– Как только вы добудете информацию о возможном местонахождении Игоря Глебова, я передам вам еще пять тысяч… А после его освобождения – еще десять. Ну и сам Игорь Валентинович, я уверена, если все закончится благополучно, выплатит уже от себя вам дополнительную премию.
– Денег пока не нужно, Маша, – сказал Швец, направляясь к выходу (кто бы знал, что стоило ему, нищему менту, гордо завернуть аванс в пять штук американских рублей!). – Сами мне не звоните, ни на служебный, ни на сотовый! Никакой самодеятельности, слышите! Ждите меня здесь, на съемной квартире, в среду, с семи вечера! Если нужно будет встретиться раньше или перенести следующее наше рандеву в другое место, я сам об этом сообщу!..
У входной двери, когда он уже собирался попрощаться с ней, случилось вдруг неожиданное… Маша прижалась к нему… плотно. Длилось это – для Валеры – долго, так что он вначале почувствовал себя неловко, а затем… как бы даже стало приятно.
Прежде чем выпустить его на лестничную площадку, Данилова обожгла его коротким и отчаянным поцелуем:
– Помогите мне, пожалуйста! Ну а я вас отблагодарю… всем, чем только смогу!..
Глава 14
ДЕЛО ПАХНЕТ КЕРОСИНОМ
Покинув квартиру Даниловой, Валера неторопливо направился к станции метро «Братиславская». Вел он себя как обычно, так, словно ничего и не произошло, из-за чего бы ему стоило беспокоиться. Если Швец на кого и обращал внимание, то исключительно на красивых девушек, юных прелестниц, одетых легко, смело… Духота ближе к вечеру сменилась легкой прохладцей; судя по слабому громыханию, доносящемуся изредка с северо-востока, и темно-серому краешку неба в той стороне, где-то по области прошли первые майские грозы, но столицу на этот раз они обошли стороной.
Он думал о красивых девушках, о грозе, прошедшей стороной, о том, что неплохо бы иметь свою квартиру в разноцветных, нарядных новостройках в районе той же станции метро «Братиславская», где бы его ожидал, беспокоился о нем, скучал без него какой-нибудь близкий человек. И крайне желательно, чтобы это была не слишком испорченная столичной жизнью, не очень требовательная по части импортных тачек, мехов и драгоценностей, ласковая, покладистая и в то же время хорошенькая, красивая молодая женщина… Словом, кто-то вроде той же Маши Даниловой.
В таком вот романтическом настроении он добрался в Южные Черемушки, где располагается опостылевшая ему милицейская общага.
Первым делом Валера постучался в дверь своего соседа-муровца, но Миронова на месте не оказалось. В принципе, Виктор и не обязан торчать весь день в общаге; если он даже и выполнил поручение Швеца, то на это у него должно было уйти немного времени. А значит, остаток выходного дня он может тратить уже по собственному разумению.
Валера сварил пачку пельменей, купленных им по дороге в общежитие. Поужинал, затем, вставив в ухо наушник от диктофона «Сони», стал заново прослушивать особо интересные куски тайно записанного им разговора с Машей Даниловой.
Прошло довольно много времени, прежде чем кто-то пару раз громко стукнул в его дверь.
Валера выщелкнул кассету из диктофона, сунул ее в нагрудный карман, где лежала еще одна, убрал портативный аппарат в свой рабочий кейс и лишь после этого открыл дверь, которая стояла на защелке.
Выглянув в коридор, он увидел Миронова – со спины, – который, так и не обернувшись на звук отпираемой двери, свернул за угол, явно направляясь в сторону курилки.
Швец хотел окликнуть муровца, но затем, передумав, запер свою комнату на ключ и отправился вслед за ним.
Выйдя на лестницу черного хода, он поднялся одним пролетом выше, где и обнаружил своего соседа по общежитию Миронова.
Они одновременно закурили. Виктор, пустив колечко табачного дыма к потолку, сказал:
– Мобила… рация… еще какая-нибудь электронная хренотень? Что-нибудь такого рода сейчас имеешь при себе?
– Сотовый оставил в комнате. А что не так, Витя?
– За вами была слежка, Валера. За тобой и за той девушкой, с которой ты отправился на «Братиславскую».
Швец в этот момент сделал глубокую затяжку; дым пошел не в то горло, и он закашлялся…
– А чего ты так удивляешься? – сказал муровец. – Ты же сам первый заподозрил, что вокруг тебя какая-то хрень творится! Просил меня аккуратненько проверить, нет ли за тобой хвоста… Я еще про себя удивился: что это еще Валера Швец о себе возомнил? Кому он на фиг нужен, рыжий опер с московской окраины? Тем более, что ты говорил, что не при делах, что никаких оснований для наезда на тебя нет.
