Автомобиль остановился напротив роскошного двухэтажного особняка, огороженного крепким сплошным забором с калиткой чугунного литья и воротами с красивым резным навесом. Особняк окружал большой участок, засаженный плодовыми деревьями.
- Впечатляет, - Артем протянул руку к звонку, вделанному в калитку.
Вскоре он увидел, что навстречу ему идет, хромая, старик в поношенной одежде.
"Ого, сам хозяин вышел", - догадался Артем.
Гнеушев, всматриваясь в нежданного гостя, сощурил глаза.
- О, какие люди пожаловали, - он тоже признал Артема и, отомкнув калитку, пригласил: - Ну, заходи, коли приехал.
Беглов по асфальтированной дорожке, с двух сторон которой тянулись клумбы со срезанными осенними цветами, пошел за стариком. Их сопровождала огромная овчарка, которая настороженно смотрела на гостя.
- Фу, Ронда! - приказал Гнеушев. - Иди на место.
Овчарка послушно отошла в сторону.
- Пес хороший, - сказал Артем.
- У меня их два, служат отменно, никто не сунется. Из питомника взял, подготовленные собачки.
Артем поднялся за хозяином на веранду.
- Здесь посидим или в дом пойдем? - спросил Гнеушев.
- Лучше здесь, воздуха больше.
- Вот, вот, про воздух ты это правильно заметил. Я почему в своих Вяземах безвылазно живу? - спросил сам себя старик и тут же ответил: Астма замучила, в городе задыхаюсь, а тут - благодать. Сын, внучка не забывают, приедут, привезут, чего ни попрошу, да сейчас и здесь все купить можно, давно прошли те времена, когда хлеб по записи выдавали.
- Помнишь еще другие времена? - спросил Артем.
- А кто их не помнит? У меня здоровье плохое, по лагерям зугубил, а память хорошая, не жалуюсь.
Говоря это, Гнеушев выставлял на стол закуску.
- Ты сиди, сиди, - остановил он Артема, увидя, что тот собирается помочь ему. - Я сам все сделаю, да и помошница у меня есть. Антоновна! - громко позвал он кого-то из глубины дома, - иди сюда, гости у нас.
На его зов вышла полноватая, крепкая на вид женщина лет за пятьдесят в домашнем платье и аккуратном фартуке.
- Знакомься, Артем, это Антоновна, как жена моя померла, так и живем здесь вместе, чтобы не скучно было. За хозяйку она у меня.
Антоновна принялась хлопотать.
- Ты в подвал спустись, - приказал Гнеушев. - Грибками своими угостить надо, огурчиками.
Женщина послушно исчезла в дверях.
Артем достал из дипломата красивую фирменную упаковку.
- Коньяк французский.
- Ого! - Гнеушев открыл коробку и взял бутылку в руки. - Вот за это спасибо. Побаловать решил старика.
Артем молчал. Побаловать! У старого Гнеушева денег хватит, чтобы половину дачного поселка скупить на корню. Только жаден он сверх всякой меры. Про него говорили, что он нужду справит, а потом обернется и прикидывает: а нельзя ли эту кучу еще куда-нибудь использовать?.. Вряд ли с годами он стал щедрее, обычно бывает наоборот.
Антоновна принесла грибы и прочие разносолы.
- Брусничного сока отведай, - стал угощать Гнеушев. - Полезная вещь. А ты иди, матушка, иди, - ласково, но таким голосом, что ослушаться было нельзя, сказал он хозяйке. - У нас с гостем разговор мужской пойдет.
Антоновна мгновенно испарилась.
- Нужда у меня к тебе, Петр Иванович, потому и приехал.
- Это понятно, без надобности про старика бы не вспомнил. Видно, большая нужда, если сам пожаловал. Я не ошибся?
- Нет.
- Только я сколько ни думаю, ума не приложу. Говори, не томи. Мне семьдесят годков этой зимой стукнуло. Здоровье слабое, нервничать нельзя, врачи не велели.
