Ты здорово рисковал.
– Я знал, что ты обязательно там будешь, и вспомнил про переулок за церковью. И потом, я собираюсь попросить у собрания разрешение. Мне кажется, большинство из них меня поддержат.
– Какое тебе понадобилось разрешение?
Холлис откинулся назад и рассмеялся:
– Мы прячемся в Аркадии.
Аркадией называли церковный лагерь на холмах к северу от Лос-Анджелеса. Одна белая женщина по имени Розмари Кун очень любила петь церковные гимны вместе с последователями Исаака Джонса и однажды подарила им сорок акров земли на одном из ранчо Малибу. И Вики, и Холлис в детстве ездили в Аркадию. Ходили там в походы, плавали в бассейне, а по субботним вечерам пели песни у костра. Несколько лет назад в лагере вышла из строя водозаборная скважина, и районный совет обвинил его руководство в целом ряде нарушений. Теперь церковь Исаака Джонса пыталась продать Аркадию, а наследники Розмари Кун обратились в суд, пытаясь вернуть землю себе.
Свернув на автостраду номер один, Холлис направил пикап в сторону побережья, а затем оказался на двухрядной дороге через каньон Топанга. Возле почты Холлис опять повернул налево. Дорога стала узкой и вела вверх по очень крутому склону. По обе стороны дороги стояли дубы и тянулись заросли чапарели. Наконец пикап проехал под ветхой деревянной аркой с надписью «…КАДИЯ» и оказался на самой вершине холма. Длинная подъездная дорога, сильно размытая водой, вела на посыпанную гравием стоянку.
Здания самого лагеря за последние двадцать лет ничуть не изменились. Здесь имелись отдельные домики для мальчиков и для девочек, пустой бассейн с раздевалками и большое центральное здание, в котором обедали и проводили церковные службы. Длинные белые строения с красной черепицей на крышах были выстроены в испанском стиле. Цветочные клумбы и огород, когда-то тщательно ухоженные, заросли сорняками. Все окна были разбиты, а на земле валялись пустые пивные банки. С вершины холма открывался прекрасный вид на горы, а если смотреть на запад, то и на океан.
Сначала Вики показалось, что они с Холлисом здесь совсем одни, но потом из центрального здания появились Майя с Габриелем и направились к стоянке, чтобы встретить их. Майя выглядела такой же, как всегда – сильной и опасной. Вики внимательно посмотрела на Габриеля, пытаясь понять, изменился он или нет.
Его тело и лицо остались прежними, а глаза смотрели как-то по-новому, пристальнее, чем раньше. Вики стало немного не по себе, но Габриель поздоровался, обнял ее, и неловкость тут же пропала.
– Мы так волновались за тебя, Вики. Здорово, что ты приехала.
До церкви Холлис успел съездить в армейский магазин, где купил походные кровати и спальные мешки. Переносная печка, бутылки с водой и запас консервов уже стояли в кухне общего здания.
Отыскав старые метлы, они подмели пол, а затем все вместе сели за длинный стол. Майя включила компьютер и нашла информацию об американцах их возраста, которые недавно погибли в автокатастрофах. В течение следующих нескольких недель Майя надеялась получить их свидетельства о рождении, водительские права и паспорта. Затем, с новыми документами, они могли отправиться в Мексику и найти там безопасное место.
– Мне совсем не хочется окончить свои дни в мексиканской тюрьме, – сказал Холлис. – Если мы уезжаем из страны, значит, нам понадобится много денег.
Майя сказала, что Линден уже отправил в Америку антикварную статуэтку Будды с несколькими тысячами долларов внутри. В данный момент посылка находилась у торговца антиквариатом в Западном Голливуде. Идти за деньгами сейчас было очень опасно. Табула разыскивала их везде. Холлис вызвался дежурить у заднего входа, пока Майя войдет к торговцу через парадную дверь.
– Я не могу оставить Габриеля одного, – сказала Майя.
– Со мной все будет в порядке, – ответил ей Габриель. – Никто об этом месте не знает. Даже если узнают, им придется ехать по той извилистой дороге, и мы заметим чужой автомобиль за десять минут до того, как он будет здесь.
За обедом Майя дважды меняла решение и наконец согласилась, что сейчас очень важно раздобыть денег. Габриель с Вики вышли на стоянку и наблюдали, как пикап Холлиса уезжает вниз по холму.
– Что ты думаешь о Майе? – спросил Габриель.
– Она очень храбрая.
– Отец очень жестко ее воспитывал, чтобы превратить в Арлекина. Мне кажется, она вообще никому на свете не доверяет.
– Как-то раз Исаак Джонс написал письмо своей двенадцатилетней племяннице Евангелине. Он сказал ей, что родители дают нам защитную броню, а когда мы становимся взрослыми, то сами решаем, усиливать ее или нет.
