Я тебе звонил – сюда, но, видите ли, она очень устала! – Он со злобой шагнул к ней, готовый плеснуть из стакана ей в лицо. Сара отшатнулась. Если уж он подозревает... Помолчав, яростно крикнул: – Где она, черт побери?
– Откуда я знаю? Пракеш, я же попросила прощения. Раздобыла пленки, кассеты. Больше в ее багаже ничего не нашла. Уверяю, что искала на совесть. Разве так важно, где она?
Пракеш Шармар был в нерешительности, по всей видимости, растерян, как будто не все от него зависело. Значит, не поймали тех двоих – любовника Сирины и любовника Роз, поняла она. Они, как и Роз, все еще на свободе. По какой-то причине Шармар страшился этой затянувшейся свободы. Неужели они так опасны?
– Может оказаться, что очень важно. Да, часть поручения ты выполнила неплохо, Сара. Но ты должна была следить за этой бабой, пока она не сойдет с поезда в Дели. Мы были готовы... – Остановившись на полуслове, отвернулся. – Мы бы о ней позаботились, – закончил он скороговоркой.
– Да она ничего собой не представляет. Какой от нее вред, право?
Пракеш повернулся к ней.
– На вокзале ты взяла и ушла от наших людей... почему?
– Устала! Думаешь, зная, чего вы от меня требуете, я спала в поезде?
Откинула с лица волосы. Один заработанный в Сринагаре синяк все еще болел.
– Я не мог сюда приехать, – проворчал он. – Только что выбрался. Не было времени сосредоточиться на поисках этой бабы. Понимаешь, сколько проблем возникло из-за твоей небрежности? Понимаешь?
Еще два коротких, стремительных, опасных шага в ее сторону; она снова отпрянула в угол дивана. Изысканность обстановки, как и ее собственная элегантность, казалось, утратили значение. Если даже Пракеш...
– Извини, – с насмешливым вызовом ответила она. – Твои люди не лучше. Даже не видели, как она сходила с поезда.
– Им уже дали понять, что к чему, – заявил он. – Но время упущено и поисками занимались идиоты! – взорвался он, словно мельницами, махая руками. – Куда она могла податься? – потребовал он. – Говорила что-нибудь? Есть у нее друзья, помощники, здесь, в Дели? За британским Верховным комиссариатом следят, разные конторы, которыми пользуются их шпионы, под наблюдением. Кого она собиралась повидать в Дели?
Ощущение такое, что он грубо трясет ее за плечи.
Сара покачала головой. Странно, он считает, что Роз бежала из Сринагара, а не из Индии. Видно, сказывается бюрократический образ мышления. Считает, что она обязательно будет искать помощи здесь, проходить по каналам?.. Может быть, из-за того, что Хайд все еще на воле. Обе пока еще в Индии, и он исходит из того, что в ней они останутся. Что предпримет Роз? Оставит Хайда одного? Нет, этого она не сделает... выходит, она все еще должна быть в Дели, пытаясь найти помощь.
– Не знаю. Если ее любовник шпион, то и она подастся к другим шпионам – верно?
– Не знаю.
В сумочке у Роз не было никаких билетов, во всяком случае, Сара их не видела. Много денег, туристских чеков, кредитные карточки – но ничего такого, что подсказало бы план побега.
– Давай думай! – взревел Пракеш.
– Не могу! – крикнула она в ответ. – У меня никакого представления, что она собиралась делать... что у нее на уме. Я же ее совершенно не знаю!
В глазах Пракеша затаенное, скрываемое подозрение. Больше не делал к ней никаких движений. Был в полной нерешительности. Не мог вообразить Роз, она не подходила ни под одну из известных ему моделей. Вернулся к темневшему окну. Холмы горбились невыразительной грудой, вверху еще порхали запоздалые пичужки. Сияние городских огней затмило закат.
Сара испуганно вздрогнула, услыхав осторожный стук в дверь гостиной. Пракеш резко обернулся.
– Да? – крикнул он.
В дверь чуть ли не ворвался возбужденный шофер.
– Сэр...
– Что там, Менон? В чем дело? – поспешил навстречу Пракеш, будто собираясь то ли обнять, то ли ударить.
– Сэр... аэропорт имени Индиры Ганди... сэр!
Пракеш машинально с торжествующим видом повернулся к Саре.
– Что? – взвизгнул он по-собачьи.
– Пришло сообщение, сэр... женщину опознали...
– Какой рейс?
На мгновение Сара была сильно раздосадована – точнее, разочарована. Роз бросала... нет. Она удирала, и при ней пленка, кассеты, улики. Возвращалась, увозя с собой выкуп.
– Она в комнате отдыха пассажиров первого класса «Эр Франс», сэр.
– Когда вылетает...
– Через пятнадцать минут, сэр!
– Что?.. Почему они не?..
– Опознали всего несколько минут назад, сэр. Так мне сказали.
