На случай если в дом войдет кто-то посторонний.
Что нельзя излечить, нужно стойко переносить, сказала бы няня Смадж.
Сейчас Белл, как никогда, прониклась истинностью этих слов. Есть вещи, которые не вычеркнуть из жизни. Шрам был одной из них.
Рейвен, лучшая белошвейка в семье, наложила швы на кожу, но раны сердца не заштопаешь.
Теперь ни один мужчина не захочет ее. Она никогда не выйдет замуж. Никогда не родит детей. Никогда не познает счастья иметь свою собственную, любящую семью.
Впереди бесконечно длинные годы одиночества. Белл перевела взгляд на дверь. На пороге появилась Фэнси.
– Тебя хочет видеть барон Уингейт, – сказала она.
– Каспер? – удивилась Белл.
– Князь Степан виделся с ним этим утром, – сообщила Фэнси. – Но тебе нет нужды принимать барона или кого-либо еще в таком состоянии.
Несколько долгих секунд Белл задумчиво рассматривала узор на ковре.
– Я предпочитаю быстрее покончить с этим, – сказала она наконец.
– Откуда ты знаешь, что барон…
– Я знаю Каспера. – Белл улыбнулась и прикрыла волосами рану. – Касперу не нужна жена со шрамом.
– Если он тебя любит, шрам не препятствие. – С этими словами Фэнси выскользнула из двери.
В следующее мгновение появился Каспер.
– О, бедняжка моя. – Он сел рядом с Белл и притронулся к ее руке. – Я так виноват перед тобой, дорогая.
– Не вини себя, Каспер, – сказала Белл, похлопав его по руке.
– Я с облегчением вздохнул, – продолжал он, – зная, что этот негодяй не изнасиловал тебя, – продолжал он. – Я не перенес бы этого надругательства. Да и мама не позволила бы мне жениться на тебе.
– А разве обезобразить лицо не насилие? – Белл в гневе сжала кулаки.
Мама… мама… мама. Белл с души воротило от этой властной, претенциозной женщины, прикидывающейся заботливой матерью.
– Позволь мне взглянуть на твою рану, Белл. – Каспер протянул руку, чтобы отвести волосы от ее лица.
Белл схватила его запястье, останавливая его руку. Ее фиалковый взгляд скрестился со взглядом Каспера. Теперь только любящий мужчина мог хотеть ее.
– Приготовься, Каспер, – сказала она, задерживая на нем взгляд и следя за выражением его лица. – Я больше не самая красивая из семи красавиц, как ты однажды сказал.
– Чепуха! Дорогая, ты всегда будешь…
Белл убрала волосы со щеки. Шок на лице Каспера сменился отвращением.
– Рана затянется, – сказал Каспер, отведя взгляд. – Я должен был проводить тебя в дом.
Белл решила, что настал момент прояснить намерения барона.
– Останься мы наедине, – сказала она, – это было бы слишком большим искушением. А я хочу в первую брачную ночь быть девственницей.
Наступило неловкое молчание. Наконец Каспер нарушил его:
– Видишь ли, дорогая, дело в том, что… – он замялся, – мама считает, что мы не подходим друг другу. Не может смириться с тем, что твои мать и отец… – Каспер осекся.
– А твоя мать – дочь священника!
– Если бы твой отец признал тебя, возможно, мама изменила бы свое мнение, – перестраховался Каспер.
– Если бы мой отец признал меня, – парировала Белл, – я никогда бы не снизошла до брака с простым бароном.
Она услышала приглушенное хихиканье. Фэнси с князем Степаном подслушивали в коридоре.
– Дай мне время, я попытаюсь переубедить маму, – сказал Каспер. – Если ты меня любишь, несколько недель вряд ли имеют значение.
Каспер – трус, прячется за материнской юбкой. Ищет любой предлог, чтобы не жениться на ней.
– Хоть несколько недель, хоть несколько месяцев – мне все равно. Я еще подумаю, выходить ли за тебя, – сказала Белл.
Каспер поднялся:
– Ну, как знаешь.
Как только Каспер ушел, Белл расплакалась. Хотя понимала, что ни барон, ни его мать не стоят ее слез. Зачем ей муж, который шагу не ступит, не спросив разрешения у матери?
И все же сердце ныло. Ведь ни один мужчина не женится на девушке со шрамом. А она так мечтала о семье! Придется удовольствоваться племянницами и племянниками.
Будущее казалось мрачнее нетопленого очага. Она нуждалась в чуде, как и ее анютины глазки.
Няня Смадж считала, что чудеса случаются каждый день. Дай Бог, чтобы покойная няня оказалась права. Только чудо может подарить ей мужа и детей.
– Сестра, – Рейвен прошла в гостиную и села рядом с Белл, – я слышала, заходил Каспер. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. – Белл печально улыбнулась и добавила: – Насколько это возможно в моем состоянии.
