Появились новые раненые, о чем было доложено в эфире.
– Движение слева! – Вудс изменил направление стрельбы. Среди деревьев мелькали силуэты нового отряда противника.
Внезапно в тылу у атаковавшей с фланга группы раздались длинные пулеметные очереди и хлопки разрывов подствольных гранат. С фронта, ввиду такого дела, усилили активность – солдаты противника под не жалеющим патронов прикрытием, перебежками передвигались все ближе, явно намереваясь закидать остатки взвода ручными гранатами, а может и захватить живых пленных на потеху Лутару.
– Зуб, как зайдут за бревно – хуячь из РПО по центру, – велел по рации Доплер. – Мур и Жердяй – прикроете Зуба. У кого разовые РПГ – взвести и наметить цели, но без команды не стрелять. Автоматчикам вести огонь двойками последовательно, чтоб в каждом долбанном секторе обстрела не было ни хуя заминок и пауз, не давайте им спокойно целиться. Отобьем атаку – будем прорываться.
Упорство и несгибаемость ротного при таком явно гнилом раскладе поразили Сплина, несмотря на взвинченное состояние души.
В небе справа послышался звук вертолетных роторов. Неужели пожарник так быстро заявился? Поди, под огнем побоится садиться, да и негде тут особо. Нет, это точно не пожарник – сзади и слева тоже застрекотали вертолетные моторы. Это чужое подкрепление. Сейчас они, ободренные численным преимуществом, навалятся со всех сторон, поливая пространство перед собой длинными очередями и не давая поднять головы обороняющимся. Вжимаясь в землю, Сплин перезарядился и отложил ручную гранату, взятую тогда у Барни, для самоподрыва на случай плена – вот и нашлось для нее дело, как в воду глядел. Он посмотрел на Вудса, своего ближайшего соседа. Тот залег в ложбинке между земляными бугорками и сосредоточенно наблюдал свой сектор сквозь коллиматорный прицел автомата, время от времени расчетливо постреливая короткими сериями одиночных. Тут его позицию начинали плотно прочесывать выстрелы, Вудс схоронился за укрытием, чтобы быть ниже линии горизонта, и, меняя магазин, повернул лицо к Сплину – глаз за широкими очками в пол-лица было не разобрать:
– Вот же пристрелялись, паскуды! Валяй, твой выход, я пока побуду на подхвате, потом опять меняемся. И так до победного конца…
– Ну что, бля, понеслась душа в рай… – пробормотал Сплин, деловито пристроил оружие поудобнее и несуетливо открыл огонь из автомата одиночными по перебегавшим от укрытия к укрытию врагам. Те двигались слаженно, неумолимо сокращая расстояние для решающего броска. С точностью у них тоже все было нормально – недостаток прицельности из-за неустойчивых положений стрельбы компенсировался численным перевесом стволов. Пули долбили в опасной близости, что весьма нервировало и после пары десятков собственных выстрелов заставило сократить свою активность до минимума, снова предоставив дело Вудсу, который тут же начал отрабатывать замеченные вражеские позиции. Гранатомет Чибиса Сплин намеревался оставить для ясных ближних целей, чтобы напоследок с толком отстреляться.
Он понимал, что эта атака последняя, ее не отбить, врагов слишком много, да все это понимали. Их время заканчивалось, вытекая как сухой песок меж пальцев. Ощущалась досада проигрыша: столько усилий пропало даром – долго же пришлось побегать, чтобы вот так закончить. С другой стороны, за последнее время он столько узнал нового о себе и о мире, достиг, можно сказать, просветления в понимании того, откуда у жизни ноги растут, его приласкала Свобода. Не так уж мало, многие вообще всю жизнь проводят, как несознательные растения. А что соскочить скорее всего не выйдет, он в глубине души почувствовал, еще когда увидел разлетающуюся голову Чибиса. Вся остальная возня была лишь агонией. Доплер, их командир, вроде бы не совершал грубых ошибок и все делал как надо, но это не спасло отряд от гибели – выходит, не судьба. На каком-то из перекрестков дороги жизни они, каждый в свое время и по-своему, сами не зная того, сделали неверный выбор, свернув не туда, потом еще и еще, пока других вариантов не осталось и в итоге все оказались здесь, чтобы дорога равнодушно поглотила их, как и бессчетное множество страдающих заблудших душ до них. Новый прах ляжет в ее основание, как щебень, не первый и не последний, растворившись среди праха безвестно сгинувших солдат всех бессмысленных войн во все времена. Добро пожаловать в Клуб. Интересно, что за пулемет там слева, они что, между собой дерутся за право на скальпы?
7. Подъем с глубины
Внезапно огонь противника стал слабеть и быстро сходить на нет. Фигурки солдат начали ретироваться обратно, туда, где слышались вертолетные моторы. Сплин глазам и ушам своим не мог поверить. Но вот снялось с места прикрытие и, постреливая для пущей острастки, тоже попятилось назад.
