В низовых подразделениях — н а з е м л е , — где риск сломать себе шею и голову для начальника среднего звена особенно велик, долго пахать ему не пришлось. Без особых затруднений и как бы нехотя быстро взбирался по служебной лестнице. Личное дело Бутурлина, как и история болезни, было не толще обычной школьной тетрадки. На Петровке в публичных собраниях, где Рэмбо обычно задирал начальство, резал правду-матку, Бутурлин был осторожен. Кастовая среда полковников и генералов, из которых большая часть руководила Петровкой, 38, уже во втором и даже третьем поколении, обламывала быстро. Ни разу Бутурлин не предстал перед коллегами хоть на йоту энергичнее, честолюбивее или образованнее. Так серой лошадкой и проскочил наверх, не изменяя избранной однажды манере. Только теперь, похоже, под влиянием обстоятельств маска приелась Бутурлину, и он то и дело давал начальству знать об этом.
Проходя, Рэмбо вроде случайно приложил его сзади локтем.
—Извиняюсь, товарищ подполковник…
Бутурлин резко вскинулся, но тут же затих. Приятельство каждый раз подтверждалось вместе с иерархической тонкостью: Рэмбо перед переводом его на самостоятельную работу был старшим группы МУРа, в которую входил Бутурлин…
— У, медведь! Здорово…
— Привет!
Милиция спешила. Первым к месту убийства прибыл наряд муниципальной милиции, находившейся тут же, под боком. Все последние годы то Думой, то Президентом издавались законоположения об усилении борьбы с уголовной преступностью, одно строже другого, но заказные убийства продолжались, и с ментов могли строго спросить.
С разрывом в несколько минут вслед за ментами появились сразу две «скорые» и тут же оперативно-следственная группа с Петровки: следователь прокуратуры, судебный медик, кинолог со служебно-розыскной собакой… В распоряжении опергруппы был один из немногих « Мерсов»,подарок то ли федерального, то ли австрийского канцлера. «Скорые» тут же уехали — работы для них не нашлось. Следствие, напротив, немедленно принялось разворачиваться. Двор наполнили люди. Появились машины конторы . Зеваки реагировали на них без энтузиазма: «Волги», «Жигули» — казенный набор…
Первый же лимузин — длинный, сверкающий — привлек общее внимание, затормозив у подъезда.
—Брат приехал…
Второй сопредседатель Совета директоров Фонда Неерия Арабов — шестипудовая копия своего расстрелянного у лифта брата — выскочил из машины, впереди телохранителей пробежал в дом. Муниципал, несший охрану, безотчетно отстранился — слишком очевидной была внешняя схожесть с погибшим. Вместе с Неерией шагнул и ближайший советник Аркан — один из первых лиц в Фонде, — красноглазый, с огненно-рыжей корявой бородкой и красным обгоревшим лицом.
Все трое — Арабовы и Аркан — коренастые, тяжелые, с круглыми крупными глазами и подбородками — были из бухарских евреев, представлявших в Москве интересы «Белой чайханы». Их азиатские кореша, имевшие по библейским понятиям общих предков с иудеями, считались потомством Агари, наложницы, понесшей от праотца Авраама первенца Ишмаила… Последнее обстоятельство делало их как бы двоюродными братьями, укрепляя союз.
Неерия и Аркан пробежали внутрь, к лифту. Телохранителей Неерии муниципал не без помощи коллег тормознул в дверях.
Дом, не подававший признаков жизни во время бандитской разборки, дал знать о себе. На нижнем лестничном колене густо толпились жильцы.
—Проходи! — незлобно шуганул их один из ментов. — Завтра будет все известно из прессы…
Газеты все больше специализировались на сообщениях о так называемых «диких случаях». Два этих слова — «дикий случай» — вполне могли бы служить названием сразу нескольких печатных органов. Стоило лишь взглянуть на заголовки корреспонденции — «Сын зарубил родителей», «Любовник задушил сожительницу и ее дочь», «Маньяк сварил и съел любовницу»…
Неерия пробыл у тела брата недолго. Вместе с Арканом быстро поднялся на пятый, в квартиру. Невестка, которой он позвонил еще из машины, с плачем бросилась ему на шею:
—Не могу поверить… Вот его стакан! Он еще теплый… А Нисана нет…
В этот день она должна была лететь к родителям в Бухару и там остаться: невестка была беременна. Ждали сына, и медики тоже подтвердили: да, должен родиться мальчик.
