- Не тяни, милейший, - процедил я, быстро теряя терпение и вместе с ним светскую витиеватость речи, - что еще за проблемы?
- Ну… даже если только оценить энергию, потребную для переноса одного килограмма массы - господин Горицкий, вы бы просто ужаснулись! Поверьте, учиненное вами побоище не потянуло бы и на стограммовый перенос!
Видимо, он сообразил, что сунулся куда не просили, потому как сразу стушевался и нервно затеребил пуговицу на пиджаке. Я скрипнул зубами и подавил ярость, кинув:
- Продолжай!
- Основная сложность состоит в том, - зачастил вмиг побледневший толстяк, - что это не просто перенос тела из одного мира в другой, а эквивалентный обмен масс. Правда, в вашем случае произошел так называемый масс-энергетический обмен, то есть в тот мир попало большое количество магической энергии, и мы просто вынуждены отправить вас обратно для восстановления нормального баланса…
Фон Штольц продолжал плести псевдонаучную ахинею, но я его уже не слушал: идеи равновесия далеко не новы, и было понятно, что он доказывает необходимость возвращения в одиночестве.
- Значит, переправить Айлин вместе со мной вы отказываетесь? - спросил я, чтобы прекратить фонштольцевы виляния.
- Поймите! - главное было произнесено, и толстяк отбросил словесную эквилибристику. - Мы не в состоянии сделать это по трем причинам: нехватка энергии - раз, непрогнозируемые последствия - два, и, в конце концов, прямой запрет Ворона - три! Лично для меня хватает и первого пункта, но поскольку неудовольствие Ворона может вышибить из этого мира и меня, и мою лабораторию обратно в… - Тут он запнулся, и я сообразил, откуда примерно взялся этот фон Штольц и его манера щелкать каблуками. И какого сорта контора финансировала его разработки в том мире.
Как ситуация, так и личные качества собеседника укладывались в хорошо знакомую схему! Дядечке очень не хотелось расставаться с уютной норкой. Становилась понятней брезгливая отстраненность Эскулапа.
- … И вообще, разговор этот беспредметен, - продолжал фон Штольц, словно и не было досадной для него оговорки, - девушка в подземельях Ворона, а перенос, если вы на него согласны, должен состояться… - он взглянул на часы - в течение ближайшего получаса. Решайте, слово за вами!
Я оперся подбородком о стиснутые кулаки и закрыл глаза, чувствуя запредельную опустошенность.
Выбор между моим миром и моей любовью… Разве это выбор? Почему все так устроено? Уйти? Забыть? На секунду все пережитое за последние месяцы показалось мне затянувшимся фильмом ужасов. Вот включен свет и зрители расходятся, оставив в зале пакеты с недоеденным попкорном и обертки от жевательной резинки. Что их ждет за порогом кинотеатра - престижный особняк или орущий младенец за стеной дешевой тесной квартирки - неважно! Они идут ДОМОЙ, а магия и любовь остались где-то в жестяной коробке, дожидаться следующего сеанса…
Вернуться? Но ведь это не фильм! И Айлин, живая, яркая, желанная, останется здесь, среди упырей и разрухи! Но ведь это ее мир, привычный, обжитой! Как ей, такой неукротимой и своевольной, вписаться в жестко регламентированную и скучную жизнь городского обывателя? Я же обычный, никому не интересный клерк. Даже отправься она со мной - наверняка бы быстро нашла кого-то более удачливого, богатого… Так надо ли стараться ради счастья чужого дяди? Впрочем, о чем это я? Она же все равно не сможет отправиться со мной! Значит, остаться?
Я вздрогнул от одной мысли о пережитом. Пальцы до хруста вцепились в спинку стула. Посланцы, упыри, Ворон этот клятый, бросивший неопытного новобранца в неравную схватку!… Вечно жить в этом нескончаемом кошмаре?! Ни за что!… Но Айлин, Айлин!
Я вспомнил нашу первую встречу, девушку в прозрачном пеньюаре, такую нежную, беззащитную и желанную!… К черту все, лишь бы снова оказаться рядом с ней! Кому нужно одинокое сытосвинячье будущее? Уедем вдвоем на край света, не весь же мир под властью колдунов - вон, даже метро в наличии! Забудем все, как кошмарный сон… Сон? СОН?! Полгода в клинике - это сон? Боль сожженного в уголь тела - сон?! Странно, что я до сих пор в своем уме! Что же делать? Вернуться домой? Бросить ее здесь одну? Предать? Но она не одна - ее опекает Ворон, а кому нужен я? И все равно это воняет предательством…
- Осталось пятнадцать минут на перенос и не больше двух - на раздумья! - подал голос фон Штольц. - Потом будет поздно, навсегда поздно!
Пара минут, и выбор между спокойной жизнью и, вернее всего, скорой и страшной смертью. Пусть даже последние минуты скрасит любовь - разве это окупит все муки? Да и была ли она, взаимная любовь, или мой влюбленный разум по-своему трактовал легкий девичий флирт? А если и была, то не лучше ли ей остаться красивой грустной сказкой, из тех, что вечерами рассказывают детям? Ведь не всю же жизнь я проживу холостяком?
Я поднял глаза и, встретившись с напряженно ожидающим взглядом фон Штольца, устало произнес:
- Согласен. Что надо делать?
- А, почти ничего, - толстяк тут же вскочил и засуетился, - пройдите вот сюда…
Он нажал кнопку на невидимом с моего места пульте, и часть стены отъехала в сторону, открыв внутренность маленькой - полтора на полтора метра - абсолютно пустой камеры.
Боясь передумать, я в три шага пересек кабинет и переступил высокий стальной комингс. Входная панель бесшумно захлопнулась за моей спиной.
- До переноса осталось тридцать секунд, - донесся из динамика голос фон Штольца, и вслед за ним электронный речитатив начал обратный отсчет.
- Я хочу все-таки сказать, что очень рад вашему добровольному согласию. - Фон Штольц повысил голос, стараясь перекричать компьютер. - У меня был категорический приказ Ворона отправить вас обратно, а запихивать вас в камеру насильно, конфликтовать с пусть ослабленным, но все же настоящим магом? Нет! Это не для меня! Это, знаете ли, чревато!… Ну, прощайте господин Горицкий! Время!
Значит, никакого выбора не было? Зачем тогда весь этот фарс? Зачем заставили предать любовь? Мерзавцы!
Я вскочил и ударил кулаком по двери в надежде, что меня услышат; хотел что-то доказать, исправить… но мир помутнел, закружился, и я замер.
* * *
Когда в глазах прояснилось, я увидел себя стоящим на оживленной улице. Рядом проносились автомобили. Воняло разогретым асфальтом, выхлопными газами и канализацией.
Кто-то сильно толкнул меня в спину, и я растерянно оглянулся: дородная баба тащила две туго набитые сетки с овощами.
- Чего раскорячился, раззява? - вызверилась она. - Выпрыгнул черт его знает откуда и врос, как пень посреди дороги! Обходи его!
Я оторопело посторонился. Не переставая бурчать, тетка вклинилась в толпу прохожих и исчезла из виду. Больше мое появление никого не заинтересовало. Значит, я был дома.
Мне бы радоваться, только почему так муторно на душе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130