– Ты думаешь, мою мобилу могли поставить на прослушку? – наконец врубился Швец. – Или даже «жучка» где-то пришпандорили в моей комнате?
– Все может быть, – философски заметил Миронов. – Могут и со стекол лазером разговоры списывать. Если только, конечно, твой базар, как и лично ты сам, представляет интерес для каких-то серьезных структур.
– Но на какую тему? Блин!
– Тебе виднее, Валера, – пожал плечами муровец. – Ты попросил меня об одолжении, верно? Ну теперь слушай, что мне удалось накопать.
Витя Миронов, сотрудник одного из подразделений МУРа, специализирующегося на наружке, опытный спец в своих делах, человек наблюдательный и дотошный, сделал даже сверх того, о чем его просил Валерий Швец.
– Я выбрался из общежития, как мы и договаривались, через запасной выход, – понизив голос до полушепота, принялся рассказывать Миронов. – «Девятку» свою я еще утром перепарковал, чтоб, значит, через парадняк не выходить и не светиться. Завел движок и поехал себе, типа не при делах. Сделал кружочек, потом припарковался недалеко от той точки, куда ты собирался отправиться с целью перекусить…
– Я исподтишка шныркал глазами по сторонам, – сознался Швец, – но тебя, Виктор, как-то не заметил.
– На том и стоим, Валера, – усмехнулся муровец. – Зато я вас хорошо смог разглядеть: и тебя, и дамочку, подъехавшую на «десятке», которую ты мне раньше описал. И еще кое-кого…
– Пока мы добирались до «Братиславской», я твоей «девятки» тоже что-то не видел.
– Я держался чуть в отдалении от другой тачки, которая аккуратно висела у вас на «хвосте» до самого дома. Серебристый «Опель-Кадет», машине три или четыре года, малость тонированные стекла… Я тут, Валера, выписал кое-что, держи… Марка, цвет, госномера… Остальное, если понадобится, пробьешь по вашим базам данных. Тут сразу четыре тачки…
Швец удивленно присвистнул. – Даже так?..
– Сейчас, Валера, я тебе все объясню, – закуривая новую сигарету, сказал муровец. – Ты только учти, что я действовал с листа, что при мне не было моей бригады и спецсредств… ну и так далее.
– Ладно, Витя, я понял.
– Так вот… Этот джип «Тойота», который стоит вторым в списке… Я его срисовал у знакомого тебе дома в районе «Братиславской».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Денег пока не нужно, Маша, – сказал Швец, направляясь к выходу (кто бы знал, что стоило ему, нищему менту, гордо завернуть аванс в пять штук американских рублей!). – Сами мне не звоните, ни на служебный, ни на сотовый! Никакой самодеятельности, слышите! Ждите меня здесь, на съемной квартире, в среду, с семи вечера! Если нужно будет встретиться раньше или перенести следующее наше рандеву в другое место, я сам об этом сообщу!..
У входной двери, когда он уже собирался попрощаться с ней, случилось вдруг неожиданное… Маша прижалась к нему… плотно. Длилось это – для Валеры – долго, так что он вначале почувствовал себя неловко, а затем… как бы даже стало приятно.
Прежде чем выпустить его на лестничную площадку, Данилова обожгла его коротким и отчаянным поцелуем:
– Помогите мне, пожалуйста! Ну а я вас отблагодарю… всем, чем только смогу!..
Глава 14
ДЕЛО ПАХНЕТ КЕРОСИНОМ
Покинув квартиру Даниловой, Валера неторопливо направился к станции метро «Братиславская». Вел он себя как обычно, так, словно ничего и не произошло, из-за чего бы ему стоило беспокоиться. Если Швец на кого и обращал внимание, то исключительно на красивых девушек, юных прелестниц, одетых легко, смело… Духота ближе к вечеру сменилась легкой прохладцей; судя по слабому громыханию, доносящемуся изредка с северо-востока, и темно-серому краешку неба в той стороне, где-то по области прошли первые майские грозы, но столицу на этот раз они обошли стороной.
Он думал о красивых девушках, о грозе, прошедшей стороной, о том, что неплохо бы иметь свою квартиру в разноцветных, нарядных новостройках в районе той же станции метро «Братиславская», где бы его ожидал, беспокоился о нем, скучал без него какой-нибудь близкий человек. И крайне желательно, чтобы это была не слишком испорченная столичной жизнью, не очень требовательная по части импортных тачек, мехов и драгоценностей, ласковая, покладистая и в то же время хорошенькая, красивая молодая женщина… Словом, кто-то вроде той же Маши Даниловой.
