– сказал Мешалкин.
– Угу, – Мишка кивнул, – а мы еще даже не пожрали!
– Полная деревня упырей, – повторила Ирина раздумчиво. – Товарищи, не слишком ли много мы берем на себя? У нас нет специальной подготовки для борьбы с вампирами… Мне кажется, что этим делом должны заниматься специалисты… Милиционеры или омоновцы… Мне кажется, что нам лучше покинуть эту деревню, добраться до ближайшего населенного пункта и сообщить кому следует…
Дед Абатуров посмотрел на Ирину удивленно.
– Милая моя, подготовки специальной ни у кого нет, потому что это… это дело для страны новое… неизученное… И только кого Бог сподобит, тот, с этими упырями и справится… Не тот побеждает, у кого морда шире, а тот, у кого дух тверже! Нас выбрал Иисус для борьбы с демонами! И противиться его воле – значит, подмахивать сатане! А если мы из деревни уйдем и, как ты говоришь, расскажем кому надо, то нас, само собой, посчитают за идиотов и в психушку законопатят. А сатана тем временем будет безнаказанно расширять свои владения и захватит сначала всю Тамбовщину, потом всю Россию, а потом и весь мир христианский с Америкой вместе… Впрочем, Америку он уже взял… – Абатуров покрутил ус.
– Я не уйду, – сказал Мешалкин. – Я должен отомстить за семью.
– И я не уйду, – Коновалов затоптал окурок. – Чего это я должен из своей деревни уходить?! Я тут родился! Не отдам сатане деревню… и всю Россию! Хрен ему, хвостатому, в рыло!
– А ты, дочка, – Абатуров подтянул гири на ходиках, – можешь идти… Если тебя тут ничего не держит… Ты, во-первых, баба… Во-вторых, может, действительно тебе кто-нибудь поверит… Так что давай, иди с Богом…
– Я подумаю, – ответила Ирина. – Может, вы и правы… Но я вам все-таки хочу помочь сначала… А потом посмотрим…
– 8 –
Перед решительной схваткой сели позавтракать. Яичница остыла. Но под остатки самогона прошла нормально. Лица раскраснелись, нервы слегка успокоились.
– Ну, на этот раз я его достану, – сказал Мишка и икнул.
– С Богом, – Абатуров поднялся.
Все поднялись следом и стали готовиться к схватке. В ведре пробили отверстия по всей окружности, чтобы Мишка мог видеть со всех сторон, – как робот-полицейский. Мешалкин и Абатуров вылезли через окно и заняли исходные позиции рядом с колодцем.
Упакованный Мишка поднял руку и пошел к люку. Мешалкин поплевал на ладони и взялся за ручку барабана. Ирина резко открыла крышку. Коновалов начал спускаться.
Он спускался медленно. Ему было страшно, плохо дышалось через защиту и совершенно ничего не было видно. Надо было свечку на ведро установить…Он одной рукой перебирал по лесенке, а в другой сжимал вилы, как Нептун. Наконец он спустился и постоял немного, чтобы глаза привыкли. Постепенно перед ним стали вырисовываться очертания погреба. Монетра нигде видно не было. Мишка осторожно пошел вперед. Цепь звякала в такт шагам. В левом углу лежала морковная куча. Мишка потыкал в нее вилами. Но упыря там не оказалось. Не оказалось его и за лестницей, где на деревянной полке стояли бутылки и пустые банки. Коновалов двинулся дальше. Справа стоял большой ящик. Он там!Кроме ящика спрятаться больше негде. Он подошел вплотную, резко сдернул крышку и, не глядя, воткнул внутрь вилы… В ящике никого не было! В ящике была картошка! Зубья вил нанизали на себя столько клубней, сколько на них уместилось.
И вдруг он услышал сверху шорох. Мишка поднял голову. На него прямо с потолка упал безрукий Пачкин, а его единственная рука облетела Коновалова сзади, врезала ему по почкам, потом по ведру, отчего у Мишки в голове всё зазвенело, потом схватила его за шиворот и тряхнула вперед. Всё это произошло за одну секунду. Мишка не успел опомниться, не успел выдернуть из ящика вилы, вообще ничего не успел, а Пачкин уже рвал зубами телогрейку.
Обрывки материи и куски ваты летели в разные стороны. Проклятая рука подлезла под ведро и пыталась снять его с Мишкиной головы. Но Мишка крепко прижал подбородком ручку ведра к груди и не давал руке сорвать его с головы. Тогда рука схватила Мишкину шею и вцепилась в нее когтями. Мишка взвыл от боли. Еще немного – и монстр доберется до его тела. Коновалов рванулся в сторону, пытаясь освободиться. Но силы были неравные. Мишка располагал только силой своих мышц и сухожилий, а упырю давал силы сам дьявол. Мишка прекрасно помнил то время, когда Витек еще жил в деревне и Коновалов частенько справедливо навешивал ему кренделей. А теперь он зажал Мишку своими ногами так, что у Коновалова от боли потемнело в голове. Да… сухожилиями и мышцами дьявола не одолеешь! Но есть еще Божья сила, перед которой дьявол пасует. И она снизошла на Мишку! Его осенило.