— Папа уже знает?
— Ему передали. Твоему отцу тоже позвонили…
— Представляю, что там творится!
Не успевшее загореть юношеское лицо было полно боли. Неерия едва еще вступал в пору своей мужской зрелости.
Трехлетнюю дочь Нисана не собирали в детский сад, малышка растерянно следила за взрослыми.
—Иди сюда…
Неерия на секунду взял девочку на руки, передал Аркану. Тот поставил ребенка снова на пол. Предстояло много дел. Вполне вероятен был обыск в квартире. Способ поиска убийц зависел от ментов, и в подобных случаях они предпочитали всему осмотр письменных столов и портфелей потерпевших. Излюбленный ментовский прием — пытаться найти материалы, компрометирующие жертву, чтобы объявить их причиной кровавой разборки. Такбыло почти со всеми заказными убийствами банкиров, бизнесменов, оставшимися нераскрытыми. В случае с Арабовым в оперативную группу вместе со следователем наверняка могли включить представителя налоговой полиции, квалифицированного экономиста-эксперта.
В любом случае это грозило неудобством.
Не исключалось, что квартира Нисана и сейчас находилась на кнопке. Прослушивалась компетентными органами.
—Аркан! — Неерия поманил советника.
Они вошли в ванную. Неерия включил кран, достал из кармана «паркер». Сбоку лежало несколько книг, Нисан тут читал, делал пометки. Тут же у зеркала лежали мягкие салфетки, которые он использовал для письма.
Неерия написал на верхней:
«ЧЕК НА UBS ».
Чернила поползли внутрь нежнейших волокон.
UBS был известный швейцарский банк — « UNION BANK SUISSES».
Неерия взял вторую салфетку.
«Срочно проверь в сейфе у Нисана».
Это было не все.
«Ковач не должен был сегодня заезжать за братом! Что произошло?»
Неерия скомкал салфетки, сунул в висевший рядом халат.
Надо было идти к невестке, к ментам.
—Поезжай в офис. И быстро возвращайся…
Красноглазый кивнул.
Они вернулись в коридор. Советник пошел к дверям. Неерия на несколько минут еще задержался с невесткой.
— Мы улетим сегодня дневным рейсом. Я постараюсь договориться… — Он еще из машины отдал несколько распоряжений. — С собой возьми самое необходимое. Главное, не волнуйся. В твоем положении сейчас нельзя нервничать.
— Его вещи…
— Я пришлю людей, они аккуратно все соберут.
— А что с Рахмоном-бобо… — Невестка всхлипнула. Судьба взятого в заложники старика оставалась неясной.
— Рэмбо занимается. Он должен подъехать. Держись!
Невестка заплакала еще тягостнее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Проходя, Рэмбо вроде случайно приложил его сзади локтем.
—Извиняюсь, товарищ подполковник…
Бутурлин резко вскинулся, но тут же затих. Приятельство каждый раз подтверждалось вместе с иерархической тонкостью: Рэмбо перед переводом его на самостоятельную работу был старшим группы МУРа, в которую входил Бутурлин…
— У, медведь! Здорово…
— Привет!
Милиция спешила. Первым к месту убийства прибыл наряд муниципальной милиции, находившейся тут же, под боком. Все последние годы то Думой, то Президентом издавались законоположения об усилении борьбы с уголовной преступностью, одно строже другого, но заказные убийства продолжались, и с ментов могли строго спросить.
С разрывом в несколько минут вслед за ментами появились сразу две «скорые» и тут же оперативно-следственная группа с Петровки: следователь прокуратуры, судебный медик, кинолог со служебно-розыскной собакой… В распоряжении опергруппы был один из немногих « Мерсов»,подарок то ли федерального, то ли австрийского канцлера. «Скорые» тут же уехали — работы для них не нашлось. Следствие, напротив, немедленно принялось разворачиваться. Двор наполнили люди. Появились машины конторы . Зеваки реагировали на них без энтузиазма: «Волги», «Жигули» — казенный набор…
Первый же лимузин — длинный, сверкающий — привлек общее внимание, затормозив у подъезда.
—Брат приехал…
Второй сопредседатель Совета директоров Фонда Неерия Арабов — шестипудовая копия своего расстрелянного у лифта брата — выскочил из машины, впереди телохранителей пробежал в дом. Муниципал, несший охрану, безотчетно отстранился — слишком очевидной была внешняя схожесть с погибшим. Вместе с Неерией шагнул и ближайший советник Аркан — один из первых лиц в Фонде, — красноглазый, с огненно-рыжей корявой бородкой и красным обгоревшим лицом.
