- Горазды вы поспать, господа борцы с нечистью, позавидовать можно, - командир критически осмотрел наши физиономии, - первое в нашей совместной практике турне по заграницам, а вас не дождешься! Орлы… и орлица с оными…
Наталья покраснела, но промолчала.
- Ладно, напутственных речей не будет, - сообщил командир, - главное - не тормозите на пороге. - С этими словами он открыл дверь и шагнул в проем.
Переход, о котором столько говорили, свершился обыденно до разочарования: шаг вслед за идущим впереди Зайченко - и на мою голову обрушилась жара, казавшаяся особенно невыносимой после прохлады коридоров базы.
Я осмотрелся. Вокруг лежали безжизненные холмы, причудливо изрезанные ветрами и временем. На горизонте, плывя в мареве раскаленного воздуха, синели вершины далеких гор. Если судить по жаре, то мы высадились на юге, а не слишком высоко стоящее солнце говорило о том, что сейчас здесь или позднее утро, или ранний вечер. Поскольку речь шла об Америке, то последнее было вернее.
- Мы в центре Невады, - подтвердил мое предположение командир, - перед вами нагорья Большого Бассейна со всеми своими прелестями. Марсианский пейзаж, не правда ли, похоже? То, что в этом районе периодически пропадали люди, никого особо не удивляло - здесь пропасть нетрудно, однако наши коллеги из американского «Бюро-13» засекли поблизости паранормальную активность и смело сунулись навстречу опасности. Никто не вернулся, чтобы доложить об успехах, и пыл прочих несколько поиссяк. Вот тут-то мы и подвернулись под руку… Впрочем, зачем это я вам рассказываю? Сами все знаете не хуже меня, так что кушать подано, располагайтесь.
Петрович принял сказанное как сигнал к действию и двинулся в сторону гор, бросив через плечо:
- Надо идти, иначе до темноты тут проторчим!
Мы зашагали следом, шаря вокруг глазами в поисках подходящего убежища. Командир, насвистывая оперетточный мотивчик, держался в арьергарде. Вообще, судя по настроению Горицкого, происходящее его изрядно забавляло - таким веселым я его прежде не видел. Зато Петрович выглядел еще более мрачно, чем всегда. Если только подобное вообще возможно.
* * *
Подходящее для стоянки место нашлось не сразу - Петрович безжалостно забраковывал все наши предложения и пер вперед, как БТР, явно рассчитывая заночевать где-нибудь на горной вершине, в компании местных архаров. Не спорю, там прохладнее, но я предпочитаю трезво оценивать свои возможности - подобный марш-бросок мне не по силам. К счастью, через три бесконечных часа и десяток оставленных за спиной километров американского бездорожья он сжалился, указав на маленькую пещерку, скорее даже просто выветренную нишу в скале. Скала отбрасывала перед входом тень, столь желанную для не привычных к южному солнцу бледнокожих северян.
Мы побросали рюкзаки, предварительно достав минералку, но Петрович, сурово предупредив о необходимости экономить воду, скрылся за поворотом, буркнув напоследок, чтобы к сухому пайку мы даже не думали прикасаться. Умеет же человек испортить настроение! Как с ним командир столько лет общается, понять не могу. Впрочем, на то он и маг. Вон, стоит себе на солнцепеке, и ни одной капли пота на лбу! Два сапога - пара. Я подмигнул Зайченко, свинтил колпачок с пластиковой бутылки и сделал большой глоток минералки. Серега выглядел неважно: по-моему, они с Антонычем вчера что-то отмечали, пока я читал командирские записки. Антонычу известно, все как с гуся вода, а у Сереги с опытом винопития слабовато. Оно и к лучшему: только приверженцев Бахуса нам не хватало! И все же есть повод злорадно похихикать. Что я и сделал, скорчив Сергею соболезнующую физиономию. В ответ он предъявил кулак. Внушительных размеров.
Петрович вернулся часом позже, бросив к нашим ногам шевелящийся мешок. Разъяренное шипение, доносящееся изнутри, не оставляло сомнений в его содержании.
- Ужин, - лаконично сообщил Петрович. - Кто возьмется готовить?
Добровольцев не нашлось, и он вопросительно посмотрел на Наталью.
- Это дискриминация по половому признаку, - огрызнулась она, - а раз так, то убей их, освежуй, разведи огонь и только потом нам будет о чем поговорить.
Петрович внял доводам, извлек из ножен устрашающих размеров нож и вновь взялся за мешок.
- Доставай примус и сковородку: мясо надо есть жареным, - обратился он уже к Сергею и встряхнул мешок. Шипение усилилось, в одном месте ткань вспучилась от резкого удара изнутри, и на ней проступило влажное пятно яда.
- Жаль, костерок сложить не из чего - шашлычок бы получился отменный.
Сергей сделал судорожное глотательное движение, но послушно достал примус и принялся качать ручку насоса.
* * *
А вкус у змеятины оказался вовсе недурственным. Мне понравилось, да и остальным, похоже, тоже - подмели все подчистую. Петрович даже пожалел, что мало наловил. Командир отведал пару кусочков, запил глотком минералки и привалился к стене, надвинув козырек фуражки на глаза, и демонстративно задремал, уступив право распоряжаться своему бессменному заму. Строганов приказал перевести часы на местное время, то есть на двадцать ноль-ноль, и распределил дежурства, миновав командира и Наталью. На сей раз она почему-то против дискриминации не возражала. Самому Петровичу досталась вахта с двух до четырех ночи, так называемая «собака». Мне же предстояло его разбудить. Антоныч, как самый уважаемый, дежурил первым. Я привалился к стене и составил компанию командиру.
* * *
В полночь меня растолкал Сергей, попутно сообщив, что я нехороший человек, укравший из-за нежелания просыпаться три минуты его, Сергея, драгоценного отдыха.
- И куда в тебя столько сна влезает? - поинтересовался я в ответ. - Неужели на базе не выспался?
- Не успел, - отрезал он и свернулся калачиком, подсунув под голову рюкзак.
Я вышел из-под нависающей скалы и поднял взгляд к небу. Ночь была безлунной, звезды сияли, словно в последний раз - яростно и неукротимо, сливаясь в сплошной сверкающий ковер. Такое можно увидеть только вдали от загаженной атмосферы городов. Завораживающее до головокружения зрелище.
Я с трудом оторвался от созерцания Вселенной и прошелся вдоль нашей стоянки. Юго-западная сторона ограждалась высокой скалой, крутой склон которой заворачивал к югу метрах в пятидесяти от меня. На севере уклон понижался, становясь доступным для подъема, но темнота скрадывала пологий участок, и чтобы его увидеть, пришлось бы пройти не один десяток метров. Так далеко я предпочитал не заходить. Полсотни неторопливых шагов вдоль скалы вправо, вдвое больше влево и назад, к стоянке. Уходить к востоку я не решался, боясь потерять ориентировку. Не хватало еще заблудиться и жалобно аукать на потеху гораздому на подковырки Зайченко.
Однако судьба преподнесла мне совсем другой сюрприз:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130