Ему не удалось сделать это. Все эти народы были покорены. Несколько раз мы узнавали, что Дзамуга становился отцом в тех странах, куда убегал. Мы находили этих детей и казнили их.
Тайтаро встал на колени рядом с Дзебу и прошептал:
- Теперь ты знаешь, каким человеком был твой отец.
Дзебу ощущал подъем каждой частицей своего тела. Никто здесь не думал хорошо о его отце, это было очевидно. Но Дзамуга Коварный был именно таким человеком, который мог вызвать у Дзебу восхищение, который верил, что овцевод не хуже коневода, и мог отдать свою жизнь за эту веру. Тем, кого невозможно было сломить, кто упорно сражался с силой, кажущейся непобедимой. Если бы его тело не было таким разбитым, Дзебу, возможно, ощутил бы радость.
Его мысли блуждали от усталости и боли. Снова перед ним предстало видение, посетившее во время посвящения. Теперь, хотя бы частично, он знал, что оно означало. Он видел эту землю Китая, Великую Стену, орды монголов, перекатывающиеся через нее. И он знал, кто был тем великаном, который называл его «маленьким племянником». Это был тот, борьбе с кем посвятил всю свою жизнь Дзамуга, кто приговорил к смерти и Дзамугу, и Дзебу, кого Кублай-хан называл своим Прародителем, - Чингисхан.
Аргун продолжал:
- После завоевания северного Китая до Чингисхана дошел слух, что Дзамуга бежал в Корею. К тому времени я стал молодым мужчиной. С самого детства я служил в армии Великого Хана. Я был обласкан его вниманием за подвиги в боях. Он великодушно удостоил меня звания Багадура - Доблестного. Он поставил передо мной задачу:
«Убей Дзамугу и все потомство. Пусть ни один не выживет». Он послал меня в Корею, где после поисков Дзамуги я узнал, что он отправился в восточную островную империю, которую мы называем Страной Карликов. Я отплыл на Кюсю, самый южный из этих островов, самый ближний к Корее. Переодетый в странствующего буддистского монаха, я шел по следу Дзамуги. Людям трудно было забыть такого человека. Наконец я нашел его, дрался с ним и убил его. Но потом я узнал, что за пять лет жизни среди карликов он успел завести себе жену и стать отцом.
Слова Аргуна заставили Дзебу подумать о Ниосан. В то время она считалась самой красивой молодой женщиной в той части Кюсю. Сейчас она была мертва, сожжена заживо Такаши. Он вновь остро почувствовал боль, рыдания едва не сорвались с его губ. Он потер глаза правой рукой. Левая была почти парализована. Он так устал. Поскорее бы все закончилось.
- Дзамуга поместил своего сына в монастырь зиндзя. Я отправился туда, но этот старик, который сейчас стоит рядом с монахом Дзебу, взял ребенка под свою защиту. Я был один, и воинствующие монахи прогнали меня. Голову Дзамуги я отвез Чингисхану.
Во время правления Великого Хана Гуюка, сына Огодая, я отправился на восточные острова и выследил сына Дзамуги, монаха Дзебу, в том же самом монастыре на острове Кюсю, где он жил со своим приемным отцом. Мы дрались, но ему удалось улизнуть.
Великий Хан Гуюк умер, и я вернулся на родину. Во время войны с империей Сун ваш брат, Великий Хан Мешу, назначил меня гурханом южной армии. Я узнал, что город Гуайлинь обороняет отряд воинов из Страны Карликов, среди которых был монах Дзебу. Я верил, что рано или поздно город падет и мне представится возможность убить его. Снова Вечные Небеса распорядились по-другому. Из-за смерти Великого Хана Мешу осаду пришлось прекратить.
- Да, - сухо произнес Кублай-хан. - Ты очень торопился переправить свою армию в Каракорум, чтобы убедить моего брата объявить себя Великим Ханом и лишить меня этого титула. Это поразительная история, Аргун. Более тридцати лет ты безуспешно пытался исполнить приказ моего деда. К счастью для тебя, мой дед отошел в другой мир. Представь себе, как бы он поступил с офицером, который целые тридцать лет пытался выполнить его приказ и все равно не смог сделать этого.
Все офицеры, включая Уриангкатая, Юкио и Тайтаро, рассмеялись. Даже Дзебу сквозь боль выдавил из себя улыбку, Аргун стоял неподвижно, вынося насмешки с каменным лицом.
Кублай повернулся к Уриангкатаю:
- Теперь, когда ты знаешь о приказе моего Прародителя Аргуну, считаешь ли ты, что он был вправе атаковать чужеземных воинов?
Уриангкатай умоляюще вытянул руки ладонями вверх.
