Наконец Шелли тихо спросил:
– Что ты можешь?
– Немного.
– Боюсь, от делийской резидентуры ждать помощи бесполезно.
– От этих паркетных шаркунов? Я бы не доверил им присмотреть за своей тетушкой Глэд. Слушай, Шелли, – ты пошел бы на то, чтобы поднажать рычагом? Ради обмена?
Снова долгое молчание, потом напряженно, еле слышно:
– Да.
Хайд облегченно вздохнул. Известный перестраховщик наконец, как с ним обычно бывало, принял правильное решение. Но Шелли не пошевелит пальцем, пока не получит в свои руки рычаг, что-нибудь такое, чем можно нажать. Шелли въехал на свой пост по широкой дороге карьеры, ведущей к высоким наградам, высокому положению и высокой пенсии. Обри же всегда шел по узкой тропе преданности делу и безукоризненной честности. Отставал по службе, не имел твердой поддержки, но действовал быстро и без колебаний.
– Хорошо. Я добуду.
– Обычные ограничения по списку Д остаются в силе. – Если что не так, ты сам по себе. Ни обмена, ни официальной крыши. Ты считаешь, они действительно торгуют наркотиками?
– Касс так считает.
– Трудно поверить... почти невозможно.
– Само собой. Но они деревенские парни, а не Неру или богатые наследники. Им было нужно состояние, и теперь оно у них есть.
– Не такие уж они деревенские парни.
– Лишь два поколения назад... для Индии это...
Хайд успокоился. Шелли дал слово. Будет держать.
– Что-нибудь сможешь достать?
– Надеюсь. Шанс имеется. Но или скоро, или вообще ничего.
– Тогда попрошу секретаршу обращаться с тобой более обходительно и дам тебе линию, где посажу кого-нибудь, кто понимает твои заковыристые загадки и не всегда уместные шуточки. Хорошо, действуй быстрее и осторожнее.
Хайд повесил трубку. Подражание старику и показная заботливость обдуманны, намеренны. Дескать, всегда говорю, что думаю. Внимательно окинул взглядом окно, вестибюль переговорного пункта, ряды склоненных или поднятых голов, возбужденных или безразличных лиц в переговорных кабинках. Никто не проявляет к нему интереса. Посмотрел на часы. Четыре. Оконное стекло слегка затемнено, как в автомашине. Впечатление такое, будто на его горизонт надвигаются грозные тучи. Покинул жаркую замкнутую кабинку, прикрывая за собой дверь и тут же открыв перед входящей в нее низенькой полной женщиной в сари. Интересно, куда звонит? В Брэдфорд? Или Саутхолл?
Узкий ветхий фасад «Коншенс оф Дели» находился дальше по Джанпатх. Он зайдет, посмотрит, можно ли поговорить с кем-нибудь, кто работает с Лалом и, может быть, знает или предполагает, где он находится.
Что тебе на самом деле надо, приятель, так это вспугнуть его жену, старую знакомую Лату Лал, которая уже раз отделалась от тебя. Вымани ее к Лалу... сегодня же.
Легко сказать...
Джанпатх гудел от движения. Велорикши, такси, четырех– и шестиместные старые моторикши «харлей-дэвидсон» на своих обычных маршрутах. Длинные «мерседесы» и американские лимузины, гремящие по мостовым старые развалины. Заложив руки в карманы, Хайд проталкивался сквозь толпу. Обнаружить «хвост» невозможно – так же, как почти невозможно висеть «на хвосте». Переполненный автобус, выплевывая пассажиров через одну дверь, поглощал их через другую. Хайд шагал мимо ювелирных лавок, затиснутых в ниши статуй Будды, нищих, хромоногих собак, орущих в зоомагазине попугаев. Потом, перейдя на перекрестке на другую сторону широкой улицы, направился к узкому фасаду запущенного здания, в котором размещался радикальный листок, где работал Лал. Сжал в карманах кулаки. Лал располагал сведениями – и держал их при себе. Лал не подставка. Его надо найти, прежде чем найдут другие, а жене его надо привыкать к жильцу из разведки, который, как паук, выжидает наивного появления тех, кто ищет Лала.
Он справился у конторки. Из-за тонкой временной двери доносился гомон сотрудников. Одно окно тоже заколочено – видно, на газету недавно был налет.
– Дейв Холланд. По буквам: Х-о-л-л...
Девушка, кажется, обиделась и записала быстрее, чем он продиктовал. Потом набрала внутренний номер и сразу быстро залопотала на хинди.
Положив трубку, сказала:
– К вам спустятся, мистер Холланд.
Девушка из высшей касты, обуреваемая общественным сознанием? Не желающая украшать контору «Эйр Индии» или сидеть за банковским окошком, пока не выдадут замуж? Указала на пыльную, обитую пластиком скамью, и Хайд уселся рядом с большой дырой и двумя поменьше, прожженными сигаретами.
