Крупнейшие проблемы, поставленные Лениным перед академией, явились той программой дальнейшей работы ее, выполняя которую Российская Академия наук превратилась в Академию наук СССР.
Глава XVIII
БИОГЕОХИМИЧЕСКИЕ ОПЫТЫ
Наука ищет пути всегда одним способом. Она разлагает сложную задачу на более простые, затем, оставляя в стороне сложные задачи, разрешает более простые и тогда только возвращается к оставленной сложной.
На первое время Вернадские поселились в Полтаве у Георгия Егоровича Старицкого, брата Натальи Егоровны.
«Приехав в Полтаву в ноябре 1917 года, – вспоминает Владимир Иванович, – я застал там три правительства: Центральная украинская рада, во главе которой стоял профессор Голубович; правительство Донецкой рабочей республики и местный Совет рабочих и крестьянских депутатов, в котором большую роль играли железнодорожники и меньшевики».
Вскоре Центральная рада в Киеве была разогнана и во главе марионеточного украинского правительства был поставлен гетман Скоропадский. Связь с Киевом у обывателей Полтавы в то время не существовала. Полтава всегда была больше связана с Харьковом и Донбассом, чем с Киевом, и о разгоне рады здесь еще никто ничего не знал.
Полтаву немцы заняли как-то совершенно внезапно, почти без сопротивления. Немцы пробыли в городе несколько дней и пошли дальше.
В этой обстановке Вернадский получил письмо от Николая Прокофьевича Василенко. Он предлагал Владимиру Ивановичу как можно скорее приехать в Киев для организации широкой культурно-просветительной работы. При этом он указывал на возможность создания Украинской Академии наук.
Мысль об Украинской академии увлекла Вернадского, и в Киеве он легко сговорился с Василенко. Владимир Иванович поставил условием, что не будет принимать гражданства Украины, а в культурной работе на Украине будет участвовать в качестве делового эксперта, как действительный член Российской Академии наук. Вернадский тогда был в Киеве, кажется, единственным человеком, практически знакомым с академическими учреждениями и порядками.
Владимиру Ивановичу пришлось председательствовать в трех комиссиях. Он занимался вопросами высшей школы, составлением устава академии, изъятием библиотек из помещичьих собраний, организацией Украинской центральной библиотеки. Комиссия по уставу закончила работу в октябре 1918 года. Вскоре состоялось первое общее собрание Украинской Академии наук.
Президентом академии общее собрание избрало Вернадского.
Как и всюду, где он появлялся, Владимира Ивановича к этому времени уже окружали друзья. Простая внимательность к собеседнику, полная терпимость к чужим воззрениям и искреннее желание понять их, какая-то веселая деликатность в обращении и никогда не гаснущая мысль в поднятых на вас через очки глазах необыкновенно влекли к нему людей. Все это не было выработано долгим опытом постоянных встреч и отношений, но естественно жило в Вернадском. Он всегда чувствовал себя средою, ощущающею мир, – отсюда шли внимательность к людям, вскинутый на собеседника поверх очков взгляд серо-голубых глаз. Владимир Иванович привык уже мыслить жизнь как единый процесс – отсюда общая снисходительность и терпимость к чужим мнениям.
Когда Вернадский рассказывал о своем миропонимании, друзья становились учениками.
Физико-математическое отделение Украинской Академии наук после доклада Вернадского приняло предложенную им тематику экспериментальных работ и ассигновало средства на работу и оплату сотрудников.
В сущности, все это явилось началом биогеохимической лаборатории и экспериментальных работ по биогеохимии.
Общая задача сводилась к выяснению роли живого вещества в химии планеты, а стало быть, и в космической химии.
Частной же задачею Вернадский взял вопрос о кремниевых диатомовых водорослях, поставленный еще в конце прошедшего века англичанином Мереем. Мерей обратил внимание на то, что эти водоросли чрезвычайно распространены в океане, а количество растворенного в морской воде кремнезема очень ограниченно. Он предположил, что диатомовые водоросли берут нужный им кремнезем из взмученной в воде глины, разлагая ее каолиновое ядро.
По прежним своим работам у Ле Шателье Вернадский знал, что при разложении каолинового ядра выделяется тепло. Он предположил, что, разлагая каолиновое ядро, диатомовые получают свободную энергию в виде тепла, которую и используют для жизни.
Молодой химик В. М. Науменко под руководством Вернадского поставил соответствующие опыты в лаборатории сахарозаводчиков. Вскоре, однако, он был убит в одну из ночных тревог. Такие тревоги отравляли жизнь в Киеве. Немецкие войска занимались грабежами, преследованием подозреваемых в большевизме, обысками и внезапными нападениями. По большей части нападающие даже оставались неопознанными: были ли то немцы или банды дезертиров – никто не знал. Науменко был одной из жертв такого ночного нападения.
Из поставленных Науменко с исключительной тщательностью опытов большая часть погибла. Колбы полопались от холода, но один из контрольных опытов сохранился, и, продолжая с ним работу, другой помощник Вернадского довел дело до конца.
Диатомеи выращивались на подольском каолине. Проведенные эксперименты показали, что предположение Вернадского полностью отвечало действительности. Результаты этих опытов докладывались Вернадским позднее в Парижской Академии наук после проверки их в биогеохимической лаборатории Академии наук Советского Союза.
Первым выступлением Украинской Академии наук перед международной научной общественностью явилось сообщение Вернадского о присутствии в организмах мышей никеля. До опытов в Киеве считалось, что в живом веществе никеля нет.
Анализ мышей на никель проводила Ирина Дмитриевна Старынкевич. Она проделала отлично весьма трудный анализ, тем более трудный, что необычайно энергичная и смелая женщина дрожала от отвращения, закладывая мышей в автоклав.
– У вас идиосинкразия к живому веществу, – говорил ей Вернадский. – Но ото только сначала, потом не будете обращать внимания…
Однако она мечтала возвратиться к прерванной работе по моноциту, начатой в Петрограде. Это была первая ее работа после испытательного анализа, порученного ей Ненадкевичем.
Анализ животных и растений для установления качественного и количественного нахождения химических элементов в организмах Вернадский производил, чтобы иметь данные, сравнимые с анализами минералов.
Таких данных почти не существовало, и с каждым новым экспериментом стали открываться интереснейшие факты.
Так, почвоведы считали, что растения берут из почвы пятнадцать элементов, а животные, питающиеся растениями, получают те же элементы через усвоение растительной пищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78