– Слышь, Длинный, это что еще за нахуй? Они что, типа, отступают? – в недоумении повернул голову Вуду.
– Типа того. Испугались, что ты на них порчу напустишь, – ответил Сплин, наблюдая планомерный, но спешный и неестественный отход противника.
Может, своих отводят, чтобы напалм какой-нибудь скинуть? Да ну, фигня, штурмовой авиацией никто, кроме сил планетарного правительства не располагает, уж Лутар-то точно. Хотя, ни хрена не точно, на переоборудованную гражданскую поршневую лайбу тоже можно всякого понавешать. Передумали брать трофеи, из РПО вжарить хотят? Ситуацию прояснил Слэш, который принялся прослушивать трофейной рацией частоты противника:
– Их только что срочно отозвало командование. Всех. Что-то случилось, что требуются все имеющиеся силы. Пока не покидать укрытий и быть наготове, может туфта.
Через несколько минут шум вертолетов начал удаляться и затих совсем. Сплин стащил очки под подбородок, смахнул из глазниц пот тыльными сторонами ладоней. Его вдруг начала колотить крупная нервная дрожь. Он отпустил оружие и с силой обнял себя за плечи, но был бессилен подавить этот озноб, порожденный холодным дыханием близко прошедшей смерти.
– Колдун, слышь, коньяк есть? Таращит меня что-то, – наконец спросил он Вудса.
– Я тебе что, Санта-Клаус? А свой слабо? – повернулся тот, переведя взгляд с джунглей на Сплина.
– У меня только спирт из рациона, а он невкусный, – Сплин в который раз пожалел, что пропустил, а точнее проигнорировал из-за хренового самочувствия, выборочную приватизацию алкогольных запасов в поместье Лутара после штурма. – Да кончай щемиться, тут жизнь висит на нитке, а ты думаешь о прибытке, – Вудс усмехнулся и перебросил фляжку:
– Это ром, осторожнее, крепкое пойло.
Сплин хлебнул теплого рома, почувствовав аромат, но почти не ощутив крепости. С благодарным кивком вернул фляжку, отходняк помалу отпустил. Сплин легонько похлопал «крайнюю» гранату в карманчике жилета – не в этот раз, родимая, пока еще не пришло твое время… Чуть позже из-за деревьев слева раздался знакомый голос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
– Движение слева! – Вудс изменил направление стрельбы. Среди деревьев мелькали силуэты нового отряда противника.
Внезапно в тылу у атаковавшей с фланга группы раздались длинные пулеметные очереди и хлопки разрывов подствольных гранат. С фронта, ввиду такого дела, усилили активность – солдаты противника под не жалеющим патронов прикрытием, перебежками передвигались все ближе, явно намереваясь закидать остатки взвода ручными гранатами, а может и захватить живых пленных на потеху Лутару.
– Зуб, как зайдут за бревно – хуячь из РПО по центру, – велел по рации Доплер. – Мур и Жердяй – прикроете Зуба. У кого разовые РПГ – взвести и наметить цели, но без команды не стрелять. Автоматчикам вести огонь двойками последовательно, чтоб в каждом долбанном секторе обстрела не было ни хуя заминок и пауз, не давайте им спокойно целиться. Отобьем атаку – будем прорываться.
Упорство и несгибаемость ротного при таком явно гнилом раскладе поразили Сплина, несмотря на взвинченное состояние души.
В небе справа послышался звук вертолетных роторов. Неужели пожарник так быстро заявился? Поди, под огнем побоится садиться, да и негде тут особо. Нет, это точно не пожарник – сзади и слева тоже застрекотали вертолетные моторы. Это чужое подкрепление. Сейчас они, ободренные численным преимуществом, навалятся со всех сторон, поливая пространство перед собой длинными очередями и не давая поднять головы обороняющимся. Вжимаясь в землю, Сплин перезарядился и отложил ручную гранату, взятую тогда у Барни, для самоподрыва на случай плена – вот и нашлось для нее дело, как в воду глядел. Он посмотрел на Вудса, своего ближайшего соседа. Тот залег в ложбинке между земляными бугорками и сосредоточенно наблюдал свой сектор сквозь коллиматорный прицел автомата, время от времени расчетливо постреливая короткими сериями одиночных. Тут его позицию начинали плотно прочесывать выстрелы, Вудс схоронился за укрытием, чтобы быть ниже линии горизонта, и, меняя магазин, повернул лицо к Сплину – глаз за широкими очками в пол-лица было не разобрать:
– Вот же пристрелялись, паскуды! Валяй, твой выход, я пока побуду на подхвате, потом опять меняемся. И так до победного конца…
– Ну что, бля, понеслась душа в рай… – пробормотал Сплин, деловито пристроил оружие поудобнее и несуетливо открыл огонь из автомата одиночными по перебегавшим от укрытия к укрытию врагам. Те двигались слаженно, неумолимо сокращая расстояние для решающего броска. С точностью у них тоже все было нормально – недостаток прицельности из-за неустойчивых положений стрельбы компенсировался численным перевесом стволов. Пули долбили в опасной близости, что весьма нервировало и после пары десятков собственных выстрелов заставило сократить свою активность до минимума, снова предоставив дело Вудсу, который тут же начал отрабатывать замеченные вражеские позиции. Гранатомет Чибиса Сплин намеревался оставить для ясных ближних целей, чтобы напоследок с толком отстреляться.