Прошло пятнадцать минут. Он все более опасливо поглядывал на узкую прихожую, где его посадили, сидевшую за конторкой строгую неприступную девицу, двери на улицу и внутрь, не представляя, что расположено за ней, – стоит ли в случае чего рвануть туда? Потом через хлипкую дверь вышел низенький худой молодой человек в очках. Протягивая руку, окинул Хайда внимательным взглядом. Хайд на мгновение задержал вялую руку.
– Дейв Холланд, – повторил он. – Разыскиваю Лала. Раньше вместе работали.
– Вы иностранный корреспондент?
– Верно. Пресс Ассошиэйшн. Нужен подручный...
Намеренное унижение достоинства Лала и «Коншенс оф Дели». Молодой человек не замедлил взбрыкнуть.
– Не думаю, что Лал ищет такую работу.
– Хотел бы спросить самого. Щедрые расходы и всякое такое. Где он?
– Он... в отпуске.
– Лата говорит – в командировке.
– Вы знаете Лату?
– Познакомились когда-то. Так что – командировка или отпуск?
– Считайте, как вам угодно, мистер Холланд.
– Послушайте, я не собираюсь причинять хлопот – просто хочу предложить парню работу. Это же не преступление?
– Нет. Боюсь, что местонахождение Лала касается только газеты.
Выходя из помещения, мимо прошли молодая женщина в европейской одежде и мужчина лет тридцати в белой тенниске и серых слаксах. Когда индиец упомянул имя Лала, девушка быстро взглянула на Хайда.
– ...Выпьем кофе, – уловил слова девушки Хайд, прежде чем их заглушил уличный шум.
– О'кей, – пожал плечами Хайд, – не хочу портить вам песню. Извините за беспокойство. – С нескрываемым превосходством оглядел узкий закуток. – Скажите, что заходил. Когда будете говорить. Я еще позвоню.
Небрежно махнув рукой, не спеша вышел на улицу. Ссутулился, сунул руки в карманы. Ярдах в сорока впереди увидел девушку в кремовом костюме и мужчину в тенниске. Они остановились у лотка с фруктами. При упоминании Лала девушка дернулась как укушенная. Должно быть, знает, где он.
Хайд поспешил следом за ними в расписанное белым и черным цветом кафе-мороженое. Преобладали громогласные, одетые по-европейски, посетители. Девушка указала на несколько столиков, потом они со спутником сели у окна. Принимавшая заказы индийская официантка, должно быть, была в форме «Макдоналдса». Девушка увидела Хайда, как только он вошел в отделанное кафелем и блестевшее хромом помещение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Что ты можешь?
– Немного.
– Боюсь, от делийской резидентуры ждать помощи бесполезно.
– От этих паркетных шаркунов? Я бы не доверил им присмотреть за своей тетушкой Глэд. Слушай, Шелли, – ты пошел бы на то, чтобы поднажать рычагом? Ради обмена?
Снова долгое молчание, потом напряженно, еле слышно:
– Да.
Хайд облегченно вздохнул. Известный перестраховщик наконец, как с ним обычно бывало, принял правильное решение. Но Шелли не пошевелит пальцем, пока не получит в свои руки рычаг, что-нибудь такое, чем можно нажать. Шелли въехал на свой пост по широкой дороге карьеры, ведущей к высоким наградам, высокому положению и высокой пенсии. Обри же всегда шел по узкой тропе преданности делу и безукоризненной честности. Отставал по службе, не имел твердой поддержки, но действовал быстро и без колебаний.
– Хорошо. Я добуду.
– Обычные ограничения по списку Д остаются в силе. – Если что не так, ты сам по себе. Ни обмена, ни официальной крыши. Ты считаешь, они действительно торгуют наркотиками?
– Касс так считает.
– Трудно поверить... почти невозможно.
– Само собой. Но они деревенские парни, а не Неру или богатые наследники. Им было нужно состояние, и теперь оно у них есть.
– Не такие уж они деревенские парни.
– Лишь два поколения назад... для Индии это...
Хайд успокоился. Шелли дал слово. Будет держать.
– Что-нибудь сможешь достать?
– Надеюсь. Шанс имеется. Но или скоро, или вообще ничего.
– Тогда попрошу секретаршу обращаться с тобой более обходительно и дам тебе линию, где посажу кого-нибудь, кто понимает твои заковыристые загадки и не всегда уместные шуточки. Хорошо, действуй быстрее и осторожнее.
Хайд повесил трубку. Подражание старику и показная заботливость обдуманны, намеренны. Дескать, всегда говорю, что думаю. Внимательно окинул взглядом окно, вестибюль переговорного пункта, ряды склоненных или поднятых голов, возбужденных или безразличных лиц в переговорных кабинках. Никто не проявляет к нему интереса. Посмотрел на часы. Четыре. Оконное стекло слегка затемнено, как в автомашине. Впечатление такое, будто на его горизонт надвигаются грозные тучи. Покинул жаркую замкнутую кабинку, прикрывая за собой дверь и тут же открыв перед входящей в нее низенькой полной женщиной в сари. Интересно, куда звонит? В Брэдфорд? Или Саутхолл?
