В салоне вертолета расположились шестеро мужчин: двое охранников с базы во всеоружии, личный бодигард Абросимова-младшего Артем – именно он снимал зэков на видеокамеру, – двое экспертов, прибывших на полигон еще вчера около полудня, а также Владислав Судзиловский, в прошлом занимавший чин заместителя начальника одного из главков МВД, но вот уже почти пять лет возглавляющий службу безопасности столичного филиала абросимовского фонда.
Именно он, Судзиловский, доставил вчера на объект «Нимрод-2» троих экспертов из Москвы. Третий специалист под приглядом Кочкина с раннего утра мотается по полигону, находясь на борту одного из задействованных в эти дни мобильных комплексов системы «Нимрод». А все они вместе должны дать независимую оценку поисковой системы и в целом всей пилотной серии экспериментов и испытаний.
Не то что этим трем спецам, но даже и двум VIР-персонам, которых уже сегодня утром доставили на базу вертолетом «МИ-8Т» из Великого Устюга – куда они прибыли днем ранее вроде как отдохнуть денька три-четыре эдак скромно в пансионате, – было рекомендовано держать их участие в нынешних мероприятиях в строгом секрете и не брать в эту поездку с собой лишних людей.
Вертолет, на борту которого они сейчас находились, равно как другая «вертушка» «МИ-8Т» и с полдюжины фургонов, переоборудованных под мобильные комплексы системы «Нимрод», имеет полный комплект поисковой аппаратуры.
Многие вещи, касающиеся технической стороны проекта, эксперты, прибывшие из Москвы, знали не хуже – а пожалуй, что и лучше – того же Дмитрия Абросимова. Спецы, сверяясь с показаниями приборов, убедились, что испытываемый прототип системы «Нимрод» работает пока что безотказно. Убедившись, что все идет как надо и что этих людей более интересует техника, а не зрелищная сторона дела, Абросимов вышел по рации на связь с точкой «Нимрод-4», расположенной в районе деревушки Погорелово.
– На связи, – тотчас же отозвался оператор стационарного комплекса.
– Цели по списку: Четвертый, Пятый и Десятый. Меня интересует, насколько четко вы наблюдаете эти цели по своим приборам?
– Система действует на пределе, командир, – доложил оператор. – Если они сместятся еще на три-четыре километра в северо-западном направлении, то наша точка не сможет контролировать их дальнейшие передвижения!
– Я вас понял. Что с остальными?
– Пока без видимых изменений. Все идет строго по плану!
– Добро, оператор, – произнес в микрофон Абросимов. – Ждите дальнейших распоряжений. Отбой связи.
Когда они легли на обратный курс, пилот, повернув голову к молодому хозяину, сказал:
– Дальше этим троим хода нет, командир. Либо они повернут назад, либо…
Абросимов кивнул белобрысой головой, упакованной в вертолетный шлем.
– Еще никому не удавалось в летнюю пору преодолеть Адово болото. – Абросимов чуть повысил голос, чтобы перекрыть грохот вертолетных лопастей. – Зимой, после сильных многодневных морозов, такое я допускаю. Сейчас – исключено. Так что никуда эти трое не денутся… Думаю, вскоре повернут оглобли назад.
«Если они утопнут в этой зеленой трясине, – подумал он, – то будут потеряны браслеты и три изделия „ВЧК“. Можно было, конечно, без труда перещелкатъ их с борта „вертушки“, а потом приказать одному из охранников смайнаться по веревочной лесенке на мхи и снять с трупешников все эти цацки… Но, с другой стороны, не хрен мелочиться! Заказчики, приславшие на полигон своих экспертов, настаивают, чтобы испытания проходили в „реальном масштабе времени и максимально приближенных к жизни условиях“. Конечно, никто заранее не планировал, что эти трое зэков – Четвертый, Пятый и Десятый – попытаются прорваться через абсолютно непроходимые в это время года Адовы болота… Но такие вот неожиданные ходы, такие продиктованные самой жизнью отклонения от ранее оговоренного сценария не только допустимы, но могут даже оказаться полезными. Пусть эксперты и представители заказчика убедятся, что система „Нимрод“ вкупе с уже обученным людским персоналом способна работать и обеспечивать результат при тех или иных отклонениях от разработанного плана».
Да, здесь, на испытательном полигоне, все должно происходить так – или почти так, – как это бывает в реальной жизни. Иначе грош цена их общим сверхактуальным и архиперспективным задумкам.
Что же касается литерных… Ни их имена и биографии, ни их дальнейшая судьба совершенно не интересны заказчикам, их представителям и техническим экспертам. Они, эти беглые зэки, уже не живые люди, а лишь порядковые номера, отметки на дисплее поисковых приборов. И ничего более.
«МИ-2М» приземлился на вертолетную площадку рядом со своим более мощным и грузным собратом «восьмым». Абросимов, забрав с собой экспертов и телохранителя Артема, повел их в гостевой модуль. Николай Дмитрич и пара «шишек», которых он опекал лично, либо находились в его местной резиденции, либо обосновались в командном модуле, напичканном самой современной электронной начинкой, где нынче дежурили двое сменных операторов. Именно сюда стекалась информация с мобильных комплексов и стационарных постов, контролирующих территорию полигона, именно здесь оборудован недавно большой демонстрационный дисплей.
Двое сопровождавших их в полете охранников, не получив новых распоряжений, отправились в большой жилой блок на тридцать койкомест, который здесь называют – казармой.
Судзиловскому не раз доводилось бывать на базе. В том числе и в ту пору, когда тут была девственная тайга, так что в сопровожатых он не нуждался.
Он ненадолго заглянул в коттедж для старших офицеров, где у него имелась своя комната. Ополоснул под краном лицо и руки, выпил кружку ледяного чаю, затем вновь выбрался на свежий воздух.
Местная охрана знала его в лицо. Более того, он лично отбирал сотрудников для базы, поэтому Судзиловский, который ко всему прочему являлся еще и одним из самых доверенных лиц Абросимова-старшего, имел свободный доступ практически в любой уголок этого секретного объекта, на котором даже начальник Вятлага – последний, как и начальник «девятки», был целиком и полностью зависим от Николая Дмитриевича и его высоких московских покровителей – бывал всего три или четыре раза. Но, несмотря на все вышесказанное, Владислав Романович ощущал себя здесь, на полигоне, чужаком, некоей лишней деталью уже хорошо кем-то отлаженного механизма.
На очищенной от корней и сучьев, хорошо утрамбованной поляне, годной как для построений, так и для проведения пикника на свежем воздухе, под просторным полосатым тентом уже стоял столик, сервированный на три персоны (последнее означает, что Николай Дмитрич намерен пригласить на ужин лишь пару прибывших на полигон VIР-персон).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88