Минут через десять упорной, медленно продвигавшейся работы порог был почти вынут. Ягуар прополз под дверью, встал и первым делом нащупал в темноте и выдвинул задвижки. Дверь теперь легко приотворилась, и заговорщики вошли в нее.
Соблюдая полнейшую тишину, ощупью двигались они вперед в совершенной темноте по какому-то коридору. Ланси первым достиг какой-то двери, толкнул ее, и она неслышно отворилась.
Эта дверь вела в другой коридор, освещенный фонарем. Заговорщики вступили в него, предварительно сняв и погасив фонарь.
Было около половины пятого, начинало светать.
В конце коридора Ягуар заметил неподвижный силуэт, опершийся о стену. По знаку вождя метис змеей скользнул вдоль коридора по направлению к силуэту. Это был часовой, который мирно спал, поставив свой карабин возле себя. Подойдя к нему на несколько шагов, Ланси бросился на него подобно пантере и, прежде чем тот успел опомниться, повергнул его наземь, обвязал ему голову его же собственным плащом, скрутил руки назад и завязал их ремнем, снятым с его карабина.
Бедный часовой не мог ни крикнуть, ни даже просто сообразить, что с ним происходит. Он охранял вход в кордегардию, в которой спало десятка полтора солдат.
Заговорщики проникли в кордегардию, связали всех солдат, обвязали им головы плащами и завладели их карабинами.
Начало было удачным: половина гарнизона была во власти заговорщиков. Ягуар и его товарищи почти чувствовали себя хозяевами форта.
К несчастью для них, пока они возились с солдатами, захваченными в кордегардии, часовой, связанный Ланси и забытый ими в коридоре, освободился от своих пут и поднял тревогу.
Положение усложнилось.
— Ну что ж, — тихо проговорил Ягуар, — кажется, нам придется вступить в бой. Ничего, теперь большая часть из нас вооружена. Друзья, помните, что я говорил вам: никакой пощады!
Инсургенты не думали, однако, что на них нападут в кордегардии и стали выходить из нее, ничего не подозревая.
Но в тот самый момент, как они появились в коридоре, с другого конца в него входило человек тридцать солдат, предводительствуемых тремя офицерами, которые отважно бросились на них.
— Пли! — скомандовал Ягуар. — И вперед!
Грянуло десять выстрелов сразу, три офицера пали, пораженные меткими пулями, а заговорщики яростно кинулись на солдат.
Солдаты оказали весьма слабое сопротивление: их офицеры были убиты, а ярость полуобнаженных, неизвестно откуда взявшихся инсургентов не поддавалась никакому описанию. Несколько минут они еще дрались врукопашную, скорее для того, чтобы хоть сколько-нибудь поддержать свою воинскую честь, чем в надежде отразить натиск врага, а затем сами изъявили желание сдаться в плен.
Ягуар приказал прекратить побоище и потребовал от солдат, чтобы они сложили оружие.
Мексиканцы повиновались. Техасцы остались победителями. Во время битвы они потеряли убитыми восемь человек.
Форт Пуэнте, считавшийся неприступным, был взят двадцатью пятью инсургентами, вооруженными одними кинжалами! Но эти двадцать пять человек бились за святую и великую идею — за свободу своей родины!
Ягуар совершил казавшееся недоступным для сил человеческих деяние, одно из самых важных в обширном плане, задуманном техасскими инсургентами.
За взятием форта должно было немедленно последовать и взятие города, если только Эль-Альфересу удалось бы захватить корвет «Либертад».
Мы уже знаем, каким образом этот молодой человек со своей стороны исполнил возложенное на него поручение.
Глава XXIII. ЭЛЬ-САЛЬТО-ДЕЛЬ-ФРАЙЛЕ
Поступок Ягуара, состоявший в том, что он приказал без всякого предупреждения убить коменданта крепости и его офицеров, хотя и привел к весьма быстрому переходу форта во власть инсургентов, но не согласовался с общепринятыми законами войны. Не следует забывать, однако, что люди эти были поставлены вне закона мексиканским правительством, их считали дикими зверями, и за поимку их была назначена громадная премия.
В таком положении техасские инсургенты считали себя свободными от различного рода деликатностей по отношению к врагам и по временам действительно освобождали себя от них. Им оставалось только, пока их не считали равноправными с их бывшими поработителями, иметь в виду одно — достижение поставленной цели. В данном случае Ягуар достиг ее, большего ни он сам, ни его приверженцы не требовали.
Первым распоряжением Ягуара, когда он овладел крепостью, было доставить Джона Дэвиса в более удобное помещение. Затем он послал несколько человек к бухте, откуда они начали свою переправу к форту, чтобы захватить одежду и оружие, которые заговорщики оставили, чтобы не стеснять себя. Двое были посланы в город за провизией.
Во время исполнения этих приказаний и ознакомления с таким важным стратегическим пунктом ночь окончилась, и настал день.
Ягуар принял все меры предосторожности, чтобы не быть захваченным врасплох. Потом он взял подзорную трубу и поднялся на площадку башни.
Необъятный горизонт открывался с этой площадки, захватывало дух от этого бесконечного пространства. С одной стороны открывался вид на техасское прибрежье, поднимавшееся постепенно от моря и замыкавшееся вдали высокими туманными горами, с другой — лежало море во всем своем чудном величии и покое.
Ланси беззаботно присел возле него на лафет орудия и принялся свертывать сигаретку из маисового листа. Этому важному занятию он уделял обыкновенно самое серьезное внимание.
— Ланси! — вдруг обратился к нему Ягуар.
— Ну? — спросил тот, не меняя позы и едва подняв голову, как человек, прерванный в самом интересном месте своих занятий и намеревающийся немедленно же вернуться к ним вновь.
— Ты не знаешь, где это мексиканское знамя, которое мы нашли в кабинете коменданта?
— Не знаю! — буркнул Ланси.
— Ну так разыщи и принеси мне.
— Ладно.
Метис поднялся и сошел вниз. Ягуар оперся на парапет, по-видимому, живейшим образом чем-то заинтересованный.
Действительно, в это самое время начиналась погоня корвета за американским бригом, и оба судна летели на всех парусах.
— Ого! — проговорил Ягуар сам с собою. — Чем-то это кончится? Бриг уж очень нежен и хрупок в сравнении с корветом! Да! Но ведь мы же овладели фортом, а какое сравнение было между нами, полуголыми, почти безоружными, и этим фортом с его неприступностью и пушками. Почему бы и им не овладеть корветом?
— Да и я не вижу, почему бы им не овладеть корветом, — проговорил возле него знакомый голос.
Ягуар обернулся — метис стоял со свертком в руках.
— Ну, — обратился к нему Ягуар, — а знамя?
— Вот оно.
— Теперь, мой друг, подними это знамя на флагштоке. Только, чтобы наши друзья не обманулись относительно истинного положения дел, привесь над знаменем кинжал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86