Узкий ветхий фасад «Коншенс оф Дели» находился дальше по Джанпатх. Он зайдет, посмотрит, можно ли поговорить с кем-нибудь, кто работает с Лалом и, может быть, знает или предполагает, где он находится.
Что тебе на самом деле надо, приятель, так это вспугнуть его жену, старую знакомую Лату Лал, которая уже раз отделалась от тебя. Вымани ее к Лалу... сегодня же.
Легко сказать...
Джанпатх гудел от движения. Велорикши, такси, четырех– и шестиместные старые моторикши «харлей-дэвидсон» на своих обычных маршрутах. Длинные «мерседесы» и американские лимузины, гремящие по мостовым старые развалины. Заложив руки в карманы, Хайд проталкивался сквозь толпу. Обнаружить «хвост» невозможно – так же, как почти невозможно висеть «на хвосте». Переполненный автобус, выплевывая пассажиров через одну дверь, поглощал их через другую. Хайд шагал мимо ювелирных лавок, затиснутых в ниши статуй Будды, нищих, хромоногих собак, орущих в зоомагазине попугаев. Потом, перейдя на перекрестке на другую сторону широкой улицы, направился к узкому фасаду запущенного здания, в котором размещался радикальный листок, где работал Лал. Сжал в карманах кулаки. Лал располагал сведениями – и держал их при себе. Лал не подставка. Его надо найти, прежде чем найдут другие, а жене его надо привыкать к жильцу из разведки, который, как паук, выжидает наивного появления тех, кто ищет Лала.
Он справился у конторки. Из-за тонкой временной двери доносился гомон сотрудников. Одно окно тоже заколочено – видно, на газету недавно был налет.
– Дейв Холланд. По буквам: Х-о-л-л...
Девушка, кажется, обиделась и записала быстрее, чем он продиктовал. Потом набрала внутренний номер и сразу быстро залопотала на хинди.
Положив трубку, сказала:
– К вам спустятся, мистер Холланд.
Девушка из высшей касты, обуреваемая общественным сознанием? Не желающая украшать контору «Эйр Индии» или сидеть за банковским окошком, пока не выдадут замуж? Указала на пыльную, обитую пластиком скамью, и Хайд уселся рядом с большой дырой и двумя поменьше, прожженными сигаретами.
Прошло пятнадцать минут. Он все более опасливо поглядывал на узкую прихожую, где его посадили, сидевшую за конторкой строгую неприступную девицу, двери на улицу и внутрь, не представляя, что расположено за ней, – стоит ли в случае чего рвануть туда? Потом через хлипкую дверь вышел низенький худой молодой человек в очках. Протягивая руку, окинул Хайда внимательным взглядом. Хайд на мгновение задержал вялую руку.
– Дейв Холланд, – повторил он. – Разыскиваю Лала. Раньше вместе работали.
– Вы иностранный корреспондент?
– Верно. Пресс Ассошиэйшн. Нужен подручный...
Намеренное унижение достоинства Лала и «Коншенс оф Дели». Молодой человек не замедлил взбрыкнуть.
– Не думаю, что Лал ищет такую работу.
– Хотел бы спросить самого. Щедрые расходы и всякое такое. Где он?
– Он... в отпуске.
– Лата говорит – в командировке.
– Вы знаете Лату?
– Познакомились когда-то. Так что – командировка или отпуск?
– Считайте, как вам угодно, мистер Холланд.
– Послушайте, я не собираюсь причинять хлопот – просто хочу предложить парню работу. Это же не преступление?
– Нет. Боюсь, что местонахождение Лала касается только газеты.
Выходя из помещения, мимо прошли молодая женщина в европейской одежде и мужчина лет тридцати в белой тенниске и серых слаксах. Когда индиец упомянул имя Лала, девушка быстро взглянула на Хайда.
– ...Выпьем кофе, – уловил слова девушки Хайд, прежде чем их заглушил уличный шум.
– О'кей, – пожал плечами Хайд, – не хочу портить вам песню. Извините за беспокойство. – С нескрываемым превосходством оглядел узкий закуток. – Скажите, что заходил. Когда будете говорить. Я еще позвоню.
Небрежно махнув рукой, не спеша вышел на улицу. Ссутулился, сунул руки в карманы. Ярдах в сорока впереди увидел девушку в кремовом костюме и мужчину в тенниске. Они остановились у лотка с фруктами. При упоминании Лала девушка дернулась как укушенная. Должно быть, знает, где он.
Хайд поспешил следом за ними в расписанное белым и черным цветом кафе-мороженое. Преобладали громогласные, одетые по-европейски, посетители. Девушка указала на несколько столиков, потом они со спутником сели у окна. Принимавшая заказы индийская официантка, должно быть, была в форме «Макдоналдса». Девушка увидела Хайда, как только он вошел в отделанное кафелем и блестевшее хромом помещение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95