Измученный, он сразу же заснул.
В середине ночи Диллон проснулся. Напрягая зрение в темноте, посмотрел на часы на ночном столике: пора было давать Дебре таблетку. Он включил свет.
И вскрикнул.
Губы Дебры были синими, она лежала не двигаясь.
– О Господи! Дебра! Дебра! – Перебросив ногу через нее, он сел на кровати и припал ухом к груди. Всхлипнув от облегчения, Диллон услышал, что ее сердце бьется. Но очень слабо. Она едва дышала.
Диллон вскочил с кровати, лихорадочно натянул одежду, не застегиваясь, сунул голые ноги в кроссовки. Подняв Дебру на руки вместе с одеялом, он помчался по лестнице. Вызвать «скорую» или самому отвезти ее в больницу? В конце концов Диллон выбрал последнее, решив, что потеряет время, пока будет искать и набирать номер телефона и потом объяснять на своем скверном французском положение. Может быть уже поздно.
– Господи, нет, нет! – Сильный ветер сорвал слова у него с губ по пути от дома к машине. Он положил Дебру на переднее сиденье, и опять его голос срывался в торопливой молитве.
Диллон приблизительно знал, где находится ближайшая больница, и рванул в том направлении. Колеса визжали по мостовой, эхо отзывалось в молчаливых зданиях, когда машина кренилась на поворотах. Он вел машину одной рукой, в другой массировал запястье Дебры. Он продолжал повторять, что не простит себе, если она умрет.
Врачи «неотложки» сразу поняли серьезность положения и увезли Дебру на каталке Диллон должен был бежать, чтобы догнать их. На двери были написаны слова, которых он не понимал, его остановили люди, что-то говоря, но Диллон их не понимал. Он сопротивлялся, пытаясь идти за каталкой. Наконец его силой отвели в приемную, где говорящая по-английски медсестра пригрозила выгнать его из больницы, если он не успокоится.
– Успокоиться? – закричал он хрипло. – У меня жена умирает, а вы хотите, чтобы я успокоился? Я хочу быть рядом с ней!
Она твердо стояла на своем и в конце концов вытянула из него все необходимые данные для заполнения медицинского бланка. Оставшись один, Диллон шагал из угла в угол, пока не устал настолько, что без сил рухнул на стул.
Он опустил голову и, сжав ее руками, начал молиться богу. Он не был уверен в его существовании, но, что удивительно, не доверял ему. Чего еще это неумолимое божество может потребовать от него? Разве он уже не отнял достаточно? Всех, кого Диллон любил: родителей, бабушку, воспитателя в исправительной школе, проявившего особую заинтересованность в нем.
Его сглазили! Люди, осторожно! Если вы любите Диллона Берка, вы умрете.
– Нет, нет, – простонал он. – Только не Дебра. Пожалуйста, только не Дебра. Не забирай ее, жадина.
Он торговался с невидимой силой, клялся пожертвовать всем, если она пощадит Дебру. Он обещал вести праведную жизнь, накормить голодных и одеть голых, клялся никогда больше ничего не просить, если ему будет оказана эта милость.
– Позволь ей жить!
– Месье Берк?
Диллон резко поднял голову. Врач стоял в нескольких шагах от него.
– Да? Моя жена? Она?..
– С ней будет все хорошо.
– О Господи, – всхлипнул Диллон, откинув голову на холодные плитки стены приемной. – О Господи.
– У нее была аллергическая реакция на антибиотик, который прописал ей доктор Готье. Это не его вина, – добавил он быстро. – Мы проконсультировались с доктором Готье. В ее медицинской карте, присланной из Соединенных Штатов, не было ничего сказано о том, что у нее аллергия на такое…
– Послушайте, я не собираюсь никого обвинять, – перебил его Диллон, вставая. – Дебра жива и выздоровеет. Это все, что меня беспокоит.
Диллон почувствовал облегчение, но его ноги были как ватные. Все произошло так быстро. Жизнь так ценна и так хрупка… Миг – и ее нет… Нужно ценить каждое ее мгновение, потому что никогда не знаешь, когда наступит конец. Он должен запомнить это. Он должен будет рассказать Дебре о своем открытии. Они сделают это своей философией, будут следовать ей, передадут ее своим… Его счастливые мысли вдруг остановились.
– Доктор. – Диллон запнулся. Он знал, каков будет ответ, но должен был спросить. Его губы побелели, и в горле пересохло от страха. – Доктор, вы ничего не сказали о ребенке. С ребенком все нормально?
– Сожалею, месье Берк. Мы не могли ничего сделать, чтобы спасти ребенка. Он был уже мертв, когда вы привезли мадам Берк.
Берк смотрел на врача, не видя его. Он торговался с Богом за жизнь Дебры, но не обговаривал цену. Теперь он ее знал.
