– А как насчет удобств?
– Буду пользоваться экологическим унитазом, а в здании, которое надо отремонтировать, есть душ. Сканлан дал мне чертежи и планы, чтобы я изучил и принял решение.
Ее лицо не выражало особого энтузиазма.
– И ты будешь приезжать каждую пятницу?
– Обязательно. Клянусь.
– Не понимаю, почему мы не можем переехать в Миссисипи всей семьей.
– Потому что как только мы устроимся на новом месте, Сканлан тут же переведет меня в другое. Он так и будет заставлять нас скакать с места на место, неизвестно сколько времени.
– Но сейчас тоже все не ясно, – сказала она жалобно. – Он может продержать тебя там целую вечность.
Диллон упрямо покачал головой.
– Я не буду так же привязан к той работе, как в Версале, и уйду оттуда, как только мне предложат что-нибудь другое. Я по всему городу оставил заявления. Рано или поздно что-нибудь подвернется. Сканлан никогда не простит того, что я давил на него во Франции. Он отомстил Форресту Пилоту, а теперь предлагает мне выбор между этой дерьмовой стройкой и доской в стеклянном аквариуме. Он думает, что я соглашусь, потому что это легче. Но я не хочу доставлять удовольствие этому ублюдку.
Держа Чарли на руках, он привлек к себе жену и поцеловал ее в висок.
– Поверь мне, Дебра, это самый лучший выход. Будни летят быстро, ты даже не будешь успевать соскучиться.
К сожалению, эта вахтовая работа оказалась не столь временной и не столь легкой, как Диллон надеялся. Условия его жизни в Миссисипи были ужасными, однако он не говорил об этом Дебре: ей и так было трудно примириться с такой жизнью.
Конца этому не было видно. Из-за необычайно дождливой осени по всему Югу жизнь на строительных площадках замерла. Прошла волна увольнений. Никому не был нужен инженер-строитель, пусть даже прекрасный, честолюбивый, любящий и знающий свое дело.
Еще в Атланте Диллон купил новую машину. Он оставил ее Дебре, а сам ездил из Миссисипи и обратно на старом мотоцикле. Он приезжал домой, поздно вечером в пятницу и уезжал днем в воскресенье. У него практически не было времени отдохнуть перед новой рабочей неделей после изнуряющих выходных.
Работа была малоинтересной. Нужно было отремонтировать внутренние помещения, переложить рухнувшие потолки, перестроить покосившиеся стены, настелить новые полы. Здание было старым и безобразным, и после ремонта оно все равно останется старым и безобразным. Тем не менее Диллон следовал тем же жестким нормам, как и при строительстве нового здания. У него был небольшой коллектив рабочих, и он требовал, чтобы каждый выкладывался полностью. Это было для него делом чести. Кроме того, он не хотел давать Сканлану ни малейшего повода придраться к нему. Пусть понизит его в должности или уволит по злобе, но ни в коем случае не из-за плохой работы.
Все это осложняло семейную жизнь Диллона. На выходные дни скапливалось так много дел, что у них не хватало времени просто отдохнуть и пообщаться. Диллон выполнял ту домашнюю работу, которая была не под силу Дебре. Обычно он не возражал, но было жалко тратить драгоценные часы субботнего утра на черную работу, вместо того чтобы как следует выспаться, понежиться в постели с женой и полюбоваться тем, как быстро растет его сынишка.
Хотя рядом с ними жили и другие молодые семьи, они ни с кем не общались. Это стало сказываться на Дебре. Неделями она проводила время одна с ребенком, которому не было еще и года. Она обожала Чарли и была прекрасной матерью, но у нее не было возможности для самовыражения, не было желания заняться какой-либо общественной деятельностью. Диллон начал замечать признаки нарастающей депрессии, и это его пугало.
Однажды воскресным вечером, собираясь в утомительную поездку в Миссисипи, Диллон привлек ее к себе.
– Я возьму выходной на следующую пятницу и приеду на день раньше. Ты это переживешь?
Она улыбнулась неуверенной, но счастливой улыбкой.
– Ой, Диллон, неужели? Это было бы здорово.
– Я не успел сделать все, что ты мне поручила за эти выходные. Но уж на следующей неделе у меня будет достаточно времени, я еще смогу немного отдохнуть. Договорись с няней на субботний вечер. Мы разоденемся и пойдем развлекаться – в ресторан, на танцы, в кино. Куда захочешь.
– Я люблю тебя, – сказала Дебра, тычась носом в ворот его сорочки. Они стояли, обнявшись, и долго целовались. Оставалось или потянуть ее опять в постель, или уезжать. Со вздохом он взял свой мотоциклетный шлем. Дебра проводила его до дверей, держа на руках Чарли, который уже научился махать ему ручкой на прощанье.
Диллон не решился официально попросить о дополнительном выходном дне у Сканлана. Он попросту за ящик пива попросил одного из субподрядчиков присмотреть за работой, пока будет отсутствовать.
В четверг после обеда он позвонил Дебре:
– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что не приедешь, – с тревогой спросила она.
– Ну что же ты мне совсем не веришь? Конечно, приеду. – Он понизил голос и сказал с нарочитым мексиканским акцентом: – В эти выходные я приеду будь здоров. – Она засмеялась. – А чем ты занимаешься?
– Готовлю для тебя кое-какие сюрпризы.
– Не могу дождаться. Это не своего ли сына я слышу?
– Он визжит, потому что знает, что я говорю с тобой.
– Передай ему, что через несколько часов я буду у вас.
– Только поосторожней, Диллон. Погода ужасная.
Ненастье не могло помешать ему отправиться в путь, но значительно задержало его. Погода во Флориде была самой холодной за многие годы. Проливной дождь лил не переставая. Иногда по стеклу шлема бил мокрый снег. Пальцы в кожаных перчатках просто закоченели на руле. Когда Диллон приехал, Таллахасси казался ему желанным как никогда.
Лишь только он открыл дверь, как его встретили аппетитнейшие запахи из кухни. В центре стола стояла ваза со свежими цветами и шоколадный торт с его именем, выведенным глазурью. В духовке истекало соком жаркое.
– Дебра? – Он бросил перчатки и шлем на стул в прихожей и пошел вглубь дома, где располагались спальни. – Ты в ванной? – Он заглянул в комнату Чарли, но его кроватка была пуста. – Эй, где вы там? Это и есть ваш сюрприз?
Диллон открыл дверь спальни и остановился на пороге, чтобы полюбоваться на жену и сына, мирно спящих на кровати. Чарли уютно устроился под мышкой у Дебры. Ее золотистые волосы разметались по подушке. Сердце Диллона заныло от любви и нежности: она измучилась, ожидая его. Он подошел к кровати, и сев на краешек, провел рукой по ее гладкой щеке.
И только теперь он понял, что они не спали.
Хаскел Сканлан часто задерживался на работе, но однажды он задержался позже обычного. Он вышел, когда уже совсем стемнело. На стоянке была только его машина.
На пути встала высокая фигура, лица в темноте не было видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124