Мишка судорожно провел рукой по воздуху и схватил колодезную цепь, другой рукой он со всей силой, на какую был способен, обхватил упыря за шею и крикнул:
– Тяните! Тяните, мать вашу!
Цепь натянулась, и Мишка вместе с монстром медленно начали подниматься вверх. Упырь, сообразив, что сейчас будет, попытался освободиться и спрыгнуть. Но Мишка крепко держал его за шею. Теперь к силе его сухожилий и мышц добавилась Божья сила, и она давала возможность Коновалову действовать с упырем на равных.
Монстр взвыл и ударил Мишку коленом в пах. От боли Мишка чуть не упустил гада, но Бог снова помог ему выдержать.
Коновалов ударился ведром о потолок погреба. Ведро его спасло. Если бы он приложился головой без ведра, то было бы ему в десять раз хуже.
– Майна-вира! – закричал он.
Коновалов с Пачкиным немного опустились обратно вниз, а потом их рвануло, и они выскочили из погреба в избу.
Пачкин загорелся уже в избе и поджег собой Мишкину одежду. Рука монстра полыхала у Коновалова на спине. Ме-шалкин и Абатуров продолжали накручивать ручку. Коновалов и Пачкин проехали по полу, врезались в подоконник, проехали по подоконнику и свалились вниз. Тут Мишка отцепился от упыря и откатился в сторону. Он сбил рукавом телогрейки пачкинскую горящую руку и стал освобождаться от одежды.
Когда они с монстром проезжали по подоконнику, загорелись занавески, теперь они полыхали вовсю.
Никто не подумал, что получится столько огня. А воды из колодца набрать было нечем – ведро-то они продырявили.
Через минуту от вампира остались кучка пепла и почерневший череп с зубами. А еще через полчаса сгорел дом Абатурова. От дома остались только каменные стены. Если бы дом был не каменный, а деревянный, наверняка бы огонь перекинулся на всю деревню.
– 9 –
Абатуров поскреб затылок.
– Жаль дом. Сто лет простоял…
– И ночь продержался, – пошутил Коновалов.
– Говно ты, Мишка, человек! У человека всё сгорело, а он ухмыляется… сука! У человека ничего, кроме штанов сраных, не осталось, а ты ему такие слова! Тьфу на тебя, антихристоса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173
– Угу, – Мишка кивнул, – а мы еще даже не пожрали!
– Полная деревня упырей, – повторила Ирина раздумчиво. – Товарищи, не слишком ли много мы берем на себя? У нас нет специальной подготовки для борьбы с вампирами… Мне кажется, что этим делом должны заниматься специалисты… Милиционеры или омоновцы… Мне кажется, что нам лучше покинуть эту деревню, добраться до ближайшего населенного пункта и сообщить кому следует…
Дед Абатуров посмотрел на Ирину удивленно.
– Милая моя, подготовки специальной ни у кого нет, потому что это… это дело для страны новое… неизученное… И только кого Бог сподобит, тот, с этими упырями и справится… Не тот побеждает, у кого морда шире, а тот, у кого дух тверже! Нас выбрал Иисус для борьбы с демонами! И противиться его воле – значит, подмахивать сатане! А если мы из деревни уйдем и, как ты говоришь, расскажем кому надо, то нас, само собой, посчитают за идиотов и в психушку законопатят. А сатана тем временем будет безнаказанно расширять свои владения и захватит сначала всю Тамбовщину, потом всю Россию, а потом и весь мир христианский с Америкой вместе… Впрочем, Америку он уже взял… – Абатуров покрутил ус.
– Я не уйду, – сказал Мешалкин. – Я должен отомстить за семью.
– И я не уйду, – Коновалов затоптал окурок. – Чего это я должен из своей деревни уходить?! Я тут родился! Не отдам сатане деревню… и всю Россию! Хрен ему, хвостатому, в рыло!
– А ты, дочка, – Абатуров подтянул гири на ходиках, – можешь идти… Если тебя тут ничего не держит… Ты, во-первых, баба… Во-вторых, может, действительно тебе кто-нибудь поверит… Так что давай, иди с Богом…
– Я подумаю, – ответила Ирина. – Может, вы и правы… Но я вам все-таки хочу помочь сначала… А потом посмотрим…
– 8 –
Перед решительной схваткой сели позавтракать. Яичница остыла. Но под остатки самогона прошла нормально. Лица раскраснелись, нервы слегка успокоились.
– Ну, на этот раз я его достану, – сказал Мишка и икнул.
– С Богом, – Абатуров поднялся.
Все поднялись следом и стали готовиться к схватке. В ведре пробили отверстия по всей окружности, чтобы Мишка мог видеть со всех сторон, – как робот-полицейский. Мешалкин и Абатуров вылезли через окно и заняли исходные позиции рядом с колодцем.
