Он сожалел, что не сможет лично встретиться с шефом сэром Бернардом Хеммингсом. Ни для кого в МИ-5 не секрет, что старик болен и редко бывает на службе. В его отсутствие оперативное руководство ведомством осуществлял честолюбивый заместитель, что отнюдь не радовало ветеранов контрразведки.
Сэр Бернард прошел всю служебную лестницу МИ-5 снизу доверху. Он умел достичь взаимопонимания с людьми, которые вели наружное наблюдение за подозрительными лицами, следили за иностранными резидентами, внедрялись в подрывные организации. Харкорт-Смит имел превосходное университетское образование, прежде возглавлял различные подразделения, неуклонно продвигаясь все выше и выше по служебной лестнице.
Одетый как обычно с иголочки, он тепло приветствовал Престона в своем кабинете. Ходили слухи, что такой прием был признаком предстоящего увольнения. Харкорт-Смит сидел за столом. Перед ним лежал доклад Престона.
— Так вот, Джон, насчет твоего доклада. Я к нему отнесся, как и ко всей твоей работе, с предельной серьезностью.
— Спасибо, — ответил Престон.
— Настолько серьезно, что я даже отдал ему часть праздников, проведя их здесь, в кабинете, перечитывал и много думал.
Престон решил на этот раз лучше промолчать.
— Он, как бы получше выразиться, довольно радикальный... без тормозов. Но вопрос, который я должен себе задать, прежде чем ведомство начнет разработку политики по материалам доклада, насколько они достоверны. Можно ли их проверить? Вот о чем меня спросят прежде всего.
— Послушай, Брайан, я работал два года над ним. Мои люди внедрились надежно. Факты, если я их здесь называю фактами, достоверны.
— О, Джон, я не ставлю под сомнение твои факты. Но что касается выводов, сделанных на их основе...
— Они основаны на логике, — сказал Престон.
— Прекрасная наука логика. Я когда-то изучал ее, — продолжил Харкорт-Смит, — но не всегда доказательна, не так ли? Вот, например, здесь, — он нашел строчку в докладе и провел вдоль нее пальцем, — МБР. Экстремистская организация, не так ли?
— Да, Брайан, они — экстремисты.
— Не сомневаюсь. Но не плохо было бы приложить сюда копию досье на МБР.
— Насколько мне известно, ничего документального за ними нет. Есть лишь намерения, серьезные намерения определенных людей.
Харкорт-Смит с сожалением прицокнул языком.
— Намерения, — сказал он так, как будто это слово его заинтриговало. — Да, намерения. Но видишь ли, Джон, в этой стране многие люди имеют намерения, далеко не все из них благие. Мы не можем предлагать меры, контрмеры, вырабатывать политику только на основе чьих-то намерений.
Престон собирался что-то возразить, но Харкорт-Смит, встав из-за стола, что означало: беседа закончена, продолжил:
— Слушай, Джон, оставь его у меня на некоторое время. Мне надо еще подумать, кое-что перепроверить, прежде чем решу, куда его лучше направить. Кстати, как тебе нравится работа в F-l (D)?
— Очень нравится, — ответил Престон, тоже вставая.
— Возможно, я смогу предложить работу, которая тебе понравится больше, — сказал Харкорт-Смит.
Когда Престон вышел, Харкорт-Смит еще несколько минут смотрел на дверь. Он был в раздумье.
Просто выбросить доклад, который он лично считал компрометирующим и который может когда-нибудь стать просто опасным, было невозможно. Доклад был официально передан ему начальником отделения, на нем был регистрационный номер. Он долго и мучительно думал. Затем взял ручку с красными чернилами и что-то написал на титульном листе доклада Престона. Он нажал звонок.
— Мейбл, — сказал он, когда его секретарша вошла, — пожалуйста, отнесите это в архив лично. Прямо сейчас.
Девушка взглянула на обложку папки. Наискосок было написано два слова «Дело закрыто», под которыми стояла подпись Харкорта-Смита. Отчет должен был быть похоронен в архиве.
Глава 2
Лишь 4 января, в воскресенье, владельцу апартаментов в Фонтеной-хаус удалось дозвониться по номеру, который он набирал ежечасно в течение трех суток. Разговор, когда он состоялся, был кратким. Менее чем через час, перед обедом, он ждал условленной встречи в холле отеля в Вест-Энде.
Пришедший седовласый джентльмен шестидесяти лет был одет строго и походил на государственного чиновника, коим он в некотором роде и являлся. Он прибыл с опозданием и начал с извинений.
— Извините, ради бога, что заставил вас искать меня три дня, — сказал он. — Я холост, принял приглашение друзей провести Новый год с ними за городом. Что случилось?
Владелец апартаментов кратко и четко изложил суть дела. У него было время обдумать слова, чтобы выразить всю чудовищность происшедшего, он говорил хорошо подобранными фразами. По мере его рассказа лицо собеседника становилось все более и более мрачным.
— Вы совершенно правы, — сказал он наконец. — Это очень серьезно. Вы звонили в полицию, когда вернулись вечером в четверг или после этого?
— Нет, я решил поговорить с вами.
— Жаль, но сейчас все равно уже поздно. Экспертиза установит, что сейф был взломан три-четыре дня тому назад. Это трудно объяснить, впрочем...
— Впрочем, что? — с нетерпением спросил владелец апартаментов.
— Впрочем, вы можете сказать, что зеркало было на месте, в квартире был идеальный порядок, вы прожили в ней три дня и не заметили, что вас обокрали.
— Мало вероятно, — отозвался владелец апартаментов, — ковер был загнут. Мерзавец, должно быть, прошел вдоль стены, чтобы не задеть сигнальной пластины.
— Да, — в раздумье проговорил джентльмен, — вряд ли полиция поверит, что взломщик был столь аккуратным, что не только повесил на место зеркало, но и разложил ковер. Такая версия не пойдет. Боюсь, что не удастся внушить им, будто вы провели все три дня где-то в другом месте.
— Но где? Меня бы видели. А меня никто не видел. Клуб? Отель? Там нужно зарегистрироваться.
— Вот именно, — подтвердил старый джентльмен. — К счастью это или к несчастью, но выбор сделан. Слишком поздно сообщать полиции.
— Но что же, черт возьми, мне делать? — воскликнул владелец апартаментов. — Украшения необходимо вернуть.
— Сколько ваша жена пробудет за городом? — поинтересовался собеседник.
— Кто знает? Ей нравится в Йоркшире. Несколько недель, я надеюсь.
— Тогда необходимо заменить поврежденный сейф на новый, точно такой же. Потом сделать копию бриллиантов «Глен», Понадобится время.
— А как с теми, что украдены? — с отчаянием в голосе спросил владелец апартаментов. — Их нельзя оставить где-то там, их нужно получить обратно.
— Верно, — кивнул джентльмен. — Послушайте, как вы догадались, у моих друзей есть кое-какие связи среди ювелиров. Я попрошу навести справки. Драгоценности наверняка передадут в один из центров переделки. Их ведь не продать, они слишком знамениты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109