Мистер Фэррел сказал: «Вот и мои гости. Не подождете ли на кухне? Там довольно уютно. Я не задержусь, потом сразу же поедем в город, а там будет и крыша над головой и работа».
— И что вы сделали?
— Пошла на кухню. Мистер Фэррел выглянул из окна, посмотрел на машину, потом вдруг побледнел и выскочил следом за мной на кухню.
— Продолжайте.
— Он сказал: «Боже, это же моя жена. Я и не думал, что ей известно это место. Спрячьтесь куда-нибудь. Уходите через черный ход, лишь бы она вас не увидела. Быстрее!»
— И что было потом?
— Я не знала, что делать, Он открыл заднюю дверь и почти вытолкнул меня.
— И что вы тогда сделали?
— Я побежала. Дом был между мною и автомобилем, было темно, я спотыкалась, запиналась обо что-то, потом я наконец взяла себя в руки, немного успокоилась и пошла шагом. И тут я вспомнила о моем саквояже. Обычно я ношу его с собой, но тогда оставила его в машине мистера Фэррела. Я испугалась, что жена мистера Фэррела может увидеть его там.
— Вы боялись, что это причинит неприятности мистеру Фэррелу? — спросил Мейсон.
— Я боялась, что это причинит неприятности мне. У меня там были все мои вещи. Я научилась так все укладывать, что все умещалось в небольшом саквояже.
— И что же вы предприняли?
— Подождала немного и, когда она вошла в дом, вернулась к машине мистера Фэррела, спокойно открыла дверь и взяла свой багаж. Он лежал поверх всякого походного снаряжения.
— Понятно. Вы взяли саквояж. Что было потом?
— Потом я пошла прочь от дома. Я вовсе не хотела вмешиваться в семейные распри и тем более фигурировать в деле о разводе.
— В каком направлении вы шли?
— Этого я сама не помню, — вымученно улыбнулась она. — Я шла по каким-то тропкам, потом наткнулась на ограду из железной проволоки. Я сумела подлезть под ней, потом, помню, продиралась сквозь какие-то заросли, мне почудилось даже, что я совсем заблудилась.
— И что же?
— Я испугалась. Кажется, я куда-то бежала, не помню куда, совершенно выдохлась, потом наконец взяла себя в руки, мне надо было разобраться в обстановке. Я решила, что, когда по шоссе пойдет машина, я услышу ее звук и выйду на дорогу.
— Я вы услышали звук машины?
— Да, я ждала, наверное, минут пять, потом услышала, как по шоссе идет машина. Мне показалось, что звук доносится совсем не оттуда, где должна быть дорога. Я думала, что шоссе где-то передо мной, а шум доносился слева и сзади. Но, судя по звуку, машина ехала именно по шоссе, и я пошла в этом направления.
— И что потом?
— Я поняла, что до этого где-то сбилась с пути, поэтому стала идти более осторожно и снова попала в заросли кустарника. Предыдущей ночью прошел дождь, и земля была влажной, вязкой. Не хотелось месить грязь, поэтому я решила искать места повыше. Каждый раз, когда по шоссе проходила машина, я проверяла по звуку, правильно ли иду. Наконец я приблизилась к шоссе и тут сообразила, что, наверное, вся перепачкалась. Я выбралась на возвышение, где поменьше грязи, сняла юбку, достала из саквояжа щетку и очистила одежду, как сумела, потом другой щеткой вычистила туфли. Чулки были в ужасном состоянии, я достала из саквояжа другую пару и в темноте сменила их. Потом привела в порядок лицо, подкрасила губы и решила, что вид у меня стал достаточно презентабельный.
— Что потом?
— Потом очень осторожно, так, чтобы не порвать чулки и не испачкаться, я вышла на шоссе и остановилась там. Я сидела там лишь несколько минут, когда где-то неподалеку завелся двигатель. Я сначала подумала, что какой-то фермер отъезжает от дома. Я совсем не предполагала, что нахожусь так близко от дома, где остался мистер Фэррел. Должно быть, я сделала большой крюк. Теперь я понимаю, что это мистер Эдисон заводит автомобиль рядом с домом Фэррела, но тогда это мне и в голову не пришло.
— А что там с хлопками-выстрелами?
— Честно говоря, когда я услышала их, подумала, что это двигатель грузовика или выхлопная труба.
— Когда вы услышали их?
— Ну, не знаю, наверное, минут за десять до того, как вышла на шоссе.
— Вы говорите — до того, как вышли на шоссе?
— Да, так.
— Примерно минут за десять?
— Пожалуй.
— До этого вы говорили несколько иное.
— Да. Я пыталась оградить себя насколько могла. Хотела обеспечить себе полное алиби. Конечно же я вовсе не хотела, чтобы кто-то мог подумать, что я могла быть близко к дому, когда прозвучали выстрелы, поэтому я немного сдвинула события во времени.
— Совсем немного?
— Да, конечно… пожалуй.
— Вы не знаете, сколько времени машина мистера Эдисона была у мистера Фэррела до того, как вы услышали, как ее заводят?
— Не знаю.
— А когда вы услышали, как она переезжает через деревянный мостик, как она взбирается по нему на шоссе, вы подумали, что она едет совсем от другого дома?
— Мистер Мейсон, честное слово, я не лгу. Я думала, что ушла от дома мистера Фэррела не меньше, чем за милю.
— По сути дела, — сказал Мейсон, — в течение всего этого эпизода вы полностью и целиком думали лишь о себе. Не так ли?
— Конечно. Как же иначе? И о чем же еще мне было думать?
— А рассказ о гнусном типе в «линкольне» вы полностью выдумали?
— Да.
— Что ж, вы ведь записали номера всех машин, на которых ехали в тот день? Если это так, то мы можем связаться с водителями и все проверить.
— Да, — согласилась она, — разумеется. Они, наверное, запомнили меня.
— Сколько же вы заработали в тот день?
— Около восьмидесяти долларов.
— Это ваш обычный дневной заработок?
— Примерно.
— У меня больше нет вопросов, — сказал Мейсон.
— У меня тоже, — заявил Гамильтон Бергер.
— В таком случае, — заявил судья Китли, — Суд прерывает слушание дела до десяти утра завтрашнего дня. За это время мне хотелось бы проверить правдивость показаний этой молодой женщины. Я полагаю, что окружная прокуратура и полиция проведут дополнительные расследования с целью установления действительного хода событий. Я считаю, что свидетельница, несомненно, виновна в даче ложных показаний.
— Да, Ваша Честь — вынужден был согласиться удрученный Гамильтон Бергер.
— Заседание Суда закончилось, — объявил судья Китли.
Делла Стрит взяла Мейсона под руку:
— Ну, шеф, это было превосходно. Просто чудесно.
— Отлично, Перри, молодец, — протиснулся к ним Пол Дрейк.
— Да, удачное начало, — согласился Мейсон. — И все благодаря тому, что у меня был козырь — рассказ ее матери. Именно поэтому я смог задавать вопросы, которые выглядели вполне обычными, невинными, но на которые она не знала как ответить. Если бы я сразу начал с главного, тогда все, включая судью, не дали бы мне выяснить правду.
— Что теперь собираешься делать, Перри?
— Как раз теперь-то, Пол, мы и приступим к работе. Начнем с того, что ты возьмешь список всех номеров машин из записной книжки Вероники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43