X
Моргантаун, Южная Каролина, 1977
Доктор Митчелл Р. Хирон, декан по делам студентов и финансовой помощи Дэндер-колледжа в Моргантауне открыл папку с заявлением о приеме Джейд Сперри и протянул ей небольшой листок бумаги.
– Это ваш чек. Когда будете регистрироваться, отдайте его в бухгалтерию.
Она перевела взгляд с декана на лист плотной бумаги, который он протянул ей над своим заваленным бумагами столом. На фоне выгравированного изображения здания колледжа была написана ее фамилия. Джейд старалась сосредоточиться на цифрах, но не смогла этого сделать.
– Эта сумма для расходов на обучение, книги и прочие академические нужды, – произнес декан. – Вы будете оплачивать только жилье. Но администрация колледжа готова предоставить вам список квартир, которые можно снять недорого.
У нее так стучало в ушах, что она едва слышала его голос.
– Я… я не знаю, как и благодарить вас, доктор Хирон.
– Вы можете отблагодарить за все своим усердием. Учитесь прилежно. Работайте с полной отдачей. Осуществите все, что вы себе наметили.
– Да, да, конечно. – Чувство радости и облегчения было в ее словах. Она стояла, совершенно ошалевшая от счастья. – Спасибо! Вы никогда об этом не пожалеете. Вы…
– Мы рады принять вас, мисс Сперри. Я надеюсь, что вы станете лучшей студенткой колледжа. Он не очень большой, но мы чрезвычайно дорожим высокой репутацией среди учебных заведений и гордимся прилежанием и порядочностью наших студентов.
Обстоятельства вынудили Джейд отказаться от стипендии в университете штата Южная Каролина. Проработав почти год в большом магазине уцененных товаров в Саванне, она стала обращаться в другие университеты и колледжи с просьбой о финансовой поддержке. Сейчас она еще раз взглянула на чек, не веря тому, что это не сон…
На прощанье доктор Хирон встал и протянул ей руку.
– Я буду вам признателен, если вы зайдете ко мне после зачисления. Мне будет интересно узнать, какие предметы вы выберете для первого семестра. Мы стараемся следить за работой каждого студента.
– Обещаю, что зайду к вам. Еще раз спасибо. – И Джейд устремилась к двери. Открыв ее, она оглянулась и посмотрела на декана через плечо. – Ой, передайте огромное спасибо и членам стипендиальной комиссии тоже.
– Обязательно. До свидания, мисс Сперри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
В середине ночи Диллон проснулся. Напрягая зрение в темноте, посмотрел на часы на ночном столике: пора было давать Дебре таблетку. Он включил свет.
И вскрикнул.
Губы Дебры были синими, она лежала не двигаясь.
– О Господи! Дебра! Дебра! – Перебросив ногу через нее, он сел на кровати и припал ухом к груди. Всхлипнув от облегчения, Диллон услышал, что ее сердце бьется. Но очень слабо. Она едва дышала.
Диллон вскочил с кровати, лихорадочно натянул одежду, не застегиваясь, сунул голые ноги в кроссовки. Подняв Дебру на руки вместе с одеялом, он помчался по лестнице. Вызвать «скорую» или самому отвезти ее в больницу? В конце концов Диллон выбрал последнее, решив, что потеряет время, пока будет искать и набирать номер телефона и потом объяснять на своем скверном французском положение. Может быть уже поздно.
– Господи, нет, нет! – Сильный ветер сорвал слова у него с губ по пути от дома к машине. Он положил Дебру на переднее сиденье, и опять его голос срывался в торопливой молитве.
Диллон приблизительно знал, где находится ближайшая больница, и рванул в том направлении. Колеса визжали по мостовой, эхо отзывалось в молчаливых зданиях, когда машина кренилась на поворотах. Он вел машину одной рукой, в другой массировал запястье Дебры. Он продолжал повторять, что не простит себе, если она умрет.
Врачи «неотложки» сразу поняли серьезность положения и увезли Дебру на каталке Диллон должен был бежать, чтобы догнать их. На двери были написаны слова, которых он не понимал, его остановили люди, что-то говоря, но Диллон их не понимал. Он сопротивлялся, пытаясь идти за каталкой. Наконец его силой отвели в приемную, где говорящая по-английски медсестра пригрозила выгнать его из больницы, если он не успокоится.
– Успокоиться? – закричал он хрипло. – У меня жена умирает, а вы хотите, чтобы я успокоился? Я хочу быть рядом с ней!
Она твердо стояла на своем и в конце концов вытянула из него все необходимые данные для заполнения медицинского бланка. Оставшись один, Диллон шагал из угла в угол, пока не устал настолько, что без сил рухнул на стул.