В таком вот романтическом настроении он добрался в Южные Черемушки, где располагается опостылевшая ему милицейская общага.
Первым делом Валера постучался в дверь своего соседа-муровца, но Миронова на месте не оказалось. В принципе, Виктор и не обязан торчать весь день в общаге; если он даже и выполнил поручение Швеца, то на это у него должно было уйти немного времени. А значит, остаток выходного дня он может тратить уже по собственному разумению.
Валера сварил пачку пельменей, купленных им по дороге в общежитие. Поужинал, затем, вставив в ухо наушник от диктофона «Сони», стал заново прослушивать особо интересные куски тайно записанного им разговора с Машей Даниловой.
Прошло довольно много времени, прежде чем кто-то пару раз громко стукнул в его дверь.
Валера выщелкнул кассету из диктофона, сунул ее в нагрудный карман, где лежала еще одна, убрал портативный аппарат в свой рабочий кейс и лишь после этого открыл дверь, которая стояла на защелке.
Выглянув в коридор, он увидел Миронова – со спины, – который, так и не обернувшись на звук отпираемой двери, свернул за угол, явно направляясь в сторону курилки.
Швец хотел окликнуть муровца, но затем, передумав, запер свою комнату на ключ и отправился вслед за ним.
Выйдя на лестницу черного хода, он поднялся одним пролетом выше, где и обнаружил своего соседа по общежитию Миронова.
Они одновременно закурили. Виктор, пустив колечко табачного дыма к потолку, сказал:
– Мобила… рация… еще какая-нибудь электронная хренотень? Что-нибудь такого рода сейчас имеешь при себе?
– Сотовый оставил в комнате. А что не так, Витя?
– За вами была слежка, Валера. За тобой и за той девушкой, с которой ты отправился на «Братиславскую».
Швец в этот момент сделал глубокую затяжку; дым пошел не в то горло, и он закашлялся…
– А чего ты так удивляешься? – сказал муровец. – Ты же сам первый заподозрил, что вокруг тебя какая-то хрень творится! Просил меня аккуратненько проверить, нет ли за тобой хвоста… Я еще про себя удивился: что это еще Валера Швец о себе возомнил? Кому он на фиг нужен, рыжий опер с московской окраины? Тем более, что ты говорил, что не при делах, что никаких оснований для наезда на тебя нет.
– Ты думаешь, мою мобилу могли поставить на прослушку? – наконец врубился Швец. – Или даже «жучка» где-то пришпандорили в моей комнате?
– Все может быть, – философски заметил Миронов. – Могут и со стекол лазером разговоры списывать. Если только, конечно, твой базар, как и лично ты сам, представляет интерес для каких-то серьезных структур.
– Но на какую тему? Блин!
– Тебе виднее, Валера, – пожал плечами муровец. – Ты попросил меня об одолжении, верно? Ну теперь слушай, что мне удалось накопать.
Витя Миронов, сотрудник одного из подразделений МУРа, специализирующегося на наружке, опытный спец в своих делах, человек наблюдательный и дотошный, сделал даже сверх того, о чем его просил Валерий Швец.
– Я выбрался из общежития, как мы и договаривались, через запасной выход, – понизив голос до полушепота, принялся рассказывать Миронов. – «Девятку» свою я еще утром перепарковал, чтоб, значит, через парадняк не выходить и не светиться. Завел движок и поехал себе, типа не при делах. Сделал кружочек, потом припарковался недалеко от той точки, куда ты собирался отправиться с целью перекусить…
– Я исподтишка шныркал глазами по сторонам, – сознался Швец, – но тебя, Виктор, как-то не заметил.
– На том и стоим, Валера, – усмехнулся муровец. – Зато я вас хорошо смог разглядеть: и тебя, и дамочку, подъехавшую на «десятке», которую ты мне раньше описал. И еще кое-кого…
– Пока мы добирались до «Братиславской», я твоей «девятки» тоже что-то не видел.
– Я держался чуть в отдалении от другой тачки, которая аккуратно висела у вас на «хвосте» до самого дома. Серебристый «Опель-Кадет», машине три или четыре года, малость тонированные стекла… Я тут, Валера, выписал кое-что, держи… Марка, цвет, госномера… Остальное, если понадобится, пробьешь по вашим базам данных. Тут сразу четыре тачки…
Швец удивленно присвистнул. – Даже так?..
– Сейчас, Валера, я тебе все объясню, – закуривая новую сигарету, сказал муровец. – Ты только учти, что я действовал с листа, что при мне не было моей бригады и спецсредств… ну и так далее.
– Ладно, Витя, я понял.
– Так вот… Этот джип «Тойота», который стоит вторым в списке… Я его срисовал у знакомого тебе дома в районе «Братиславской».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88