Артем смотрел в хитрые глаза старика.
- Я у тебя про Тихаря хотел поспрашивать, про те времена, когда он у Креста на побегушках был.
- Вона что... Давние времена вспомнил. Про те годочки только я да Ванька Глебов знали. Ванька тебе ничего не скажет, на том свете давно. Выходит, кроме меня, спросить не у кого.
Беглов молчал.
- А если я не захочу говорить, а? - тоненько рассмеялся старик. Меня ведь не купишь, не запугаешь. Раньше Петьку Гнуса многие боялись, вот где все у меня были. - Он сжал хилый кулак и противно захихикал.
Артем подумал, что свою кличку Гнус получил недаром. Подлый мужик, и всегда был таким. Есть у Беглова средство, которое заставит его говорить.
- Ну что ж, - равнодушно сказал Артем, подхватив на вилку шляпку гриба, - вольному воля. Ах, хороша чернушка, на зубах скрипит, хозяйка твоя дело знает, - продолжал нахваливать он. - Не захочешь говорить, вольному воля, - повторил Артем. - А спасенному, говорят, рай. Рая, правда, ни мне, ни тебе не видать.
- Это почему же мне не видать? Я от дел давно отошел, грехи свои старые замолил.
- Старые замолил, новые добавиться могут. В Оленьке, внучке своей, ты души не чаешь. Хорошая девочка выросла, поздний ребенок в семье, да и ты сам поздно женился, Оленька правнучкой твоей могла быть, если по годам считать. - Артем, не чокаясь с Гнусом, выпил рюмку коньяку. - Неплохой коньячок. Если ты место в раю присмотрел, там тебя таким угощать будут.
- Да ты что! - заорал Гнус. - На ребенка руку поднимешь?
- Чего ты орешь? - грубо оборвал его Артем. - Засох в своей деревне, как сморчок старый. - Про ребенка разговора не было. Я тебя про Тихаря спрашивал. Не бесплатно, свое получишь. Я человек щедрый, не поскуплюсь. Внучке бриллианты в уши повесишь.
- Артем, зачем пугаешь старого человека, - захныкал Гнус. - Я пошутил, а ты сразу пугать. У меня давление поднялось. Антоновна! заорал он, сверкая глазами.
Та прибежала, запыхавшись.
- Давление померь, сердце заколотило.
Беглов смотрел на этот спектакль спокойно. Пусть потешится. Он видел, что сломил Гнуса и тот куражится для порядку.
Гнус кряхтел и сопел, мучая терпеливую женщину придирками. Артем пожалел ее: тяжело хлеб бабе достается.
- Она жена тебе? - спросил он, когда Антоновна ушла.
- Нет. Я не хочу, так живем. Ее сын из дома попер, она, дура, на него имущество записала раньше времени. Я к себе взял. Живет, как у Христа за пазухой.
Артем хмыкнул.
- Так чего тебе про Тихаря надо-то? Он у тебя в команде, его бы и спросил.
- Мне удобнее у тебя, - перебил его Артем.
Гнус вздохнул.
- Крест его к себе в подручные взял. Дела стали делать. Лучше Креста в то время, наверное, взломщика не было. Мастер. Я у Шпака в банде был. Так, мальчишка на подхвате. Тихарь года на два-три меня моложе. Крест его из Рыбинска привез. Наши говорили, что баба там у него была с дочкой. Дочка - от Креста.
- Как фамилия женщины?
Ох, - замотал головой Гнус, - столько времени прошло, мне не вспомнить.
- А говорил, на память не жалуешься.
- Не жалуюсь, - зло оскалился Гнус, как загнанное в угол животное. - Погоди, может, вспомню. - Он закрыл глаза. - Конева, Корнева... - Начал перебирать он. - Не вспомню. На букву К начинается, русская фамилия, не длинная.
- А откуда ты все это знаешь?
- Шпак Крестом очень интересовался. Павел Крест - вор удачливый, в авторитете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93