Он опустил голову и, сжав ее руками, начал молиться богу. Он не был уверен в его существовании, но, что удивительно, не доверял ему. Чего еще это неумолимое божество может потребовать от него? Разве он уже не отнял достаточно? Всех, кого Диллон любил: родителей, бабушку, воспитателя в исправительной школе, проявившего особую заинтересованность в нем.
Его сглазили! Люди, осторожно! Если вы любите Диллона Берка, вы умрете.
– Нет, нет, – простонал он. – Только не Дебра. Пожалуйста, только не Дебра. Не забирай ее, жадина.
Он торговался с невидимой силой, клялся пожертвовать всем, если она пощадит Дебру. Он обещал вести праведную жизнь, накормить голодных и одеть голых, клялся никогда больше ничего не просить, если ему будет оказана эта милость.
– Позволь ей жить!
– Месье Берк?
Диллон резко поднял голову. Врач стоял в нескольких шагах от него.
– Да? Моя жена? Она?..
– С ней будет все хорошо.
– О Господи, – всхлипнул Диллон, откинув голову на холодные плитки стены приемной. – О Господи.
– У нее была аллергическая реакция на антибиотик, который прописал ей доктор Готье. Это не его вина, – добавил он быстро. – Мы проконсультировались с доктором Готье. В ее медицинской карте, присланной из Соединенных Штатов, не было ничего сказано о том, что у нее аллергия на такое…
– Послушайте, я не собираюсь никого обвинять, – перебил его Диллон, вставая. – Дебра жива и выздоровеет. Это все, что меня беспокоит.
Диллон почувствовал облегчение, но его ноги были как ватные. Все произошло так быстро. Жизнь так ценна и так хрупка… Миг – и ее нет… Нужно ценить каждое ее мгновение, потому что никогда не знаешь, когда наступит конец. Он должен запомнить это. Он должен будет рассказать Дебре о своем открытии. Они сделают это своей философией, будут следовать ей, передадут ее своим… Его счастливые мысли вдруг остановились.
– Доктор. – Диллон запнулся. Он знал, каков будет ответ, но должен был спросить. Его губы побелели, и в горле пересохло от страха. – Доктор, вы ничего не сказали о ребенке. С ребенком все нормально?
– Сожалею, месье Берк. Мы не могли ничего сделать, чтобы спасти ребенка. Он был уже мертв, когда вы привезли мадам Берк.
Берк смотрел на врача, не видя его. Он торговался с Богом за жизнь Дебры, но не обговаривал цену. Теперь он ее знал.
X
Моргантаун, Южная Каролина, 1977
Доктор Митчелл Р. Хирон, декан по делам студентов и финансовой помощи Дэндер-колледжа в Моргантауне открыл папку с заявлением о приеме Джейд Сперри и протянул ей небольшой листок бумаги.
– Это ваш чек. Когда будете регистрироваться, отдайте его в бухгалтерию.
Она перевела взгляд с декана на лист плотной бумаги, который он протянул ей над своим заваленным бумагами столом. На фоне выгравированного изображения здания колледжа была написана ее фамилия. Джейд старалась сосредоточиться на цифрах, но не смогла этого сделать.
– Эта сумма для расходов на обучение, книги и прочие академические нужды, – произнес декан. – Вы будете оплачивать только жилье. Но администрация колледжа готова предоставить вам список квартир, которые можно снять недорого.
У нее так стучало в ушах, что она едва слышала его голос.
– Я… я не знаю, как и благодарить вас, доктор Хирон.
– Вы можете отблагодарить за все своим усердием. Учитесь прилежно. Работайте с полной отдачей. Осуществите все, что вы себе наметили.
– Да, да, конечно. – Чувство радости и облегчения было в ее словах. Она стояла, совершенно ошалевшая от счастья. – Спасибо! Вы никогда об этом не пожалеете. Вы…
– Мы рады принять вас, мисс Сперри. Я надеюсь, что вы станете лучшей студенткой колледжа. Он не очень большой, но мы чрезвычайно дорожим высокой репутацией среди учебных заведений и гордимся прилежанием и порядочностью наших студентов.
Обстоятельства вынудили Джейд отказаться от стипендии в университете штата Южная Каролина. Проработав почти год в большом магазине уцененных товаров в Саванне, она стала обращаться в другие университеты и колледжи с просьбой о финансовой поддержке. Сейчас она еще раз взглянула на чек, не веря тому, что это не сон…
На прощанье доктор Хирон встал и протянул ей руку.
– Я буду вам признателен, если вы зайдете ко мне после зачисления. Мне будет интересно узнать, какие предметы вы выберете для первого семестра. Мы стараемся следить за работой каждого студента.
– Обещаю, что зайду к вам. Еще раз спасибо. – И Джейд устремилась к двери. Открыв ее, она оглянулась и посмотрела на декана через плечо. – Ой, передайте огромное спасибо и членам стипендиальной комиссии тоже.
– Обязательно. До свидания, мисс Сперри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124