Ну, прощай. Я перед тобой в долгу, коротышка волшебник. Позови меня, если я тебе потребуюсь.
С этими словами он развернулся, вошел в озеро и побрел в глубину. Вода поглощала его по мере того, как он уходил. Вдруг Джим кое о чем вспомнил.
— Но как же я тебя найду? — крикнул он вслед морскому дьяволу.
Рррнлф бросил короткий взгляд через плечо.
— Позови меня на берегу моря! — прогудел он в ответ. — Даже коротышки должны бы это знать. Пошли свое сообщение с прибоем. Я услышу его!
— Но… что, если ты в это время будешь на другом конце света? — спросил Джим.
Жизнь в четырнадцатом столетии научила Джима поддерживать любую дружбу, которая встречалась на его пути. Он не представлял, чем Рррнлф может оказаться ему полезен, но не мешает знать, как его можно позвать. Но его собеседник уже погрузился в воду.
— Где бы я ни был в море-океане, твои слова дойдут до меня! — ответил Рррнлф, внезапно вынырнув опять. — Море полно голосов, и они остаются там навсегда. Если ты меня позовешь, я услышу тебя, где бы я ни был. Прощай!
И он исчез под водой.
Джим стоял, уставившись на озеро, пока потревоженная поверхность воды не успокоилась, не оставив никакого следа присутствия великана. Ошеломленный, Джим вернул себе нормальные размеры, возобновил прерванное занятие и набрал полную охапку цветов. Затем он оседлал своего боевого коня Оглоеда, который стоял неподалеку, спокойно жуя мягкую и сладкую травку на заболоченном берегу озера, и поскакал к себе в замок.
Дорога до замка не заняла много времени. Джим нахмурился, выехав на открытое пространство между замком и окружающим его лесом, — открытым оно поддерживалось из военных соображений. Замок казался каким-то опустошенным, и это встревожило Джима. Он пустил Оглоеда рысью, и уже через несколько мгновений конь простучал копытами по бревнам подъемного моста и въехал во двор замка.
Двор был бесспорно пуст. Чувство беспокойства переросло в настоящую тревогу. Джим поспешно соскочил с Оглоеда и бросился к главному входу замка. В то же мгновение его чуть не свалили наземь, с вполне определенной целью обхватив за колени. Джим взглянул под ноги и увидел перепуганное лицо кузнеца замка, который все еще сжимал его колени в кольце своих сильных обнаженных рук, усеянных шрамами от ожогов.
— Милорд! — закричал кузнец, который, после того как увидел стражника, пробежавшего в замок, вопя о заколдованном чайнике, наконец-то сообразил, что происходит. — Не ходи туда! Замок захвачен заколдованным чайником! Мы все погибнем, если ты тоже попадешь к нему в рабство! Оставайся в безопасности, в стороне от этого, и порази это зло своей магией. Иначе мы все навсегда погибнем!
— Не будь наив… — начал было Джим, но вовремя вспомнил, что слово «наивный» в средние века имело совсем другое значение. Оно означало «невинный» или «блаженный», а он в данный момент хотел сказать совсем другое. Он решил, что лучше всего в данной ситуации действовать в прямой средневековой манере. — Отцепись, собака! — рявкнул он в лучших баронских традициях. — Ты что, думаешь, я боюсь, что меня поработит какая-то заколдованная штуковина?
— Милорд… н-не?.. — изумился кузнец.
— Абсолютно! — сказал Джим. — Ну оставайся здесь, а я все улажу.
Руки кузнеца выпустили колени Джима, а когда тот шагнул вперед, на его лице появилась надежда.
Однако на полпути к двери замка Джима начали покалывать первые маленькие признаки сомнения. Это был мир, в котором ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным, и магия в этом мире играла немаловажную роль. Возможно, здесь действительно существуют такие вещи, как заколдованный чайник. Возможно, они действительно могут обратить людей в рабство…
Джим постарался отбросить эти мысли. Он разозлился на себя даже за то, что подумал об этом. В конце концов, напомнил он себе, он все же волшебник, правда еще только ранга С.
Он двинулся вперед, вошел в дверь и, оказавшись в большом зале, продолжил шагать в сторону высокого стола, который находился в дальнем конце помещения.
Все стены зала были облеплены челядью. Слуги сохраняли гробовое молчание и изо всех сил жались к стенам. А на высоком столе действительно стоял чайник, из которого, похоже, шел пар и который к тому же, хотя Джим с трудом мог в это поверить, с помощью пара ни больше ни меньше как пел слабым грудным голосом мелодию, ясно разносившуюся по всему залу.
Около стола неподвижно стояла и смотрела на чайник, держа указательный палец правой руки во рту, что было для нее совершенно нехарактерно, жена Джима, леди Анджела.
