— Может быть, она нашла себе кого-нибудь другого, чтобы он гонялся за ней, — весело предположил я. — Все они рано или поздно так поступают.
Фуэнтес снова взялся за вилку.
— Я думаю, что ты хочешь что-то сказать, амиго. Завтра мы не будем отлавливать коров…
— Нет?
— Мы будем охотиться… за маленькой рыжей телкой. И может, найдем ее… а может быть, еще что-нибудь. И прихватим свое оружие.
Позавтракав на скорую руку, мы выехали на рассвете. Подо мной шел гнедой с черными хвостом и гривой. Утро выдалось прохладным и приятным; Фуэнтес ехал впереди, направляясь к нашему потайному источнику, и по мере приближения к нему то посылал лошадь вперед, то поворачивал назад. Внезапно он натянул поводья и указал вниз:
— Видишь? Это ее след. Двух — или, может, трехдневной давности.
Она пила в водоемчике пониже источника, а потом отошла пощипать травку вместе с несколькими другими животными. Мы отправились по их следам до выхода из лощины и далее — вверх по склону холма. И только к полудню заметили перемену.
— Амиго, посмотри!
Я тоже заметил это. Внезапно беспорядочное блуждание закончилось, и маленькая рыжая телка пошла в определенном направлении. Теперь она двигалась точно по прямой, время от времени переходя на бег. Она шла вместе с другими животными, чье кормление внезапно прервали. Тут же мы разглядели причину этого.
Лошадиный след!
Становилось все больше скота, пригнанного с севера, который теперь гнали на восток. И еще всадник.
— Если они нас увидят, — сказал я, — то догадаются, что мы идем по следу. Давай разъедемся, как будто разыскиваем отбившееся от стада животное, но будем держать друг друга в поле зрения.
— Bueno, amigo. — Фуэнтес повернул от меня, время от времени приподнимаясь на стременах, будто что-то высматривал.
Но мы продолжали идти по следу; вначале одно стадо, потом к нему присоединилось другое, небольшое… теперь уже не меньше тридцати голов… а может, и больше.
Не удивительно, что мы не нашли скот. Кто-то нарочно угнал его у нас.
Иногда они позволяли скоту побродить, пока сгоняли еще. Под конец стало очевидно, что за несколько дней работы неизвестные гости собрали по меньшей мере сотню голов.
— Гонят стадо подальше, — обратил внимание Фуэнтес. — Однако я удивлен. Если они хотят украсть скот, то почему движутся не на юг, а?
И тут до меня дошло.
— Возможно, в их планы не входит кража. Они просто надеются помешать нам продать скот. Если мы не соберем его для клеймения, то не сможем и продать.
— И что тогда?
— Тогда Розитер не выручит столько денег, на сколько рассчитывает. И, скорее всего, потеряет ранчо, а затем кто-то, отлично знающий, что здесь намного больше скота, чем думает Розитер, купит это самое ранчо по дешевке.
— Правильно мыслишь, амиго, очень правильно. Ведь это же еще один вид воровства, а? Сеньор Розитер полагает, что у него осталось совсем мало скота, попадает в тяжелое положение и продает ранчо за бесценок, когда на самом деле здесь полно скота.
— И все же, мне кажется, концы с концами опять не сходятся. Если не считать твоей маленькой рыжей телки, я не заметил следов молодняка. Есть быки, несколько коров — их копыта чуть острее, — но совсем немного малолеток.
У самого гребня, где не было источника, мы разбили лагерь в довольно укромной лощине, позволявшей нам с наступлением темноты развести огонь, используя бизоний помет вместо дров. С высоты открывался хороший обзор; поужинав и оставив кофейник на углях, мы поднялись на гребень осмотреть окрестности. Над нами раскинулось море звезд, но мы почти не замечали их и высматривали иной свет… свет костра.
— Ты лучше знаешь эту местность. Где находятся остальные ранчо? — спросил я.
Фуэнтес на какое-то время задумался.
— Мы забрались слишком далеко на восток, амиго. Это дикая страна, где никто не ездит, кроме команчей и кайова — и то иногда. С ними лучше быть поосторожней. Позади — владения майора… Они ближе всего. Там, на горизонте, осели Бэлч и Сэддлер.
— А Харли?
— У него нет ранчо, амиго, только маленькая ферма. Я думаю, — очень маленькая. Она там. — Фуэнтес указал на точку поближе, но все же расположенную достаточно далеко.
— Тони! — показал я. — Посмотри!
Огонь горел не дальше чем в миле от нас. Костер в дикой стране!
Глава 6
Мы находились в самом центре дикой и безлюдной страны. Где-то далеко от нас к востоку вплоть до Остина и Сан-Антонио простирались освоенные земли, а к западу только совсем недавно появилось несколько ранчо, хозяева которых рискнули обосноваться в долине Панхэндл. Холмы, с которых мы вели наблюдение, считались охотничьими угодьями, тут пролегали военные тропы кайова и команчей, совершавших свои набеги на мексиканские территории.
На эту землю претендовали апачи, но, как мне казалось, больше прав на нее имело племя липанов, однако я не знаток этого района Техаса. Большую часть своих сведений я почерпнул из разговоров у костра… Два года назад, к югу отсюда, перебили армейский патруль, а какой-то торговец, попытавшийся пройти по новому маршруту, пролегавшему через перевал Лошадиная Голова, подвергся нападению, потерял двух людей и все свое добро.
Один ковбой, покинувший ранчо в Панхэндле, надумал обосноваться самостоятельно. Работал не покладая рук и выдержал всего лишь одну весну, сражаясь против дождя со снегом, пыльных бурь и запоздалого мороза. Жара сгубила его урожай, а индейцы угнали скот. Когда же он в отчаянье попытался бежать, они добрались и до него самого.
Его хижина стояла где-то к востоку от нас. Все слышали о ней, но никто точно не знал, где она. Ходили также слухи об огромных пещерах, но их еще предстояло открыть.
Хотя нас разбирало любопытство, ни я, ни Фуэнтес не испытывали особого желания подобраться к костру поближе. Если там расположились кайова, команчи или липаны, то у нас появился отличный шанс расстаться со своими скальпами. Во всяком случае, мы могли спуститься туда завтра — если, конечно, они уберутся оттуда — и представить себе по оставшимся от лагеря приметам всю картину, как если бы наблюдали за ними с близкого расстояния.
Какой-нибудь неопытный юнец, наверное, попытался бы подползти к лагерю. И если бы он оказался достаточно умен, чтобы перехитрить индейцев, то подобрался бы к ним довольно близко и вернулся обратно… но мог и не вернуться.
Я никогда не считал проявлением большого ума подвергать себя риску без необходимости, и Фуэнтес придерживался такого же мнения. Мы уже вышли из ребяческого возраста, когда задираются или совершают поступки только для того, чтобы показать, какие мы большие и смелые.
Это все для тех, у кого еще молоко на губах не обсохло. Мы шли на риск только по особой необходимости и вступали в драку, когда курки уже были взведены, но никогда не искали неприятностей на свою голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61