- Мой хан, говорят, что мой отец, Суботай, был лучшим военачальником Чингисхана. Я скакал рядом с ним на протяжении многих лет. Одним из правил, которые он вбил в меня, было никогда напрасно не подвергать жизни своих людей опасности. Если Чингисхан подозревал, что военачальник без надобности подвергает жизнь своих людей опасности, он разжаловал его в рядовые. Аргун заявляет, что имел право атаковать и убить сотни наших воинов. В этом бою погибло много и его людей. Он расточал жизни монголов так же, как и чужеземцев.
- Ты смеешь заявить, что можно пренебречь ярлыком Чингисхана? - взревел Аргун.
Уриангкатай, нахмурившись, помедлил с ответом:
- Нужно чтить все заповеди Завоевателя. Но цена, которую мы заплатили сегодня… - он покачал головой, - высока. Слишком высока.
Более спокойным тоном Аргун произнес:
- Цена почти заплачена, - Он повернулся к Кублаю и поднял вверх один палец. - Еще одна жизнь. Позвольте мне убить монаха Дзебу, и дух вашего Прародителя будет умиротворен.
Дзебу почувствовал, как напряглись стоящие рядом Тайтаро и Юкио. Сам он едва был способен следить за спором, но ему показалось, что Аргун выиграл очко. Что была еще одна жизнь чужеземца для монголов? Несомненно, чтобы положить конец этому спору, Кублай приговорит его к смерти.
Глава 24
Сейчас все глаза в огромной юрте были устремлены на Кублая. Гигантский смуглый человек сидел на своем золотом троне и чуть заметно улыбался. Если бы не его борода, он напомнил бы Дзебу изваяние Будды. После длительного молчания он огляделся, нахмурив брови.
- Кто еще желает сказать что-либо? - Голос его был низким и приятным. Он плавно прокатился по помещению, похожий на течение великой реки.
«Любила ли Танико этого человека? - подумал Дзебу. - Она любила Кийоси, а у Кублая было не меньше качеств, достойных восхищения. Я убил человека, которого она любила, а сейчас человек, которого она, возможно, любит, убьет меня. В каком-то смысле это будет справедливо».
- Теперь выслушайте мое решение, - продолжал Кублай. - Аргун, тебе было предоставлено множество возможностей, чтобы выполнить заповедь моего Прародителя. Ты мог просто подождать, пока не закончится этот решающий все бой, и прийти ко мне. Вместо этого ты выбрал путь, который стоил мне многих жизней. Ты приказал моим воинам напасть на моих же воинов. Это непростительное нарушение Яссы. Мне совершенно ясно, что ты избрал эту внезапную атаку, так как не был уверен, что я позволю тебе убить этого монаха Дзебу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Тайтаро встал на колени рядом с Дзебу и прошептал:
- Теперь ты знаешь, каким человеком был твой отец.
Дзебу ощущал подъем каждой частицей своего тела. Никто здесь не думал хорошо о его отце, это было очевидно. Но Дзамуга Коварный был именно таким человеком, который мог вызвать у Дзебу восхищение, который верил, что овцевод не хуже коневода, и мог отдать свою жизнь за эту веру. Тем, кого невозможно было сломить, кто упорно сражался с силой, кажущейся непобедимой. Если бы его тело не было таким разбитым, Дзебу, возможно, ощутил бы радость.
Его мысли блуждали от усталости и боли. Снова перед ним предстало видение, посетившее во время посвящения. Теперь, хотя бы частично, он знал, что оно означало. Он видел эту землю Китая, Великую Стену, орды монголов, перекатывающиеся через нее. И он знал, кто был тем великаном, который называл его «маленьким племянником». Это был тот, борьбе с кем посвятил всю свою жизнь Дзамуга, кто приговорил к смерти и Дзамугу, и Дзебу, кого Кублай-хан называл своим Прародителем, - Чингисхан.
Аргун продолжал:
- После завоевания северного Китая до Чингисхана дошел слух, что Дзамуга бежал в Корею. К тому времени я стал молодым мужчиной. С самого детства я служил в армии Великого Хана. Я был обласкан его вниманием за подвиги в боях. Он великодушно удостоил меня звания Багадура - Доблестного. Он поставил передо мной задачу:
«Убей Дзамугу и все потомство. Пусть ни один не выживет». Он послал меня в Корею, где после поисков Дзамуги я узнал, что он отправился в восточную островную империю, которую мы называем Страной Карликов. Я отплыл на Кюсю, самый южный из этих островов, самый ближний к Корее. Переодетый в странствующего буддистского монаха, я шел по следу Дзамуги. Людям трудно было забыть такого человека. Наконец я нашел его, дрался с ним и убил его. Но потом я узнал, что за пять лет жизни среди карликов он успел завести себе жену и стать отцом.
Слова Аргуна заставили Дзебу подумать о Ниосан. В то время она считалась самой красивой молодой женщиной в той части Кюсю. Сейчас она была мертва, сожжена заживо Такаши. Он вновь остро почувствовал боль, рыдания едва не сорвались с его губ. Он потер глаза правой рукой. Левая была почти парализована. Он так устал. Поскорее бы все закончилось.
