Он согласился со мной, что лучше будет оставить Майкла на свободе, и распорядился о том, чтобы квартира на Адамс-стрит, которую, как мы узнали, занимал Майкл, находилась под тщательным надзором.
Я держался вдали, но сохранил оживленные отношения с мисс Вестон. Ее сообщения всегда были интересны и полезны. Постепенно все, что предпринималось во вражеском лагере, начало выплывать наружу. Мне и Ремингтону доставляло огромное удовольствие присоединять к цепи сведений все новые звенья. Он сам принес мне через несколько дней после ужина у Романо ценное сообщение.
– Один из носильщиков, обычно стоящих у вокзала Ватерлоо, вспомнил о небольшом мебельном фургоне, стоявшем недалеко от места, где пассажиры сошли с авто.
– Он не видел названия фирмы?
– Настолько нам не повезло. Но здесь есть кое-что другое: второй старый носильщик сказал одному из моих людей, что заметил в тот вечер несколько совершенно незнакомых ему носильщиков, которых с тех пор больше не встречал. Шофер автомобиля гостиницы «Савой» утверждает, если вы помните, что мадам де Мигуэль отказала первому предложившему ей свои услуги носильщику и выбрала двух других.
– Итак, теперь мы знаем, – сказал я, собирая в одно целое все полученные нами сведения, – что человек, выдавший себя за южноамериканца, и его жена поехали с тремя тяжелыми чемоданами к вокзалу Ватерлоо. Там они были встречены ожидавшими их помощниками, одетыми в форму носильщиков, которые внесли их чемоданы в вокзал, а после этого, вероятно, дождавшись благоприятной минуты, вынесли их снова и погрузили на мебельный фургон. Из этого следует, что золото в Лондоне. Продолжаем – о Дженет нам известно, что она живет в пансионе на Кромвель-стрит, который часто посещается художниками. Она проводит ежедневно около двух часов в Соут-Кенсингтонском музее, где занимается изучением скульптуры. Ровно четыре дня тому назад она передала Майклу какой-то предмет, который, если не ошибаюсь, был довольно тяжел, так как я заметил, что он оттягивал книзу ее сумочку, когда она проходила по залу. Далее.
Зазвонил телефон. Я узнал голос мисс Вестон. Я принял ее сообщение, и через десять минут мы находились в моем авто по дороге к Твикенгэму. В Кенсингтоне к нам присоединилась мисс Вестон.
– Женщина, за которой я наблюдаю, – сказала она, – опередила нас всего на несколько минут. Она едет в чьей-то черной машине, и какой-то незнакомец сидит впереди рядом с шофером.
– Все идет как нельзя лучше, – заметил Ремингтон. – Наш друг заказал на сегодняшний вечер тот же столик у Романо.
В дороге я несколько мгновений испытывал неприятное чувство. Серая машина промчалась мимо нас с неимоверной быстротой, следуя по Брэндфордской дороге, и вскоре значительно опередила нас. Ремингтон сказал шоферу несколько слов, и мы остановились у полицейского участка.
– Мы достаточно долго оставляли Майкла на свободе, – решил он. – Он может быть каждую минуту предупрежден, поэтому лучше всего сейчас же его арестовать.
Я поджидал Ремингтона, вошедшего в здание полиции, чтобы телефонировать центральному полицейскому управлению. Он вернулся в сопровождении двух сыщиков, один из которых сел рядом с шофером, а другой – около нас.
– Нам придется, вероятно, иметь дело с полудюжиной людей, – заметил Ремингтон, – и, насколько я знаю субъектов, которых Майкл вербует себе в помощники, дело обойдется не без последствий. Мисс Вестон останется в автомобиле.
Мы повернули с главной улицы к Твикенгэму, наконец остановились перед большой старой виллой, очень нуждавшейся в ремонте и, по-видимому, необитаемой. Окружающий ее большой сад спускался к реке, и на входной двери висел замок. Мы перебрались через забор. Мисс Вестон, оставшаяся в автомобиле, быстро произнесла:
– Этот дом называется «Санкт-юарн», в нем раньше жил скульптор Гудсон.
Мы поспешили вперед. Место выглядело пустынным и заброшенным, но на широкой садовой дороге видны были свежие следы колес, и, когда мы завернули за угол, мы заметили тонкую струю дыма, подымавшуюся над крышей соседнего флигеля, где находилась, по-видимому, кухня. Ремингтон ускорил шаги, мы все побежали. Обогнули главный вход и направились к зданию, где раньше, вероятно, было ателье. Дверь большой постройки, напоминавшей гараж, была открыта. Мы остановились и заглянули внутрь. Там стоял мебельный фургон, в котором находилось платье ржаво-коричневого цвета из манчестерского сукна. Это была форма носильщика. В ателье вела крепкая дубовая дверь, которая оказалась запертой. Мы прошли по лужайке, трава которой доходила нам до колен, к задней стороне дома. Нам не удалось найти другого входа, но мы проникли в ателье через сломанное окно. Войдя, мы сразу же заметили, что явились слишком поздно. Комната была пуста. В маленьком очаге горел огонь. Несколько странного вида котлов лежали на полу. Чемоданы, покрытые брезентом, который Ремингтон откинул в сторону, стояли, прислоненные к стене. Неслышно было ни звука, но пахло табаком, и можно было даже заметить легкую струйку дыма, еще висевшую в воздухе.