– Свяжи меня со службой безопасности аэропорта... нет! Дай человека Рао в партийном центре. Скорее, Менон, скорее!
Он, будто на пожаре, заметался по комнате, не разбирая ни окон, ни дверей, не зная, к чему приложить силы. Затем с пылающим лицом встал перед ней.
– Сэр! – окликнул шофер, протягивая трубку.
– Сара! – выпалил он. – Надеюсь, что ты ничего не знала. С сегодняшнего утра и до сего момента, надеюсь, не знала ничего.
И, как счастливый любовник, почти бегом поспешил к телефону.
У Сары как при расстройстве желудка свело живот. Когда поймают Роз, та расскажет, что ей помогли сбежать с поезда, что они сговорились.
И В.К. отдаст ее в руки Пракеша.
* * *
Почти всю вторую половину дня она сквозь затемненное стекло смотрела на подернутые дымкой беспорядочные очертания видневшегося вдали Дели. Теперь же в маленький иллюминатор у ее кресла в первом классе «Боинга» видны только вспышки рекламы на здании аэропорта да посадочные огни; на месте Дели еле различимая светлая дымка. Роз откинулась в кресле. На видеоэкране, сопровождаемые громкими бессмысленными комментариями, демонстрируются действия в случае аварии. Закрыла глаза. «747-й», переваливаясь и подпрыгивая, катился к взлетной полосе, чтобы терпеливо встать в очередь. Она пугалась собственного прерывистого дыхания, в котором впервые с тех пор, как она вошла в комнату отдыха «Эр Франс», чувствовалось облегчение.
Дели ломился в окно. Аэропорт имени Индиры Ганди казался маленьким островком, в котором невозможно спрятаться с малейшей надеждой на успех. Город враждебно вздыбился за темным стеклом.
Зеленые, красные, белые огни... пробегают мимо уменьшающимися цепочками, текут, как масло, мимо иллюминатора. Ночь полыхает огнями самолетов, мчащихся по взлетной дорожке, прежде чем огромной темной иглою подняться в воздух. Дыхание успокоилось.
На коленях перевернутая вверх ногами раскрытая книга. Туфли сброшены, наушники засунуты под бок, на подлокотнике нетронутый бокал шампанского. Соседнее кресло пустует, напоминая об отсутствии Хайда, – впервые обошлось без упреков по поводу издерганных нервов, томительных часов, проведенных в комнате отдыха первого класса. Самолет отправлялся по расписанию – время теперь двигалось нормально, текло целыми, незаметными минутами. В приглушенном свете кабины взглянула на часы – восьмой час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Откуда я знаю? Пракеш, я же попросила прощения. Раздобыла пленки, кассеты. Больше в ее багаже ничего не нашла. Уверяю, что искала на совесть. Разве так важно, где она?
Пракеш Шармар был в нерешительности, по всей видимости, растерян, как будто не все от него зависело. Значит, не поймали тех двоих – любовника Сирины и любовника Роз, поняла она. Они, как и Роз, все еще на свободе. По какой-то причине Шармар страшился этой затянувшейся свободы. Неужели они так опасны?
– Может оказаться, что очень важно. Да, часть поручения ты выполнила неплохо, Сара. Но ты должна была следить за этой бабой, пока она не сойдет с поезда в Дели. Мы были готовы... – Остановившись на полуслове, отвернулся. – Мы бы о ней позаботились, – закончил он скороговоркой.
– Да она ничего собой не представляет. Какой от нее вред, право?
Пракеш повернулся к ней.
– На вокзале ты взяла и ушла от наших людей... почему?
– Устала! Думаешь, зная, чего вы от меня требуете, я спала в поезде?
Откинула с лица волосы. Один заработанный в Сринагаре синяк все еще болел.
– Я не мог сюда приехать, – проворчал он. – Только что выбрался. Не было времени сосредоточиться на поисках этой бабы. Понимаешь, сколько проблем возникло из-за твоей небрежности? Понимаешь?
Еще два коротких, стремительных, опасных шага в ее сторону; она снова отпрянула в угол дивана. Изысканность обстановки, как и ее собственная элегантность, казалось, утратили значение. Если даже Пракеш...
– Извини, – с насмешливым вызовом ответила она. – Твои люди не лучше. Даже не видели, как она сходила с поезда.
– Им уже дали понять, что к чему, – заявил он. – Но время упущено и поисками занимались идиоты! – взорвался он, словно мельницами, махая руками. – Куда она могла податься? – потребовал он. – Говорила что-нибудь? Есть у нее друзья, помощники, здесь, в Дели? За британским Верховным комиссариатом следят, разные конторы, которыми пользуются их шпионы, под наблюдением. Кого она собиралась повидать в Дели?
Ощущение такое, что он грубо трясет ее за плечи.