– У Майи броня очень сильная.
– Да, но под броней она самая обычная женщина. Все мы внутри одинаковые.
Вики снова взяла старую метлу и начала подметать полы. Время от времени девушка смотрела в окно и видела, как Габриель расхаживает взад-вперед по грязной стоянке. Что-то не давало Страннику покоя. Он напряженно обдумывал какую-то проблему, пытался найти способ ее решить. Вики закончила подметать и принялась вытирать влажной тряпкой столы. В дверном проеме появился Габриель.
– Я должен перейти барьеры прямо сейчас.
– Зачем?
– Мне нужно найти брата, Майкла. Я видел его перед барьером огня. Может, он до сих пор в одной из тех реальностей.
– Ты думаешь, он помогает Табуле?
– Вот именно, Вики, это меня и беспокоит. Они могут принуждать его, заставлять силой.
Вики отправилась вслед за Габриелем в одну из общих спален и стала наблюдать, как он усаживается на раскладушку, вытянув вперед ноги.
– Мне уйти? – спросила она.
– Нет, можешь остаться. Никаких ангелов и вспышек не будет. Мое тело останется здесь.
Сжав нефритовый меч обеими руками, Габриель сделал долгий, глубокий вдох, а потом резко откинулся на раскладушку. От его быстрого движения все как будто изменилось. Вики заметила, как Габриель сделал еще один вдох и его тело, вздрогнув последний раз, совершенно обмякло. Теперь он напоминал Вики одну картину, на которой был изображен каменный рыцарь, лежащий на могиле.
Интересно, где теперь был Габриель? У нее над головой? Вики огляделась по сторонам, но не увидела ничего, кроме грязного потолка и бетонных с ген с потеками воды. «Береги его, Господи, – подумала Вики. – Не дай этого Странника в обиду».
51
Свет вырвался из тела Габриеля и перешел через все четыре барьера. Он открыл глаза и увидел, что находится в старом доме, на верхней ступеньке лестницы. В доме никого не было и стояла мертвая тишина. Через узкое окно просачивался тускло-серый свет.
На лестничной площадке за спиной Габриеля стоял старомодный столик для гостиной. На нем была ваза с розой из шелка. Габриель потрогал жесткие, гладкие лепестки. Цветок в вазе и вся комната были таким же обманом, как и предметы в родном измерении Габриеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Я знал, что ты обязательно там будешь, и вспомнил про переулок за церковью. И потом, я собираюсь попросить у собрания разрешение. Мне кажется, большинство из них меня поддержат.
– Какое тебе понадобилось разрешение?
Холлис откинулся назад и рассмеялся:
– Мы прячемся в Аркадии.
Аркадией называли церковный лагерь на холмах к северу от Лос-Анджелеса. Одна белая женщина по имени Розмари Кун очень любила петь церковные гимны вместе с последователями Исаака Джонса и однажды подарила им сорок акров земли на одном из ранчо Малибу. И Вики, и Холлис в детстве ездили в Аркадию. Ходили там в походы, плавали в бассейне, а по субботним вечерам пели песни у костра. Несколько лет назад в лагере вышла из строя водозаборная скважина, и районный совет обвинил его руководство в целом ряде нарушений. Теперь церковь Исаака Джонса пыталась продать Аркадию, а наследники Розмари Кун обратились в суд, пытаясь вернуть землю себе.
Свернув на автостраду номер один, Холлис направил пикап в сторону побережья, а затем оказался на двухрядной дороге через каньон Топанга. Возле почты Холлис опять повернул налево. Дорога стала узкой и вела вверх по очень крутому склону. По обе стороны дороги стояли дубы и тянулись заросли чапарели. Наконец пикап проехал под ветхой деревянной аркой с надписью «…КАДИЯ» и оказался на самой вершине холма. Длинная подъездная дорога, сильно размытая водой, вела на посыпанную гравием стоянку.
Здания самого лагеря за последние двадцать лет ничуть не изменились. Здесь имелись отдельные домики для мальчиков и для девочек, пустой бассейн с раздевалками и большое центральное здание, в котором обедали и проводили церковные службы. Длинные белые строения с красной черепицей на крышах были выстроены в испанском стиле. Цветочные клумбы и огород, когда-то тщательно ухоженные, заросли сорняками. Все окна были разбиты, а на земле валялись пустые пивные банки. С вершины холма открывался прекрасный вид на горы, а если смотреть на запад, то и на океан.
Сначала Вики показалось, что они с Холлисом здесь совсем одни, но потом из центрального здания появились Майя с Габриелем и направились к стоянке, чтобы встретить их. Майя выглядела такой же, как всегда – сильной и опасной. Вики внимательно посмотрела на Габриеля, пытаясь понять, изменился он или нет.
