Она озарила ее худое угловатое личико. Это было лицо феи. Просто дух захватывало. Он поклялся, что приучит девочку улыбаться чаще.
– Теперь, мне кажется, мы готовы взять кухню приступом!
Как же убедить Чарлза остаться в Найтсдейле? Он очень нужен девочкам.
Эмма сидела на скамье за длинным кухонным столом, наблюдая, как Клер и Изабелл под руководством дяди расцветали на глазах. Они были в восторге, что на них обратил внимание мужчина. Папа никогда этого не делал! И Эмма была рада, что этим мужчиной оказался Чарлз. Он очаровал их так же, как очаровывал всех остальных. Как и ее саму, когда она была ребенком.
Не успели они войти во владения кухарки, как добрая женщина преподнесла Принни кость. Собака радостно принялась ее грызть, уютно устроившись перед камином. Клер вскарабкалась на скамью поближе к Чарлзу. В те редкие минуты, когда она не болтала, малышка дергала дядю за рукав и прижималась щекой к плечу. Эмма подозревала, что девочка запросто могла бы забраться ему на колени, будь у нее хоть малейшая возможность.
Изабелл сидела возле Эммы, наискосок от Чарлза. Слишком взрослая – ей же девять! – чтобы обниматься, она тем не менее не сводила с него глаз. Чарлз сделал ей небольшой комплимент – и щеки девочки окрасил нежный румянец. Эмма могла поспорить, что Изабелл почти влюбилась в своего дядю. Невинная влюбленность – скоро пройдет без следа!
Не то что у Эммы.
Она расправила плечи. Так не годится! Спору нет, Чарлз – само очарование, но он не для нее. Нужно поискать пару среди более подходящих кандидатов, решила Эмма. Вот, к примеру, мистер Стокли.
Но сейчас она не будет думать о мистере Стокли. Сейчас можно просто наслаждаться обществом Чарлза и девочек.
– Вот, леди Изабелл, возьмите еще хлеба, – уговаривала кухарка. Она положила на тарелку Изабелл большущий ломоть свежевыпеченного хлеба.
– Спасибо! – Изабелл расцвела улыбкой, столь редкой на ее лице. Кухарка даже опешила, а потом широко улыбнулась Эмме.
Она улыбнулась в ответ. Ей следовало давным-давно привести сюда девочек. Ей даже в голову не приходило, что Сесилия запрещала им приходить в этот райский уголок: высокие окна, полные солнечного света, теплый запах выпечки. Кухарка была простой, веселой женщиной, с широкой талией и душой. Может быть, ей не под силу было изготовить новомодный французский соус, зато она могла заставить девочку улыбнуться.
– А можно мне варенья? Ну пожалуйста!
Эмма была готова расхохотаться – какая у Клер умилительная рожица!
– Конечно, можно, леди Клер. А не хотите ли отведать лимонного пирога?
– О да, пожалуйста!
– А у вас, случайно, пирожков с крыжовником сейчас нет? – Чарлз вытянул шею и жалобно посмотрел на кухарку. Не сей раз Эмме было не до смеха – она чуть не заплакала. Как же он красив – дух захватывает!
– Есть. По чистой случайности, милорд.
– Отлично! Можно мне один? – Он взглянул на Эмму: – А вы, мисс Петерсон? Не хотите ли скушать пирожок?
– Нет, милорд, благодарю.
– Вы уверены, мисс Петерсон? – спросила кухарка. – У меня их целая гора.
– Нет, спасибо. Не люблю крыжовник. А вот кусочек вашего лимонного пирога я бы съела, если можно.
– Не любите крыжовник, мисс Петерсон? – спросил Чарлз, когда кухарка пошла за пирожками. – Боюсь, у вас плохой вкус.
– Не все обожают крыжовник, как вы, милорд.
– Может, оно и к лучшему. Мне больше достанется.
Кухарка поставила на стол блюдо с пирожками, и Чарлз взял один с самого верха. Эмма смотрела, как он кусает пирожок. Какие крепкие белые зубы. Не то что у мистера Стокли – кривые, желтоватые. Начинка вытекла ему на подбородок. Он слизнул ее языком. Проклятие, даже язык у него крепкий и сильный.
Она не знала, что у людей бывают сильные языки. А вот этот, когда был у нее во рту….
Эмма набросилась на свой кусок лимонного пирога.
– Не хотите ли холодного молока, мисс Петерсон? Вы что-то раскраснелись.
Эмма покачала головой – она не могла выдавить из себя ни слова. И рот был набит, и сама она словно оцепенела. Чарлз взглянул на нее и приподнял бровь – такую мужскую.
Мужские брови? Ей захотелось стукнуться головой о стол – и посильнее. Вбить бы в нее немного здравого смысла или по крайней мере выбить оттуда похотливые мысли.
– Мы ходили ловить рыбу, – стала рассказывать кухарке Клер. – Папа Чарлз показал, как сажать червяка на крючок. А потом я поймала рыбку и упала в речку, а папа Чарлз меня спас. И еще он хочет научить нас плавать – Изабелл и меня.
