Он еще раз строго зыркнул на солдат и пробурчал:
- Смотрите у меня! Чтоб через пять минут полный порядок был, ясно?
- Так точно, товарищ старший лейтенант! - хором откликнулись Белов и Скребнев.
До конца дня в казарме было, можно сказать, безвластие - после драки в «ленинке» и сержант Белов, и ефрей-
тор Скребнев попритихли и в командиры не лезли.
А после отбоя Саша неслышно подошел к койке Ивана. Он тронул ефрейтора за плечо и, приложив палец к губам, кивнул в сторону дверей - пойдем, мол, выйдем.
Скребнев, казалось, и не спал: тут же кивнул молча и, лениво почесывая широкую волосатую грудь, вышел за Сашей в коридор.
- Хрен ли надо? - зевнув, спросил он. - Или мало показалось?
Саша кивнул на дверь каптерки:,
- Зайдем...
В каптерке Белов достал бутылку водки, привезенную тайком из Хорога, поставил ее на стол и, как ни в чем не бывало, предложил:
- Поговорим?
Они проболтали полночи и легли спать вполне довольные друг другом вообще и состоявшимся разговором в частности.
Утром, когда Саша приказал построиться, бойцы растерянно замерли, в недоуменном ожидании поглядывая на Скребнева. Тот двинулся к выходу из казармы и, обернувшись у порога, раздраженно рявкнул:
- Ну и хрен ли вы стоите, олухи? Не слышали, что сержант приказал?
Порядок в отделении был восстановлен.
XXIV
После драки в «ленинке» и ночной беседы у Белова с Ваней Скребневым установились нормальные, если не сказать - дружеские, отношения. Ефрейтор взял опеку над молодым сержантом - облазил с ним весь участок границы, за который отвечала застава, показал все самые опасные места, лучшие точки для секретов и вообще - рассказал практически все, что знал сам.
- Тут в чем хитрость, Санек? Там, за речкой, - Иван махнул рукой в сторону Пянджа, - тоже вроде бы наши, верно? Так что каких-то серьезных диверсий ждать нечего, духам и у себя дома работы хватает. Никаких шпионов, как в кино, здесь тоже быть не может. У нас другие нарушители - торговцы наркотой. Понимаешь, в Афгане полно конопли и мака, из них гонят всякую дурь и тащат ее к нам, через кордон. Знаешь, какие бабки они на этом делают? Жуть! Мы, конечно, многих берем, но, в основном, так - мелочевку, тех,
кто прет без подготовки, наудачу... А серьезные ребята ходят через речку хитро, по-умному...
- Это как?
- А вот, например, как. Сидит наш боец-погранец в секрете, видит - с того берега лодочка резиновая отчалила или просто камера от ЗИЛка, а в ней какой-нибудь дух немытый с мешком дури. Ну, наш доблестный боец, естественно, сообщает на заставу: там-то, мол, замечен нарушитель, его сносит течением туда-то... Тревожная группа, понятно, мчится галопом к тому месту, где этот дух должен причалить. И наш доблестный боец тоже топает вслед за лодкой вниз по течению, ему же тоже хочется нарушителя взять и отпуск получить. А дух в лодчонке гребет себе не спеша, его сносит все дальше и дальше... Бывает, что такой селезень подсадной и рискнет пристать к нашему берегу, а бывает - поплавает и повернет назад. Вот... А в это время... Что?
- А в это время серьезные ребята по-быстрому переправляются на оставленном участке, так? - догадался Саша.
- Соображаешь, Санек! - одобрительно усмехнулся ефрейтор. - Толь-
ко плывут они уже не с мешком маковой соломки, а с солидным грузом героина, который не одну тысячу стоит, ясно? А границу перешли - и все, поминай как звали, здесь эти ребята уже как у себя дома! У них тут свои людишки, свои маршруты транспортировки... Так что если мы этих хмырей болотных здесь не прищучим - кабздец, поедет афганская дурь гулять по просторам нашей необъятной родины...
- Вань, так если все это известно, почему не сделать засаду и не взять их на этом месте?
- Ишь ты умный какой! - засмеялся Скребнев. - Да только на том берегу тоже не дураки! Они тоже за нами следят, переговоры наши слушают, и оптика у них - будь здоров! Так что если наш боец-погранец в секрете останется, эти ребята через речку не сунутся. А бывает, что и еще одного селезня запустят '- чтобы проход себе расчистить...
- Да, интересно... - задумчиво согласился Белов. - Как игра в кошки-мышки...
- А ты думал? - хмыкнул Иван. - Это, брат, граница. Тут соображать надо... Вот, к примеру, есть такой человек
на том берегу - Хромой Сабир. Самый ушлый из всех торговцев. Мы про него уже столько знаем, что книжку можно написать! И селезней его подсадных раз десять брали, и какие только засады на него не устраивали - а самого взять не можем! А он, гад, в прошлом году Толика Варганова подстрелил, еле спасли парня! И ведь, наглец, ходит через кордон как к себе домой, я сам его хромые следы на берегу видел! Вот бы кого взять!