Все трое — Арабовы и Аркан — коренастые, тяжелые, с круглыми крупными глазами и подбородками — были из бухарских евреев, представлявших в Москве интересы «Белой чайханы». Их азиатские кореша, имевшие по библейским понятиям общих предков с иудеями, считались потомством Агари, наложницы, понесшей от праотца Авраама первенца Ишмаила… Последнее обстоятельство делало их как бы двоюродными братьями, укрепляя союз.
Неерия и Аркан пробежали внутрь, к лифту. Телохранителей Неерии муниципал не без помощи коллег тормознул в дверях.
Дом, не подававший признаков жизни во время бандитской разборки, дал знать о себе. На нижнем лестничном колене густо толпились жильцы.
—Проходи! — незлобно шуганул их один из ментов. — Завтра будет все известно из прессы…
Газеты все больше специализировались на сообщениях о так называемых «диких случаях». Два этих слова — «дикий случай» — вполне могли бы служить названием сразу нескольких печатных органов. Стоило лишь взглянуть на заголовки корреспонденции — «Сын зарубил родителей», «Любовник задушил сожительницу и ее дочь», «Маньяк сварил и съел любовницу»…
Неерия пробыл у тела брата недолго. Вместе с Арканом быстро поднялся на пятый, в квартиру. Невестка, которой он позвонил еще из машины, с плачем бросилась ему на шею:
—Не могу поверить… Вот его стакан! Он еще теплый… А Нисана нет…
В этот день она должна была лететь к родителям в Бухару и там остаться: невестка была беременна. Ждали сына, и медики тоже подтвердили: да, должен родиться мальчик.
— Папа уже знает?
— Ему передали. Твоему отцу тоже позвонили…
— Представляю, что там творится!
Не успевшее загореть юношеское лицо было полно боли. Неерия едва еще вступал в пору своей мужской зрелости.
Трехлетнюю дочь Нисана не собирали в детский сад, малышка растерянно следила за взрослыми.
—Иди сюда…
Неерия на секунду взял девочку на руки, передал Аркану. Тот поставил ребенка снова на пол. Предстояло много дел. Вполне вероятен был обыск в квартире. Способ поиска убийц зависел от ментов, и в подобных случаях они предпочитали всему осмотр письменных столов и портфелей потерпевших. Излюбленный ментовский прием — пытаться найти материалы, компрометирующие жертву, чтобы объявить их причиной кровавой разборки. Такбыло почти со всеми заказными убийствами банкиров, бизнесменов, оставшимися нераскрытыми. В случае с Арабовым в оперативную группу вместе со следователем наверняка могли включить представителя налоговой полиции, квалифицированного экономиста-эксперта.
В любом случае это грозило неудобством.
Не исключалось, что квартира Нисана и сейчас находилась на кнопке. Прослушивалась компетентными органами.
—Аркан! — Неерия поманил советника.
Они вошли в ванную. Неерия включил кран, достал из кармана «паркер». Сбоку лежало несколько книг, Нисан тут читал, делал пометки. Тут же у зеркала лежали мягкие салфетки, которые он использовал для письма.
Неерия написал на верхней:
«ЧЕК НА UBS ».
Чернила поползли внутрь нежнейших волокон.
UBS был известный швейцарский банк — « UNION BANK SUISSES».
Неерия взял вторую салфетку.
«Срочно проверь в сейфе у Нисана».
Это было не все.
«Ковач не должен был сегодня заезжать за братом! Что произошло?»
Неерия скомкал салфетки, сунул в висевший рядом халат.
Надо было идти к невестке, к ментам.
—Поезжай в офис. И быстро возвращайся…
Красноглазый кивнул.
Они вернулись в коридор. Советник пошел к дверям. Неерия на несколько минут еще задержался с невесткой.
— Мы улетим сегодня дневным рейсом. Я постараюсь договориться… — Он еще из машины отдал несколько распоряжений. — С собой возьми самое необходимое. Главное, не волнуйся. В твоем положении сейчас нельзя нервничать.
— Его вещи…
— Я пришлю людей, они аккуратно все соберут.
— А что с Рахмоном-бобо… — Невестка всхлипнула. Судьба взятого в заложники старика оставалась неясной.
— Рэмбо занимается. Он должен подъехать. Держись!
Невестка заплакала еще тягостнее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94