Услышав «папа Чарлз», кухарка вытаращила глаза. Затем взглянула на лорда Найтсдейла и широко улыбнулась. У Чарлза покраснели уши. Отлично, значит, и его можно смутить! Изабелл тоже заговорила – весело и звонко, как и полагается девятилетней девочке, а не маленькой взрослой.
Чарлз просто обязан остаться в Найтсдейле. Он принес девочкам радость, приключения и смех. Раньше они не тосковали по нему, потому что не знали. Что же будет теперь, если он решит проводить большую часть времени в Лондоне? Даже и думать не хотелось. Это разобьет им сердце.
Но только ли у девочек будет разбито сердце?
– Все было замечательно, но, боюсь, нам пора. – Чарлз встал, стряхивая, крошки, с брюк. – Полагаю, мне и Клер не помешало бы принять ванну.
– Не хочу принимать ванну. Меня купают только по воскресеньям.
– А еще в те дни, когда ты ныряешь в речку, – сказал Чарлз.
Клер надулась и выпятила губу. Чарлз рассмеялся:
– Только без крика и слез, леди Клер. Помнишь, рыбам это не нравится. Не по нраву и мне. Иди с мисс Петерсон. Пусть они с няней тебя отмоют.
– Хочешь, я дам тебе моей лавандовой воды? – спросила Эмма.
Словно солнце выглянуло из-за тучи.
– Да! Тогда я буду пахнуть, как вы, правда?
Эмма рассмеялась:
– Да, тогда ты будешь пахнуть, как я.
– А вы так хорошо пахнете. Папа Чарлз, вам нравится, как пахнет мисс Петерсон?
Чарлз улыбнулся:
– Да, конечно. Мисс Петерсон и в самом деле хорошо пахнет.
Эмма могла бы поклясться – она покраснела от корней волос до пят.
– Ладно, а теперь идем, Клер. Вперед, Принни.
Эмма нагнулась, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику собаки. В доме много посторонних – не стоит рисковать, Чарлз, довольно улыбаясь, шагнул в сторону, давая им пройти к лестнице.
– Увидимся позже, мисс Петерсон.
– А с нами ты увидишься, папа Чарлз?
Чарлз потрепал Клер по головке:
– Я буду заглядывать в детскую, как смогу, плутовка. У меня встреча с мистером Коулзом, управляющим. А потом придется изображать гостеприимного хозяина для всех этих лондонских леди и джентльменов. Вот почему мы ходили ловить рыбу так рано утром – чтобы я смог повидаться с вами, прежде чем приступить к другим обязанностям.
– Ну, пожалуйста! Ты должен прийти повидать меня. Ведь я буду пахнуть, как мама Петерсон.
Чарлз усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Теперь, мне кажется, мы готовы взять кухню приступом!
Как же убедить Чарлза остаться в Найтсдейле? Он очень нужен девочкам.
Эмма сидела на скамье за длинным кухонным столом, наблюдая, как Клер и Изабелл под руководством дяди расцветали на глазах. Они были в восторге, что на них обратил внимание мужчина. Папа никогда этого не делал! И Эмма была рада, что этим мужчиной оказался Чарлз. Он очаровал их так же, как очаровывал всех остальных. Как и ее саму, когда она была ребенком.
Не успели они войти во владения кухарки, как добрая женщина преподнесла Принни кость. Собака радостно принялась ее грызть, уютно устроившись перед камином. Клер вскарабкалась на скамью поближе к Чарлзу. В те редкие минуты, когда она не болтала, малышка дергала дядю за рукав и прижималась щекой к плечу. Эмма подозревала, что девочка запросто могла бы забраться ему на колени, будь у нее хоть малейшая возможность.
Изабелл сидела возле Эммы, наискосок от Чарлза. Слишком взрослая – ей же девять! – чтобы обниматься, она тем не менее не сводила с него глаз. Чарлз сделал ей небольшой комплимент – и щеки девочки окрасил нежный румянец. Эмма могла поспорить, что Изабелл почти влюбилась в своего дядю. Невинная влюбленность – скоро пройдет без следа!
Не то что у Эммы.
Она расправила плечи. Так не годится! Спору нет, Чарлз – само очарование, но он не для нее. Нужно поискать пару среди более подходящих кандидатов, решила Эмма. Вот, к примеру, мистер Стокли.
Но сейчас она не будет думать о мистере Стокли. Сейчас можно просто наслаждаться обществом Чарлза и девочек.
– Вот, леди Изабелл, возьмите еще хлеба, – уговаривала кухарка. Она положила на тарелку Изабелл большущий ломоть свежевыпеченного хлеба.
– Спасибо! – Изабелл расцвела улыбкой, столь редкой на ее лице. Кухарка даже опешила, а потом широко улыбнулась Эмме.
Она улыбнулась в ответ. Ей следовало давным-давно привести сюда девочек. Ей даже в голову не приходило, что Сесилия запрещала им приходить в этот райский уголок: высокие окна, полные солнечного света, теплый запах выпечки. Кухарка была простой, веселой женщиной, с широкой талией и душой. Может быть, ей не под силу было изготовить новомодный французский соус, зато она могла заставить девочку улыбнуться.