- Я возьму, - вполголоса, но твердо сказал Белов.
- Ну-ну... - покосившись на приятеля, пробормотал Скребнев.
На границе было очень интересно, но куда интереснее Саше было у собачьих вольеров. Он должен был принять у Ивана собаку - немецкую овчарку Дика, и для того, чтобы пес быстрее признал нового хозяина, Скребнев часто брал с собой Белова.
Они вместе кормили Дика, занимались с ним на полосе препятствий, просто сидели втроем где-нибудь в теньке. Пес, поначалу ни в какую не желавший подпускать к себе незна-
комца, постепенно привыкал к своему будущему хозяину. Сперва с откровенной неохотой, словно через силу, а потом все уверенней и четче он начал выполнять Сашины команды. Впрочем, как только Белов прекращал занятия с собакой, Дик тут же направлялся к Ивану, жался к его ногам, ласкался, будто извиняясь перед настоящим хозяином, что позволил себе послушаться кого-то другого.
Вообще, псом Дик был уникальным. Мало того, что на его счету было полтора десятка нарушителей, он еще и обладал совершенно исключительным даром - Дик умел... говорить!
Без малого два года назад зеленый салажонок Ваня Скребнев случайно увидел по телеку коротенький сюжетец откуда-то из Америки об удивительной собаке. Лохматая дворняжка издавала невнятные звуки, отдаленно напоминавшие человеческую речь. При этом автор репортажа утверждал, что этот занюханный американский Бобик знает несколько слов и довольно четко их произносит. Ваня тогда только что получил Дика и во всеуслышанье заявил - его пес тоже будет говорить! Скребнева подняли на смех, но
он уперся и поспорил, что через полгода Дик скажет как минимум три слова.
Уже через неделю на заставе об этом споре забыли все, но только не сам Ваня. Он целыми днями пропадал у вольеров, часто, забрав днем Дика, уходил с ним куда-то в горы и возвращался только к вечеру. А через полгода Скребнев продемонстрировал сослуживцам чудеса дрессировки.
Повинуясь командам хозяина, Дик произнес три обещанных слова: «мама», «Ваня» и «атас»! Причем если «мама» звучало абсолютно четко, то «Ваня» больше походило на «Аня», а «атас» и вовсе не было похоже ни на что, но зато произносилось Диком с такой уморительной гримасой, что восхитило пограничников больше двух других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
- Смотрите у меня! Чтоб через пять минут полный порядок был, ясно?
- Так точно, товарищ старший лейтенант! - хором откликнулись Белов и Скребнев.
До конца дня в казарме было, можно сказать, безвластие - после драки в «ленинке» и сержант Белов, и ефрей-
тор Скребнев попритихли и в командиры не лезли.
А после отбоя Саша неслышно подошел к койке Ивана. Он тронул ефрейтора за плечо и, приложив палец к губам, кивнул в сторону дверей - пойдем, мол, выйдем.
Скребнев, казалось, и не спал: тут же кивнул молча и, лениво почесывая широкую волосатую грудь, вышел за Сашей в коридор.
- Хрен ли надо? - зевнув, спросил он. - Или мало показалось?
Саша кивнул на дверь каптерки:,
- Зайдем...
В каптерке Белов достал бутылку водки, привезенную тайком из Хорога, поставил ее на стол и, как ни в чем не бывало, предложил:
- Поговорим?
Они проболтали полночи и легли спать вполне довольные друг другом вообще и состоявшимся разговором в частности.
Утром, когда Саша приказал построиться, бойцы растерянно замерли, в недоуменном ожидании поглядывая на Скребнева. Тот двинулся к выходу из казармы и, обернувшись у порога, раздраженно рявкнул:
- Ну и хрен ли вы стоите, олухи? Не слышали, что сержант приказал?
Порядок в отделении был восстановлен.
XXIV
После драки в «ленинке» и ночной беседы у Белова с Ваней Скребневым установились нормальные, если не сказать - дружеские, отношения. Ефрейтор взял опеку над молодым сержантом - облазил с ним весь участок границы, за который отвечала застава, показал все самые опасные места, лучшие точки для секретов и вообще - рассказал практически все, что знал сам.
- Тут в чем хитрость, Санек? Там, за речкой, - Иван махнул рукой в сторону Пянджа, - тоже вроде бы наши, верно? Так что каких-то серьезных диверсий ждать нечего, духам и у себя дома работы хватает. Никаких шпионов, как в кино, здесь тоже быть не может. У нас другие нарушители - торговцы наркотой. Понимаешь, в Афгане полно конопли и мака, из них гонят всякую дурь и тащат ее к нам, через кордон. Знаешь, какие бабки они на этом делают? Жуть! Мы, конечно, многих берем, но, в основном, так - мелочевку, тех,
кто прет без подготовки, наудачу... А серьезные ребята ходят через речку хитро, по-умному...