- Дзамуга поместил своего сына в монастырь зиндзя. Я отправился туда, но этот старик, который сейчас стоит рядом с монахом Дзебу, взял ребенка под свою защиту. Я был один, и воинствующие монахи прогнали меня. Голову Дзамуги я отвез Чингисхану.
Во время правления Великого Хана Гуюка, сына Огодая, я отправился на восточные острова и выследил сына Дзамуги, монаха Дзебу, в том же самом монастыре на острове Кюсю, где он жил со своим приемным отцом. Мы дрались, но ему удалось улизнуть.
Великий Хан Гуюк умер, и я вернулся на родину. Во время войны с империей Сун ваш брат, Великий Хан Мешу, назначил меня гурханом южной армии. Я узнал, что город Гуайлинь обороняет отряд воинов из Страны Карликов, среди которых был монах Дзебу. Я верил, что рано или поздно город падет и мне представится возможность убить его. Снова Вечные Небеса распорядились по-другому. Из-за смерти Великого Хана Мешу осаду пришлось прекратить.
- Да, - сухо произнес Кублай-хан. - Ты очень торопился переправить свою армию в Каракорум, чтобы убедить моего брата объявить себя Великим Ханом и лишить меня этого титула. Это поразительная история, Аргун. Более тридцати лет ты безуспешно пытался исполнить приказ моего деда. К счастью для тебя, мой дед отошел в другой мир. Представь себе, как бы он поступил с офицером, который целые тридцать лет пытался выполнить его приказ и все равно не смог сделать этого.
Все офицеры, включая Уриангкатая, Юкио и Тайтаро, рассмеялись. Даже Дзебу сквозь боль выдавил из себя улыбку, Аргун стоял неподвижно, вынося насмешки с каменным лицом.
Кублай повернулся к Уриангкатаю:
- Теперь, когда ты знаешь о приказе моего Прародителя Аргуну, считаешь ли ты, что он был вправе атаковать чужеземных воинов?
Уриангкатай умоляюще вытянул руки ладонями вверх.
- Мой хан, говорят, что мой отец, Суботай, был лучшим военачальником Чингисхана. Я скакал рядом с ним на протяжении многих лет. Одним из правил, которые он вбил в меня, было никогда напрасно не подвергать жизни своих людей опасности. Если Чингисхан подозревал, что военачальник без надобности подвергает жизнь своих людей опасности, он разжаловал его в рядовые. Аргун заявляет, что имел право атаковать и убить сотни наших воинов. В этом бою погибло много и его людей. Он расточал жизни монголов так же, как и чужеземцев.
- Ты смеешь заявить, что можно пренебречь ярлыком Чингисхана? - взревел Аргун.
Уриангкатай, нахмурившись, помедлил с ответом:
- Нужно чтить все заповеди Завоевателя. Но цена, которую мы заплатили сегодня… - он покачал головой, - высока. Слишком высока.
Более спокойным тоном Аргун произнес:
- Цена почти заплачена, - Он повернулся к Кублаю и поднял вверх один палец. - Еще одна жизнь. Позвольте мне убить монаха Дзебу, и дух вашего Прародителя будет умиротворен.
Дзебу почувствовал, как напряглись стоящие рядом Тайтаро и Юкио. Сам он едва был способен следить за спором, но ему показалось, что Аргун выиграл очко. Что была еще одна жизнь чужеземца для монголов? Несомненно, чтобы положить конец этому спору, Кублай приговорит его к смерти.
Глава 24
Сейчас все глаза в огромной юрте были устремлены на Кублая. Гигантский смуглый человек сидел на своем золотом троне и чуть заметно улыбался. Если бы не его борода, он напомнил бы Дзебу изваяние Будды. После длительного молчания он огляделся, нахмурив брови.
- Кто еще желает сказать что-либо? - Голос его был низким и приятным. Он плавно прокатился по помещению, похожий на течение великой реки.
«Любила ли Танико этого человека? - подумал Дзебу. - Она любила Кийоси, а у Кублая было не меньше качеств, достойных восхищения. Я убил человека, которого она любила, а сейчас человек, которого она, возможно, любит, убьет меня. В каком-то смысле это будет справедливо».
- Теперь выслушайте мое решение, - продолжал Кублай. - Аргун, тебе было предоставлено множество возможностей, чтобы выполнить заповедь моего Прародителя. Ты мог просто подождать, пока не закончится этот решающий все бой, и прийти ко мне. Вместо этого ты выбрал путь, который стоил мне многих жизней. Ты приказал моим воинам напасть на моих же воинов. Это непростительное нарушение Яссы. Мне совершенно ясно, что ты избрал эту внезапную атаку, так как не был уверен, что я позволю тебе убить этого монаха Дзебу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135