– А можно мне варенья? Ну пожалуйста!
Эмма была готова расхохотаться – какая у Клер умилительная рожица!
– Конечно, можно, леди Клер. А не хотите ли отведать лимонного пирога?
– О да, пожалуйста!
– А у вас, случайно, пирожков с крыжовником сейчас нет? – Чарлз вытянул шею и жалобно посмотрел на кухарку. Не сей раз Эмме было не до смеха – она чуть не заплакала. Как же он красив – дух захватывает!
– Есть. По чистой случайности, милорд.
– Отлично! Можно мне один? – Он взглянул на Эмму: – А вы, мисс Петерсон? Не хотите ли скушать пирожок?
– Нет, милорд, благодарю.
– Вы уверены, мисс Петерсон? – спросила кухарка. – У меня их целая гора.
– Нет, спасибо. Не люблю крыжовник. А вот кусочек вашего лимонного пирога я бы съела, если можно.
– Не любите крыжовник, мисс Петерсон? – спросил Чарлз, когда кухарка пошла за пирожками. – Боюсь, у вас плохой вкус.
– Не все обожают крыжовник, как вы, милорд.
– Может, оно и к лучшему. Мне больше достанется.
Кухарка поставила на стол блюдо с пирожками, и Чарлз взял один с самого верха. Эмма смотрела, как он кусает пирожок. Какие крепкие белые зубы. Не то что у мистера Стокли – кривые, желтоватые. Начинка вытекла ему на подбородок. Он слизнул ее языком. Проклятие, даже язык у него крепкий и сильный.
Она не знала, что у людей бывают сильные языки. А вот этот, когда был у нее во рту….
Эмма набросилась на свой кусок лимонного пирога.
– Не хотите ли холодного молока, мисс Петерсон? Вы что-то раскраснелись.
Эмма покачала головой – она не могла выдавить из себя ни слова. И рот был набит, и сама она словно оцепенела. Чарлз взглянул на нее и приподнял бровь – такую мужскую.
Мужские брови? Ей захотелось стукнуться головой о стол – и посильнее. Вбить бы в нее немного здравого смысла или по крайней мере выбить оттуда похотливые мысли.
– Мы ходили ловить рыбу, – стала рассказывать кухарке Клер. – Папа Чарлз показал, как сажать червяка на крючок. А потом я поймала рыбку и упала в речку, а папа Чарлз меня спас. И еще он хочет научить нас плавать – Изабелл и меня.
Услышав «папа Чарлз», кухарка вытаращила глаза. Затем взглянула на лорда Найтсдейла и широко улыбнулась. У Чарлза покраснели уши. Отлично, значит, и его можно смутить! Изабелл тоже заговорила – весело и звонко, как и полагается девятилетней девочке, а не маленькой взрослой.
Чарлз просто обязан остаться в Найтсдейле. Он принес девочкам радость, приключения и смех. Раньше они не тосковали по нему, потому что не знали. Что же будет теперь, если он решит проводить большую часть времени в Лондоне? Даже и думать не хотелось. Это разобьет им сердце.
Но только ли у девочек будет разбито сердце?
– Все было замечательно, но, боюсь, нам пора. – Чарлз встал, стряхивая, крошки, с брюк. – Полагаю, мне и Клер не помешало бы принять ванну.
– Не хочу принимать ванну. Меня купают только по воскресеньям.
– А еще в те дни, когда ты ныряешь в речку, – сказал Чарлз.
Клер надулась и выпятила губу. Чарлз рассмеялся:
– Только без крика и слез, леди Клер. Помнишь, рыбам это не нравится. Не по нраву и мне. Иди с мисс Петерсон. Пусть они с няней тебя отмоют.
– Хочешь, я дам тебе моей лавандовой воды? – спросила Эмма.
Словно солнце выглянуло из-за тучи.
– Да! Тогда я буду пахнуть, как вы, правда?
Эмма рассмеялась:
– Да, тогда ты будешь пахнуть, как я.
– А вы так хорошо пахнете. Папа Чарлз, вам нравится, как пахнет мисс Петерсон?
Чарлз улыбнулся:
– Да, конечно. Мисс Петерсон и в самом деле хорошо пахнет.
Эмма могла бы поклясться – она покраснела от корней волос до пят.
– Ладно, а теперь идем, Клер. Вперед, Принни.
Эмма нагнулась, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику собаки. В доме много посторонних – не стоит рисковать, Чарлз, довольно улыбаясь, шагнул в сторону, давая им пройти к лестнице.
– Увидимся позже, мисс Петерсон.
– А с нами ты увидишься, папа Чарлз?
Чарлз потрепал Клер по головке:
– Я буду заглядывать в детскую, как смогу, плутовка. У меня встреча с мистером Коулзом, управляющим. А потом придется изображать гостеприимного хозяина для всех этих лондонских леди и джентльменов. Вот почему мы ходили ловить рыбу так рано утром – чтобы я смог повидаться с вами, прежде чем приступить к другим обязанностям.
– Ну, пожалуйста! Ты должен прийти повидать меня. Ведь я буду пахнуть, как мама Петерсон.
Чарлз усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67