– С бароном ты никогда не была бы счастлива, – сказала Рейвен. – Ты еще встретишь мужчину, который тебя полюбит не за твою внешность, а за твою душу.
– Дай-то Бог! – Белл коснулась руки сестры: – Спасибо за то, что наложила мне швы на рану.
– Я не могла допустить, чтобы это сделала Фэнси.
– Да, швеи хуже Фэнси во всем Лондоне не сыщешь, – согласилась Белл.
– Хочешь сказать – во всей Англии, – уточнила Рейвен. – Здесь констебль Блэк и Алекс. Спрашивают, можешь ли ты побеседовать с ними.
– Могу.
Рейвен прошла к двери гостиной и пригласила ожидавших в коридоре мужчин войти. Потом вернулась к сестре, села на диван и взяла ее за руку.
Белл ответила благодарным взглядом. Неизвестно, как бы она справилась без своей младшей сестры, искусно положившей швы на ее рану, и без ее эмоциональной поддержки. Природа наделила Рейвен многими талантами, а главное – мудростью.
В гостиную вошли двое мужчин.
Амадеус Блэк – самый знаменитый лондонский констебль, кроме своей основной работы, оказывал услуги также состоятельным людям. Ростом более шести футов, с фигурой, точно высеченной из камня, мужчина был одет во все черное.
Рядом с ним стоял Александр Боулд, их сосед и стажер констебля. Такой же высокий, как его наставник, Александр тоже выглядел внушительно, однако выражение лица у него было скорее веселым, чем мрачным.
Белл ощущала напряжение, исходящее от ее сестры, в связи с присутствием Александра. Она быстро взглянула на нее и почти улыбнулась, несмотря на боль, которую могло вызвать мимическое движение.
Рейвен, по-видимому, приняла к руководству ее совет. Ее сестра смотрела на Алекса с выражением ледяного презрения.
Белл украдкой взглянула на Алекса. Он смотрел на ее сестру, как голодный человек, попавший на пиршество. Возможно, надежды и мечты ее сестры станут реальностью.
– Позвольте представить вам констебля Блэка, – сказал Александр.
– Приятно познакомиться, – ответила Белл.
– Я предпочел бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах, – произнес констебль.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – предложила Рейвен.
– Надеюсь, вы скоро поправитесь, мисс Белл, – произнес констебль, садясь в кресло напротив нее.
Александр опустился в кресло рядом с диваном.
– Время лечит.
Белл промолчала, подумав, что к тому времени, когда ее шрам поблекнет, она успеет состариться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Что нельзя излечить, нужно стойко переносить, сказала бы няня Смадж.
Сейчас Белл, как никогда, прониклась истинностью этих слов. Есть вещи, которые не вычеркнуть из жизни. Шрам был одной из них.
Рейвен, лучшая белошвейка в семье, наложила швы на кожу, но раны сердца не заштопаешь.
Теперь ни один мужчина не захочет ее. Она никогда не выйдет замуж. Никогда не родит детей. Никогда не познает счастья иметь свою собственную, любящую семью.
Впереди бесконечно длинные годы одиночества. Белл перевела взгляд на дверь. На пороге появилась Фэнси.
– Тебя хочет видеть барон Уингейт, – сказала она.
– Каспер? – удивилась Белл.
– Князь Степан виделся с ним этим утром, – сообщила Фэнси. – Но тебе нет нужды принимать барона или кого-либо еще в таком состоянии.
Несколько долгих секунд Белл задумчиво рассматривала узор на ковре.
– Я предпочитаю быстрее покончить с этим, – сказала она наконец.
– Откуда ты знаешь, что барон…
– Я знаю Каспера. – Белл улыбнулась и прикрыла волосами рану. – Касперу не нужна жена со шрамом.
– Если он тебя любит, шрам не препятствие. – С этими словами Фэнси выскользнула из двери.
В следующее мгновение появился Каспер.
– О, бедняжка моя. – Он сел рядом с Белл и притронулся к ее руке. – Я так виноват перед тобой, дорогая.
– Не вини себя, Каспер, – сказала Белл, похлопав его по руке.
– Я с облегчением вздохнул, – продолжал он, – зная, что этот негодяй не изнасиловал тебя, – продолжал он. – Я не перенес бы этого надругательства. Да и мама не позволила бы мне жениться на тебе.
– А разве обезобразить лицо не насилие? – Белл в гневе сжала кулаки.
Мама… мама… мама. Белл с души воротило от этой властной, претенциозной женщины, прикидывающейся заботливой матерью.
– Позволь мне взглянуть на твою рану, Белл. – Каспер протянул руку, чтобы отвести волосы от ее лица.
Белл схватила его запястье, останавливая его руку. Ее фиалковый взгляд скрестился со взглядом Каспера. Теперь только любящий мужчина мог хотеть ее.
– Приготовься, Каспер, – сказала она, задерживая на нем взгляд и следя за выражением его лица. – Я больше не самая красивая из семи красавиц, как ты однажды сказал.