Упакованный Мишка поднял руку и пошел к люку. Мешалкин поплевал на ладони и взялся за ручку барабана. Ирина резко открыла крышку. Коновалов начал спускаться.
Он спускался медленно. Ему было страшно, плохо дышалось через защиту и совершенно ничего не было видно. Надо было свечку на ведро установить…Он одной рукой перебирал по лесенке, а в другой сжимал вилы, как Нептун. Наконец он спустился и постоял немного, чтобы глаза привыкли. Постепенно перед ним стали вырисовываться очертания погреба. Монетра нигде видно не было. Мишка осторожно пошел вперед. Цепь звякала в такт шагам. В левом углу лежала морковная куча. Мишка потыкал в нее вилами. Но упыря там не оказалось. Не оказалось его и за лестницей, где на деревянной полке стояли бутылки и пустые банки. Коновалов двинулся дальше. Справа стоял большой ящик. Он там!Кроме ящика спрятаться больше негде. Он подошел вплотную, резко сдернул крышку и, не глядя, воткнул внутрь вилы… В ящике никого не было! В ящике была картошка! Зубья вил нанизали на себя столько клубней, сколько на них уместилось.
И вдруг он услышал сверху шорох. Мишка поднял голову. На него прямо с потолка упал безрукий Пачкин, а его единственная рука облетела Коновалова сзади, врезала ему по почкам, потом по ведру, отчего у Мишки в голове всё зазвенело, потом схватила его за шиворот и тряхнула вперед. Всё это произошло за одну секунду. Мишка не успел опомниться, не успел выдернуть из ящика вилы, вообще ничего не успел, а Пачкин уже рвал зубами телогрейку.
Обрывки материи и куски ваты летели в разные стороны. Проклятая рука подлезла под ведро и пыталась снять его с Мишкиной головы. Но Мишка крепко прижал подбородком ручку ведра к груди и не давал руке сорвать его с головы. Тогда рука схватила Мишкину шею и вцепилась в нее когтями. Мишка взвыл от боли. Еще немного – и монстр доберется до его тела. Коновалов рванулся в сторону, пытаясь освободиться. Но силы были неравные. Мишка располагал только силой своих мышц и сухожилий, а упырю давал силы сам дьявол. Мишка прекрасно помнил то время, когда Витек еще жил в деревне и Коновалов частенько справедливо навешивал ему кренделей. А теперь он зажал Мишку своими ногами так, что у Коновалова от боли потемнело в голове. Да… сухожилиями и мышцами дьявола не одолеешь! Но есть еще Божья сила, перед которой дьявол пасует. И она снизошла на Мишку! Его осенило.
Мишка судорожно провел рукой по воздуху и схватил колодезную цепь, другой рукой он со всей силой, на какую был способен, обхватил упыря за шею и крикнул:
– Тяните! Тяните, мать вашу!
Цепь натянулась, и Мишка вместе с монстром медленно начали подниматься вверх. Упырь, сообразив, что сейчас будет, попытался освободиться и спрыгнуть. Но Мишка крепко держал его за шею. Теперь к силе его сухожилий и мышц добавилась Божья сила, и она давала возможность Коновалову действовать с упырем на равных.
Монстр взвыл и ударил Мишку коленом в пах. От боли Мишка чуть не упустил гада, но Бог снова помог ему выдержать.
Коновалов ударился ведром о потолок погреба. Ведро его спасло. Если бы он приложился головой без ведра, то было бы ему в десять раз хуже.
– Майна-вира! – закричал он.
Коновалов с Пачкиным немного опустились обратно вниз, а потом их рвануло, и они выскочили из погреба в избу.
Пачкин загорелся уже в избе и поджег собой Мишкину одежду. Рука монстра полыхала у Коновалова на спине. Ме-шалкин и Абатуров продолжали накручивать ручку. Коновалов и Пачкин проехали по полу, врезались в подоконник, проехали по подоконнику и свалились вниз. Тут Мишка отцепился от упыря и откатился в сторону. Он сбил рукавом телогрейки пачкинскую горящую руку и стал освобождаться от одежды.
Когда они с монстром проезжали по подоконнику, загорелись занавески, теперь они полыхали вовсю.
Никто не подумал, что получится столько огня. А воды из колодца набрать было нечем – ведро-то они продырявили.
Через минуту от вампира остались кучка пепла и почерневший череп с зубами. А еще через полчаса сгорел дом Абатурова. От дома остались только каменные стены. Если бы дом был не каменный, а деревянный, наверняка бы огонь перекинулся на всю деревню.
– 9 –
Абатуров поскреб затылок.
– Жаль дом. Сто лет простоял…
– И ночь продержался, – пошутил Коновалов.
– Говно ты, Мишка, человек! У человека всё сгорело, а он ухмыляется… сука! У человека ничего, кроме штанов сраных, не осталось, а ты ему такие слова! Тьфу на тебя, антихристоса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173