– Он ускользнул, – пробормотал Ремингтон.
Я вспомнил Горти, когда коснулся рукою золота.
– Но мы нашли золото, – сказал я.
– Надо надеяться, что найдем и Майкла.
Мы обыскали дом, заброшенный и пустынный. Потом послали за местной полицией и приказали забрать золото.
После этого мы разыскали агента, который сдавал этот дом. Он состроил гримасу, когда мы упомянули о вилле «Санкт-юарн».
– Вилла сдана какой-то скульпторше, – заявил он. – Она заплатила арендную плату за месяц вперед; хотела убедиться, сможет ли она там работать. Она собиралась сама отливать там свои работы или что-то вроде этого. Я был бы рад, если бы эта старая рухлядь пошла на слом. Она приносит больше хлопот, чем дохода.
– Эта дама представила вам какие-нибудь рекомендации? – спросил я.
– Я не требовал рекомендаций. Я рад был, что могу сдать эту виллу. Кроме того, она уплатила вперед.
– Я имею некоторый опыт в подобного рода историях: я инспектор Скотленд-Ярда, Ремингтон, и я советовал бы вам быть осторожней при сдаче внаем этой старой виллы. Может быть, вас заинтересует сообщение – что маленькая печь в ателье виллы, служившая до сих пор для отливки бронзовых бюстов, на этот раз была использована для того, чтобы расплавить золото.
– Возможно ли это? Золото Горти и Мецгера?
– Так точно, – подтвердил Ремингтон. – Они успели расплавить и увезти лишь незначительную часть его; но сделанные ими приготовления свидетельствуют, что они намеревались в ближайшие дни работать в большем масштабе.
Мы поехали в Лондон, и я проводил своего друга на его квартиру. Я увидел, каким серьезным и бледным сделалось его лицо, когда он выслушал доклад ожидавшего его сыщика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Я держался вдали, но сохранил оживленные отношения с мисс Вестон. Ее сообщения всегда были интересны и полезны. Постепенно все, что предпринималось во вражеском лагере, начало выплывать наружу. Мне и Ремингтону доставляло огромное удовольствие присоединять к цепи сведений все новые звенья. Он сам принес мне через несколько дней после ужина у Романо ценное сообщение.
– Один из носильщиков, обычно стоящих у вокзала Ватерлоо, вспомнил о небольшом мебельном фургоне, стоявшем недалеко от места, где пассажиры сошли с авто.
– Он не видел названия фирмы?
– Настолько нам не повезло. Но здесь есть кое-что другое: второй старый носильщик сказал одному из моих людей, что заметил в тот вечер несколько совершенно незнакомых ему носильщиков, которых с тех пор больше не встречал. Шофер автомобиля гостиницы «Савой» утверждает, если вы помните, что мадам де Мигуэль отказала первому предложившему ей свои услуги носильщику и выбрала двух других.
– Итак, теперь мы знаем, – сказал я, собирая в одно целое все полученные нами сведения, – что человек, выдавший себя за южноамериканца, и его жена поехали с тремя тяжелыми чемоданами к вокзалу Ватерлоо. Там они были встречены ожидавшими их помощниками, одетыми в форму носильщиков, которые внесли их чемоданы в вокзал, а после этого, вероятно, дождавшись благоприятной минуты, вынесли их снова и погрузили на мебельный фургон. Из этого следует, что золото в Лондоне. Продолжаем – о Дженет нам известно, что она живет в пансионе на Кромвель-стрит, который часто посещается художниками. Она проводит ежедневно около двух часов в Соут-Кенсингтонском музее, где занимается изучением скульптуры. Ровно четыре дня тому назад она передала Майклу какой-то предмет, который, если не ошибаюсь, был довольно тяжел, так как я заметил, что он оттягивал книзу ее сумочку, когда она проходила по залу. Далее.
Зазвонил телефон. Я узнал голос мисс Вестон. Я принял ее сообщение, и через десять минут мы находились в моем авто по дороге к Твикенгэму. В Кенсингтоне к нам присоединилась мисс Вестон.
