
— Ну, конечно, фильм, ты же знаешь, — отозвался Ричард, слегка поддразнивая ее.
— Какой же ты негодяй! — добродушно сказала Никки, вставая на цыпочки и целуя его. — И за что только я так тебя люблю!
Ричард обхватил ее обеими руками и чуть не оторвал от пола.
— Отнеси меня в спальню, о муж мой! Я хочу тебя! — торжественно продекламировала Никки и добавила шутливо:
— Пользуйся случаем, пока я в настроении.
— Я хочу есть, — возразил ей Ричард. — За весь день у меня маковой росинки во рту не было, если, конечно, не считать нескольких галлонов кофе и десятка бисквитов.
— Идем в спальню, и я угощу тебя кое-чем, что тебе по-настоящему понравится! — сказала Никки самым соблазнительным голосом, на какой она только была способна.
— Да?
Похоже, Никки удалось полностью завладеть его вниманием.
— Да-да, мистер Барри. Поспешите же!
И, смеясь, они направились в спальню.
И вот я снова остался один. Мне было всего шестнадцать, но я знал, что не пропаду. О том, что пришлось расстаться с Лулу, я нисколько не жалел. Возвращаться к ней я, во всяком случае, не собирался.
У меня было еще несколько запасных аэродромов, и, раздумывая о том, какой из них выбрать, я сразу же вспомнил про Эвис Деламор — старую кошелку, она преподавала в актерской студии, которую я посещал. Эвис утверждала, что когда-то была знаменитой театральной актрисой в Англии, но я в этом сомневался, поскольку каждый раз, когда она бывала рассержена или возбуждена, в ее речи прорывался сильный бруклинский акцент.
Впоследствии я убедился, что не ошибся, — Эвис и вправду была чистокровной американкой. В Англии она жила всего два года; ее увез туда какой-то профессиональный игрок, которого она подцепила в одном нью-йоркском баре.
Но главное заключалось в том, что Эвис с самого начала положила на меня глаз, поэтому, когда я приехал к ней и сказал, что мне временно негде жить, она тут же предложила мне переночевать у нее в гостиной на кушетке.
Дальше все пошло, как я и предполагал. Многострадальная кушетка превратилась в ложе греховной любви. Кажется, я уже писал, что если я очень захочу, то смогу получить любую женщину. Наверное, любую.
К сожалению, старушка Эвис не шла ни в какое сравнение с Лулу, у которой было тугое, гибкое тело профессиональной стриптизерши и торчащие вперед грудки. Эвис была крупной, рыхлой бабой с отвислыми грудями и дряблыми бедрами, которая привлекала меня как морковь кота, однако благодаря ей я узнал кое-что важное. Оказывается, мой папаша был прав: спать с женщиной, на которую давно никто не обращает внимания — вещь совершенно особая.
Она была благодарна мне. Так благодарна, что я мог получить от нее абсолютно все, что бы я ни захотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174