- Это как?
- А вот, например, как. Сидит наш боец-погранец в секрете, видит - с того берега лодочка резиновая отчалила или просто камера от ЗИЛка, а в ней какой-нибудь дух немытый с мешком дури. Ну, наш доблестный боец, естественно, сообщает на заставу: там-то, мол, замечен нарушитель, его сносит течением туда-то... Тревожная группа, понятно, мчится галопом к тому месту, где этот дух должен причалить. И наш доблестный боец тоже топает вслед за лодкой вниз по течению, ему же тоже хочется нарушителя взять и отпуск получить. А дух в лодчонке гребет себе не спеша, его сносит все дальше и дальше... Бывает, что такой селезень подсадной и рискнет пристать к нашему берегу, а бывает - поплавает и повернет назад. Вот... А в это время... Что?
- А в это время серьезные ребята по-быстрому переправляются на оставленном участке, так? - догадался Саша.
- Соображаешь, Санек! - одобрительно усмехнулся ефрейтор. - Толь-
ко плывут они уже не с мешком маковой соломки, а с солидным грузом героина, который не одну тысячу стоит, ясно? А границу перешли - и все, поминай как звали, здесь эти ребята уже как у себя дома! У них тут свои людишки, свои маршруты транспортировки... Так что если мы этих хмырей болотных здесь не прищучим - кабздец, поедет афганская дурь гулять по просторам нашей необъятной родины...
- Вань, так если все это известно, почему не сделать засаду и не взять их на этом месте?
- Ишь ты умный какой! - засмеялся Скребнев. - Да только на том берегу тоже не дураки! Они тоже за нами следят, переговоры наши слушают, и оптика у них - будь здоров! Так что если наш боец-погранец в секрете останется, эти ребята через речку не сунутся. А бывает, что и еще одного селезня запустят '- чтобы проход себе расчистить...
- Да, интересно... - задумчиво согласился Белов. - Как игра в кошки-мышки...
- А ты думал? - хмыкнул Иван. - Это, брат, граница. Тут соображать надо... Вот, к примеру, есть такой человек
на том берегу - Хромой Сабир. Самый ушлый из всех торговцев. Мы про него уже столько знаем, что книжку можно написать! И селезней его подсадных раз десять брали, и какие только засады на него не устраивали - а самого взять не можем! А он, гад, в прошлом году Толика Варганова подстрелил, еле спасли парня! И ведь, наглец, ходит через кордон как к себе домой, я сам его хромые следы на берегу видел! Вот бы кого взять!
- Я возьму, - вполголоса, но твердо сказал Белов.
- Ну-ну... - покосившись на приятеля, пробормотал Скребнев.
На границе было очень интересно, но куда интереснее Саше было у собачьих вольеров. Он должен был принять у Ивана собаку - немецкую овчарку Дика, и для того, чтобы пес быстрее признал нового хозяина, Скребнев часто брал с собой Белова.
Они вместе кормили Дика, занимались с ним на полосе препятствий, просто сидели втроем где-нибудь в теньке. Пес, поначалу ни в какую не желавший подпускать к себе незна-
комца, постепенно привыкал к своему будущему хозяину. Сперва с откровенной неохотой, словно через силу, а потом все уверенней и четче он начал выполнять Сашины команды. Впрочем, как только Белов прекращал занятия с собакой, Дик тут же направлялся к Ивану, жался к его ногам, ласкался, будто извиняясь перед настоящим хозяином, что позволил себе послушаться кого-то другого.
Вообще, псом Дик был уникальным. Мало того, что на его счету было полтора десятка нарушителей, он еще и обладал совершенно исключительным даром - Дик умел... говорить!
Без малого два года назад зеленый салажонок Ваня Скребнев случайно увидел по телеку коротенький сюжетец откуда-то из Америки об удивительной собаке. Лохматая дворняжка издавала невнятные звуки, отдаленно напоминавшие человеческую речь. При этом автор репортажа утверждал, что этот занюханный американский Бобик знает несколько слов и довольно четко их произносит. Ваня тогда только что получил Дика и во всеуслышанье заявил - его пес тоже будет говорить! Скребнева подняли на смех, но
он уперся и поспорил, что через полгода Дик скажет как минимум три слова.
Уже через неделю на заставе об этом споре забыли все, но только не сам Ваня. Он целыми днями пропадал у вольеров, часто, забрав днем Дика, уходил с ним куда-то в горы и возвращался только к вечеру. А через полгода Скребнев продемонстрировал сослуживцам чудеса дрессировки.
Повинуясь командам хозяина, Дик произнес три обещанных слова: «мама», «Ваня» и «атас»! Причем если «мама» звучало абсолютно четко, то «Ваня» больше походило на «Аня», а «атас» и вовсе не было похоже ни на что, но зато произносилось Диком с такой уморительной гримасой, что восхитило пограничников больше двух других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41