Он понимал, что эта атака последняя, ее не отбить, врагов слишком много, да все это понимали. Их время заканчивалось, вытекая как сухой песок меж пальцев. Ощущалась досада проигрыша: столько усилий пропало даром – долго же пришлось побегать, чтобы вот так закончить. С другой стороны, за последнее время он столько узнал нового о себе и о мире, достиг, можно сказать, просветления в понимании того, откуда у жизни ноги растут, его приласкала Свобода. Не так уж мало, многие вообще всю жизнь проводят, как несознательные растения. А что соскочить скорее всего не выйдет, он в глубине души почувствовал, еще когда увидел разлетающуюся голову Чибиса. Вся остальная возня была лишь агонией. Доплер, их командир, вроде бы не совершал грубых ошибок и все делал как надо, но это не спасло отряд от гибели – выходит, не судьба. На каком-то из перекрестков дороги жизни они, каждый в свое время и по-своему, сами не зная того, сделали неверный выбор, свернув не туда, потом еще и еще, пока других вариантов не осталось и в итоге все оказались здесь, чтобы дорога равнодушно поглотила их, как и бессчетное множество страдающих заблудших душ до них. Новый прах ляжет в ее основание, как щебень, не первый и не последний, растворившись среди праха безвестно сгинувших солдат всех бессмысленных войн во все времена. Добро пожаловать в Клуб. Интересно, что за пулемет там слева, они что, между собой дерутся за право на скальпы?
7. Подъем с глубины
Внезапно огонь противника стал слабеть и быстро сходить на нет. Фигурки солдат начали ретироваться обратно, туда, где слышались вертолетные моторы. Сплин глазам и ушам своим не мог поверить. Но вот снялось с места прикрытие и, постреливая для пущей острастки, тоже попятилось назад.
– Слышь, Длинный, это что еще за нахуй? Они что, типа, отступают? – в недоумении повернул голову Вуду.
– Типа того. Испугались, что ты на них порчу напустишь, – ответил Сплин, наблюдая планомерный, но спешный и неестественный отход противника.
Может, своих отводят, чтобы напалм какой-нибудь скинуть? Да ну, фигня, штурмовой авиацией никто, кроме сил планетарного правительства не располагает, уж Лутар-то точно. Хотя, ни хрена не точно, на переоборудованную гражданскую поршневую лайбу тоже можно всякого понавешать. Передумали брать трофеи, из РПО вжарить хотят? Ситуацию прояснил Слэш, который принялся прослушивать трофейной рацией частоты противника:
– Их только что срочно отозвало командование. Всех. Что-то случилось, что требуются все имеющиеся силы. Пока не покидать укрытий и быть наготове, может туфта.
Через несколько минут шум вертолетов начал удаляться и затих совсем. Сплин стащил очки под подбородок, смахнул из глазниц пот тыльными сторонами ладоней. Его вдруг начала колотить крупная нервная дрожь. Он отпустил оружие и с силой обнял себя за плечи, но был бессилен подавить этот озноб, порожденный холодным дыханием близко прошедшей смерти.
– Колдун, слышь, коньяк есть? Таращит меня что-то, – наконец спросил он Вудса.
– Я тебе что, Санта-Клаус? А свой слабо? – повернулся тот, переведя взгляд с джунглей на Сплина.
– У меня только спирт из рациона, а он невкусный, – Сплин в который раз пожалел, что пропустил, а точнее проигнорировал из-за хренового самочувствия, выборочную приватизацию алкогольных запасов в поместье Лутара после штурма. – Да кончай щемиться, тут жизнь висит на нитке, а ты думаешь о прибытке, – Вудс усмехнулся и перебросил фляжку:
– Это ром, осторожнее, крепкое пойло.
Сплин хлебнул теплого рома, почувствовав аромат, но почти не ощутив крепости. С благодарным кивком вернул фляжку, отходняк помалу отпустил. Сплин легонько похлопал «крайнюю» гранату в карманчике жилета – не в этот раз, родимая, пока еще не пришло твое время… Чуть позже из-за деревьев слева раздался знакомый голос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94