– Женщина, за которой я наблюдаю, – сказала она, – опередила нас всего на несколько минут. Она едет в чьей-то черной машине, и какой-то незнакомец сидит впереди рядом с шофером.
– Все идет как нельзя лучше, – заметил Ремингтон. – Наш друг заказал на сегодняшний вечер тот же столик у Романо.
В дороге я несколько мгновений испытывал неприятное чувство. Серая машина промчалась мимо нас с неимоверной быстротой, следуя по Брэндфордской дороге, и вскоре значительно опередила нас. Ремингтон сказал шоферу несколько слов, и мы остановились у полицейского участка.
– Мы достаточно долго оставляли Майкла на свободе, – решил он. – Он может быть каждую минуту предупрежден, поэтому лучше всего сейчас же его арестовать.
Я поджидал Ремингтона, вошедшего в здание полиции, чтобы телефонировать центральному полицейскому управлению. Он вернулся в сопровождении двух сыщиков, один из которых сел рядом с шофером, а другой – около нас.
– Нам придется, вероятно, иметь дело с полудюжиной людей, – заметил Ремингтон, – и, насколько я знаю субъектов, которых Майкл вербует себе в помощники, дело обойдется не без последствий. Мисс Вестон останется в автомобиле.
Мы повернули с главной улицы к Твикенгэму, наконец остановились перед большой старой виллой, очень нуждавшейся в ремонте и, по-видимому, необитаемой. Окружающий ее большой сад спускался к реке, и на входной двери висел замок. Мы перебрались через забор. Мисс Вестон, оставшаяся в автомобиле, быстро произнесла:
– Этот дом называется «Санкт-юарн», в нем раньше жил скульптор Гудсон.
Мы поспешили вперед. Место выглядело пустынным и заброшенным, но на широкой садовой дороге видны были свежие следы колес, и, когда мы завернули за угол, мы заметили тонкую струю дыма, подымавшуюся над крышей соседнего флигеля, где находилась, по-видимому, кухня. Ремингтон ускорил шаги, мы все побежали. Обогнули главный вход и направились к зданию, где раньше, вероятно, было ателье. Дверь большой постройки, напоминавшей гараж, была открыта. Мы остановились и заглянули внутрь. Там стоял мебельный фургон, в котором находилось платье ржаво-коричневого цвета из манчестерского сукна. Это была форма носильщика. В ателье вела крепкая дубовая дверь, которая оказалась запертой. Мы прошли по лужайке, трава которой доходила нам до колен, к задней стороне дома. Нам не удалось найти другого входа, но мы проникли в ателье через сломанное окно. Войдя, мы сразу же заметили, что явились слишком поздно. Комната была пуста. В маленьком очаге горел огонь. Несколько странного вида котлов лежали на полу. Чемоданы, покрытые брезентом, который Ремингтон откинул в сторону, стояли, прислоненные к стене. Неслышно было ни звука, но пахло табаком, и можно было даже заметить легкую струйку дыма, еще висевшую в воздухе.
– Он ускользнул, – пробормотал Ремингтон.
Я вспомнил Горти, когда коснулся рукою золота.
– Но мы нашли золото, – сказал я.
– Надо надеяться, что найдем и Майкла.
Мы обыскали дом, заброшенный и пустынный. Потом послали за местной полицией и приказали забрать золото.
После этого мы разыскали агента, который сдавал этот дом. Он состроил гримасу, когда мы упомянули о вилле «Санкт-юарн».
– Вилла сдана какой-то скульпторше, – заявил он. – Она заплатила арендную плату за месяц вперед; хотела убедиться, сможет ли она там работать. Она собиралась сама отливать там свои работы или что-то вроде этого. Я был бы рад, если бы эта старая рухлядь пошла на слом. Она приносит больше хлопот, чем дохода.
– Эта дама представила вам какие-нибудь рекомендации? – спросил я.
– Я не требовал рекомендаций. Я рад был, что могу сдать эту виллу. Кроме того, она уплатила вперед.
– Я имею некоторый опыт в подобного рода историях: я инспектор Скотленд-Ярда, Ремингтон, и я советовал бы вам быть осторожней при сдаче внаем этой старой виллы. Может быть, вас заинтересует сообщение – что маленькая печь в ателье виллы, служившая до сих пор для отливки бронзовых бюстов, на этот раз была использована для того, чтобы расплавить золото.
– Возможно ли это? Золото Горти и Мецгера?
– Так точно, – подтвердил Ремингтон. – Они успели расплавить и увезти лишь незначительную часть его; но сделанные ими приготовления свидетельствуют, что они намеревались в ближайшие дни работать в большем масштабе.
Мы поехали в Лондон, и я проводил своего друга на его квартиру. Я увидел, каким серьезным и бледным сделалось его лицо, когда он выслушал доклад ожидавшего его сыщика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56