– Чепуха! Дорогая, ты всегда будешь…
Белл убрала волосы со щеки. Шок на лице Каспера сменился отвращением.
– Рана затянется, – сказал Каспер, отведя взгляд. – Я должен был проводить тебя в дом.
Белл решила, что настал момент прояснить намерения барона.
– Останься мы наедине, – сказала она, – это было бы слишком большим искушением. А я хочу в первую брачную ночь быть девственницей.
Наступило неловкое молчание. Наконец Каспер нарушил его:
– Видишь ли, дорогая, дело в том, что… – он замялся, – мама считает, что мы не подходим друг другу. Не может смириться с тем, что твои мать и отец… – Каспер осекся.
– А твоя мать – дочь священника!
– Если бы твой отец признал тебя, возможно, мама изменила бы свое мнение, – перестраховался Каспер.
– Если бы мой отец признал меня, – парировала Белл, – я никогда бы не снизошла до брака с простым бароном.
Она услышала приглушенное хихиканье. Фэнси с князем Степаном подслушивали в коридоре.
– Дай мне время, я попытаюсь переубедить маму, – сказал Каспер. – Если ты меня любишь, несколько недель вряд ли имеют значение.
Каспер – трус, прячется за материнской юбкой. Ищет любой предлог, чтобы не жениться на ней.
– Хоть несколько недель, хоть несколько месяцев – мне все равно. Я еще подумаю, выходить ли за тебя, – сказала Белл.
Каспер поднялся:
– Ну, как знаешь.
Как только Каспер ушел, Белл расплакалась. Хотя понимала, что ни барон, ни его мать не стоят ее слез. Зачем ей муж, который шагу не ступит, не спросив разрешения у матери?
И все же сердце ныло. Ведь ни один мужчина не женится на девушке со шрамом. А она так мечтала о семье! Придется удовольствоваться племянницами и племянниками.
Будущее казалось мрачнее нетопленого очага. Она нуждалась в чуде, как и ее анютины глазки.
Няня Смадж считала, что чудеса случаются каждый день. Дай Бог, чтобы покойная няня оказалась права. Только чудо может подарить ей мужа и детей.
– Сестра, – Рейвен прошла в гостиную и села рядом с Белл, – я слышала, заходил Каспер. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. – Белл печально улыбнулась и добавила: – Насколько это возможно в моем состоянии.
– С бароном ты никогда не была бы счастлива, – сказала Рейвен. – Ты еще встретишь мужчину, который тебя полюбит не за твою внешность, а за твою душу.
– Дай-то Бог! – Белл коснулась руки сестры: – Спасибо за то, что наложила мне швы на рану.
– Я не могла допустить, чтобы это сделала Фэнси.
– Да, швеи хуже Фэнси во всем Лондоне не сыщешь, – согласилась Белл.
– Хочешь сказать – во всей Англии, – уточнила Рейвен. – Здесь констебль Блэк и Алекс. Спрашивают, можешь ли ты побеседовать с ними.
– Могу.
Рейвен прошла к двери гостиной и пригласила ожидавших в коридоре мужчин войти. Потом вернулась к сестре, села на диван и взяла ее за руку.
Белл ответила благодарным взглядом. Неизвестно, как бы она справилась без своей младшей сестры, искусно положившей швы на ее рану, и без ее эмоциональной поддержки. Природа наделила Рейвен многими талантами, а главное – мудростью.
В гостиную вошли двое мужчин.
Амадеус Блэк – самый знаменитый лондонский констебль, кроме своей основной работы, оказывал услуги также состоятельным людям. Ростом более шести футов, с фигурой, точно высеченной из камня, мужчина был одет во все черное.
Рядом с ним стоял Александр Боулд, их сосед и стажер констебля. Такой же высокий, как его наставник, Александр тоже выглядел внушительно, однако выражение лица у него было скорее веселым, чем мрачным.
Белл ощущала напряжение, исходящее от ее сестры, в связи с присутствием Александра. Она быстро взглянула на нее и почти улыбнулась, несмотря на боль, которую могло вызвать мимическое движение.
Рейвен, по-видимому, приняла к руководству ее совет. Ее сестра смотрела на Алекса с выражением ледяного презрения.
Белл украдкой взглянула на Алекса. Он смотрел на ее сестру, как голодный человек, попавший на пиршество. Возможно, надежды и мечты ее сестры станут реальностью.
– Позвольте представить вам констебля Блэка, – сказал Александр.
– Приятно познакомиться, – ответила Белл.
– Я предпочел бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах, – произнес констебль.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – предложила Рейвен.
– Надеюсь, вы скоро поправитесь, мисс Белл, – произнес констебль, садясь в кресло напротив нее.
Александр опустился в кресло рядом с диваном.
– Время лечит.
Белл промолчала, подумав, что к тому времени, когда ее шрам поблекнет, она успеет состариться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68