Сара покачала головой. Странно, он считает, что Роз бежала из Сринагара, а не из Индии. Видно, сказывается бюрократический образ мышления. Считает, что она обязательно будет искать помощи здесь, проходить по каналам?.. Может быть, из-за того, что Хайд все еще на воле. Обе пока еще в Индии, и он исходит из того, что в ней они останутся. Что предпримет Роз? Оставит Хайда одного? Нет, этого она не сделает... выходит, она все еще должна быть в Дели, пытаясь найти помощь.
– Не знаю. Если ее любовник шпион, то и она подастся к другим шпионам – верно?
– Не знаю.
В сумочке у Роз не было никаких билетов, во всяком случае, Сара их не видела. Много денег, туристских чеков, кредитные карточки – но ничего такого, что подсказало бы план побега.
– Давай думай! – взревел Пракеш.
– Не могу! – крикнула она в ответ. – У меня никакого представления, что она собиралась делать... что у нее на уме. Я же ее совершенно не знаю!
В глазах Пракеша затаенное, скрываемое подозрение. Больше не делал к ней никаких движений. Был в полной нерешительности. Не мог вообразить Роз, она не подходила ни под одну из известных ему моделей. Вернулся к темневшему окну. Холмы горбились невыразительной грудой, вверху еще порхали запоздалые пичужки. Сияние городских огней затмило закат.
Сара испуганно вздрогнула, услыхав осторожный стук в дверь гостиной. Пракеш резко обернулся.
– Да? – крикнул он.
В дверь чуть ли не ворвался возбужденный шофер.
– Сэр...
– Что там, Менон? В чем дело? – поспешил навстречу Пракеш, будто собираясь то ли обнять, то ли ударить.
– Сэр... аэропорт имени Индиры Ганди... сэр!
Пракеш машинально с торжествующим видом повернулся к Саре.
– Что? – взвизгнул он по-собачьи.
– Пришло сообщение, сэр... женщину опознали...
– Какой рейс?
На мгновение Сара была сильно раздосадована – точнее, разочарована. Роз бросала... нет. Она удирала, и при ней пленка, кассеты, улики. Возвращалась, увозя с собой выкуп.
– Она в комнате отдыха пассажиров первого класса «Эр Франс», сэр.
– Когда вылетает...
– Через пятнадцать минут, сэр!
– Что?.. Почему они не?..
– Опознали всего несколько минут назад, сэр. Так мне сказали.
– Свяжи меня со службой безопасности аэропорта... нет! Дай человека Рао в партийном центре. Скорее, Менон, скорее!
Он, будто на пожаре, заметался по комнате, не разбирая ни окон, ни дверей, не зная, к чему приложить силы. Затем с пылающим лицом встал перед ней.
– Сэр! – окликнул шофер, протягивая трубку.
– Сара! – выпалил он. – Надеюсь, что ты ничего не знала. С сегодняшнего утра и до сего момента, надеюсь, не знала ничего.
И, как счастливый любовник, почти бегом поспешил к телефону.
У Сары как при расстройстве желудка свело живот. Когда поймают Роз, та расскажет, что ей помогли сбежать с поезда, что они сговорились.
И В.К. отдаст ее в руки Пракеша.
* * *
Почти всю вторую половину дня она сквозь затемненное стекло смотрела на подернутые дымкой беспорядочные очертания видневшегося вдали Дели. Теперь же в маленький иллюминатор у ее кресла в первом классе «Боинга» видны только вспышки рекламы на здании аэропорта да посадочные огни; на месте Дели еле различимая светлая дымка. Роз откинулась в кресле. На видеоэкране, сопровождаемые громкими бессмысленными комментариями, демонстрируются действия в случае аварии. Закрыла глаза. «747-й», переваливаясь и подпрыгивая, катился к взлетной полосе, чтобы терпеливо встать в очередь. Она пугалась собственного прерывистого дыхания, в котором впервые с тех пор, как она вошла в комнату отдыха «Эр Франс», чувствовалось облегчение.
Дели ломился в окно. Аэропорт имени Индиры Ганди казался маленьким островком, в котором невозможно спрятаться с малейшей надеждой на успех. Город враждебно вздыбился за темным стеклом.
Зеленые, красные, белые огни... пробегают мимо уменьшающимися цепочками, текут, как масло, мимо иллюминатора. Ночь полыхает огнями самолетов, мчащихся по взлетной дорожке, прежде чем огромной темной иглою подняться в воздух. Дыхание успокоилось.
На коленях перевернутая вверх ногами раскрытая книга. Туфли сброшены, наушники засунуты под бок, на подлокотнике нетронутый бокал шампанского. Соседнее кресло пустует, напоминая об отсутствии Хайда, – впервые обошлось без упреков по поводу издерганных нервов, томительных часов, проведенных в комнате отдыха первого класса. Самолет отправлялся по расписанию – время теперь двигалось нормально, текло целыми, незаметными минутами. В приглушенном свете кабины взглянула на часы – восьмой час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95