Она была так же неподвижна и так же хранила молчание, как и прижавшиеся к стенам люди.
Глава 3
Джим бегом бросился к высокому столу. Казалось, до сих пор никто не замечал его присутствия, но сейчас он почувствовал, что все глаза устремились на него. Как-никак теперь он был почти у самого чайника.
Леди Анджела обернулась на звук бегущих шагов. Она вынула палец изо рта и уставилась на Джима, как на привидение. Джим одним прыжком подскочил к высокому столу и заключил ее в объятия.
— Энджи! — воскликнул он.
На мгновение она застыла, потом обхватила его руками и крепко поцеловала.
— Джим! — воскликнула она. — О Джим!
Некоторое время они так и стояли обнявшись, потом он почувствовал, что ее руки уперлись ему в грудь и отталкивают его. Ее глаза потемнели, и она нахмурилась.
— И где же ты пропадал все это время… — начала она.
Он поспешно пихнул ей в руки цветы, которые все время машинально держал в левой руке:
— Это тебе!
— Джим, мне наплевать… — Она опять умолкла и взглянула на цветы. Спустя секунду она глубоко вдохнула их аромат. — О Джим… — Она оборвала фразу на полуслове, но теперь уже с совсем другой интонацией. Опять опустила голову и глубоко вдохнула аромат цветов, потом снова обняла Джима и крепко прижала к себе. — Черт тебя побери! — прошептала она мужу в ухо, потом опять поцеловала его — одновременно и сердито, и с любовью. Затем они разомкнули объятия и отступили друг от друга.
— С тобой все в порядке? — спросил он. — Ты держала палец во рту…
— А, я обожглась об этот чайник, — раздраженно сказала Энджи. — Не могла поверить, что он кипит, хотя его не подогревают. Глупо! Но, Джим… как получилось, что ты вернулся именно в этот момент? Ты пользовался магией?
— Я не возвращался именно в этот момент, — возразил Джим. — А почему вернуться именно в этот момент было так важно?
— Потому что чайник тоже только что появился здесь и хочет с тобой поговорить!
— Чайник? — переспросил Джим и перевел взгляд на посудину, которая продолжала, стоя на столе, пускать пар и петь. — Чайник хочет поговорить со мной?
— Да! Разве ты не слышишь? — спросила Энджи. — Послушай!
Джим прислушался.
Чайник продолжал напевать тихим грудным голосом, и вблизи, где теперь стоял Джим, можно было разобрать слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
С этими словами он развернулся, вошел в озеро и побрел в глубину. Вода поглощала его по мере того, как он уходил. Вдруг Джим кое о чем вспомнил.
— Но как же я тебя найду? — крикнул он вслед морскому дьяволу.
Рррнлф бросил короткий взгляд через плечо.
— Позови меня на берегу моря! — прогудел он в ответ. — Даже коротышки должны бы это знать. Пошли свое сообщение с прибоем. Я услышу его!
— Но… что, если ты в это время будешь на другом конце света? — спросил Джим.
Жизнь в четырнадцатом столетии научила Джима поддерживать любую дружбу, которая встречалась на его пути. Он не представлял, чем Рррнлф может оказаться ему полезен, но не мешает знать, как его можно позвать. Но его собеседник уже погрузился в воду.
— Где бы я ни был в море-океане, твои слова дойдут до меня! — ответил Рррнлф, внезапно вынырнув опять. — Море полно голосов, и они остаются там навсегда. Если ты меня позовешь, я услышу тебя, где бы я ни был. Прощай!
И он исчез под водой.
Джим стоял, уставившись на озеро, пока потревоженная поверхность воды не успокоилась, не оставив никакого следа присутствия великана. Ошеломленный, Джим вернул себе нормальные размеры, возобновил прерванное занятие и набрал полную охапку цветов. Затем он оседлал своего боевого коня Оглоеда, который стоял неподалеку, спокойно жуя мягкую и сладкую травку на заболоченном берегу озера, и поскакал к себе в замок.
Дорога до замка не заняла много времени. Джим нахмурился, выехав на открытое пространство между замком и окружающим его лесом, — открытым оно поддерживалось из военных соображений. Замок казался каким-то опустошенным, и это встревожило Джима. Он пустил Оглоеда рысью, и уже через несколько мгновений конь простучал копытами по бревнам подъемного моста и въехал во двор замка.
Двор был бесспорно пуст. Чувство беспокойства переросло в настоящую тревогу. Джим поспешно соскочил с Оглоеда и бросился к главному входу замка. В то же мгновение его чуть не свалили наземь, с вполне определенной целью обхватив за колени. Джим взглянул под ноги и увидел перепуганное лицо кузнеца замка, который все еще сжимал его колени в кольце своих сильных обнаженных рук, усеянных шрамами от ожогов.