Его тело и лицо остались прежними, а глаза смотрели как-то по-новому, пристальнее, чем раньше. Вики стало немного не по себе, но Габриель поздоровался, обнял ее, и неловкость тут же пропала.
– Мы так волновались за тебя, Вики. Здорово, что ты приехала.
До церкви Холлис успел съездить в армейский магазин, где купил походные кровати и спальные мешки. Переносная печка, бутылки с водой и запас консервов уже стояли в кухне общего здания.
Отыскав старые метлы, они подмели пол, а затем все вместе сели за длинный стол. Майя включила компьютер и нашла информацию об американцах их возраста, которые недавно погибли в автокатастрофах. В течение следующих нескольких недель Майя надеялась получить их свидетельства о рождении, водительские права и паспорта. Затем, с новыми документами, они могли отправиться в Мексику и найти там безопасное место.
– Мне совсем не хочется окончить свои дни в мексиканской тюрьме, – сказал Холлис. – Если мы уезжаем из страны, значит, нам понадобится много денег.
Майя сказала, что Линден уже отправил в Америку антикварную статуэтку Будды с несколькими тысячами долларов внутри. В данный момент посылка находилась у торговца антиквариатом в Западном Голливуде. Идти за деньгами сейчас было очень опасно. Табула разыскивала их везде. Холлис вызвался дежурить у заднего входа, пока Майя войдет к торговцу через парадную дверь.
– Я не могу оставить Габриеля одного, – сказала Майя.
– Со мной все будет в порядке, – ответил ей Габриель. – Никто об этом месте не знает. Даже если узнают, им придется ехать по той извилистой дороге, и мы заметим чужой автомобиль за десять минут до того, как он будет здесь.
За обедом Майя дважды меняла решение и наконец согласилась, что сейчас очень важно раздобыть денег. Габриель с Вики вышли на стоянку и наблюдали, как пикап Холлиса уезжает вниз по холму.
– Что ты думаешь о Майе? – спросил Габриель.
– Она очень храбрая.
– Отец очень жестко ее воспитывал, чтобы превратить в Арлекина. Мне кажется, она вообще никому на свете не доверяет.
– Как-то раз Исаак Джонс написал письмо своей двенадцатилетней племяннице Евангелине. Он сказал ей, что родители дают нам защитную броню, а когда мы становимся взрослыми, то сами решаем, усиливать ее или нет.
– У Майи броня очень сильная.
– Да, но под броней она самая обычная женщина. Все мы внутри одинаковые.
Вики снова взяла старую метлу и начала подметать полы. Время от времени девушка смотрела в окно и видела, как Габриель расхаживает взад-вперед по грязной стоянке. Что-то не давало Страннику покоя. Он напряженно обдумывал какую-то проблему, пытался найти способ ее решить. Вики закончила подметать и принялась вытирать влажной тряпкой столы. В дверном проеме появился Габриель.
– Я должен перейти барьеры прямо сейчас.
– Зачем?
– Мне нужно найти брата, Майкла. Я видел его перед барьером огня. Может, он до сих пор в одной из тех реальностей.
– Ты думаешь, он помогает Табуле?
– Вот именно, Вики, это меня и беспокоит. Они могут принуждать его, заставлять силой.
Вики отправилась вслед за Габриелем в одну из общих спален и стала наблюдать, как он усаживается на раскладушку, вытянув вперед ноги.
– Мне уйти? – спросила она.
– Нет, можешь остаться. Никаких ангелов и вспышек не будет. Мое тело останется здесь.
Сжав нефритовый меч обеими руками, Габриель сделал долгий, глубокий вдох, а потом резко откинулся на раскладушку. От его быстрого движения все как будто изменилось. Вики заметила, как Габриель сделал еще один вдох и его тело, вздрогнув последний раз, совершенно обмякло. Теперь он напоминал Вики одну картину, на которой был изображен каменный рыцарь, лежащий на могиле.
Интересно, где теперь был Габриель? У нее над головой? Вики огляделась по сторонам, но не увидела ничего, кроме грязного потолка и бетонных с ген с потеками воды. «Береги его, Господи, – подумала Вики. – Не дай этого Странника в обиду».
51
Свет вырвался из тела Габриеля и перешел через все четыре барьера. Он открыл глаза и увидел, что находится в старом доме, на верхней ступеньке лестницы. В доме никого не было и стояла мертвая тишина. Через узкое окно просачивался тускло-серый свет.
На лестничной площадке за спиной Габриеля стоял старомодный столик для гостиной. На нем была ваза с розой из шелка. Габриель потрогал жесткие, гладкие лепестки. Цветок в вазе и вся комната были таким же обманом, как и предметы в родном измерении Габриеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119