— Милорд! — закричал кузнец, который, после того как увидел стражника, пробежавшего в замок, вопя о заколдованном чайнике, наконец-то сообразил, что происходит. — Не ходи туда! Замок захвачен заколдованным чайником! Мы все погибнем, если ты тоже попадешь к нему в рабство! Оставайся в безопасности, в стороне от этого, и порази это зло своей магией. Иначе мы все навсегда погибнем!
— Не будь наив… — начал было Джим, но вовремя вспомнил, что слово «наивный» в средние века имело совсем другое значение. Оно означало «невинный» или «блаженный», а он в данный момент хотел сказать совсем другое. Он решил, что лучше всего в данной ситуации действовать в прямой средневековой манере. — Отцепись, собака! — рявкнул он в лучших баронских традициях. — Ты что, думаешь, я боюсь, что меня поработит какая-то заколдованная штуковина?
— Милорд… н-не?.. — изумился кузнец.
— Абсолютно! — сказал Джим. — Ну оставайся здесь, а я все улажу.
Руки кузнеца выпустили колени Джима, а когда тот шагнул вперед, на его лице появилась надежда.
Однако на полпути к двери замка Джима начали покалывать первые маленькие признаки сомнения. Это был мир, в котором ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным, и магия в этом мире играла немаловажную роль. Возможно, здесь действительно существуют такие вещи, как заколдованный чайник. Возможно, они действительно могут обратить людей в рабство…
Джим постарался отбросить эти мысли. Он разозлился на себя даже за то, что подумал об этом. В конце концов, напомнил он себе, он все же волшебник, правда еще только ранга С.
Он двинулся вперед, вошел в дверь и, оказавшись в большом зале, продолжил шагать в сторону высокого стола, который находился в дальнем конце помещения.
Все стены зала были облеплены челядью. Слуги сохраняли гробовое молчание и изо всех сил жались к стенам. А на высоком столе действительно стоял чайник, из которого, похоже, шел пар и который к тому же, хотя Джим с трудом мог в это поверить, с помощью пара ни больше ни меньше как пел слабым грудным голосом мелодию, ясно разносившуюся по всему залу.
Около стола неподвижно стояла и смотрела на чайник, держа указательный палец правой руки во рту, что было для нее совершенно нехарактерно, жена Джима, леди Анджела.
Она была так же неподвижна и так же хранила молчание, как и прижавшиеся к стенам люди.
Глава 3
Джим бегом бросился к высокому столу. Казалось, до сих пор никто не замечал его присутствия, но сейчас он почувствовал, что все глаза устремились на него. Как-никак теперь он был почти у самого чайника.
Леди Анджела обернулась на звук бегущих шагов. Она вынула палец изо рта и уставилась на Джима, как на привидение. Джим одним прыжком подскочил к высокому столу и заключил ее в объятия.
— Энджи! — воскликнул он.
На мгновение она застыла, потом обхватила его руками и крепко поцеловала.
— Джим! — воскликнула она. — О Джим!
Некоторое время они так и стояли обнявшись, потом он почувствовал, что ее руки уперлись ему в грудь и отталкивают его. Ее глаза потемнели, и она нахмурилась.
— И где же ты пропадал все это время… — начала она.
Он поспешно пихнул ей в руки цветы, которые все время машинально держал в левой руке:
— Это тебе!
— Джим, мне наплевать… — Она опять умолкла и взглянула на цветы. Спустя секунду она глубоко вдохнула их аромат. — О Джим… — Она оборвала фразу на полуслове, но теперь уже с совсем другой интонацией. Опять опустила голову и глубоко вдохнула аромат цветов, потом снова обняла Джима и крепко прижала к себе. — Черт тебя побери! — прошептала она мужу в ухо, потом опять поцеловала его — одновременно и сердито, и с любовью. Затем они разомкнули объятия и отступили друг от друга.
— С тобой все в порядке? — спросил он. — Ты держала палец во рту…
— А, я обожглась об этот чайник, — раздраженно сказала Энджи. — Не могла поверить, что он кипит, хотя его не подогревают. Глупо! Но, Джим… как получилось, что ты вернулся именно в этот момент? Ты пользовался магией?
— Я не возвращался именно в этот момент, — возразил Джим. — А почему вернуться именно в этот момент было так важно?
— Потому что чайник тоже только что появился здесь и хочет с тобой поговорить!
— Чайник? — переспросил Джим и перевел взгляд на посудину, которая продолжала, стоя на столе, пускать пар и петь. — Чайник хочет поговорить со мной?
— Да! Разве ты не слышишь? — спросила Энджи. — Послушай!
Джим прислушался.
Чайник продолжал напевать тихим грудным голосом, и вблизи, где теперь стоял Джим, можно было разобрать слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102